– Доброе утро, Глэдия. – (Или день? Или вечер? Он не знал, сколько сейчас времени у Глэдии, и не мог угадать по ее платью.) – Зачем вы меня искали?
– Чтобы извиниться перед вами за то, что вышла из себя на последнем сеансе. Но господин Оливо не знал, где вы.
Бейли представил себе Дэниела под неусыпной охраной роботов и спрятал улыбку.
– Ничего страшного. Через несколько часов я буду у вас.
– Конечно… то есть как – будете?
– Собственной персоной, – отрезал Бейли.
Она широко раскрыла глаза и впилась пальцами в гладкие пластмассовые подлокотники.
– Что, так нужно?
– Необходимо.
– Не думаю, что…
– Вы разрешаете?
– Это совершенно необходимо? – спросила она, глядя в сторону.
– Да. Но сначала я должен встретиться кое с кем еще. Ваш муж интересовался роботехникой – вы сами говорили мне, да и другие тоже – но ведь он не был профессионалом?
– У него было другое образование, Элайдж, – ответила она, все еще избегая смотреть на него.
– И ему помогал какой-то роботехник, верно?
– Джотан Либич, – тут же ответила она. – Мой близкий друг.
– В самом деле? – воскликнул Бейли.
– Я, наверное, зря это сказала, – смешалась Глэдия.
– Почему же зря, если это правда.
– Все время боюсь сказать что-нибудь такое, что покажется… Вы не представляете, как тяжело, когда все думают, что вы в чем-то виноваты.
– Не обращайте внимания, В чем проявляется ваша дружба с Либичем?
– Ну, как сказать… Он живет в соседнем поместье. Затраты видеоэнергии практически равны нулю, так что мы можем постоянно общаться в движении без всяких хлопот. Мы с ним гуляем вместе – точнее, гуляли.
– Никогда бы не подумал, что вы способны с кем-то прогуливаться,
– Я же сказала – с помощью видео, – вспыхнула Глэдия, – Все время забываю, что вы землянин. При видеосвязи в свободном движении фокус сосредоточивается на человеке, и можно ходить где угодно, не теряя контакта. Я гуляю в своем имении, он в своем, но мы как будто вместе. Это так приятно. – Она вдруг хихикнула. – Бедный Джотан.
– Почему бедный?
– Вспомнила, как вы подумали, что мы по-настоящему гуляем вместе. Он бы просто умер, если бы знал, что кто-то о нем так подумает.
– Почему?
– У него на этом пунктик. Он говорил мне, что уже в пять лет прекратил личные встречи – настоял на том, что будет общаться только по видео. Бывают такие дети. Рикэн, – она смутилась, но продолжала, – Рикэн, мой муж, однажды сказал мне по поводу Джотана, что таких детей будет все больше и больше. Он сказал, что это нечто вроде социальной эволюции и что у видеоконтактов большое будущее. А вы как считаете?
– Я здесь не авторитет.
– Джотан даже не женился. Рикэн сердился на него, говорил, что Джотан ведет себя антисоциально и что его гены нужны обществу, но Джотан не слушал.
– А имел он право не вступать в брак?
– Не то чтобы… Но знаете, он блестящий роботехник, а роботехники на Солярии ценятся. Думаю, на это просто закрыли глаза. Но Рикэн, по-моему, больше не хотел работать с Джотаном. Он мне сказал, что Джотан плохой солярианин,
– А Джотану он это говорил?
– Не знаю. Он работал с ним до самого конца.
– Но считал плохим солярианином за то, что тот не женился?
– Рикэн раз сказал, что брак – самое трудное в жизни, но надо терпеть.
– А вы что думаете на этот счет?
– О чем вы, Элайдж?
– Вы тоже полагаете, что брак – самое трудное в жизни?
С ее лица исчезло всякое выражение, точно она старательно смыла его.
– Никогда об этом не думала.
– Вы сказали, что гуляете с Джотаном Либичем, а потом поправились, изменили время с настоящего на прошедшее. Значит, прогулки прекратились?
Глэдия покивала головой, и на ее лице снова появилось выражение – грустное.
– В общем, да. Пару раз я вызывала его по видео, но он постоянно был занят, и мне не хотелось – ну, вы понимаете.
– Это происходило после смерти вашего мужа?
– Нет, раньше. За несколько месяцев до нее.
– Может быть, доктор Дельмар запретил ему общаться с вами?
– Как запретил? – опешила Глэдия. – Мы с Джотаном не роботы. Как нам можно что-нибудь запретить?
Бейли не стал объяснять. Объяснение было бы чисто земное, и Глэдия ничего бы не поняла. Даже если бы он ухитрился растолковать, что к чему, то ничего, кроме отвращения, у нее бы не вызвал.
– Я просто так спросил. Я свяжусь с вами снова, Глэдия, когда поговорю с Либичем. Кстати, который у вас там час? – Он тут же пожалел о своем вопросе. Робот ответил бы в земных единицах, а Глэдия, пожалуй, ответит в солярианских – Бейли уже надоело признаваться в своем невежестве.
Однако ответ Глэдии был не точным, а описательным:
– Вторая половина дня.
– И у Либича в имении тоже?
– О да.
– Хорошо. Свяжусь в вами, как только смогу, и мы договоримся о встрече.
– Это совершенно необходимо? – снова заколебалась она.
– Да.
– Что ж, хорошо, – тихо ответила Глэдия.

С Либичем Бейли соединили не сразу, и он использовал промежуток, чтобы съесть еще один сандвич, который ему принесли прямо в упаковке. Бейли был теперь настороже и внимательно осмотрел обертку, прежде чем разорвать ее, а потом старательно исследовал содержимое.
Пластиковый пакетик с молоком, еще не совсем оттаявший, Бейли разодрал зубами и стал пить прямо та него. Невесело было думать о ядах медленного действия без запаха и вкуса, которые можно впрыснуть куда угодно при помощи иглы и шприца, но Бейли отогнал эту мысль; сочтя ее ребяческой. Пока что и убийство, и оба покушения совершались донельзя открыто. Удар по голове, доза яда: которой можно отравить дюжину человек, стрела; пущенная прямо в жертву, – во всем этом не было ничего изощренного и утонченного.
Потом Бейли подумал, все так же невесело, что, если он и дальше будет прыгать между временными поясами, вряд ли ему удастся поесть по-человечески. Да и выспаться тоже, Тут к нему подошел робот.
– Доктор Либич предлагает вам повторить свой вызов завтра, У него срочная работа,
Бейли вскочил, на ноги и рявкнул;
– А ну скажи ему… – но осекся. Что толку кричать на робота? То есть кричать-то можно, но на робота крик действует не сильнее, чем шепот. И Бейли продолжал нормальным голосом: – Скажи доктору Либичу или роботу, с кем ты там ведешь переговоры, что я расследую убийство его коллеги, примерного солярианина. Скажи, что я не могу ждать, пока доктор закончит работу. Скажи, что, если он через пять минут не выйдет на связь, я сяду на самолет и встречусь с ним лично в его имении не позже чем через час. Так и скажи – встречусь лично, чтобы не было ошибки, – И Бейли вернулся к своему сандвичу.
Не прошло и пяти минут, как перед ним возник Либич – по крайней мере, солярианин, которого Бейли счел Либичем.
Это был худощавый человек, который держался прямо и чопорно. В темных глазах навыкате застыло отрешенное выражение, сейчас слегка разбавленное гневом. Одно веко было чуть ниже другого.
– Вы землянин? – спросил он.
– Элайдж Бейли; инспектор класса
С-7, расследую убийство доктора Рикэна Дельмара. А вы?
– Доктор Джотан Либич. Почему вы позволяете себе беспокоить меня во время работы?
– Потому что это моя работа.
– Так занимайтесь ею в другом месте.
– Сначала мне нужно задать вам несколько вопросов, доктор. Вы, кажется, тесно сотрудничали с доктором Дельмаром?
Либич вдруг сжал кулак и направился к камину, на котором маленький, хитро устроенный часовой механизм совершал сложные, гипнотизирующие глаз периодические движения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50