Многое из того, на что ссылаются ученые, как на уже доказанное, обстоит иначе.
Все наиболее значимые достижения человечества были достигнуты людьми пытливого
ума.
Многое упирается в личность ученого, а не в предмет его занятий. Потому результаты
усилий одних пополняют коллекцию общедоступных научных даров, а старания других
превращаются в мертвое знание, равнодушное к нашим духовным запросам и
практическим интересам.
Всякий ученый должен уважать тех, кто придет ему вослед, даже если сегодня они
теребят погремушки в колясках.
Нет ничего предосудительного в том, чтобы подвергать сомнению дутые авторитеты.
Должен предостеречь ученых, грезящих клонированием человека: можно клонировать
лишь человеческое тело, ибо оно принадлежит биологическому миру, но вы не сможете
дать ему разум и душу, ибо они приходят из других миров по воле Бога.
Глупо считать, будто ученые надежно застрахованы от заблуждений.
Нет ничего вредней научных предрассудков.
Все человеческие знания с течением времени усовершенствуются, отбрасывая все, что
не прошло проверку истиной.
Ученое высокомерие наносит величайший вред развитию науки.
Все, открываемое людям преждевременно, будет использовано в прямо
противоположных целях. Вот почему духовно-нравственный прогресс ни в коем случае
не должен отставать от замечательных научных достижений.
Ученые — двигатели знания.
Использование современных достижений человечества ради всеобщей пользы — это и
есть то благо, о котором мечтает большинство людей.
Долг ученых и мудрых людей перед всем остальным человечеством в том, чтобы
помочь положить в основание его бытия наиболее мудрые и просвещенные вещи.
Точное знание обходится без длинных объяснений.
Есть и такие люди, кто проводит жизнь, не помышляя ни о чем другом, кроме науки.
Страсти к науке, как и всякой страсти, не стоит отдаваться безрассудно.
Даже в точных науках встречается много неточного. Что уж там говорить о «неточных»
науках и прочем.
Всякий ученый должен научиться отличать древнее знание от не менее древней
глупости, ибо, помимо прочего, люди страдают от пренебрежения первым и засилья
второй.
Не могу согласиться с Конфуцием в том, что умные не бывают учены, а ученые не
бывают умны, ибо знаю немало людей, сочетающих ум и ученость.

О философии
Истина не должна быть достоянием горстки мудрецов. Вот почему одна из самых
важных целей философии состоит в том, чтобы помочь стать мудрыми не единицам из
людей, а миллионам.
Кто заявляет, будто философия сопровождается уходом от реальности и оперирует
абстрактными понятиями, тот ошибается. Все это далеко от настоящей философии,
ибо реальность и является предметом изучения последней, в целях чего ухода от нее
не требуется.
Исходить из любви к человеку, — не к такому, каков он сейчас, а к такому, каков
должен быть, — правильно и достойно настоящей философии.
Все, что приводит человека к более ограниченному миропониманию, несерьезно.
Ложное философствование делает неразрешимыми даже простейшие вопросы.
Философ никогда не должен забывать о том, что он несет моральную и
интеллектуальную ответственность перед людьми за соответствие своего учения
истине, или, иначе говоря, реальности.
Всякое философское исследование стоит нашего внимания, если в нем нет бьющих в
глаза противоречий, вызванных невзыскательностью интеллекта.
Если от философии не требовать истины, тогда зачем она нужна?
Чем дальше чье-либо учение от реальной жизни, тем больше он опровергает своей
жизнью самого себя.
Философы-марксисты разделяли мир на материальное и идеальное, и вопрошали
прочих: что из них первично? Это несостоятельный вопрос, ибо подобным образом мир
разделить нельзя.
Среди всех философских систем наиболее действенна та, что правдивей и глубже
других отражает реальность.
Да, Эпиктет был прав, когда сказал, что большинство философов были и остаются
таковыми на словах, а не на деле. Он лишь забыл добавить, что такое положение
вещей присуще многим сферам человеческих занятий.
Всякая философия может претендовать на значимость для общества, однако истинный
философ только тот, кто был на деле мудр и написал свои труды на человеческом, то
есть понятном всем нормальным людям языке.
Многословие некоторых философов напоминает мне тех живописцев, которым
приходится делать надписи на своих картинах, чтобы зрители поняли их содержание.
Обычно я не в силах удержаться от улыбки, видя того, кто мнит себя философом лишь
потому, что изъясняется на чересчур заумном языке, считая это признаком
глубокомыслия, недоступного уразумению толпы.
Затемнение самопонятных вещей — основное занятие мнимых философов.
Высшее назначение философии есть неустанный поиск истины.
Всякий последователь сумасбродной философии мнит себя жертвой неразумия
общества.
Как ни странно, но некоторые из философов так еще и не могут понять, существуют они
или нет?
Многим философам, писателям и афористам время от времени не помешало бы
внимательно перечитать самих себя.
Ложная философия угрожает поглотить любого, кто погружается в ее глубины.
В так называемой «народной философии» есть много ценного, накопленного за века.
Мало кто из философов был понят так, как этого хотел.
Многие заблуждения философов проистекают из ошибок их учителей, не
обнаруженных и не исправленных учениками.
Философы добились бы гораздо большего за минувшие тысячелетия, если не тратили
бы время на решение псевдопроблем и поиски ответов, ведомых любому человеку.
Платон и Аристотель оба были правы лишь наполовину. Мир нужно познавать и от
общего к частному, и от частного к общему. И, вообще, по-всякому, лишь бы добыть о
нем как можно больше достоверных знаний.
Нет никакой необходимости опровергать заблуждения многих философов, потому что
трактаты последних и так не читают.
В наш «просвещенный» век философы и духовенство часто ошибаются, используя в
своих трудах и проповедях выводы сегодняшних ученых. Время раскроет заблуждения
сегодняшней науки, так же, как мы сегодня видим заблуждения ученых прошлого. Все
дело в том, что на авторитете науки ее вчерашние заблуждения почти не отражаются, а
вот религии и философии люди таких ошибок не прощают.
Некоторые из философов так глубоко увязли в "предикатах" и "субъектах", что
объяснить что-либо людям на понятном языке уже не могут.
Стать философом, вроде Сенеки, — всего лишь полдела. Нужно еще суметь
перехитрить своих Неронов.
У некоторых из «философов» в трудах невольно прорывается то глубочайшее
презрение, которое они в душе испытывали к людям, возомнив себя сверхчеловеками.
Ибн Сина был не прав, призывая использовать в книгах философов символы или
намеки. При всем почтении к нему, я убежден, что нужно поступать наоборот, — писать
предельно ясно, точно выражая свои мысли, дабы труды философов были понятны
всякому и приносили больше пользы человеческому роду. (По канве изречения Авиценны
(Абу-Али ибн Сина): «Философу надлежит в своих книгах пользоваться символами и намеками. Ведь
известно, как порицал Платон Аристотеля за то, что тот распространял мудрость и демонстрировал
знания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57