Критик христианства глубоко благодарен индийским ученым за то, что может теперь сравнивать... Буддизм во сто крат реалистичнее христианства; у него в крови наследие объективной и хладнокровной постановки проблем, он возник в итоге продолжавшегося сотни лет философского движения; когда буддизм появился на свет, с понятием "бог" уже успели покончить. Буддизм - это единственная во всей истории настоящая позитивистская религия - даже и в своей теории познания (строгом феноменализме); буддизм провозглашает уже не "борьбу с грехом", а "борьбу со страданием", тем самым всецело признавая права действительности. Буддизм глубоко отличается от христианства уже тем, что самообман моральных понятий для него пройденный этап; на моем языке он - по ту сторону добра и зла... Вот два психологических факта, на которых основывается и на которых останавливает взгляд буддизм: это, во-первых, чрезмерная чувствительность, выражающаяся в утонченной способности страдать, а затем - чрезмерная духовность, следствие слишком долгого пребывания среди понятий, логических процедур, от чего понес ущерб личный инстинкт и выиграло все безличное (то и другое состояние по собственному опыту известно, как и мне, хотя бы некоторым из моих читателей, а именно "объективным"). Как следствие таких физиологических предпосылок, установилась депрессия - против нее Будда и принимает свои гигиенические меры. Его средство - жить на природе, странствовать; быть умеренным и ограничивать себя в пище; соблюдать осторожность в отношении любых spirituosa, а также любых аффектов, вызывающих разлитие желчи и горячащих кровь; не заботиться ни о чем - ни о себе, ни о других. Он требует, чтобы представления приносили покой или радовали дух, и изобретает способы, как отвратить от себя все иное. Для Будды благо и доброта - то, что укрепляет здоровье. И молитва, и аскетические упражнения исключены,- вообще никакого категорического императива, никакого принуждения, даже и в монастырской общине (всегда можно выйти из нее). Все подобное лишь усиливало бы чрезмерную возбудимость. По той же причине он не требует бороться с инакомыслящими; ни против чего так не восстает его учение, как против мстительности, антипатии, ressentiment'а * ("не враждою будет положен конец вражде" трогательный рефрен всего буддизма...). И справедливо: именно эти аффекты и нездоровы в смысле главной диэтетической цели. С утомленностью духа, которая налицо и которая сказывается в преувеличенной "объективности" (то есть в ослаблении индивидуальной заинтересованности, в утрате центра тяжести, "эгоизма"), он борется, последовательно относя к личности даже и самые духовные интересы. Учение Будды вменяет эгоизм в обязанность: вся духовная диэта определяется и регулируется одним - как отрешиться от страдания (вспоминается афинянин, равным образом объявивший войну чистой "научности",- Сократ: он возвел личный эгоизм в ранг морали даже в самом царстве проблем).
* Досада, рассерженность, мстительность (фр.)
21
Предпосылками буддизма служат очень мягкий климат, кротость и вольность нравов, немилитаризм, а еще то, что очаг движения - высшие и даже ученые сословия. Стремятся к высшей цели - радости духа, невозмутимости, отсутствию желаний - и цели своей достигают. Буддизм - не та религия, в которой лишь чают совершенства; совершенство - это норма. В христианстве на первый план выходят инстинкты угнетенных и порабощенных: в нем ищут спасения низшие сословия. Здесь занимаются как средством от скуки казуистикой греха, самокритикой, инквизицией совести; здесь постоянно поддерживают (молитвой) аффект в отношении всемогущего, прозванного "богом",- наивысшее считается недоступным, принимается как дар, как "благодать". Нет и ничего публичного: закуток, темное помещение - вот это по-христиански. Здесь презирают тело, отвергают гигиену чувственности; церковь противится даже чистоте тела (первое христианское мероприятие после изгнания мавров состояло в том, чтобы закрыть общественные бани, которых в одной Кордове насчитывалось двести семьдесят). Известная жестокость к себе и к другим - это тоже христианское; тоже ненависть к инакомыслящим, воля к преследованию. Мрачные и возбуждающие душу представления выдвигаются вперед; состояния, к каким стремятся и какие награждают возвышенными именами,- состояния эпилептоидные; диэту выбирают такую, чтобы способствовать болезнетворным видениям и перенапрягать нервы. Христианское - это смертельная вражда к господам земли, к "благородным", одновременно же и скрытое, тайное состязание с ними (оставляют им "тело", а берут только "душу"...). Христианское - это и ненависть к духу: к гордости, мужеству, свободе, libertinage * духа: ненависть к чувствам, к чувственным радостям, к радостям вообще - тоже христианское...
* Вольность, вольнодумство (фр.).
22
Когда христианство оставило свою первоначальную почву - низшие сословия, нижний мир античности, когда оно пустилось завоевывать власть среди варварских народов, то здесь исходной предпосылкой для него выступали уже не усталые, но внутренне одичавшие, рвавшие друг друга на части люди сильные, но плохо уродившиеся. Недовольство самими собой, страдание, причиняемое себе самим, выражались здесь не так, как у буддистов,- не в чрезмерной восприимчивости и болезненности, а совсем напротив, в огромном желании причинять боль и изживать внутреннее напряжение во враждебных действиях и представлениях. Христианство нуждалось в варварских понятиях и ценностях, чтобы одержать верх над варварами,- таковы принесение в жертву первенца, причащение кровью, презрение к духу и культуре, пытки во всевозможных формах, чувственных и иных, помпезность культа. Буддизм - эта религия рассчитана на людей поздних, предназначена для рас добрых, кротких, слишком духовных,- в них так легко вызвать ощущение боли (Европа далеко еще не созрела для боли), буддизм возвращает этим расам мир и радость, размеренность духовной диэты, известную телесную закалку. А христианству хочется овладеть хищными зверями, и вот его средство - надо заставить их болеть, надо их ослабить - христианский рецепт упрощения, "цивилизации". Буддизм - религия утомленного финала цивилизации, а христианство вообще не обнаруживает перед собой цивилизации,- оно при известных обстоятельствах лишь закладывает ее основы.
23
Итак, еще раз: буддизм во сто крат холоднее, правдивее, объективнее. Ему уже не нужно, перетолковывая грех, делать страдания, боль приемлемыми для себя,- он просто говорит, что думает: "Я страдаю". Напротив, варвару вовсе не приличествует страдать; он сначала нуждается в истолковании, чтобы признаться в том. что страдает (инстинкт скорее побуждает его таить страдания, сносить их молча). Слово "дьявол" было благодеянием - дьявол слишком сильный и грозный противник, не стыдно переносить страдания, причиняемые таким врагом. На дне христианства сохраняются известные тонкости восточного происхождения. Прежде всего христианству ведомо: сама по себе истинность чего-либо совершенно безразлична, но в высшей степени важно, во что веруют как в истину. Истина и вера в истину - два крайне далеких, почти противоположных мира интересов, к ним ведут совсем разные пути.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
* Досада, рассерженность, мстительность (фр.)
21
Предпосылками буддизма служат очень мягкий климат, кротость и вольность нравов, немилитаризм, а еще то, что очаг движения - высшие и даже ученые сословия. Стремятся к высшей цели - радости духа, невозмутимости, отсутствию желаний - и цели своей достигают. Буддизм - не та религия, в которой лишь чают совершенства; совершенство - это норма. В христианстве на первый план выходят инстинкты угнетенных и порабощенных: в нем ищут спасения низшие сословия. Здесь занимаются как средством от скуки казуистикой греха, самокритикой, инквизицией совести; здесь постоянно поддерживают (молитвой) аффект в отношении всемогущего, прозванного "богом",- наивысшее считается недоступным, принимается как дар, как "благодать". Нет и ничего публичного: закуток, темное помещение - вот это по-христиански. Здесь презирают тело, отвергают гигиену чувственности; церковь противится даже чистоте тела (первое христианское мероприятие после изгнания мавров состояло в том, чтобы закрыть общественные бани, которых в одной Кордове насчитывалось двести семьдесят). Известная жестокость к себе и к другим - это тоже христианское; тоже ненависть к инакомыслящим, воля к преследованию. Мрачные и возбуждающие душу представления выдвигаются вперед; состояния, к каким стремятся и какие награждают возвышенными именами,- состояния эпилептоидные; диэту выбирают такую, чтобы способствовать болезнетворным видениям и перенапрягать нервы. Христианское - это смертельная вражда к господам земли, к "благородным", одновременно же и скрытое, тайное состязание с ними (оставляют им "тело", а берут только "душу"...). Христианское - это и ненависть к духу: к гордости, мужеству, свободе, libertinage * духа: ненависть к чувствам, к чувственным радостям, к радостям вообще - тоже христианское...
* Вольность, вольнодумство (фр.).
22
Когда христианство оставило свою первоначальную почву - низшие сословия, нижний мир античности, когда оно пустилось завоевывать власть среди варварских народов, то здесь исходной предпосылкой для него выступали уже не усталые, но внутренне одичавшие, рвавшие друг друга на части люди сильные, но плохо уродившиеся. Недовольство самими собой, страдание, причиняемое себе самим, выражались здесь не так, как у буддистов,- не в чрезмерной восприимчивости и болезненности, а совсем напротив, в огромном желании причинять боль и изживать внутреннее напряжение во враждебных действиях и представлениях. Христианство нуждалось в варварских понятиях и ценностях, чтобы одержать верх над варварами,- таковы принесение в жертву первенца, причащение кровью, презрение к духу и культуре, пытки во всевозможных формах, чувственных и иных, помпезность культа. Буддизм - эта религия рассчитана на людей поздних, предназначена для рас добрых, кротких, слишком духовных,- в них так легко вызвать ощущение боли (Европа далеко еще не созрела для боли), буддизм возвращает этим расам мир и радость, размеренность духовной диэты, известную телесную закалку. А христианству хочется овладеть хищными зверями, и вот его средство - надо заставить их болеть, надо их ослабить - христианский рецепт упрощения, "цивилизации". Буддизм - религия утомленного финала цивилизации, а христианство вообще не обнаруживает перед собой цивилизации,- оно при известных обстоятельствах лишь закладывает ее основы.
23
Итак, еще раз: буддизм во сто крат холоднее, правдивее, объективнее. Ему уже не нужно, перетолковывая грех, делать страдания, боль приемлемыми для себя,- он просто говорит, что думает: "Я страдаю". Напротив, варвару вовсе не приличествует страдать; он сначала нуждается в истолковании, чтобы признаться в том. что страдает (инстинкт скорее побуждает его таить страдания, сносить их молча). Слово "дьявол" было благодеянием - дьявол слишком сильный и грозный противник, не стыдно переносить страдания, причиняемые таким врагом. На дне христианства сохраняются известные тонкости восточного происхождения. Прежде всего христианству ведомо: сама по себе истинность чего-либо совершенно безразлична, но в высшей степени важно, во что веруют как в истину. Истина и вера в истину - два крайне далеких, почти противоположных мира интересов, к ним ведут совсем разные пути.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21