Я выразился ясно? Хорошо. А теперь все за работу. Доктор Шелтон, вам лучше отправиться домой и немного, отдохнуть. Исправление моих методов лечения может оказаться для вас мучительным опытом.
Закончив тираду, он прошествовал по, коридору и следом за Питером Томасом вошел в палату 412.
* * *
Дэвид остался стоять один в пустом коридоре. Группа из медицинских сестер молча застыла в десяти шагах от него. Он огляделся вокруг с робостью уборщицы, подметающий центральную сцену, когда неожиданно поднялся занавес, и она предстала перед переполненным залом. У него мелькнуло желание поскорее скрыться с глаз долой, но Кристина Билл встала и направилась к нему. Момент, что и говорить, не самый выигрышный для второй встречи с этой женщиной.
Когда она приблизилась, он отвернулся и принялся изучать свой ботинок. Когда они впервые встретились, его поразили ее мягкая сила и решимость. И под взглядом этих глаз цвета умбры он ощутил странный дискомфорт.
Перед тем, как она заговорила, он почувствовал запах ее духов, напомнивший ему дыхание весны.
– Доктор Шелтон, мы очень гордимся тем, как вы отстаиваете свои убеждения, – мягко проговорила она. – Не беспокойтесь. Все образуется.
Ее слова... как она их произносит... это так неожиданно. Он мысленно повторил их, стараясь уловить скрытый в них смысл.
– Спасибо... спасибо большое, – промямлил он. Когда же он отважился поднять глаза, ее и след простыл. Пост возобновил привычную работу, но ее там уже не было.
Ничего другого не оставалось, как пойти и записать новые распоряжения для Энтона Мерчадо, и потом выбросить весь этот кошмарный вечер из головы. Ну ничего, утром он будет предоставлен самому себе. Тяжело волоча ноги, он пошел прочь, размышляя о грядущем дне и о том, что, наконец, обрел власть над собственной жизнью. Эти сладкие размышления помогли сгладить ужас последних пяти часов.
– Все образуется, – громко произнес он вслух слова Кристины, толкая дверь, ведущую на лестничную площадку.
Глава V
Укрывшись в дверном проеме, Кристина следила за удаляющимся Дэвидом. Убедившись, что он не вернется в корпус Юг-4, она вышла в слабо освещенный коридор. Ее смена подходила к концу. В комнате для сестер, как и во всех аналогичных комнатах на каждом этаже больницы, вечерняя смена готовилась к передаче эстафеты тем, кто заступит в ночное дежурство с 11 вечера до 7 утра.
Менее чем через час 263 сестры покинут больницу и разойдутся по кафе, барам и домам, не в состоянии из-за усталости заниматься любовью. На смену им явятся 154 женщины, и каждая будет пытаться в течение тех часов, когда весь остальной мир спит, чисто физически выдержать груз постоянного принятия решений, от которых зависит человеческая жизнь.
С минуту Кристина стояла в опустевшем коридоре, вслушиваясь в беспокойную тишину ночной больницы. Вздохи и кашель. Стоны и крики. Бульканье кислорода в машинах интенсивной помощи. Размеренный писк монитора в дуэте с бездумным шипением дыхательного аппарата. В затемненных палатах пациенты, ни много ни мало тридцать шесть человек, продолжали борьбу – борьбу не за богатство, власть или даже счастье, а за возвращение в мир; расположенный за стенами больницы. За возвращение к жизни.
Ночью, как ни в какое другое время, Кристина ощущала огромную ответственность за судьбы вверенных ей людей. Как и в любой другой работе, в уходе за больными была своя рутина. Но за тяжелыми обязанностями и жалобами, за грязной работой и унизительным отношением со стороны многих врачей, прежде всего стояли больные. Порой ей казалось, что среди врачей, администраторов и наставниц существует молчаливый заговор, направленный единственно на то, чтобы вытравить из любой медицинской сестры какое бы то ни было представление о том, что их главная обязанность – забота о несчастных. Заговор и среди самих сестер, многие из которых напрочь лишились чувства сострадания и доброты, которыми они руководствовались, делая некогда свой выбор.
Кристина долго смотрела в сторону палаты 412. Молча, как заклинание, она твердила, что никогда не поддастся унынию и безразличию. Что никогда не перестанет заботиться о страждущих. Если принадлежность к "Союзу жизни" – единственный ответ на эту клятву, значит, так тому и быть. До тех пор, пока она будет оставаться в рядах Союза, она свободна от горечи и душевной боли, которые отвратили многих от милосердия.
Для Кристины все началось с одного зимнего воскресенья, когда не только за стенами бостонской больницы разыгралась снежная вьюга, но и внутри одной из палат закипали нешуточные страсти. Возбудила их Кристина, а вся ее ярость была направлена против врача по фамилии Коркинс, который только что приказал провести срочную трахеостомию у восьмидесятилетней женщины, жертвы обширного паралича, от которого она частично ослепла и даже не могла говорить. Кристина часами пропадала у кровати бедняги. Хотя женщина не могла ни двигаться, ни говорить, Кристина в ее глазах читала одну-единственную просьбу-мольбу: "Пожалуйста, дайте мне уснуть. Прекратите этот ад наяву". Теперь, после назначенной операции этот ад будет длиться бесконечно.
Почти с час Кристина сидела в комнате, плача и изливая душу Джанет Поулос. Осторожно, постепенно Джанет рассказала ей о существовании Союза.
В течение двух дней, прошедших после того, как бедную женщину прооперировали, Кристина часами говорила с Джанет, обсуждая ужасное состояние больной, одновременно больше и больше узнавая о "Союзе". За долгие годы работы она научилась находить удовлетворение даже в самом ужасном, ухаживая каждый день за безнадежными больными. Однако каждая минута, затраченная на продление агонии пожилой женщины, только усиливала разочарование Кристины. Каждый час приходилось проверять аппарат искусственного дыхания и отсасывающий шланг. Как можно чаще переворачивать больную. Постоянно менять мочеточечный катетер. Следить за правильностью внутривенных впрыскиваний. Прилагать неимоверные усилия, чтобы справиться с пролежнями, возникающими один за другим. И всегда ее глаза следят за моими, проникая в самую душу, и с каждым разом молчаливая мольба становится все отчаяннее.
Наконец, случилось то, чему было суждено случиться. Кристина последовала совету Джанет Поулос и сообщила о состоянии старой женщины в региональный контрольный комитет. Спустя день было получено разрешение и соответствующие указания.
В конце своей смены она незаметно вошла в палату женщины. Тихое размеренное урчание дыхательного аппарата причудливым образом сливалось с зимним ветром, завывающим снаружи. Из темноты глаза женщины не отрываясь следили за ней. Кристина склонилась над кроватью, прижавшись щекой к виску женщины. Через минуту Кристина почувствовала, как та едва кивнула головой, потом второй раз... третий. Она все понимает! Каким-то образом она догадывалась! Кристина нежно поцеловала ее в лоб и приблизив губы к уху больной, прошептала. – Я люблю вас. – Затем, протянув руку, она отсоединила аппарат и, выждав пять минут в темноте, снова его включила.
Часа через четыре сестра из новой смены сообщила, что не находит пульса и кровяного давления у пожилой женщины. Вызвали дежурного врача, и тот, получив прямую линию на электрокардиограмме, констатировал факт смерти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Закончив тираду, он прошествовал по, коридору и следом за Питером Томасом вошел в палату 412.
* * *
Дэвид остался стоять один в пустом коридоре. Группа из медицинских сестер молча застыла в десяти шагах от него. Он огляделся вокруг с робостью уборщицы, подметающий центральную сцену, когда неожиданно поднялся занавес, и она предстала перед переполненным залом. У него мелькнуло желание поскорее скрыться с глаз долой, но Кристина Билл встала и направилась к нему. Момент, что и говорить, не самый выигрышный для второй встречи с этой женщиной.
Когда она приблизилась, он отвернулся и принялся изучать свой ботинок. Когда они впервые встретились, его поразили ее мягкая сила и решимость. И под взглядом этих глаз цвета умбры он ощутил странный дискомфорт.
Перед тем, как она заговорила, он почувствовал запах ее духов, напомнивший ему дыхание весны.
– Доктор Шелтон, мы очень гордимся тем, как вы отстаиваете свои убеждения, – мягко проговорила она. – Не беспокойтесь. Все образуется.
Ее слова... как она их произносит... это так неожиданно. Он мысленно повторил их, стараясь уловить скрытый в них смысл.
– Спасибо... спасибо большое, – промямлил он. Когда же он отважился поднять глаза, ее и след простыл. Пост возобновил привычную работу, но ее там уже не было.
Ничего другого не оставалось, как пойти и записать новые распоряжения для Энтона Мерчадо, и потом выбросить весь этот кошмарный вечер из головы. Ну ничего, утром он будет предоставлен самому себе. Тяжело волоча ноги, он пошел прочь, размышляя о грядущем дне и о том, что, наконец, обрел власть над собственной жизнью. Эти сладкие размышления помогли сгладить ужас последних пяти часов.
– Все образуется, – громко произнес он вслух слова Кристины, толкая дверь, ведущую на лестничную площадку.
Глава V
Укрывшись в дверном проеме, Кристина следила за удаляющимся Дэвидом. Убедившись, что он не вернется в корпус Юг-4, она вышла в слабо освещенный коридор. Ее смена подходила к концу. В комнате для сестер, как и во всех аналогичных комнатах на каждом этаже больницы, вечерняя смена готовилась к передаче эстафеты тем, кто заступит в ночное дежурство с 11 вечера до 7 утра.
Менее чем через час 263 сестры покинут больницу и разойдутся по кафе, барам и домам, не в состоянии из-за усталости заниматься любовью. На смену им явятся 154 женщины, и каждая будет пытаться в течение тех часов, когда весь остальной мир спит, чисто физически выдержать груз постоянного принятия решений, от которых зависит человеческая жизнь.
С минуту Кристина стояла в опустевшем коридоре, вслушиваясь в беспокойную тишину ночной больницы. Вздохи и кашель. Стоны и крики. Бульканье кислорода в машинах интенсивной помощи. Размеренный писк монитора в дуэте с бездумным шипением дыхательного аппарата. В затемненных палатах пациенты, ни много ни мало тридцать шесть человек, продолжали борьбу – борьбу не за богатство, власть или даже счастье, а за возвращение в мир; расположенный за стенами больницы. За возвращение к жизни.
Ночью, как ни в какое другое время, Кристина ощущала огромную ответственность за судьбы вверенных ей людей. Как и в любой другой работе, в уходе за больными была своя рутина. Но за тяжелыми обязанностями и жалобами, за грязной работой и унизительным отношением со стороны многих врачей, прежде всего стояли больные. Порой ей казалось, что среди врачей, администраторов и наставниц существует молчаливый заговор, направленный единственно на то, чтобы вытравить из любой медицинской сестры какое бы то ни было представление о том, что их главная обязанность – забота о несчастных. Заговор и среди самих сестер, многие из которых напрочь лишились чувства сострадания и доброты, которыми они руководствовались, делая некогда свой выбор.
Кристина долго смотрела в сторону палаты 412. Молча, как заклинание, она твердила, что никогда не поддастся унынию и безразличию. Что никогда не перестанет заботиться о страждущих. Если принадлежность к "Союзу жизни" – единственный ответ на эту клятву, значит, так тому и быть. До тех пор, пока она будет оставаться в рядах Союза, она свободна от горечи и душевной боли, которые отвратили многих от милосердия.
Для Кристины все началось с одного зимнего воскресенья, когда не только за стенами бостонской больницы разыгралась снежная вьюга, но и внутри одной из палат закипали нешуточные страсти. Возбудила их Кристина, а вся ее ярость была направлена против врача по фамилии Коркинс, который только что приказал провести срочную трахеостомию у восьмидесятилетней женщины, жертвы обширного паралича, от которого она частично ослепла и даже не могла говорить. Кристина часами пропадала у кровати бедняги. Хотя женщина не могла ни двигаться, ни говорить, Кристина в ее глазах читала одну-единственную просьбу-мольбу: "Пожалуйста, дайте мне уснуть. Прекратите этот ад наяву". Теперь, после назначенной операции этот ад будет длиться бесконечно.
Почти с час Кристина сидела в комнате, плача и изливая душу Джанет Поулос. Осторожно, постепенно Джанет рассказала ей о существовании Союза.
В течение двух дней, прошедших после того, как бедную женщину прооперировали, Кристина часами говорила с Джанет, обсуждая ужасное состояние больной, одновременно больше и больше узнавая о "Союзе". За долгие годы работы она научилась находить удовлетворение даже в самом ужасном, ухаживая каждый день за безнадежными больными. Однако каждая минута, затраченная на продление агонии пожилой женщины, только усиливала разочарование Кристины. Каждый час приходилось проверять аппарат искусственного дыхания и отсасывающий шланг. Как можно чаще переворачивать больную. Постоянно менять мочеточечный катетер. Следить за правильностью внутривенных впрыскиваний. Прилагать неимоверные усилия, чтобы справиться с пролежнями, возникающими один за другим. И всегда ее глаза следят за моими, проникая в самую душу, и с каждым разом молчаливая мольба становится все отчаяннее.
Наконец, случилось то, чему было суждено случиться. Кристина последовала совету Джанет Поулос и сообщила о состоянии старой женщины в региональный контрольный комитет. Спустя день было получено разрешение и соответствующие указания.
В конце своей смены она незаметно вошла в палату женщины. Тихое размеренное урчание дыхательного аппарата причудливым образом сливалось с зимним ветром, завывающим снаружи. Из темноты глаза женщины не отрываясь следили за ней. Кристина склонилась над кроватью, прижавшись щекой к виску женщины. Через минуту Кристина почувствовала, как та едва кивнула головой, потом второй раз... третий. Она все понимает! Каким-то образом она догадывалась! Кристина нежно поцеловала ее в лоб и приблизив губы к уху больной, прошептала. – Я люблю вас. – Затем, протянув руку, она отсоединила аппарат и, выждав пять минут в темноте, снова его включила.
Часа через четыре сестра из новой смены сообщила, что не находит пульса и кровяного давления у пожилой женщины. Вызвали дежурного врача, и тот, получив прямую линию на электрокардиограмме, констатировал факт смерти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78