Для этой цели был проведен некий закон. С той поры никто не мог получить посвящение, не заплатив определенную сумму денег за эту привилегию. Этот дар, который до того времени мог быть достигнут лишь ценой непрестанных, поистине сверхчеловеческих усилий в направлении добродетели и высших качеств, теперь следовало покупать за большое количество золота. Мирянин - и даже священник - принимая эту профанацию, в конце концов утрачивал свое былое почтение ко внутренним мистериям, и это вело к еще большему осквернению Священной Науки. Эта плата, взимаемая тайным образом, распространялась с каждым столетием; и высшие иерофанты, более чем когда-либо опасаясь окончательного разглашения и осквернения наиболее священных тайн природы, работали над тем, чтобы исключить их из внутренней программы, ограничив полное знание о них лишь немногими людьми. Это и были те обособленные, которые стали вскоре единственными хранителями божественного наследия веков. Семью веками позже мы видим Апулея, его искреннюю склонность к магии и мистическому, и несмотря на то, пишущего в своем "Золотом осле" горькую сатиру против лицемерия и разврата в определенных орденах наполовину-посвященных жрецов. Благодаря нему мы узнаем, что в его дни (II век н.э.) мистерии стали столь всеобщими, что люди любого положения и состояния, в любой стране, мужчины, женщины и дети,- все были посвященными! Посвящение в его дни было такой же необходимостью, как стало необходимым крещение для христиан; и было точно такого же уровня, как в наши дни - последнее, а именно: бессмысленной и чисто формальной церемонией простого вида. И все же впоследствии фанатики новой религии положили на мистерии свою тяжелую руку.
Эпопты, те, "кто видит вещи так, как они есть", исчезали один за другим, удаляясь в области, недоступные для христиан. Мисты (от мystae, "закрытый вуалью"), "которые видят вещи только такими, как они кажутся", очень часто оставались в данной ситуации единственными учителями.
Именно первые, "обособленные", сохранили истинные тайны; мисты, которые знали их лишь поверхностно, заложили первый камень в фундамент современного масонства; и от этого полуязыческого и полуобращенного древнего братства масонов был порожден христианский ритуализм и большая часть его догматов. И эпопты, и мисты называются именем "масоны": ибо и те, и другие, выполняя свои обеты и предписания давно умерших иерофантов и basileiz, "королей", восстанавливают: эпопты - свой "низший", и мисты - свой "высший", храмы. Ибо таковыми были независимые названия в древности, и таковы же они и сегодня в некоторых регионах. Софокл говорит в "Электре" (действие второе) об основании Афин - места элевсинских мистерий - как о "священном строении богов", то есть, построенном посредством богов. О посвящении говорят как о "вхождении во храм" и "очищении", или воссоздании храма, что имеет отношение к телу посвященного при его последнем и высшем испытании. (См. Евангелие от Иоанна, 2:19). Эзотерическое учение временами также называлось именем "Храма", а народная экзотерическая религия - "городом". Построить храм означало основать эзотерическую школу; "построить городской храм" значило установить народный культ. Таким образом, истинные сохранившиеся "масоны" низшего Храма, или крипты, священного места посвящения, являются единственными хранителями истинных масонских тайн, ныне утраченных миром. Мы охотно уступаем современному братству масонов титул "строителей высшего Храма", поскольку a priori превосходство сравниваемых прилагательных является столь же иллюзорным, как и само пламя пылающего куста Моисея в ложах тамплиеров.

IX
Неправильно понятая аллегория, известная как Нисхождение в Гадес, повлекла за собой неисчислимые беды. Экзотерическая "басня" о Геркулесе и Тезее, спустившихся в адские области; путешествие туда Орфея, который совершил свой путь силой своей лиры ("Метаморфозы" Овидия); Кришна, и, наконец, Христос, который "спустился во Ад и в третий день восстал из мертвых",- понимание всего этого было искажено непосвященными, которые приспосабливали языческие ритуалы и преобразовывали их в христианские обряды и догмы.
Астрономически это нисхождение во ад символизирует Солнце в течение осеннего равноденствия, когда оно покидает высшие звездные области - это была предполагаемая битва между ним и Демоном Тьмы, который одерживал победу над нашим светилом. Тогда, как это воображали, Солнце испытывает временную смерть и опускается в инфернальные области. Но мистически это олицетворяет ритуалы посвящения в криптах храма, называемого Преисподней. Бахус, Геракл, Орфей, Асклепий и все остальные, кто посетил эту крипту, все они опустились во ад и взошли оттуда в третий день, ибо все они были посвященными и "строителями низшего Храма". Слова, адресованные Гермесом Прометею, прикованному к жарким скалам Кавказа,- то есть, привязанному неведением к физическому телу, и потому жадно пожираемому стервятниками страстей,- относятся к каждому неофиту, к каждому Хрестосу при испытании. "Для таких трудов не ищи завершений, пока бог не возникнет, как замена твоим мучениям, и вы вместе не будете готовы отправиться в мрачный Гадес и в темные глубины вокруг Тартара". (Асклепий, "Прометей", 1027). Это просто означает, что пока Прометей (или человек) не сможет найти "Бога", или иерофанта (посвящающего), который был бы готов опуститься в крипты посвящения и обойти вокруг Тартара вместе с ним, стервятники страстей никогда не перестанут глодать его члены.* Асклепий, как посвященный, давший обет, не мог бы сказать большего; но Аристофан, менее набожный, или же более смелый, раскрыл эту тайну для тех, кто не ослеплен слишком сильными предубеждениями, в своей бессмертной сатире об нисхождении в ад Геракла. ("Лягушки"). Там мы находим хор "благословенных" (посвященных), Елисейские Поля, прибытие Бахуса (бога иерофанта) с Гераклом, встреча с пылающими факелами, символами новой ЖИЗНИ и ВОСКРЕСЕНИЯ из тьмы человеческого неведения к свету духовного знания - к вечной ЖИЗНИ. Каждое слово этой замечательной сатиры обнаруживает внутренний смысл, придаваемый ему автором:
 Будь наготове... с факелом в руке,
Тьму разгоняя, тебя проводит Вакх -
Мерцающей звездой ночного ритуала.
Все такого рода заключительные посвящения происходили в течение ночи. Таким образом, если говорить о ком-то, спустившемся в Гадес, то это в древности было равносильно тому, чтобы назвать его полностью посвященным. Тем, кто склонен отвергнуть такое объяснение, я предложу вопрос. Пусть они в таком случае объяснят значение высказывания в шестой книге "Энеиды" Виргилия. Что имел ввиду поэт, если не вышеприведенное утверждение, когда приводя старого Анхиса на Елисейские Поля, он показывает, как последний дает совет Энею, своему сыну, отправиться в Италию... где он должен будет сражаться в Лации, с грубым и варварским народом; таким образом, перед рискованным предприятием добавляется это "Нисхождение в Гадес", то есть, посвящение.
Благожелательные клерикалы, которые столь склонны посылать нас при малейшем раздражении в Тартар и в адские области, и не подозревают, сколь доброе пожелание содержится для нас в этой угрозе; и сколь святым характером должен обладать человек перед тем, как отправиться в такое священное место.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116