Я не сомневаюсь, что многим из тех, кто участвовал в этом умерщвлении, снятся кошмары, и будут сниться до конца дней их. «Без колебаний рискуя собственной жизнью, боролись за спасение людей », — сказал президент. На самом деле риска было ничтожно мало. И главнейшее доказательство тому — тот факт, что ни один из сотрудников спецподразделений не погиб, в то время как заложников погибло 174 человека , именно на этой цифре настаивает сегодня Комитет жертв «Норд-Оста». А другие доказательства, ну что же, вот они. Вернемся к свидетельствам очевидцев. «Коммерсант» за 29 октября 2003 года, заголовок: «Передозировка». Подзаголовок: "ФСБ провела эксперимент на заложниках". « Практически всех заложников, как признал вчера Комитет здравоохранения Москвы (и написал в экстренном выпуске "Ъ") убил газ, использованный спецназом . Причем этот газ не находился на вооружении «Альфы». Нельзя исключать, что погибшие заложники стали жертвой эксперимента, проведенного в рамках всемирной борьбы с терроризмом ».
Из прочтения всего текста статьи «Передозировка» возникает следующая картина. За два часа до начала штурма Мовсару Бараеву стали звонить на мобильный политики, генералы и даже авторитет Лечи Исламов (Борода) из Краснопресненской пересыльной тюрьмы. (Вы помните, в 5.40 оперативный штаб заявил, что возобновлены переговоры "в форме телефонных контактов".) Делалось это для того, чтобы отвлечь Бараева и усыпить бдительность террористов. Пока Мовсар Бараев разговаривал, бойцы спецгруппы «Альфа» уже действовали в Театральном Центре на Дубровке. Перед этим они два дня уже консультировались с техническими сотрудниками Центра. «Достав план здания, — рассказал «Коммерсанту» один из техников, — чекисты поинтересовались, где проходят вентиляционные короба и шахты; в ночь перед штурмом одна из спецгрупп проникла на первый этаж здания, где располагались технические помещения. Там везде большие, в рост человека, окна. И террористы, опасаясь снайперов, туда не спускались. Из подсобок спецназовцы проделали небольшие отверстия в стенах и перегородках. С их помощью удалось получить доступ к вентиляции, а также установить видеоаппаратуру, которая позволяла контролировать все события, происходящие в зрительном зале. Так спецназовцы выяснили, что вооруженные автоматическим оружием мужчины-террористы находятся на сцене и на втором этаже захваченного здания. Зрительный зал же в основном контролируется женщинами-камикадзе. Когда в зале раздались очереди, — продолжает технический сотрудник Центра на Дубровке, — мы находились в подсобке первого этажа со спецназовцами. Альфовцы тут же начали связываться с кем-то по рациям и, судя по их разговорам, получили «добро» на штурм. Правда, та группа, которая была с нами, в бой не вступила. Спецназовцы подошли к отверстиям в стенах, ведущим в вентиляцию. Некоторые из них сняли с плеч рюкзаки и вытащили баллоны, напоминающие те, с которыми плавают аквалангисты, только меньше по размеру и пластиковые, а не металлические. Что было дальше, я не знаю. Перед тем, как выпустить газ, нас, гражданских, вывели из здания за оцепление ».
Я уверен, что в «Альфе» трудятся храбрые люди. Однако противно представлять себе офицеров спецназа с баллонами, в масках, готовящихся умертвить 174 мирных зрителя вместе с боевиками. Доктора Менгеле какие-то, а не офицеры боевых групп. «Коммерсант» приводит реплики родственников заложников, находившихся 26 октября 2003 года во дворе 13-й больницы, разыскивая родные трупы: «Угробили людей, свои угробили», «Нас как тараканов потравили». Действительно, как тараканов, поскольку только два заложника погибли от пуль, ни один не погиб от взрывов, которых не было, но все от газа. За это сотрудникам спецподразделений последовала особая благодарность от президента, пославшего их на это ужасное, нечеловеческое задание под прикрытием газовых масок и слоя лжи. То, что штурм явился, якобы, следствием начавшихся в зале расстрелов заложников — полная ложь, круглая ложь, ложь на все 360? горизонта. Мы помним, что боевики ждали к 11 часам кого-то из правительства. Там же, в «Коммерсанте» свидетельство "парнишки по имени Егор, выписавшегося из 13-й больницы ". На вопрос корреспондента: «В вас стреляли? » Егор отвечает: «Нет, ни в кого не стреляли ». «То есть расстрелов перед штурмом не было? » «Не было ». «Почему же сказали, что террористы стали расстреливать заложников? » — спрашивает Егора уже немецкий наивный журналист. «Я не спал в то утро , — отвечает Егор. — Они, ну, террористы, вели себя спокойно. А когда пустили этот газ, то сразу ничего не поняли. Я увидел, как они забегали, ну, испугались. И тут стали падать, засыпать. И я тоже отрубился ».
В тот же день отец дочери-заложницы Валерий на вопрос испанского журналиста (приводится "Коммерсантом"): «Это был террор, как Вы думаете? », — отвечает: «Да, террор. Когда людей берут в заложники, это всегда террор. Но погибли люди от рук своих. Мне дочка звонила, там у них все было спокойно . С детьми обращались нормально. Она мне сказала, что убита была только одна женщина, в самом начале. Понимаете? А их всех под одну гребенку ».
Выстрелы, прозвучавшие прямо перед штурмом, все же были. Их слышали. Но ни один оставшийся в живых заложник не подтверждает того, что декларировал в 5.40 утра представитель оперативного штаба, некто Павел Кудрявцев, а подтверждают противоположное, а именно: расстрелов перед штурмом не было. Террористы не расстреливали заложников рано утром 26 октября. Иначе не были бы убиты в мирных спящих позах сидящие среди заложников шахидки. А что же было? А вот что. «Газовой атаке , — пишет «Коммерсант», — предшествовала светошумовая маскировка. Из десятка подствольных гранатометов спецназовцы открыли огонь по рекламному плакату с надписью «Норд-Ост», который закрывает окна второго этажа на фасаде здания. Террористы решили, что проникший в здание спецназ забрасывает их гранатами с балкона, — продолжает «Коммерсант», — и стали стрелять туда, отвлекшись от заложников, — рассказал «Ъ» один из участников штурма, — но стрельба через мгновение стихла, начал действовать газ ».
Заметьте, последнее сказал не заложник, а участник штурма. То, что он сказал, — ложь. Потому что когда начался штурм, все человеческие существа в зрительном зале либо спали, либо были уже мертвы часа два. Вспомним, что свидетельствовал Николай Степченков, врач «скорой»: в 6.50 на крыльце были уже «десятки бездыханных тел. /…/ некоторые уже мертвые. Причем умерли давно — часа два-три назад ». Если два — газ пустили в 4.50, а если три — то в 3.50. Во всяком случае, Степченков точен — кожа холодная была. Он же врач, знает.
Так что же было? Бараева отвлекали разговорами с генералами и авторитетами. Пустили газ в зал. Затем спецназ запланировано открыл огонь по рекламному щиту «Норд-Ост», действительно осуществляя шумовую маскировку. Предназначалась, однако эта маскировка не для боевиков, но для СМИ, для российского общества. Нужно было создать шумовую подделку под "расстрел заложников". На самом деле, в спецназ, ворвавшийся в зал, некому было стрелять: все боевики в зале либо спали, либо как и часть заложников уже умерли. Иначе были бы жертвы у спецназа. Оставались несколько боевиков-мужчин в помещениях на втором этаже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
Из прочтения всего текста статьи «Передозировка» возникает следующая картина. За два часа до начала штурма Мовсару Бараеву стали звонить на мобильный политики, генералы и даже авторитет Лечи Исламов (Борода) из Краснопресненской пересыльной тюрьмы. (Вы помните, в 5.40 оперативный штаб заявил, что возобновлены переговоры "в форме телефонных контактов".) Делалось это для того, чтобы отвлечь Бараева и усыпить бдительность террористов. Пока Мовсар Бараев разговаривал, бойцы спецгруппы «Альфа» уже действовали в Театральном Центре на Дубровке. Перед этим они два дня уже консультировались с техническими сотрудниками Центра. «Достав план здания, — рассказал «Коммерсанту» один из техников, — чекисты поинтересовались, где проходят вентиляционные короба и шахты; в ночь перед штурмом одна из спецгрупп проникла на первый этаж здания, где располагались технические помещения. Там везде большие, в рост человека, окна. И террористы, опасаясь снайперов, туда не спускались. Из подсобок спецназовцы проделали небольшие отверстия в стенах и перегородках. С их помощью удалось получить доступ к вентиляции, а также установить видеоаппаратуру, которая позволяла контролировать все события, происходящие в зрительном зале. Так спецназовцы выяснили, что вооруженные автоматическим оружием мужчины-террористы находятся на сцене и на втором этаже захваченного здания. Зрительный зал же в основном контролируется женщинами-камикадзе. Когда в зале раздались очереди, — продолжает технический сотрудник Центра на Дубровке, — мы находились в подсобке первого этажа со спецназовцами. Альфовцы тут же начали связываться с кем-то по рациям и, судя по их разговорам, получили «добро» на штурм. Правда, та группа, которая была с нами, в бой не вступила. Спецназовцы подошли к отверстиям в стенах, ведущим в вентиляцию. Некоторые из них сняли с плеч рюкзаки и вытащили баллоны, напоминающие те, с которыми плавают аквалангисты, только меньше по размеру и пластиковые, а не металлические. Что было дальше, я не знаю. Перед тем, как выпустить газ, нас, гражданских, вывели из здания за оцепление ».
Я уверен, что в «Альфе» трудятся храбрые люди. Однако противно представлять себе офицеров спецназа с баллонами, в масках, готовящихся умертвить 174 мирных зрителя вместе с боевиками. Доктора Менгеле какие-то, а не офицеры боевых групп. «Коммерсант» приводит реплики родственников заложников, находившихся 26 октября 2003 года во дворе 13-й больницы, разыскивая родные трупы: «Угробили людей, свои угробили», «Нас как тараканов потравили». Действительно, как тараканов, поскольку только два заложника погибли от пуль, ни один не погиб от взрывов, которых не было, но все от газа. За это сотрудникам спецподразделений последовала особая благодарность от президента, пославшего их на это ужасное, нечеловеческое задание под прикрытием газовых масок и слоя лжи. То, что штурм явился, якобы, следствием начавшихся в зале расстрелов заложников — полная ложь, круглая ложь, ложь на все 360? горизонта. Мы помним, что боевики ждали к 11 часам кого-то из правительства. Там же, в «Коммерсанте» свидетельство "парнишки по имени Егор, выписавшегося из 13-й больницы ". На вопрос корреспондента: «В вас стреляли? » Егор отвечает: «Нет, ни в кого не стреляли ». «То есть расстрелов перед штурмом не было? » «Не было ». «Почему же сказали, что террористы стали расстреливать заложников? » — спрашивает Егора уже немецкий наивный журналист. «Я не спал в то утро , — отвечает Егор. — Они, ну, террористы, вели себя спокойно. А когда пустили этот газ, то сразу ничего не поняли. Я увидел, как они забегали, ну, испугались. И тут стали падать, засыпать. И я тоже отрубился ».
В тот же день отец дочери-заложницы Валерий на вопрос испанского журналиста (приводится "Коммерсантом"): «Это был террор, как Вы думаете? », — отвечает: «Да, террор. Когда людей берут в заложники, это всегда террор. Но погибли люди от рук своих. Мне дочка звонила, там у них все было спокойно . С детьми обращались нормально. Она мне сказала, что убита была только одна женщина, в самом начале. Понимаете? А их всех под одну гребенку ».
Выстрелы, прозвучавшие прямо перед штурмом, все же были. Их слышали. Но ни один оставшийся в живых заложник не подтверждает того, что декларировал в 5.40 утра представитель оперативного штаба, некто Павел Кудрявцев, а подтверждают противоположное, а именно: расстрелов перед штурмом не было. Террористы не расстреливали заложников рано утром 26 октября. Иначе не были бы убиты в мирных спящих позах сидящие среди заложников шахидки. А что же было? А вот что. «Газовой атаке , — пишет «Коммерсант», — предшествовала светошумовая маскировка. Из десятка подствольных гранатометов спецназовцы открыли огонь по рекламному плакату с надписью «Норд-Ост», который закрывает окна второго этажа на фасаде здания. Террористы решили, что проникший в здание спецназ забрасывает их гранатами с балкона, — продолжает «Коммерсант», — и стали стрелять туда, отвлекшись от заложников, — рассказал «Ъ» один из участников штурма, — но стрельба через мгновение стихла, начал действовать газ ».
Заметьте, последнее сказал не заложник, а участник штурма. То, что он сказал, — ложь. Потому что когда начался штурм, все человеческие существа в зрительном зале либо спали, либо были уже мертвы часа два. Вспомним, что свидетельствовал Николай Степченков, врач «скорой»: в 6.50 на крыльце были уже «десятки бездыханных тел. /…/ некоторые уже мертвые. Причем умерли давно — часа два-три назад ». Если два — газ пустили в 4.50, а если три — то в 3.50. Во всяком случае, Степченков точен — кожа холодная была. Он же врач, знает.
Так что же было? Бараева отвлекали разговорами с генералами и авторитетами. Пустили газ в зал. Затем спецназ запланировано открыл огонь по рекламному щиту «Норд-Ост», действительно осуществляя шумовую маскировку. Предназначалась, однако эта маскировка не для боевиков, но для СМИ, для российского общества. Нужно было создать шумовую подделку под "расстрел заложников". На самом деле, в спецназ, ворвавшийся в зал, некому было стрелять: все боевики в зале либо спали, либо как и часть заложников уже умерли. Иначе были бы жертвы у спецназа. Оставались несколько боевиков-мужчин в помещениях на втором этаже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80