Вопрос корреспондента английского агентства Рейтер.
- Можно ли уже сейчас строить предположения о назначении аппарата?
Ответ академика Донкина:
- Здесь самый широкий спектр предположений. Например: аппарат содержит какую-то информацию для нас, землян, возможно, сведения о цивилизации, которой он послан. Может быть и такое предположение: аппарат не был адресован землянам, но совершил на нашей планете непреднамеренную посадку, вызванную какой-то неисправностью. Есть и другие предположения. Возможно, перед нами своеобразный космический буй. Возможно, зонд-разведчик, посланный откуда-то миллиарды лет назад и наконец случайно оказавшийся в районе солнечной системы.
Вопрос корреспондента чехословацкого телеграфного агентства ЧТК:
- Давайте остановимся на одном из предположений. Аппарат содержит какую-то информацию, специально адресованную землянам Какого рода информация это может быть?
Ответ академика Донкина:
- Понятно, что на такой вопрос трудно ответить на данном этапе исследований Но это могут быть, например, сведения о
важнейших научно-технических достижениях данной цивилизации, так сказать, односторонний обмен опытом.
Вопрос корреспондента швейцарской газеты "Блик":
- Если цивилизация-отправитель достигла самых высоких ступеней развития и в аппарате содержится информация, которая позволила бы земной науке совершить невиданный скачок вперед, что принесло бы это человечеству?
Ответ академика Донкина:
- Это еще более трудный вопрос. Насколько я знаю, подобные ситуации многократно рассматривались писателями-фантастами. Здесь были разные мнения: преждевременное знание несет вред, развитие науки должно быть диалектичным. Другое мнение: новые знания, полученные, так сказать, в подарок, позволят высвободить умы, руки, силы человечества для созидания и невиданного прогресса и в конечном итоге - для дальнейшего мощного наступления на тайны природы, ибо нет предела знанию, к которому стремится разумное существо.
Вопрос корреспондента французской газеты "Монд":
- Среди четырех людей, оказавшихся на месте падения космического аппарата, была очаровательная женщина, мадам Храбростина. Мадам, что вы прежде всего подумали, когда поняли, что перед вами нечто необъяснимое, небывалое?
Ответ Храбростиной:
- Подумала о том, что и в этот раз совместного отпуска не получилось, приходится возвращаться в Москву.
Вопрос корреспондента мексиканской газеты "Новедадес":
- Сеньора Татьяна Храбростина с особым качеством юмора, свойственным только женщинам, разрядила напряженную обстановку в этом зале, вызвав смех и улыбки. Но вернемся к серьезным вопросам. Как и с помощью каких средств ученые могут вскрыть аппарат, не повредив его содержимого?
Ответ академика Донкина:
- Средства могут быть самыми разными: от архаичной пилы-ножовки до плазменной горелки с регулируемой глубиной резания. Впрочем, пила-ножовка названа, конечно, в шутку. Внешняя оболочка оказалась очень твердой, потребуются более совершенные методы.
Вопрос корреспондента канадской газеты "Глоб энд Мейл":
- Космический аппарат приземлился на территории определенной страны. Если он действительно содержит ценнейшую научно-техническую информацию, позволяющую совершить невиданный технологический скачок, не означает ли это, что одна из стран получит невероятное и дарованное свыше преимущество над всеми другими?
Ответ академика Донкина:
- Мне кажется, ответом на вопрос служит и само создание международной научной Комиссии. Знания, конечно, будут принадлежать всему человечеству. Замечу только, что не так легко будет их получить, надо ведь понять язык, на котором к нам обращаются. Иными словами, расшифровать информацию.
Вопрос корреспондента болгарского еженедельника "Орбита":
- Может ли случиться, что Комиссии так и не удастся выяснить назначение космического аппарата, несмотря на все усилия и современную научно-техническую оснащенность?
Ответ академика Донкина:
- Можно вполне допустить, что задача на данном этапе окажется неразрешимой, что современный уровень науки не позволит решить космическую загадку. Но что это значит?.. Я ждал такого вопроса и теперь ответом на него хотел бы завершить пресс-конференцию, потому что, по-моему, все другие
вопросы, которые только могли быть, достаточно полно освещены... Так что же будет, если современная наука остановится перед неразрешимыми трудностями, если космический аппарат не пожелает открыть своих секретов? Что ж, тогда человечество подождет своего часа, подождет того момента, когда новые знания, приобретенные самостоятельно, помогут ему справиться и с этой задачей. И вот тогда-то, наверное, а не сейчас, если речь действительно идет о посланной нам научно-технической информации, люди окажутся более достойными того подарка, что упал с неба.
17 августа. 9 часов 10 минут - 10 часов 12 минут.
Донкин поднял руку. Этого жеста ждали: за стеклянным окном герметической камеры вспыхнул свет. Рядом с камерой засветился большой телеэкран; на нем сейчас должен был пойти уникальный телерепортаж о вскрытии ярко-желтого шара, прилетевшего неизвестно откуда. Человек в белом халате, сидящий у стекла-иллюминатора, положил пальцы на ручки управления и взглянул на Донкина.
- Начали, начали!-быстро сказал председатель международной научной Комиссии по-английски - рабочим языком Комиссии был принят английский,- и на телеэкране тотчас появилось крупное, больше натурального, изображение Посылки, лежащей на низеньком столике-подставке.
Подчиняясь человеку за пультом, к ярко-желтому шару мед ленно двинулись две механические руки. Все ближе, ближе... Стоп! Железные руки, действуя с величайшей осторожностью, с двух сторон обхватили шар и медленно стали поднимать его вверх.
Человек за пультом надел темные защитные очки.
Ярко-желтый шар теперь был точно в центре камеры. В левом углу телеэкрана появились цифры: температура внутри камеры, температура поверхности шара:
- Начали, начали, Миша! - нетерпеливо повторил Донкин.
Третья механическая рука подняла вверх плазменную горелку. Секундная пауза, и из сопла горелки вырвалась огненная струя. На цветном экране было хорошо видно, как меняется ее цвет - от красного к оранжевому, от желтого к белому. Цифры в левом углу экрана, отмечающие сотые и тысячные доли градуса - температура внутри камеры,- начали меняться, сначала неспешно, а потом все быстрее и быстрее. Пламя горелки стало узким и похожим на короткий и острый клинок кинжала. Человек за пультом-спина его словно окаменела - медленно придвигал механическую руку-манипулятор к ярко-желтому шару.
Острие пламени коснулось поверхности шара. На некоторое время клинок застыл неподвижно, затем, как показалось, он немного вошел вглубь, но впечатление было обманчивым, потому что острие его просто-напросто рассыпалось тысячью мельчайших огненных брызг.
В углу телеэкрана появился ряд нулей.
- Глубина проникновения - ноль целых, ноль десятых, ноль сотых и ноль тысячных миллиметра,- вслух прочитал Донкин, хотя о значении этих цифр знали все члены Комиссии.
Медленно, почти незаметно для глаза плазменная горелка стала перемещаться. По намеченному плану огненное острие должно было описать круг точно по диаметру шара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9