Наименее благоприятен для этой З. был следственный тип уголовного процесса, не знавший самостоятельной деятельности сторон и сосредоточивавший, при условиях письменности и тайны производства, всю процессуальную деятельность в лице суда. Так, у нас по Своду Законов защитником привлеченного к следствию лица признавался сам следователь, равно как стряпчие и прокуроры, а допускавшиеся в видах З. депутаты от того ведомства, к которому принадлежал подсудимый, очень мало способствовали охранению его интересов. Процессуальные формы следственного процесса, имевшие характер З. – напр. рукоприкладство подсудимого, лично или через поверенного, – точно также не достигали своей цели. Отзывы и жалобы, при господстве следственного процесса, оказывались, особенно в руках безграмотных подсудимых, столь же нецелесообразным средством З., тем более, что по многим делам осужденным дозволялось приносить жалобы не прежде, как по исполнении над ними приговора. Точно также и на Западе время господства следственных форм процесса было временем умаления интересов З., по выражению Варга – могилою для ее. Только с введением, по почину французского законодательства времен революции, ныне существующего на континенте Европы следственно-обвинительного типа процесса, формальная З. приобрела значение и сделалась необходимою составною частью судебной организации. Но так как в этом реформированном французском процессе обвинительные формы процесса, с его принципами устности, гласности и состязательности, нашли приложение только в той части судебной процедуры, которая происходит пред судом, решающим вопрос о виновности по существу, предварительное же следствие продолжает обосновываться на началах следственного процесса, то и формальная З. во всех уголовных процессах, принявших франц. тип, допущена лишь в главной стадии процесса. Только в новых судеб. уставах, австр. 1873 г. и герм. 1877 г., З. допускается и во время дознания, при условиях, значительно ограничивающих свободу и самостоятельность ее действий. При разработке наших судебных уставов 20 ноября 1864 года предполагалось сначала допустить участие защитника в производстве предварительного следствия; но, при обсуждении проекта в государственном совете, предложение это было отвергнуто, в виду трудности поставить З., в этот период процедуры, в подлежащие границы, а также опасности, что З. сочтет своею обязанностью противодействовать собранию обличительных доказательств, способствуя обвиняемому в сокрытии следов преступления. Наша судебная практика, в лице уголовных судов и советов присяжных поверенных, делала попытки к допущению З. в период производства предварительного следствия, но сенат высказал противоположное направление, не признав за З. права на подачу и поддержку жалоб обвиняемого на действия судебного следователя (общ. собр. 87/21) и отвергнув представительство в этот период производства поверенных гражданских истцов (84/11); он признал только право подачи жалобы чрез поверенного на определение окружного суда о прекращении дела (88/34) и при возбуждении преследования по делам частного обвинения (92/52).
Более широкая постановка З. объясняется не только введением следственнообвинительных форм, но в распространением убеждения, что принцип разделения труда, в области угол. процесса, может оказать великую пользу правосудию и что нельзя оценить основательность обвинения, не выслушав З. (audiatur et altera pars). В видах раскрытия материальной истины необходимо, чтобы как обвинение, так и З. извлекли из дела и представили на усмотрение суда все то, что может говорить в пользу презумпций виновности и невиновности; а так как подсудимый является обыкновенно лицом несведущим в законах и лишенным спокойствия, без которого немыслимо выяснение фактических и юридических данных дела, то необходимо допустить участие защитника, могущего восполнить недостатки материальной З. подсудимого. Правосудие нуждается в защитнике и для того, чтобы обеспечить применение уголовной кары к действительному виновнику преступления. Таким образом, преследуемая З. цель придает ей характер публичной деятельности, развивающейся не только в интересах подсудимого, но в интересах правосудия, страдающего от осуждения невинного не в меньшей мере, нежели от оправдания виновного. Такой характер деятельности З. оказывает самое решительное влияние на положение ее в уголовном процессе и сказывается, главным образом, в следующем: 1) формальная З. желательна по всем уголовным делам и допускается действующим законом во всех наших уголовных судах. Она подразделяется на добровольную, создаваемую путем частного соглашения подсудимого с его защитником, и З. по назначению суда, в случае просьбы о том подсудимого. Защитниками по соглашению могут быть все лица, которым закон не воспрещает ходатайство по чужим делам. Но назначению от суда защитниками могут быть только присяжные поверенные, а при недостатке их – старые кандидаты на судебные должности, и то только в общих судебных установлениях (ст. 393 учр. суд. уст., 565, 557, 661 и 566 уст. уг. суд.). Устав наш не знает «необходимой З.», в качестве З. назначаемой помимо, а тем более – против желания подсудимого. Только при рассмотрении дела в порядки апелляционном в общих судебных установлениях подсудимому, не избравшему себе защитника, он назначается независимо от его просьбы (ст. 882 уст. уг. суд.). С точки зрения идеальной, защитник необходим по каждому уголовному делу, так как по каждому делу суду приходится выбирать между презумпциями вины и невиновности. Естественно, поэтому, что институт обязательной З., назначаемой судом в случае неизбрания себе защитника самим подсудимым, имеет в литературе горячих защитников. При разработке германских судебных уставов за организацию такой З. высказались некоторые авторитетные голоса (Гнейст, Ласкер, Микель). Не было также недостатка в попытках доказать желательность организации должностных защитников, на подобие прокуратуры (Гейер, Гуго Мейер, Ортлов), и даже посредством избрания их общинами и округами (Каррара). История судебных учреждений знает должностных защитников – они существовали, напр., в Пруссии, при Фридрихе Вед., в лице Assistenzrathe – но в науке уголовного процесса можно признать твердо установившимся положение, что только свободная адвокатура в состоянии пользоваться полным доверием подсудимых и удовлетворять своему публичному назначению. 2) Вступление в дело защитника и вообще осуществление каких либо действий по З. необходимо предполагает существование предъявленного против заподозренного обвинения. Действия, направленные против самого возбуждения преследования, представляются, при некоторых условиях, преступным укрывательством преступления. 3) З. не ограничивается предъявлением только тех данных, которые она сама в состоянии собрать; все пригодное для З. доставляется, при соблюдении установленных в процессе требований, на счет государства и с употреблением, в случай надобности, принудительной силы. 4) Сообразно преследуемой З. цели, она не обязана отвечать на каждое нападение обвинения, а только на те, в которых усматривает элемент неосновательности или неправоты. Ее роль – роль контролирующего органа, обнаруживающего слабые стороны обвинения и действующего по отношению к нему, по началу равноправности, как средствами самозащиты, так и средствами нападения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206