она оказалась незаперта.
В комнате стоял запах цветов.
Герцог двинулся вперед осторожно, чтобы не наткнуться на мебель, Фредди шея за ним.
Они добрались до двери в спальню. Услышав мужской голос, они остановились, достали револьверы, и герцог распахнул дверь.
По обеим сторонам широкой кровати горели свечи. Люсиль лежала в постели, ее темные волосы прикрывали обнаженные плечи и грудь. Рядом с кроватью стоял Филипп Хедли, застегивающий рубашку.
Герцог и Фредди остановились в дверях, держа в руках оружие. Люсиль и ее муж, казалось, окаменели.
На мгновение воцарилась тишина, затем герцог сказал:
— Я точно знаю, как вы двое собирались получить с меня деньги. Я также знаю, что вы, Хедли, собирались убить одного из моих гостей!
— Это не правда! — воскликнула Люсиль.
— Это правда, и я думаю, Хедли, что у вас скоро возникнут трудности, когда придется объяснять полиции, каким образом вам, которого считают мертвым, удалось вернуться сюда!
— Вы не посмеете привлечь полицию! — закричала Люсиль.
— Если вы оба не станете мне повиноваться, я обязательно сделаю это, — возразил герцог.
Произнося эти слова, он смотрел на Филиппа Хедли.
Тот свирепо поглядел на герцога, потом повернулся к своей жене и в ярости сказал:
— Зачем, черт возьми, ты меня в это втянула?!
— Мне кажется, что это вы хотели денег! — презрительно произнес герцог.
Выражение лица Хедли подсказало ему, что он был прав.
— Я оставлю вас на свободе, — сказал он, — на следующих простых условиях: вы оба немедленно исчезнете из этого дома и этой страны. Если завтра днем вы все еще будете в Англии, вас обоих арестуют по обвинению в попытке убийства!
Люсиль содрогнулась от ужаса, а Хедли спросил:
— Похоже, у нас нет выбора?
— Нет! — резко ответил герцог.
— Как ты можешь так поступить со мной, Рэйк! — леди Люсиль разрыдалась.
Герцог не обратил на нее внимания:
— Когда вы оденетесь, — сказал он Хедли, — то покинете мой дом, а мой друг вас проводит. Вы, должно быть, прибыли сюда в каком-то экипаже, так что можете подать его к главному входу, а ваша жена, одевшись, присоединится к вам.
Филипп Хедли, казалось, еще колебался.
— Вы бы лучше поторопились, — предупредил его герцог, — а то я могу передумать и послать за полицией!
Хедли торопливо подхватил лежавший на стуле пиджак и направился к двери.
Фредди последовал за ним.
— Не оставляй его одного, пока они не уедут, — приказал герцог.
— Я прослежу! — отозвался Фредди. Хедли отпер дверь, и они вышли. Люси откинула одеяло.
— Рэйк! Ты не можешь так со мной обращаться! Ты знаешь, что я люблю тебя!
— Вы мне отвратительны! — ответил герцог — И если вы не поторопитесь присоединиться к своему мужу, то, предупреждаю, я позабочусь и о вашем аресте.
Он вышел в будуар и, захлопывая за собой дверь, услышал, как Люсиль испустила крик ярости.
Герцог вернулся в свою спальню и запер дверь. Он подумал, что Люсиль вряд ли последует за ним, но не хотел рисковать.
Он подошел к двери, ведущей в спальню Девайны и прислушался. Было тихо, и он решил, что она спит.
Через двадцать минут герцог услышал шаги ночного лакея, который выносил багаж из комнаты леди Люсиль.
Он вспомнил, что к завтрашнему дню следует подготовить разумное объяснение ее внезапного отъезда.
Обычная причина — болезнь близкого родственника — по его мнению — вполне подходила.
Однако он знал, что через некоторое время в Мальборо-Хаус обязательно пойдут разговоры.
Почему леди Люсиль внезапно уехала за границу?
Почему он вдруг утратил к ней интерес?
Это его не волновало. Он думал только о том, что Божьей милостью и с помощью Девайны он спасен.
Через некоторое время Фредди постучал в его спальню.
— Они уехали! — довольно произнес он, когда герцог отпер дверь.
— Спокойно?
Глаза Фредди блеснули.
— Брань на вороту не виснет! Герцог рассмеялся. И затем сказал:
— Никто не должен об этом знать!
— Я не дурак, — откликнулся Фредди, — и думаю, что вы разделались с ним очень умно! — Помолчав, он добавил:
— Неужели они собирались утопить леди Бранг?
— Хедли следовало бы повесить! — жестко сказал герцог. — Без сомнения, так оно и будет рано или поздно.
— Он, конечно, этого заслужил, — согласился Фредди. Говоря это, он зевнул:
— Я возвращаюсь в постель, — сказал он, — если, конечно, у нас под рукой нет других драм?
— Я думаю, для одной ночи этого достаточно! — ответил герцог.
Фредди ушел в свою комнату, а герцог захлопнул дверь и лег в постель.
Он снова подумал о том, как он благодарен Девайне.
Девайна тоже слышала, как лакей переносил чемоданы леди Люсиль, и гадала, что происходит.
Ей хотелось это узнать. Она спрашивала себя, будет ли ошибкой войти в комнату герцога и спросить, все ли в порядке.
Тут она сказала себе, что ее мать была бы шокирована этой идеей, и осталась в постели, дрожа от страха, но не за себя, а за герцога. «Я люблю его!»— снова и снова говорила она себе.
Как будто лунный свет пронизывал ее тело.
Когда все успокоилось, она стала думать о себе и своем положении в доме герцога.
Она спасла его, он поцеловал ее, и это было самое прекрасное в ее жизни.
В то же время он считал, что она была замужем, но не думал, что был обманут ею, а если бы узнал об этом, еще не известно, как стал бы себя вести с ней.
Она считала, что не может оставаться в Hope.
Так или иначе, но он ее скомпрометировал.
Когда он все узнает, то, вероятно, почувствует себя обязанным спасти ее репутацию. А поскольку она спасла его от леди Люсиль, он будет вынужден сделать ей предложение.
Она знала, что он этого не хочет и будет в ужасе от этой неожиданной ловушки.
В то же время он посчитает обязательным вести себя, как джентльмен.
«Я должна уехать», — сказала она себе.
Все ее существо восставало при мысли о том, что, любя герцога, она оставляет его.
Но раз она любила его, она должна была спасти его еще раз, правда, теперь не от леди Люсиль, а от себя.
Она лежала без сна, думая о том, что должна сделать.
В четыре часа звезды стали меркнуть, и первые лучи золотой зари появились из-за горизонта.
Девайна вернулась в свою спальню.
Она знала, что одолженный ей Люси чемодан лежит в стенном шкафу. Он был таким большим, и Девайна решила, что он, должно быть, когда-то был чуланом. Она принесла чемодан в комнату.
Она сложила свои вещи, положив сверху наряд феи, и затем оделась.
Она подумала, что слуги уже встали, хотя было еще пять часов, и позвонила. Через несколько минут горничная заглянула к ней в комнату.
— Вы звонили, миледи?.. — начала она. Видя, что Девайна одета, она воскликнула:
— Что случилось, миледи? Почему вы одеты?
— Вчера поздно вечером я узнала, что моя мать больна и хочет, чтобы я приехала! — сказала Девайна.
— О, как жаль! — сочувственно произнесла девушка.
— Мне не хотелось испортить праздник, — продолжала Девайна, — и я никому ничего не сказала, но вы понимаете, что мне немедленно нужно в Лондон.
— Конечно, миледи, и это так грустно — вчера вы были так хороши.
— Вы не могли бы вызвать экипаж, чтобы мне доехать до станции? — спросила Девайна. — Я уверена, что будет ранний поезд.
— О, да, миледи, через нашу станцию проходит главный путь.
— Вы понимаете, — продолжала Девайна, — я бы не хотела беспокоить кого-то, особенно вашего хозяина! Это могло бы огорчить гостей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
В комнате стоял запах цветов.
Герцог двинулся вперед осторожно, чтобы не наткнуться на мебель, Фредди шея за ним.
Они добрались до двери в спальню. Услышав мужской голос, они остановились, достали револьверы, и герцог распахнул дверь.
По обеим сторонам широкой кровати горели свечи. Люсиль лежала в постели, ее темные волосы прикрывали обнаженные плечи и грудь. Рядом с кроватью стоял Филипп Хедли, застегивающий рубашку.
Герцог и Фредди остановились в дверях, держа в руках оружие. Люсиль и ее муж, казалось, окаменели.
На мгновение воцарилась тишина, затем герцог сказал:
— Я точно знаю, как вы двое собирались получить с меня деньги. Я также знаю, что вы, Хедли, собирались убить одного из моих гостей!
— Это не правда! — воскликнула Люсиль.
— Это правда, и я думаю, Хедли, что у вас скоро возникнут трудности, когда придется объяснять полиции, каким образом вам, которого считают мертвым, удалось вернуться сюда!
— Вы не посмеете привлечь полицию! — закричала Люсиль.
— Если вы оба не станете мне повиноваться, я обязательно сделаю это, — возразил герцог.
Произнося эти слова, он смотрел на Филиппа Хедли.
Тот свирепо поглядел на герцога, потом повернулся к своей жене и в ярости сказал:
— Зачем, черт возьми, ты меня в это втянула?!
— Мне кажется, что это вы хотели денег! — презрительно произнес герцог.
Выражение лица Хедли подсказало ему, что он был прав.
— Я оставлю вас на свободе, — сказал он, — на следующих простых условиях: вы оба немедленно исчезнете из этого дома и этой страны. Если завтра днем вы все еще будете в Англии, вас обоих арестуют по обвинению в попытке убийства!
Люсиль содрогнулась от ужаса, а Хедли спросил:
— Похоже, у нас нет выбора?
— Нет! — резко ответил герцог.
— Как ты можешь так поступить со мной, Рэйк! — леди Люсиль разрыдалась.
Герцог не обратил на нее внимания:
— Когда вы оденетесь, — сказал он Хедли, — то покинете мой дом, а мой друг вас проводит. Вы, должно быть, прибыли сюда в каком-то экипаже, так что можете подать его к главному входу, а ваша жена, одевшись, присоединится к вам.
Филипп Хедли, казалось, еще колебался.
— Вы бы лучше поторопились, — предупредил его герцог, — а то я могу передумать и послать за полицией!
Хедли торопливо подхватил лежавший на стуле пиджак и направился к двери.
Фредди последовал за ним.
— Не оставляй его одного, пока они не уедут, — приказал герцог.
— Я прослежу! — отозвался Фредди. Хедли отпер дверь, и они вышли. Люси откинула одеяло.
— Рэйк! Ты не можешь так со мной обращаться! Ты знаешь, что я люблю тебя!
— Вы мне отвратительны! — ответил герцог — И если вы не поторопитесь присоединиться к своему мужу, то, предупреждаю, я позабочусь и о вашем аресте.
Он вышел в будуар и, захлопывая за собой дверь, услышал, как Люсиль испустила крик ярости.
Герцог вернулся в свою спальню и запер дверь. Он подумал, что Люсиль вряд ли последует за ним, но не хотел рисковать.
Он подошел к двери, ведущей в спальню Девайны и прислушался. Было тихо, и он решил, что она спит.
Через двадцать минут герцог услышал шаги ночного лакея, который выносил багаж из комнаты леди Люсиль.
Он вспомнил, что к завтрашнему дню следует подготовить разумное объяснение ее внезапного отъезда.
Обычная причина — болезнь близкого родственника — по его мнению — вполне подходила.
Однако он знал, что через некоторое время в Мальборо-Хаус обязательно пойдут разговоры.
Почему леди Люсиль внезапно уехала за границу?
Почему он вдруг утратил к ней интерес?
Это его не волновало. Он думал только о том, что Божьей милостью и с помощью Девайны он спасен.
Через некоторое время Фредди постучал в его спальню.
— Они уехали! — довольно произнес он, когда герцог отпер дверь.
— Спокойно?
Глаза Фредди блеснули.
— Брань на вороту не виснет! Герцог рассмеялся. И затем сказал:
— Никто не должен об этом знать!
— Я не дурак, — откликнулся Фредди, — и думаю, что вы разделались с ним очень умно! — Помолчав, он добавил:
— Неужели они собирались утопить леди Бранг?
— Хедли следовало бы повесить! — жестко сказал герцог. — Без сомнения, так оно и будет рано или поздно.
— Он, конечно, этого заслужил, — согласился Фредди. Говоря это, он зевнул:
— Я возвращаюсь в постель, — сказал он, — если, конечно, у нас под рукой нет других драм?
— Я думаю, для одной ночи этого достаточно! — ответил герцог.
Фредди ушел в свою комнату, а герцог захлопнул дверь и лег в постель.
Он снова подумал о том, как он благодарен Девайне.
Девайна тоже слышала, как лакей переносил чемоданы леди Люсиль, и гадала, что происходит.
Ей хотелось это узнать. Она спрашивала себя, будет ли ошибкой войти в комнату герцога и спросить, все ли в порядке.
Тут она сказала себе, что ее мать была бы шокирована этой идеей, и осталась в постели, дрожа от страха, но не за себя, а за герцога. «Я люблю его!»— снова и снова говорила она себе.
Как будто лунный свет пронизывал ее тело.
Когда все успокоилось, она стала думать о себе и своем положении в доме герцога.
Она спасла его, он поцеловал ее, и это было самое прекрасное в ее жизни.
В то же время он считал, что она была замужем, но не думал, что был обманут ею, а если бы узнал об этом, еще не известно, как стал бы себя вести с ней.
Она считала, что не может оставаться в Hope.
Так или иначе, но он ее скомпрометировал.
Когда он все узнает, то, вероятно, почувствует себя обязанным спасти ее репутацию. А поскольку она спасла его от леди Люсиль, он будет вынужден сделать ей предложение.
Она знала, что он этого не хочет и будет в ужасе от этой неожиданной ловушки.
В то же время он посчитает обязательным вести себя, как джентльмен.
«Я должна уехать», — сказала она себе.
Все ее существо восставало при мысли о том, что, любя герцога, она оставляет его.
Но раз она любила его, она должна была спасти его еще раз, правда, теперь не от леди Люсиль, а от себя.
Она лежала без сна, думая о том, что должна сделать.
В четыре часа звезды стали меркнуть, и первые лучи золотой зари появились из-за горизонта.
Девайна вернулась в свою спальню.
Она знала, что одолженный ей Люси чемодан лежит в стенном шкафу. Он был таким большим, и Девайна решила, что он, должно быть, когда-то был чуланом. Она принесла чемодан в комнату.
Она сложила свои вещи, положив сверху наряд феи, и затем оделась.
Она подумала, что слуги уже встали, хотя было еще пять часов, и позвонила. Через несколько минут горничная заглянула к ней в комнату.
— Вы звонили, миледи?.. — начала она. Видя, что Девайна одета, она воскликнула:
— Что случилось, миледи? Почему вы одеты?
— Вчера поздно вечером я узнала, что моя мать больна и хочет, чтобы я приехала! — сказала Девайна.
— О, как жаль! — сочувственно произнесла девушка.
— Мне не хотелось испортить праздник, — продолжала Девайна, — и я никому ничего не сказала, но вы понимаете, что мне немедленно нужно в Лондон.
— Конечно, миледи, и это так грустно — вчера вы были так хороши.
— Вы не могли бы вызвать экипаж, чтобы мне доехать до станции? — спросила Девайна. — Я уверена, что будет ранний поезд.
— О, да, миледи, через нашу станцию проходит главный путь.
— Вы понимаете, — продолжала Девайна, — я бы не хотела беспокоить кого-то, особенно вашего хозяина! Это могло бы огорчить гостей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28