(Уходит.)

Явление восемнадцатое

Теодоро.

Теодоро
Ушла. Казалось – так горда!
Смотрю, глазам своим не веря.
Так неожиданно и смело
В любви признаться, как она!
Но нет, такая мысль смешна,
И здесь совсем не в этом дело.
Хотя бывало ли когда,
Чтоб с этих строгих уст слетало:
«В такой потере горя мало,
Теряют больше иногда»?
«Теряют больше…» Боже мой,
Понятно, кто: ее подруга.
Нет, глупость, жалкая потуга,
И речь идет о ней самой.
И все же, нет! Она умна,
Честолюбива, осторожна;
Такая странность невозможна;
Она к другому рождена.
Ей служат первые сеньоры
Неаполя, я не гожусь
В ее рабы. Нет, я боюсь,
Что здесь опасней разговоры.
Узнав мою любовь к Марселе,
Она, играя и дразня,
Хотела высмеять меня…
Но что за страхи, в самом деле?
У тех, кто шутит, никогда
Так густо не краснеют щеки.
А этот взгляд и вздох глубокий:
«Теряют больше иногда»?
Как роза, рдея изнутри
И вся блестя росою зыбкой,
Глядит с пурпуровой улыбкой
На слезы утренней зари,
Она в меня вперяла взгляд
Залившись огненным румянцем.
Так пламенеющим багрянцем
Ланиты яблока горят.
Так как же все же рассудить?
Признаться, рассуждая строго,
Для шутки – это слишком много,
Для правды – мало, может быть.
Остановись, мое мечтанье!
Каким величьем бредишь ты!..
Нет, нет, единой красоты
Меня влечет очарованье.
На свете нет такой прекрасной
Такой разумной, как она.

Явление девятнадцатое

Марсела, Теодоро.

Марсела
Ты здесь один?

Теодоро
И нам дана
Минута встречи безопасной.
Но для тебя, моя Марсела,
Со смертью я вступил бы в бой.

Марсела
Я, чтоб увидеться с тобой,
Сто жизней отдала бы смело.
Всю ночь одна я просидела,
Как птица, ожидая дня;
И я шептала, взор склоня,
Когда за гранью небосклона
Заря будила Аполлона:
«Мой Аполлон, ты ждешь меня!»
Вчера здесь все ходило кругом:
Графиня позабыла сон,
И был строжайший учинен
Допрос прислужницам и слугам.
Моим завистливым подругам,
Чтобы мою затронуть честь,
Был случай все сказать, как есть.
Когда ты вместе с кем на службе,
Не верь его сердечной дружбе:
Все в этой дружбе – ложь и лесть.
Так с нашим кончено секретом.
Диана, раз она – луна,
Мешать любовникам должна
И озарять их тайны светом.
Но обернулось все при этом
Для нас удачно, и весьма.
Я подтвердила ей сама,
Что наша свадьба будет скоро,
И не таила, Теодоро,
Что от тебя я без ума.
Попутно я превознесла
Твой нрав, и слог, и дарованья;
Она, в порыве состраданья,
Была душевна и мила,
Удачным выбор мой нашла,
Удачней всякого другого,
И тотчас же дала мне слово,
Что поскорей поженит нас:
Так умилил ее рассказ
О муках сердца молодого.
Я думала – она взбесится,
Поставит вверх ногами дом,
И мы с тобою пропадем,
И остальным не схорониться.
Но кровь великих в ней струится,
И ум высокий в ней живет;
Он дал себе во всем отчет
И оценил твои заслуги.
Поистине блаженны слуги
У рассудительных господ!

Теодоро
Тебе графиня обещала
Нас поженить?

Марсела
Я ей родня,
Она и жалует меня.

Теодоро
(в сторону)
И как я с самого начала
Не понял своего провала!
Так глупо разыграть тупицу!
Взять и поверить в небылицу!
Графине, ей – меня любить!
Чтоб этот ястреб вздумал бить
Такую низменную птицу!

Марсела
Ты что бормочешь шепотком?

Теодоро
Она меня сейчас видала,
Но даже слова не сказала
Про то, что я вчера тайком
Бежал, укутанный плащом,
Как вор, проникший на чердак.

Марсела
Она себя держала так,
Чтоб совершенных преступлений
Не облагать законной пеней
Тяжеле, чем законный брак.
Графиня подтвердить хотела,
Что нет для любящих сердец
Уместней кары, чем венец.

Теодоро
И лучше нет развязки дела.

Марсела
Так ты согласен?

Теодоро
Да, Марсела

Марсела
Чем ты скрепишь?

Теодоро
Кольцом объятий:
Они – автографы симпатий
И росчерки пера любви,
И поцелуй, с огнем в крови,
Скрепляет лучше всех печатей.

Явление двадцатое

Диана. Те же.

Диана
Вы исправляетесь, я вижу,
И это мне весьма приятно.
Наставник должен быть доволен,
Что он потратил труд недаром.
Не беспокойтесь, я прошу вас.

Теодоро
Я здесь Марселе признавался,
Как я вчера отсюда вышел
С таким терзанием и страхом –
Не приняла бы ваша милость
За оскорбительную шалость
Мое правдивое желанье
Жениться на ее служанке –
Что я готов был умереть;
Когда, в ответ, она сказала,
Что вы явили в этом деле
Такую доброту и благость,
Я заключил ее в объятья.
Я мог бы сочинить сто сказок,
Когда хотел бы вам солгать;
Но лучше всякого обмана –
В беседе с умным человеком
Сказать ему простую правду.

Диана
Вы проявили, Теодоро,
Преступную неблагодарность,
Забыв приличья в этом доме.
И я никак не обкидала,
Чтобы в моем великодушье
Вы почерпнуть решили право
Так дерзко распустить себя.
Когда любовь переступает
В бесстыдство, то уже ничто
Не оградит ее от кары.
Поэтому пускай Марсела,
Пока еще вы не женаты,
Побудет взаперти одна.
Я не хочу, чтобы служанки
Могли увидеть вас вдвоем,
А то им всем придет желанье
Повыйти замуж, как она.
Эй, Доротея!

Явление двадцать первое

Доротея. Те же.

Доротея
Что прикажет
Сеньора?

Диана
Этим вот ключом
Ты у меня в опочивальне
Запрешь Марселу. Эти дни
Ей нужно кое-чем заняться.
(Марселе.)
Ты не считай, что я сержусь.

Доротея
(тихо Марселе)
Что это, милая?

Марсела
Тиранство
И злополучная звезда.
Она берет меня под стражу,
Чтоб отомстить за Теодоро.

Доротея
Тебе тюремный ключ не стршен:
Любовь ревнивые замки
Волшебной силой отворяет.

Уходят Марсела и Доротея.

Явление двадцать второе

Диана, Теодоро

Диана
Так вы желаете жениться?

Теодоро
Мое первейшее желанье –
Быть вам приятным, ваша милость.
Поверьте мне, не так ужасна
Моя вина, как вам сказали.
Вы сами знаете, что зависть
Рисуют с жалом скорпиона.
Когда б Овидий знал, что значит
Служить, то он не в диких чащах
И не в горах живописал бы
Ее тлетворную обитель:
Здесь дом ее и здесь держава.

Диана
Но вы же любите Марселу?
Ведь это правда?

Теодоро
Я прекрасно
Прожить бы мог и без Марселы.

Диана
А по ее словам, вы разум
Теряете из-за нее.

Теодоро
Его и потерять не жалко.
Но только верьте, ваша милость:
Хотя Марсела стоит самых
Изысканных и неясных чувств,
Я не люблю ее ни капли.

Диана
А вы ей разве не держали
Речей, способных отуманить
И не такую, как она?

Теодоро
Слова, сеньора, стоят мало.

Диана
Скажите, что вы говорили?
Как признаются в нежной страсти
Мужчины женщинам?

Теодоро
Как всякий,
Кто обожает и вздыхает,
Приукрашая сотней врак
Одну сомнительную правду.

Диана
Так; но в каких же выраженьях?

Теодоро
Сеньора, ваш жестокий натиск
Меня смущает. «Эти очи, –
Я говорил, – струят сиянье,
В котором мой единый свет;
А драгоценные кораллы
И перлы этих уст небесных…»

Диана
Небесных?

Теодоро
Да, и не иначе,
Все это азбука, сеньора,
Для тех, кто любит и желает.

Диана
Я вижу, вкус у вас плохой.
Должна сказать, что он немало
Роняет вас в моих глазах.
В Марселе больше недостатков,
Чем прелестей; они видней
Тому, кто ближе наблюдает
Притом еще она грязнуля,
За что ей попадает часто…
Но я нисколько не хочу
Ее порочить перед вами;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17