«Добро пожаловать, сударь!» Однако позвольте все же узнать, с какою целью прибыли вы в форт Релайанс?
— Смотреть на луну! — откликнулся курьер, которому, видимо, сильно полюбилась эта фраза, потому что он повторял ее уже второй раз.
Но Томаса Блэка его ответ, должно быть, вполне удовлетворил, ибо он утвердительно кивнул головой и затем задал следующий вопрос:
— А где лейтенант Гобсон?
— Я здесь, — ответил лейтенант.
— Значит, вы еще не уехали?
— Нет еще, сэр.
— Тогда мне остается только поблагодарить вас, — сказал Томас Блэк, — а самому уснуть покрепче до завтрашнего утра!
Капитан и его товарищи тотчас удалились, предоставив этому чудаку спокойно отдыхать.
Через полчаса праздник кончился, и гости разошлись в отведенные им помещения: кто — в комнаты самого форта, кто — в жилые дома, расположенные за его оградой.
На следующий день Томас Блэк был почти здоров. Его крепкая натура выдержала атаку свирепого мороза. Всякий другой не оттаял бы, но он все делал не так, как другие.
Однако кто же такой был этот астроном? Откуда он взялся? Зачем пустился в странствие по владениям компании, когда стужа еще продолжала свирепствовать? Что означал ответ курьера? Смотреть на луну! Разве луна светит не всюду и нужно скакать за нею чуть ли не к самому Полярному кругу?
Все эти вопросы задавал себе капитан Крэвенти. Но на другой день, побеседовав в течение часа со своим новым гостем, он уже знал все.
Томас Блэк действительно был астрономом Гринвичской обсерватории, с таким блеском возглавляемой мистером Эйри. Обладая скорее пытливым и живым, нежели теоретическим умом, Томас Блэк за двадцать лет своей деятельности сделал немалый вклад в уранографическую науку. Но в житейском смысле он был человеком беспомощным; вне вопросов астрономии он просто не существовал, словно жил не на земле, а на небесах, и его с успехом можно было принять за потомка того простака-ученого из Лафонтеновой басни, который, сам не зная как, провалился в колодец. С ним нельзя было говорить ни о чем, кроме звезд и созвездий. Он с удовольствием поселился бы в подзорной трубе. Но когда Томас Блэк делал наблюдения, ему на всем свете не было равных! Его терпение было поистине неиссякаемо! В продолжение многих месяцев он способен был подстерегать какое-нибудь небесное явление! Специальностью Томаса Блэка были болиды и падающие звезды, и открытия, сделанные им в этой области астрономии, заслуживали особого упоминания. Всякий раз, когда требовались какие-нибудь кропотливые изыскания, тончайший анализ и точнейшие определения, неизменно обращались к Томасу Блэку, у которого был на редкость «верный глаз». Способность наблюдать дана не всякому. Поэтому не удивительно, что именно на гринвичского астронома пал выбор, когда пришла пора разгадать, наконец, одно явление, в высшей степени интересовавшее ученых-селенографов.
Известно, что во время полного затмения солнца луна бывает окружена сияющей короной. Но каково происхождение этой короны? Что это — некая плотная субстанция? Или же просто световой эффект — результат преломления солнечных лучей в непосредственной близости от луны? Вот вопрос, который, несмотря на все изыскания, до тех пор оставался нерешенным.
Уже с 1706 года астрономы делали научные описания этого сияющего ореола. Лувилль и Галлей во время полного затмения 1715 года, Маральди — в 1724 году, Антонио де Уллоа — в 1778, Будич и Феррер — в 1806, — все внимательно изучали эту корону; но из их противоречивых гипотез нельзя было сделать окончательных выводов. Во время полного затмения 1842 года ученые всех стран — Эйри, Араго, Петаль, Ложье, Мовэ, Отто, Струве, Пети, Бэйли и другие — пытались добиться полной разгадки этого явления; однако как ни тщательны были их наблюдения, но Араго пришлось признать, что «разногласия крупнейших астрономов, наблюдавших одно и то же затмение в различных пунктах земного шара, до такой степени затемнили этот вопрос, что прийти к какой-либо определенной точке зрения относительно источника этого явления по-прежнему оказывается невозможным». С тех пор наблюдалось еще несколько полных солнечных затмений, но найти убедительное решение так и не удалось.
Между тем селенографы считали этот вопрос чрезвычайно важным. Разрешить его нужно было во что бы то ни стало. Наконец, представился новый случай для изучения этой вызвавшей столько споров, сияющей короны. В 1860 году, 18 июля, должно было состояться новое солнечное затмение — полное на крайнем севере Америки, в Испании, в Северной Африке и еще в некоторых странах. Астрономы условились между собой, что наблюдения будут делаться одновременно в разных местах того пояса, где затмение должно быть полным. И вот Томасу Блэку было поручено наблюдать это затмение в арктических широтах Америки. Таким образом, ему предстояло вести наблюдения приблизительно в тех же условиях, в каких во время затмения 1851 года их вели английские астрономы в Швеции и Норвегии.
Легко догадаться, что Томас Блэк с радостью ухватился за представившийся ему случай изучить сияющую корону. Кроме того, он должен был по возможности определить природу красноватых протуберанцев, появляющихся иногда вокруг контура спутника Земли. Если б гринвичскому астроному удалось неопровержимым образом разрешить этот вопрос, он заслужил бы дружную похвалу всех ученых Европы.
Приготовляясь к отъезду, Томас Блэк заручился рекомендательными письмами, адресованными директорам Компании Гудзонова залива. Как раз в это время компания снаряжала экспедицию к северному побережью американского континента с целью основать там новую факторию. Этим обстоятельством следовало воспользоваться, и Томас Блэк пустился в путь. Он пересек Атлантический океан, высадился в Нью-Йорке и через озера добрался до поселения на реке Красной; далее, от форта к форту, он мчался в санях, управляемых курьером компании, и, несмотря на зиму и жестокие морозы, наперекор всем опасностям путешествия в северных широтах, 17 марта 1859 года достиг форта Релайанс при уже известных читателю обстоятельствах.
Вот что рассказал астроном капитану Крэвенти, который, конечно, выразил полную готовность предоставить в его распоряжение все необходимое.
— Однако, мистер Блэк, — полюбопытствовал капитан, — что заставило вас так торопиться?. Ведь солнечное затмение будет лишь в тысяча восемьсот шестидесятом, то есть будущем, году?
— Меня уведомили, капитан, — ответил астроном, — что компания посылает экспедицию на американское побережье, к северу от семидесятой параллели, и я побоялся опоздать к отъезду лейтенанта Гобсона.
— Мистер Блэк, — возразил капитан, — если б вы даже и не застали здесь лейтенанта, я почел бы своим долгом сопровождать вас лично к берегам Ледовитого океана.
Затем он еще раз заверил астронома, что последний во всем может на него рассчитывать и что в форте Релайанс он желанный гость.
4. ФАКТОРИЯ
Невольничье озеро — одно из самых больших озер, расположенных выше шестьдесят первой параллели. Оно имеет двести пятьдесят миль в длину, пятьдесят — в ширину и лежит ровно на 61o25' северной широты и на 114o западной долготы. Вся окружающая местность спускается пологими террасами к одному центру — обширной, занятой озером котловине.
Компания сразу же оценила выгодное расположение озера:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
— Смотреть на луну! — откликнулся курьер, которому, видимо, сильно полюбилась эта фраза, потому что он повторял ее уже второй раз.
Но Томаса Блэка его ответ, должно быть, вполне удовлетворил, ибо он утвердительно кивнул головой и затем задал следующий вопрос:
— А где лейтенант Гобсон?
— Я здесь, — ответил лейтенант.
— Значит, вы еще не уехали?
— Нет еще, сэр.
— Тогда мне остается только поблагодарить вас, — сказал Томас Блэк, — а самому уснуть покрепче до завтрашнего утра!
Капитан и его товарищи тотчас удалились, предоставив этому чудаку спокойно отдыхать.
Через полчаса праздник кончился, и гости разошлись в отведенные им помещения: кто — в комнаты самого форта, кто — в жилые дома, расположенные за его оградой.
На следующий день Томас Блэк был почти здоров. Его крепкая натура выдержала атаку свирепого мороза. Всякий другой не оттаял бы, но он все делал не так, как другие.
Однако кто же такой был этот астроном? Откуда он взялся? Зачем пустился в странствие по владениям компании, когда стужа еще продолжала свирепствовать? Что означал ответ курьера? Смотреть на луну! Разве луна светит не всюду и нужно скакать за нею чуть ли не к самому Полярному кругу?
Все эти вопросы задавал себе капитан Крэвенти. Но на другой день, побеседовав в течение часа со своим новым гостем, он уже знал все.
Томас Блэк действительно был астрономом Гринвичской обсерватории, с таким блеском возглавляемой мистером Эйри. Обладая скорее пытливым и живым, нежели теоретическим умом, Томас Блэк за двадцать лет своей деятельности сделал немалый вклад в уранографическую науку. Но в житейском смысле он был человеком беспомощным; вне вопросов астрономии он просто не существовал, словно жил не на земле, а на небесах, и его с успехом можно было принять за потомка того простака-ученого из Лафонтеновой басни, который, сам не зная как, провалился в колодец. С ним нельзя было говорить ни о чем, кроме звезд и созвездий. Он с удовольствием поселился бы в подзорной трубе. Но когда Томас Блэк делал наблюдения, ему на всем свете не было равных! Его терпение было поистине неиссякаемо! В продолжение многих месяцев он способен был подстерегать какое-нибудь небесное явление! Специальностью Томаса Блэка были болиды и падающие звезды, и открытия, сделанные им в этой области астрономии, заслуживали особого упоминания. Всякий раз, когда требовались какие-нибудь кропотливые изыскания, тончайший анализ и точнейшие определения, неизменно обращались к Томасу Блэку, у которого был на редкость «верный глаз». Способность наблюдать дана не всякому. Поэтому не удивительно, что именно на гринвичского астронома пал выбор, когда пришла пора разгадать, наконец, одно явление, в высшей степени интересовавшее ученых-селенографов.
Известно, что во время полного затмения солнца луна бывает окружена сияющей короной. Но каково происхождение этой короны? Что это — некая плотная субстанция? Или же просто световой эффект — результат преломления солнечных лучей в непосредственной близости от луны? Вот вопрос, который, несмотря на все изыскания, до тех пор оставался нерешенным.
Уже с 1706 года астрономы делали научные описания этого сияющего ореола. Лувилль и Галлей во время полного затмения 1715 года, Маральди — в 1724 году, Антонио де Уллоа — в 1778, Будич и Феррер — в 1806, — все внимательно изучали эту корону; но из их противоречивых гипотез нельзя было сделать окончательных выводов. Во время полного затмения 1842 года ученые всех стран — Эйри, Араго, Петаль, Ложье, Мовэ, Отто, Струве, Пети, Бэйли и другие — пытались добиться полной разгадки этого явления; однако как ни тщательны были их наблюдения, но Араго пришлось признать, что «разногласия крупнейших астрономов, наблюдавших одно и то же затмение в различных пунктах земного шара, до такой степени затемнили этот вопрос, что прийти к какой-либо определенной точке зрения относительно источника этого явления по-прежнему оказывается невозможным». С тех пор наблюдалось еще несколько полных солнечных затмений, но найти убедительное решение так и не удалось.
Между тем селенографы считали этот вопрос чрезвычайно важным. Разрешить его нужно было во что бы то ни стало. Наконец, представился новый случай для изучения этой вызвавшей столько споров, сияющей короны. В 1860 году, 18 июля, должно было состояться новое солнечное затмение — полное на крайнем севере Америки, в Испании, в Северной Африке и еще в некоторых странах. Астрономы условились между собой, что наблюдения будут делаться одновременно в разных местах того пояса, где затмение должно быть полным. И вот Томасу Блэку было поручено наблюдать это затмение в арктических широтах Америки. Таким образом, ему предстояло вести наблюдения приблизительно в тех же условиях, в каких во время затмения 1851 года их вели английские астрономы в Швеции и Норвегии.
Легко догадаться, что Томас Блэк с радостью ухватился за представившийся ему случай изучить сияющую корону. Кроме того, он должен был по возможности определить природу красноватых протуберанцев, появляющихся иногда вокруг контура спутника Земли. Если б гринвичскому астроному удалось неопровержимым образом разрешить этот вопрос, он заслужил бы дружную похвалу всех ученых Европы.
Приготовляясь к отъезду, Томас Блэк заручился рекомендательными письмами, адресованными директорам Компании Гудзонова залива. Как раз в это время компания снаряжала экспедицию к северному побережью американского континента с целью основать там новую факторию. Этим обстоятельством следовало воспользоваться, и Томас Блэк пустился в путь. Он пересек Атлантический океан, высадился в Нью-Йорке и через озера добрался до поселения на реке Красной; далее, от форта к форту, он мчался в санях, управляемых курьером компании, и, несмотря на зиму и жестокие морозы, наперекор всем опасностям путешествия в северных широтах, 17 марта 1859 года достиг форта Релайанс при уже известных читателю обстоятельствах.
Вот что рассказал астроном капитану Крэвенти, который, конечно, выразил полную готовность предоставить в его распоряжение все необходимое.
— Однако, мистер Блэк, — полюбопытствовал капитан, — что заставило вас так торопиться?. Ведь солнечное затмение будет лишь в тысяча восемьсот шестидесятом, то есть будущем, году?
— Меня уведомили, капитан, — ответил астроном, — что компания посылает экспедицию на американское побережье, к северу от семидесятой параллели, и я побоялся опоздать к отъезду лейтенанта Гобсона.
— Мистер Блэк, — возразил капитан, — если б вы даже и не застали здесь лейтенанта, я почел бы своим долгом сопровождать вас лично к берегам Ледовитого океана.
Затем он еще раз заверил астронома, что последний во всем может на него рассчитывать и что в форте Релайанс он желанный гость.
4. ФАКТОРИЯ
Невольничье озеро — одно из самых больших озер, расположенных выше шестьдесят первой параллели. Оно имеет двести пятьдесят миль в длину, пятьдесят — в ширину и лежит ровно на 61o25' северной широты и на 114o западной долготы. Вся окружающая местность спускается пологими террасами к одному центру — обширной, занятой озером котловине.
Компания сразу же оценила выгодное расположение озера:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104