«Видишь ли, – рассуждала мама, – чтобы существовать на заработок художника, нужно стать известным мастером, чьи работы быстро раскупаются. А такое время не наступит скоро и даже… может быть, никогда не наступит, хотя рисуешь ты, по моему мнению, очень хорошо».
Я взяла документы назад. Сдала экзамены на геологический факультет. Обучение там длится шесть лет; специальность интересная и «конкретная», в программе – широкий спектр знаний из различных областей наук: от философии, логики, иностранных языков через курс высшей математики, физику, химию, биологию и социально-экономические вопросы до сугубо специальных предметов.
А кроме того, студент-геолог должен уметь препарировать лягушек (сперва скажу о том, что было для меня самым трудным) и не только делать логические выводы из научных рассуждений, но и толковать их в соответствии с принципами логики. Он должен знать не только о том, что Ксантиппа была женой Сократа, но иногда процитировать некоторые его мысли. Должен не только нарисовать криволинейный интеграл, но в случае необходимости применить его на практике.
Не помешает знать иностранные языки – они полезны при изучении обширной специальной литературы. Весьма пригодится умение зарисовать профильный разрез скалистого склона. А разве плохо – научиться песням, которые поются у костра? За кружкой горячего чая они звучат, как нигде на свете (даже в сравнении с наилучшими концертными залами мира). Излишне, пожалуй, добавлять, что будущему геологу лучше иметь жизнерадостный, спокойный характер.
Впрочем, здоровая физическая нагрузка, скажем двадцатикилометровый марш, с перерывом для напряженных умственных усилий при определении отдельных пород или поисков окаменелостей, принадлежащих минувшим геологическим эпохам, может даже самого мрачного меланхолика привести в состояние полнейшего душевного равновесия. А если в скале обнаружится контур искомой окаменелости или даже ее фрагмент – ощущение безграничной радости человеку обеспечено.
Геология, как известно, наука о земле. Но речь идет вовсе не только о строении земли, о взгляде в глубь ее. Чтобы понять процессы, происходящие там, в сердце вулканов, на дне моря и еще глубже, надо ориентироваться в том, что происходит на поверхности земли, во всем, что касается человека, являющегося частицей природы – земли, оказывающего немалое влияние на формирование ее облика. Поэтому ничто человеческое не чуждо геологу. Знания, полученные в течение академического года на лекциях, семинарах, в лабораториях, закрепляются летней практикой, выездами «в поле».
Летняя практика оставила у меня самые приятные воспоминания, несмотря на то что рюкзак с пробами грунта бывал частенько весьма тяжел. Я забыла добавить, что геолог должен быть сильным. Необязательно культуристом, но крепкие мускулы иметь неплохо, а уж иммунитет против мороза, дождя и пронизывающего ветра во время многокилометровых переходов с полным снаряжением – просто обязательно.
Приобретенная таким образом физическая закалка, несомненно, пригодилась мне, когда мы ездили с концертами по городкам и селам Жешовского воеводства. Особенно в зимнюю пору.
После третьего курса у нас была непременная практика в угольных шахтах. Вместе с двумя другими девушками я получила направление на шахту «Анна» в Верхней Силезии. На нашем курсе девушек было больше, нежели юношей, несмотря на то что это скорее мужская специальность. (Теперь-то я должна это признать!)
Руководство шахты приняло нас очень тепло, обеспечило жильем в гостинице, питанием и… время от времени практикой в забое.
Первый «визит» туда явился для нас тяжким испытанием. Молодой шахтер, который нас сопровождал… минуточку, здесь, похоже, нужно подыскать иное слово, потому что мы ведь не шли – мы ползли на животе, неловко помогая себе локтями и коленями, которые к вечеру распухли. Мне приходилось гораздо трудней, чем маленькой, миниатюрной Богусе или немногим отличающейся от нее Янечке. Ох, и досталось нам тогда…
Зато последующие дни мы отлеживались в своем номере с абсолютно чистой совестью, дожидаясь, когда заживут наши руки и ноги. Мы испытывали даже нечто вроде удовлетворения, даже, пожалуй, гордость от сознания хорошо, самоотверженно исполненного долга. Все закончилось благополучно. После этой практики мое уважение к шахтерскому племени многократно возросло. Восхищали их мужество, выдержка, чувство товарищества, свойственные представителям этой одной из наиболее тяжелых для человека профессий.
Нередко мне задают вопрос: «Не жалеете ли вы, что не стали геологом? Ведь вы не работали и дня по своей специальности. Разве это не зря потраченное на учебу время?»
Отнюдь. Время было затрачено не напрасно. Напротив, я очень рада, что мне было дано хоть на краткий миг заглянуть в интереснейшую книгу, какой является наука о нашей земле. Это позволило мне узнать о многих проблемах, касающихся жизни на планете – ныне и в минувшие эпохи. Другие науки и занятия, более необходимые для меня сейчас, например музыка или живопись, не расширили бы настолько мой кругозор, не укрепили бы мое мировоззрение в той мере, как геология.
Незадолго до окончания университета, на очередном вечере поэзии и музыки, в котором я принимала участие, ко мне обратился коллега Литвинец, режиссер и актер в одном лице, с предложением сотрудничать в его «Каламбуре». Я очень обрадовалась, ибо это означало войти в коллектив, который существует, совершенствуется и у которого интересные и престижные планы. Вместо ожидания случайной оказии спеть будут регулярные репетиции со всем ансамблем, и я стану пусть и самой маленькой, но все же полезной частицей хорошо отлаженного, деятельного коллектива.
Я стала ходить на репетиции. Как раз приближалась ювеналия, и «Каламбуру» предстояло показать свою программу в Кракове, а посему репетировали интенсивно и подолгу. На репетиции, естественно, собирались поздним вечером, после того как заканчивались занятия в различных вузах Вроцлава. Я должна была петь две песенки собственного сочинения. Вскоре, однако, я поняла, что не в состоянии увязать учебу с моими новыми артистическими задачами прежде всего потому, что на последнем курсе работы было невпроворот. А тут ранним утром, после бессонной ночи, вместо того чтобы устремиться в университетскую библиотеку, я едва ли не ощупью (засыпала уже в трамвае) добиралась до постели, из которой меня нельзя было извлечь никакими силами. Следует прибавить, что со сном у меня нет проблем. Поспать я люблю.
Итак, радость моя постепенно тускнела. А здравый разум, который весьма мешает людям сцены (так мне представляется), все настойчивее рисовал картину недалекого будущего, когда мои товарищи будут праздновать получение дипломов, а меня в их числе наверняка не окажется. Однако на праздники в Краков я решила поехать, чтобы не подвести ансамбль.
Все шло очень весело и приятно вплоть до моего номера. Это было мое первое публичное выступление в настоящем театре. И вот, едва я вышла на сцену, как вокруг начали твориться странные вещи. Для атмосферы моих баллад вполне подошел бы полумрак, но почему же полная темнота? В первые мгновения я еще различала какие-то лица, но затем очутилась в черной, глухой пропасти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40