Выполнить самостоятельно санное путешествие к мысу Вильда Якобсен не мог. Ни собак, ни оленей в районах, более или менее близких к Диксону, достать было невозможно. Якобсен так и сообщил в Норвегию. Тогда после довольно оживленной переписки дело было поручено советскому Комитету Северного морского пути при Сибревкоме. Руководителем спасательной экспедиции назначили Никифора Алексеевича Бегичева…
В Арктику он, уроженец степного Поволжья, попал случайно. Однажды на корабль, где служил молодой новобранец Никифор Бегичев, пришел незнакомый лейтенант – отобрать людей для участия в полярной экспедиции Э. В. Толля. Всех выстроили, желающим предложили сделать шаг вперед. Несколько человек вышли. Один из старших офицеров, зная людей, критически оглядел добровольцев и подошел к оставшемуся в строю Бегичеву: «Вот этот сможет, если захочет». Так в 1900 году Бегичев стал участником экспедиции Эдуарда Васильевича Толля, которая отправлялась в Арктику на поиски загадочной Земли Санникова. Два года, проведенные во льдах на яхте «Заря», стали для Бегичева воистину «полярными университетами». Страстный, неутомимый исследователь Э. В. Толль заразил его своей любовью к Арктике и жаждой поиска неведомых земель.
Теперь белый Север был в сердце Бегичева. Ему пришлись по душе ледяные просторы, по плечу оказалась тяжелая борьба. После окончания экспедиции он воевал в Порт-Артуре, вернулся домой. Но манил Север, влекли опасные путешествия. В 1906 году Бегичев навсегда уезжает на Таймыр. Не только охотиться, не только промышлять. В одиночку, на свой страх и риск, он гонит собачью упряжку туда, где еще не ступала нога человека, и открывает остров Сизой. На картах он называется теперь остров Большой Бегичева.
Никто лучше Бегичева не знал Таймыр. И когда осенью 1914 года в ледовый плен у мыса Челюскин попали русские ледокольные пароходы «Таймыр» и «Вайгач», когда возникла необходимость вывезти с пароходов часть людей, именно Никифор Бегичев, «хозяин Таймыра», смог организовать быструю помощь.
В короткий срок купив на свои деньги и одолжив у ненцев «под честное слово» свыше 1000 (!) оленей, Бегичев отправился на помощь терпевшим бедствие. Пять с половиной месяцев продолжалась спасательная экспедиция. Около полутора тысяч километров прошел Бегичев по местам, еще не нанесенным на карты. Ему удалось эвакуировать более 30 моряков «Таймыра» и «Вайгача».
Матрос-радиотелеграфист «Вайгача» А. И. Киреев позднее писал: «Если бы Бегичев ничего больше не сделал в жизни, кроме организации этого похода, то и того достаточно было бы, чтобы получить представление о богатстве его натуры, о той неиссякаемой, кипучей, деятельной энергии, которую он вкладывал в дело, за которое брался».
И вот Бегичев вновь собирает аргиш. По плану отряд из Дудинки должен зайти на Диксон, чтобы взять капитана Ларса Якобсена и матроса-переводчика Альфреда Карлсена. С Диксона аргиш будет двигаться к мысу Вильда, откуда и начнутся поиски вдоль побережья.
По расчетам Бегичева, для путешествия требовалось не менее 500 рабочих оленей. Часть из них с большим трудом удалось купить, а часть арендовать у ненцев. Поход предстоял очень тяжелый, поскольку маршрут в основном проходил по местам, почти лишенным оленных кормов. Олени выбивались из сил, гибли от бескормицы.
В дневнике Бегичева нет жалоб, но даже сухие строки позволяют представить, каким трудным было это путешествие:
«8-го июня. В 1 час ночи пошли с „Хеймен“, с нами пошел капитан „Хеймена“ и переводчик.
9-го июня. Капитан варил чай на примусе, примус разорвало, но пойдем без примуса, будем топить плавником. По дороге бросили одного оленя.
10-го июня. Олени почти все упали, но все-таки идем.
11-го июня. Днем дождь.
12-го июня. Идет снег.
16-го июня. Олени почти все упали, весь день шел дождь и гремел гром. Я оцарапал себе маленько горло, на другой день появился прыщ большой, я его выдавил. Горло у меня очень опухло. Я прилепил пластырь. Впоследствии все горло опухло.
Н.А. Бегичев с семьей
18-го июня. Утром сильный туман. Олени не идут, снег сделался везде оленям по брюхо.
25-го. Ход очень плохой, по пути очень часто попадаются речки глубокие со снегом, которые приходится переезжать вплавь.
26-го июня. По дороге бросили двух оленей, 1 олень пропал, 1-го убили на мясо.
29-го июня. 1 олень пропал и 3 оленей бросили,
30-го июня. По дороге бросили 4 оленя.
1-го июля. Олени упали, просто совсем не идут, бросили оленей очень много… не мог сосчитать, сколько оставил.
6-го июля. В речке все перемокли, у нас олени в речке запутались, и мы с ними по пояс в воде стояли около часа, распутывали оленей. Речка очень быстрая, еле стояли на ногах, под ногами лед, нас сшибало с ног, но кое-как вышли, оленей вытаскивали.
А. Карлсен и Л. Якобсен
7-го июля. По дороге бросили двух оленей.
8-го июля. Дорога была очень плохая, все время шли по глубокому водянистому снегу, олени шли по брюхо в снегу. По дороге бросили 9 оленей. Стали. Пошел сильный дождь.
10-го июля. Все время туман, холодно. Переправлялись через речку. 1-го оленя потопили.
18-го июля. Дошли до быстрой речки, через нее переправились и утопили 2 оленя.
19-го июля. Пришли к реке Лидии[1], через нее переправились.
20-го июля. Опять переправились через речку, которая впадает в Лидию, тоже очень широкая и быстрая.
24-го июля. Всю ночь и утром сильный туман. По дороге бросили одного оленя.
25-го июля. Стали у нарт, которые оставлены мною в 1915 году, в 20 верстах от Вильда.
26-го июля. Ночью я, капитан, Альфред, Кузнецов и Конде поехали санками на мыс Вильда».
На знаке, который был установлен на мысе Вильда в 1915 году, Бегичев и Якобсен обнаружили прикрепленную проволокой жестянку, в которую была плотно втиснута другая. В них оказалась записка на английском языке, написанная на бланке экспедиции «Мод»:
«Два человека экспедиции „Мод“, путешествуя с собаками и санями, прибыли сюда 10 ноября 1919 года. Мы нашли склад провизии, сложенный в этом месте, в разбросанном состоянии, в особенности весь хлеб был покрыт плесенью и испорчен морской водой. Очевидно, при большом волнении вода омывала этот пункт. Мы подвинули склад припасов дальше на берег, приблизительно на 25 ярдов, и пополнили наш запас провизии на 20 дней из складов, оставленных здесь. У нас все в порядке (weareingoodcondition), и мы собираемся уходить в порт Диксон сегодня. Ноябрь 15-го, 1919 г .
Питер Л. Тессем, Пауль Кнутсен».
Ни Бегичев, ни его спутники не знали английского языка и полностью прочитать записку не могли. Но главное они поняли: Тессем и Кнутсен были здесь и 15 ноября 1919 года ушли отсюда к Диксону. Это был последний склад на пути от мыса Челюскин до Диксона, поэтому никаких надежд, что норвежцы еще живы, не оставалось. Но где они погибли? Где почта, которую они несли с собой?…
Несколько дней отряд провел у мыса Вильда. Привели в порядок склад – продукты частично подмокли, частично были разграблены медведями. Готовили нарты к обратной дороге, дали немного отдохнуть оленям, да и сами подкормились.
«Шоколад намазывали маслом и сахаром, до того ели шоколад, что во рту стало как дерево», – с видимым удовольствием записывает в дневнике Бегичев.
Вечером 30 июля вышли в обратный путь. Бегичев и Якобсен решили двигаться вдоль побережья, тщательно осматривая все мысы и бухты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46