Шон вытер ладони о рубаху и посмотрел вперед, в глубь каньона. Самый обыкновенный, ничем не примечательный каньон, напрочь лишенный каких-либо заметных ориентиров. Здесь ничего не стоило сбиться с пути, потеряв тропу. Старец прав. Нужно глядеть в оба.
Тропа сделалась немного шире, и тогда Мариана, нагнав сеньору, поехала рядом с ней.
— Он совсем не похож на индейца.
— А кто такие индейцы? Индейцы тоже разные бывают. Взять хотя бы ацтеков и эскимосов. Или же тольтеков и ирокезов.
— Он мне нравится.
— Да. — Согласилась Эйлин, но тут им пришлось снова выстроиться в цепочку, так как тропа заметно сузилась, но, когда она наконец стала шире, их лошади опять пошли рядом.
— А вы заметили, что он не воспротивился тому, что мы тоже едем с ними? Даже не предложил нам остаться и где-нибудь переждать.
— Ему виднее, — сухо заметила Эйлин, но затем, немного помолчав, добавила: — Но это действительно так. Наверное, перед его народом никогда не стоял вопрос о равноправии женщин… по крайней мере, мне так кажется.
Въехав на вершину бугра, Шон оглянулся назад, вытирая рукавом пот со лба, но не увидел ничего, кроме скал, дрожащих в знойном мареве. Неужели Мачадо и его люди гонятся за ними?
Старец сказал, что их преследуют, да и сам он в глубине души не сомневался, что так оно и есть. Должно быть, для того чтобы убедиться в чем-то, человеку иногда совершенно не обязательно видеть или слышать это самому. Порой достаточно просто знать. Значит, старый индеец владеет этим знанием? А временами оно доступно даже Монтеро. Может быть, это нечто разносит ветер? А что, если все человеческие мысли и поступки оставляют в воздухе некий знак, который переносится ветром, пока на пути не попадется человек, способный принять информацию.
Он поежился, а затем на всякий случай дотронулся рукой до рукоятки револьвера, висевшего у пояса, — оружия новой модели, изготовленного в городе Патерсоне, штат Нью-Джерси, по чертежам человека по имени Кольт. Это был хороший револьвер, самый лучший из всех существовавших тогда револьверов, если уж на то пошло. Нравилось Шону и недавно приобретенное им ружье — восьмизарядная револьверная винтовка того же Кольта. Правда, ему пришлось немного повозиться с ней, поточнее установить прицелы и отрегулировать механизм. Но теперь ее боевые качества не позволяли им желать лучшего.
Один раз Шону показалось, что, оглянувшись, он заметил далеко позади на вершине кряжа некий металлический предмет, сверкнувший на солнце. Но, в конце концов, вполне возможно, что это была лишь игра его воображения.
Солнце быстро клонилось к закату, когда старик наконец осадил своего коня у родника в Потреро.
— Напоите лошадей и наполните фляги. Здесь мы не задержимся.
— Мы поедем дальше? — спросил Шон, начиная всерьез переживать за мать и Мариану.
— Всего одну или две мили. Томас, возможно, знает об этом роднике, хотя вряд ли.
Они позволили лошадям вволю напиться, а затем поехали прочь от источника, исчезая в сгущающихся сумерках. На ночлег устроились в укромном местечке, затерявшемся среди холмов и скрытом от чужих глаз.
Здесь под ногами шуршал мягкий песок. Шон откинул пару камней, а затем расстелил на земле одеяла для матери и Марианы.
— Ложитесь спать. Мы выезжаем завтра на рассвете.
Он видел, как Монтеро вывел лошадей на небольшой островок пробивавшейся из земли зеленой травы и привязал их там, а затем опустился на камень и принялся глядеть на звезды. Сегодня он больше молчал. Через несколько минут Монтеро подошел к Шону.
— Я посторожу, — предупредил он. — Спите, пока есть время.
— Разбуди меня в полночь, — попросил его Шон, а затем, выбрав себе место недалеко от спящих женщин, завернулся в одеяло и устало растянулся на земле, не забыв притом положить рядом с собой оружие.
Он пытался заснуть, но сон почему-то не шел. Казалось, что глубокое ночное небо с мерцающими на нем яркими звездами нависло совсем низко над землей. Ночь была тиха и нежна, как прикосновение юной девы, и на холмы то и дело налетал еле уловимый ветерок.
Он слышал, как ударяясь о валуны, несся по склону вниз камешек, как где-то совсем рядом закопошился какой-то маленький зверек, и когда в следующий момент он проснулся, то увидел рядом с собой Монтеро.
Шон тут же сел:
— Что случилось?
— Очень хочется спать, амиго. Теперь твоя очередь караулить.
Прежде чем обуться, капитан старательно вытряс оба сапога. Не хватало еще сунуть ногу в сапог, в который, пока он спал, заполз тарантул или скорпион. Затем встал, отряхнул от земли, сложил и приторочил позади седла свое одеяло и только тогда взял в руки винтовку и приготовился выслушать все, что скажет ему Монтеро.
— Пока тихо. Не думаю, что они могут быть где-то поблизости, но на всякий случай будь поосторожнее.
— А что индейцы?
Хесус пожал плечами:
— Ни один из калифорнийских индейцев не посмеет даже приблизиться к нам, пока с нами Старец… а они знают, что он здесь. Но вот за чужаков с той стороны Колорадо, мохавов или пайутов с севера, я ручаться не могу.
Прошел час, затем другой. Шон несколько раз обошел вокруг лагеря, проверил лошадей и, вернувшись на пост, сел на камне. Тут к нему подошла мать.
— Я проснулась Шон, так что, если хочешь, можешь лечь спать.
— Да нет, все в порядке. Я уже выспался.
— Мы не можем лишиться ранчо. Не знаю как, но его нужно во что бы то ни стало сохранить.
— Оно останется нашим.
Она опустилась на валун рядом с ним.
— Мариана очень милая девушка.
— Да.
— Ты в нее влюблен?
Шон усмехнулся:
— Для ухаживаний нет времени. Слишком много забот. Она хорошая, милая, и если бы только за нашим ранчо не было долгов…
— Время еще есть. Я думаю, она пробудет с нами еще довольно-таки долго.
Он не ответил, продолжая напряженно прислушиваться к тишине ночи. Ему показалось, что вокруг все вдруг разом стихло, и над холмами воцарилось гробовое безмолвие. Он ждал, сам не зная чего.
Шон взглянул на мать. Она тоже подняла голову, глядя в глубь долины, в ту сторону, где находился источник.
— Сюда кто-то идет, — наконец сказала она,
Глава 7
Внезапно рядом с ними появился Хуан:
— Поторопитесь. Мы уезжаем прямо сейчас.
Монтеро привел лошадей, и, как только все уселись в седла, Хуан решительно пришпорил своего коня, резко свернул с дороги, по которой они приехали сюда, увлекая остальных за собой, туда, где чернела стена с виду непроходимых зарослей.
Но на деле оказалось, что тропа проложена и здесь. Высокие колючие кусты подступали к ней вплотную с обеих сторон, жесткие листья то и дело цеплялись за стремена, ветки хлестали по коленям и плечам. Хуан не терял время попусту и уверенно прокладывал путь вперед, словно молодой пастух, отправившийся на поиски отбившегося от стада быка.
Путники ехали по пробитому сквозь заросли извилистому коридору, в темноте которого они не могли разглядеть ничего дальше ушей собственной лошади. Вокруг царило молчание, нарушаемое лишь приглушенным стуком копыт, шелестом и треском веток.
На маленькой лужайке посреди зарослей Старец остановился и подождал, пока Монтеро займет место замыкающего в их колонне, после чего они снова двинулись в путь. Шону вдруг показалось, что темнота как будто начала постепенно рассеиваться… Всходила луна.
Наконец они выехали из зарослей и тут же углубились в уединенный каньон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45