И тут с оскаленной пастью гнедой бросился на седока, но Рауди, круто повернувшись, отскочил в сторону, и взбешенный мустанг очутился в загоне. Под восторженные крики Хорн медленно побрел по арене. Ликующие возгласы провожали его до пятых ворот.
— Этот конь, должно быть, заодно с тобой, — встретил его улыбкой Уэллс. — На публику, да и на судей, произвело большое впечатление, когда он бросился на тебя! Показал себя во всей красе!
— Если это дружеские намерения, — ухмыльнулся Рауди, — избави Бог меня от таких друзей!
— У тебя есть пара хороших друзей, сынок, — скороговоркой выпалил Уэллс. — Не из лошадиной породы.
Луби стоял неподалеку. Повернувшись, оперся на перекладину ворот.
— Повезло, — бросил он. — Еще как повезло.
Рауди хмуро поглядел на него.
— Может быть. Надеюсь, повезет и дальше.
— Не повезет, — отрубил Луби. — Кончилось твое везение! Я заявил протест судьям: участие убийцы подрывает престиж состязания.
— Убийцы? — взвился Рауди. — Ах ты…
Барт Луби был к этому готов. Слишком поздно Рауди увидел кулак. Сокрушительный удар правой пришелся по челюсти, сбив его с ног. Он упал навзничь в пыль. Барт бросился на него. Рауди откатился и быстро вскочил. От удара по корпусу сильный противник зашатался. Но быстро придя в себя, снова ринулся на Хорна. Тузя его и левой и правой, он завершил свой выпад коварным хуком в подбородок, от которого у Рауди подкосились колени.
Уйдя нырком от левой, Хорн пошел на сближение, но Луби, вцепившись в него, швырнул на землю. С залитым кровью и вымазанным грязью лицом Рауди поднялся и, как сквозь туман, увидел надвигавшегося на него с торжествующей улыбкой дюжего ковбоя.
Руки противника были явно длиннее. Рауди попытался уклониться от левой и поймал сокрушительный апперкот правой в зубы. Дышащий яростью Барт приблизился вплотную, молотя обеими руками. И тут Рауди увидел свой шанс. Луби широко замахнулся левой, и Хорн пустил в ход правую. Отбив хук, словно молотом двинул Луби в подбородок.
Изумленно вскинув глаза, тот зашатался, а Рауди, будто приклеившись к нему, принялся колотить справа и слева мощными боковыми по корпусу. Луби замахнулся правой, но Рауди опять ждал левую. Поймав момент, дал волю правой.
Барт со всего маху рухнул в пыль. Перекатился на живот. Рауди отошел назад, ожидая, когда тот поднимется. Из губы сочилась кровь, на щеке темнел кровоподтек, но Рауди чувствовал себя прекрасно.
Луби вскочил и, размахивая руками, попер на Хорна, но тот, снова сблизившись с ним, нанес удар левой по корпусу и следом правой в голову. Луби дернулся назад, а Хорн, предвкушая победу, зажал его покрепче. Резкий удар левой по голове, правой, снова левой. Нырнув под занесенную Луби правую руку, прямым ударом левой он послал врага в нокдаун.
Разбитый наголову, Барт распластался в пыли. Рауди наклонился, поднял его за шиворот и отшвырнул к ограде загона. Занес было правую руку, чтобы расквасить физиономию, но остановился.
Подчеркнуто спокойно отступил назад.
— Ладно, Барт, — невозмутимо произнес он. — Ты начал и получил то, на что давно напрашивался, но это еще не все. Хочу, чтобы ты очухался, потому что собираюсь выбить из тебя пыль там, на арене. Буду считать, что победил, только когда побью тебя на опилках!
Демонстративно повернувшись спиной, зашагал к конюшне.
Наклонившись над ведром, смыл с лица грязь и кровь и причесался. Внезапно нахмурился, вспомнив о Ниле Райсе. Что стало с печатником? В суматохе ареста и затем родео совсем не было времени узнать, куда он подевался. Правда, теперь парень мог уже вернуться на ранчо.
Что держит при себе Бен Уэллс? Что за друзья, о которых он говорил? Не они ли помогли его освобождению и участию в родео? Рауди раздирали заботы и сомнения. Он понимал, в каком отчаянном положении находится. Кроме Вахо, у него нет ни одного свидетеля. В глазах шерифа, да и вообще людей, его рассказ о том, что убитый им в далеком каньоне человек непонятным образом попал в его дом, выглядел абсолютно неправдоподобно.
Он заставил себя не думать об этом. Прежде всего состязания. Всему свое время.
Следующим номером объявили езду на неоседланных мустангах, затем предстояло единоборство с бычком и скачки на быках. После этого заключительные состязания по отлавливанию бычков. В финале участвовали четверо: кроме них с Бартом Луби еще Касс Уэбстер из Прескотта и Тони Сандовал из Буффало, штат Вайоминг.
Объезжать неоседланных мустангов было любимым делом Рауди, и он на доставшемся ему Кугуаре, дьяволе, а не коне, вышел первым. За ним шел Луби, и третьим, почти вплотную, Уэбстер. Луби выиграл единоборство с бычком, отыграв у Рауди две пятых секунды. Сандовал, ковбой из Вайоминга, победил в скачках на быках. Рауди снова стал вторым, а Луби третьим.
К концу дня вспотевший и до смерти уставший Хорн побрел к загонам. Все решится завтра, а пока что по сумме очков он впереди Луби…
Настало утро. Наэлектризованные ожиданием трибуны гудели. Участники состязаний и те бросали долгий взгляд вслед спокойно шагавшему к конюшне Рауди. Серебряный Бок встретил его тихим ржанием. Хорн остановился поговорить с конем. Тот мягкими губами ткнулся ему под мышку.
Подошел Касс Уэбстер.
— Не верю я этому трепу насчет убийства, парень, — тихо сказал он. — Не знаю, из-за чего весь этот шухер, но что до меня, то первое место по праву твое. — Касс раздавил ногой сигарету. — В прошлом году в Уайт-Роке Луби подложил мне свинью. Грязный он человек, Хорн. Смотри в оба!
— Спасибо, — ответил Рауди.
Его внимание отвлекла Вахо Рейни, приближавшаяся к нему под восхищенными взглядами окружавших.
— У нас гости, — объявила она. — Следи за тем, что говоришь.
— Не понимаю, — озадаченно нахмурился Рауди.
— Поймешь… Гляди!
Он быстро обернулся. К ним подходила небольшая группа индейцев. Впереди выступал старый Клитус, за ним члены его племени. Кроме одного. Этим одним оказался закутанный до головы в одеяло Кочино!
— Рад вас здесь видеть! — от души воскликнул Рауди. — Очень рад! Если что-нибудь надо сделать для вас, говорите.
Глядя на Серебряного Бока, они стали тихо переговариваться между собой.
— Они и вчера были здесь, — прошептала Вахо. — Видели, как ты выступил.
Кочино вдруг, оживленно жестикулируя, заговорил с девушкой. Блестя глазами, она повернулась к Хорну.
— О, Рауди! Он говорит, что ты можешь оставить коня себе! Он тебе его дарит!
— Господи Боже! — Вне себя от счастья, Рауди не находил слов. — Что мне ему сказать? Что подарить?
— Ничего. Это… он просит об одной вещи. — Вахо залилась краской.
— О чем? Сделаю что угодно!
— Я… теперь не могу. Скажу потом.
Она поспешила прочь. Старый индеец довольно захихикал. Клитус тоже обнажил в улыбке щербатый рот, но глаза глядели грустно.
Арену окружила еще выросшая за ночь огромная толпа. Сидели и стояли где только можно. Пит Драго со своими дьявольскими наездниками выкидывал головокружительные трюки, с ними соперничали клоуны, порой превосходя их в мастерстве и трюкачестве. Потом последовали гонка фургонов и показательные соревнования по владению пастушеским кнутом.
К началу финальных состязаний в заарканивании бычков Рауди Хорн в полной готовности сидел на Серебряном Боке, На этот раз он выступал следом за Бартом Луби. Заранее проверенные в конюшне плетеные лассо свернуты в кольца и готовы к работе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39