Только Маша в шляпке с искусственными цветами была грустна и задумчива.
- С Богом! - митрополит осенил паровоз крестным знамением.
- По ваго-о-о-нам! - протяжно закричал Родик.
Герстнер прыгнул на паровозную площадку, схватился за рычаги.
Родик подсадил Машу на тендер с коксом и горючими брикетами, где ее ожидала Фрося, и сказал:
- Мы пробежимся по вагонам - проверим, все ли в порядке.
Вместе с Пиранделло и Тихоном они помчались в хвост поезда.
Трижды прозвенел станционный колокол, троекратно ахнул орудийный салют! Герстнер двинул рычаги управления, прокричал Маше и Фросе с истинно русской бесшабашностью: «Поехали!!!» - и махнул рукой.
Под восторженные народные вопли поезд двинулся, набирая ход. Пиранделло, Родик и Тихон на ходу запрыгнули в предпоследний вагон.
Последней в составе была платформа с каретой государя, охраняемая четырьмя молодцами из спецслужбы Третьего отделения.
Черная служебная карета с гербом была забита визжащими от восторга молоденькими фрейлинами. В центре дамского букета блаженствовал Николай. Внезапно из кареты раздалась знакомая мелодия музыкальной шкатулки. Мгновенно задернулись занавески, и восторженный визг перешел в голубиное воркование…
Расфранченные Тихон, Родик и Пиранделло шли по вагонам, встречая на своем пути всех, с кем сталкивала их судьба в начале этой истории.
Бывшие бандиты-извозчики, затянутые в кондукторскую униформу, с рожками на груди, были до приторности любезны с именитыми пассажирами, раболепно отдавали честь нашим героям.
Одного Пиранделло прижал в угол, прошипел угрожающе:
- Как рожок висит?! А ну, поправь сей минут!..
- Виноват, вашбродь…
- И дудеть через каждую версту, как было велено!
- Слушаюсь, вашбродь…
Во втором вагоне Тихон прихватил двух секретных агентов:
- На основании высочайшего повеления - курение запретить, вольнодумства и высказывания - пресекать и записывать.
- Слушаемся, вашбродь… Бусделано!
В третьем вагоне тот же Тихон замер от ужаса - там сидел Бенкендорф. Что-то шептал ему на ухо Булгарин. Увидев Родика, Булгарин всплеснул руками:
- Родион Иванович! Дорогой!.. Я как раз хотел показать вам рукопись моей новой статьи во славу…
- Виноват. Не имею чести… Приятного путешествия, - сухо поклонился Родик и вышел.
Иронически глядя на Булгарина, Бенкендорф одним движением пальцев отпустил остолбеневшего от почтения Тихона.
В третьем вагоне Меншиков, Воронцов-Дашков, Бутурлин, Татищев смотрели в окно на проселочную дорогу…
…по которой, безнадежно отставая от поезда, скакал в дрожках граф Потоцкий…
- Этот идиот поспорил со мной, что обгонит паровоз на обычной лошади,
- усмехнулся Бутурлин.
- В карете прошлого - далеко не уедешь, - глубокомысленно заметил Меншиков и потерял интерес к Потоцкому.
В пятом вагоне сидел почетный гость Царскосельской дороги Арон Циперович с кучей детей и женой необъятных размеров.
- Уже зима, а снега нету!!! - находясь в сильном подпитии, закричал Арон и рванулся навстречу Тихону с бутылкой в руке.
- И лето было без дождя!.. - Тихон расцеловал всех детей Арона, но бутылку отстранил: - Не могу, Арончик… Не могу. На службе.
С риском для жизни перелезая в шестой вагон, Тихон объяснил Родику и Пиранделло:
- Наш резидент в Австрии… Грандиозный разведчик!
Шестой вагон произвел на наших героев потрясающее впечатление!
В углу у окошка сидел сам Иван Иванович! Но в каком виде!.. На нем была розовая вышитая шелковая косоворотка, шелковые голубые плиссированные порточки, щиколотки охватывали парчовые выучи, а солнечно-желтенькие лапоточки были подвязаны серебряными шнурами! На голове лисий треух со страусовым пером и медным двуглавым российским орлом. На золотой перевязи - знакомая длинная шпага.
Иван Иванович нежно, по-девичьи, прижимался к бывшему меншиковскому лакею Васе. У здоровенного Васи были подбриты бровки и намазаны ресницы. На шее завязан рекламный платок…
У Родика, Тихона и Пиранделло даже рты открылись от такого зрелища. Но тут Иван Иванович поприветствовал их ручкой и послал воздушный поцелуй. А Вася очень мило передернул плечиками и кокетливо им улыбнулся. Тут наши герои очнулись от оцепенения, сплюнули и бросились вон из вагона…
Седьмой открытый вагон с оркестром Преображенского полка они проскочили насквозь и, отдуваясь, заняли свои места на тендере рядом с Фросей и Машей.
- Ну как? - крикнул им Герстнер, ведя поезд. - Все о'кэй?
- О'кэй, - мрачно сплюнул Федор.
- Кошмар!.. - прошептал Тихон.
- Действительно, все в порядке? - спросила Маша у Родика.
- Да, Машенька… Конечно. Не волнуйся. Все путем…
Маша внимательно оглядела каждого, погладила Фросю.
- Ну что ж… Теперь я за вас спокойна. А мне пора. Как говорится, спасибо за компанию, извините, если что не так. Уж больно я вас всех полюбила. А тебя, Родик, особенно…
В чистом небе неожиданно сверкнула молния. Маша встала. Раскинула руки в стороны, подставила лицо встречному ветру.
- Уже, уже… - печально проговорила она куда-то вверх.
Контуры ее фигурки вдруг заполыхали синим пламенем, да таким сильным, что все в испуге отшатнулись! А потом на глазах у наших героев Маша стала растворяться в воздухе. Свет, излучаемый ею, слабел и слабел и вовсе погас. И Маша исчезла…
Осталась на ее месте только шляпка с искусственными цветами.
- Нет! Нет! Нет!.. - в отчаянии закричал Родик и вскочил на ноги. - Машенька! Я люблю тебя!.. Я люблю тебя, Машенька!..
- Вознеслась… - прошептал Тихон и перекрестился.
Перекрестился и Федор. Фрося неотрывно смотрела в небо.
- Этого не может быть.. - еле выговорил Герстнер.
- Значит, может, - тихо заплакал Пиранделло.
- За что?!.. За что?.. За что?.. - рыдал Родик.
Но в эту секунду в открытом вагоне у самого тендера полковой капельмейстер взмахнул дирижерской палочкой, и оркестр во всю мощь грянул победный военный марш!
Мчался первый русский поезд, громыхая на рельсовых стыках. Гремел оркестр, покачивались вагоны. Дудели в рожки кондукторы, мелькали придорожные деревеньки…
Герстнер сквозь слезы посмотрел на манометр, крикнул:
- Падает давление пара! Давайте брикеты!..
Встали плачущие Пиранделло, Тихон и Родик. Выстроились цепочкой от тендера до паровозной топки.
- Внимание! Начали!.. - скомандовал Родик и проглотил комок.
И пошли горючие брикеты от Федора к Тихону, от Тихона к Родику, от Родика прямо в паровозную топку… Быстро и слаженно работали они втроем. Замечательно управлялся Антон Герстнер с рычагами паровоза!
От подброшенных в топку брикетов поезд сильно увеличил скорость. Так сильно, что Федор шмыгнул носом и улыбнулся:
- Прямо не едем, а летим…
- Хватит! Хватит брикетов, а то правда взлетим на воздух! - крикнул Герстнер.
- А что, если… - Тихон вытер мокрое лицо и выпрямился.
- Точно! - сказал Родик. - А что, если вот к такой машине приделать крылья и… И взлететь! А?.. И лететь, лететь, лететь, куда хочешь!..
- А нам, агентам, насколько было бы удобней! - подхватил Тихон.
- Нет, Родик, это невозможно! - прокричал Герстнер.
- Подумай, подумай, Антон! - крикнул ему Родик сквозь грохот колес и гром оркестра. - По-моему, это грандиозная идея!..
И поезд все мчался и мчался по рельсам…
И если посмотреть на него спереди - мы увидим мчащийся на нас паровоз с высокой трубой… Увидим клочки дыма, рвущиеся из этой трубы… Увидим овеваемых встречным ветром Герстнера, Родика, Тихона и Пиранделло… Увидим и сидящую на тендере козу Фросю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
- С Богом! - митрополит осенил паровоз крестным знамением.
- По ваго-о-о-нам! - протяжно закричал Родик.
Герстнер прыгнул на паровозную площадку, схватился за рычаги.
Родик подсадил Машу на тендер с коксом и горючими брикетами, где ее ожидала Фрося, и сказал:
- Мы пробежимся по вагонам - проверим, все ли в порядке.
Вместе с Пиранделло и Тихоном они помчались в хвост поезда.
Трижды прозвенел станционный колокол, троекратно ахнул орудийный салют! Герстнер двинул рычаги управления, прокричал Маше и Фросе с истинно русской бесшабашностью: «Поехали!!!» - и махнул рукой.
Под восторженные народные вопли поезд двинулся, набирая ход. Пиранделло, Родик и Тихон на ходу запрыгнули в предпоследний вагон.
Последней в составе была платформа с каретой государя, охраняемая четырьмя молодцами из спецслужбы Третьего отделения.
Черная служебная карета с гербом была забита визжащими от восторга молоденькими фрейлинами. В центре дамского букета блаженствовал Николай. Внезапно из кареты раздалась знакомая мелодия музыкальной шкатулки. Мгновенно задернулись занавески, и восторженный визг перешел в голубиное воркование…
Расфранченные Тихон, Родик и Пиранделло шли по вагонам, встречая на своем пути всех, с кем сталкивала их судьба в начале этой истории.
Бывшие бандиты-извозчики, затянутые в кондукторскую униформу, с рожками на груди, были до приторности любезны с именитыми пассажирами, раболепно отдавали честь нашим героям.
Одного Пиранделло прижал в угол, прошипел угрожающе:
- Как рожок висит?! А ну, поправь сей минут!..
- Виноват, вашбродь…
- И дудеть через каждую версту, как было велено!
- Слушаюсь, вашбродь…
Во втором вагоне Тихон прихватил двух секретных агентов:
- На основании высочайшего повеления - курение запретить, вольнодумства и высказывания - пресекать и записывать.
- Слушаемся, вашбродь… Бусделано!
В третьем вагоне тот же Тихон замер от ужаса - там сидел Бенкендорф. Что-то шептал ему на ухо Булгарин. Увидев Родика, Булгарин всплеснул руками:
- Родион Иванович! Дорогой!.. Я как раз хотел показать вам рукопись моей новой статьи во славу…
- Виноват. Не имею чести… Приятного путешествия, - сухо поклонился Родик и вышел.
Иронически глядя на Булгарина, Бенкендорф одним движением пальцев отпустил остолбеневшего от почтения Тихона.
В третьем вагоне Меншиков, Воронцов-Дашков, Бутурлин, Татищев смотрели в окно на проселочную дорогу…
…по которой, безнадежно отставая от поезда, скакал в дрожках граф Потоцкий…
- Этот идиот поспорил со мной, что обгонит паровоз на обычной лошади,
- усмехнулся Бутурлин.
- В карете прошлого - далеко не уедешь, - глубокомысленно заметил Меншиков и потерял интерес к Потоцкому.
В пятом вагоне сидел почетный гость Царскосельской дороги Арон Циперович с кучей детей и женой необъятных размеров.
- Уже зима, а снега нету!!! - находясь в сильном подпитии, закричал Арон и рванулся навстречу Тихону с бутылкой в руке.
- И лето было без дождя!.. - Тихон расцеловал всех детей Арона, но бутылку отстранил: - Не могу, Арончик… Не могу. На службе.
С риском для жизни перелезая в шестой вагон, Тихон объяснил Родику и Пиранделло:
- Наш резидент в Австрии… Грандиозный разведчик!
Шестой вагон произвел на наших героев потрясающее впечатление!
В углу у окошка сидел сам Иван Иванович! Но в каком виде!.. На нем была розовая вышитая шелковая косоворотка, шелковые голубые плиссированные порточки, щиколотки охватывали парчовые выучи, а солнечно-желтенькие лапоточки были подвязаны серебряными шнурами! На голове лисий треух со страусовым пером и медным двуглавым российским орлом. На золотой перевязи - знакомая длинная шпага.
Иван Иванович нежно, по-девичьи, прижимался к бывшему меншиковскому лакею Васе. У здоровенного Васи были подбриты бровки и намазаны ресницы. На шее завязан рекламный платок…
У Родика, Тихона и Пиранделло даже рты открылись от такого зрелища. Но тут Иван Иванович поприветствовал их ручкой и послал воздушный поцелуй. А Вася очень мило передернул плечиками и кокетливо им улыбнулся. Тут наши герои очнулись от оцепенения, сплюнули и бросились вон из вагона…
Седьмой открытый вагон с оркестром Преображенского полка они проскочили насквозь и, отдуваясь, заняли свои места на тендере рядом с Фросей и Машей.
- Ну как? - крикнул им Герстнер, ведя поезд. - Все о'кэй?
- О'кэй, - мрачно сплюнул Федор.
- Кошмар!.. - прошептал Тихон.
- Действительно, все в порядке? - спросила Маша у Родика.
- Да, Машенька… Конечно. Не волнуйся. Все путем…
Маша внимательно оглядела каждого, погладила Фросю.
- Ну что ж… Теперь я за вас спокойна. А мне пора. Как говорится, спасибо за компанию, извините, если что не так. Уж больно я вас всех полюбила. А тебя, Родик, особенно…
В чистом небе неожиданно сверкнула молния. Маша встала. Раскинула руки в стороны, подставила лицо встречному ветру.
- Уже, уже… - печально проговорила она куда-то вверх.
Контуры ее фигурки вдруг заполыхали синим пламенем, да таким сильным, что все в испуге отшатнулись! А потом на глазах у наших героев Маша стала растворяться в воздухе. Свет, излучаемый ею, слабел и слабел и вовсе погас. И Маша исчезла…
Осталась на ее месте только шляпка с искусственными цветами.
- Нет! Нет! Нет!.. - в отчаянии закричал Родик и вскочил на ноги. - Машенька! Я люблю тебя!.. Я люблю тебя, Машенька!..
- Вознеслась… - прошептал Тихон и перекрестился.
Перекрестился и Федор. Фрося неотрывно смотрела в небо.
- Этого не может быть.. - еле выговорил Герстнер.
- Значит, может, - тихо заплакал Пиранделло.
- За что?!.. За что?.. За что?.. - рыдал Родик.
Но в эту секунду в открытом вагоне у самого тендера полковой капельмейстер взмахнул дирижерской палочкой, и оркестр во всю мощь грянул победный военный марш!
Мчался первый русский поезд, громыхая на рельсовых стыках. Гремел оркестр, покачивались вагоны. Дудели в рожки кондукторы, мелькали придорожные деревеньки…
Герстнер сквозь слезы посмотрел на манометр, крикнул:
- Падает давление пара! Давайте брикеты!..
Встали плачущие Пиранделло, Тихон и Родик. Выстроились цепочкой от тендера до паровозной топки.
- Внимание! Начали!.. - скомандовал Родик и проглотил комок.
И пошли горючие брикеты от Федора к Тихону, от Тихона к Родику, от Родика прямо в паровозную топку… Быстро и слаженно работали они втроем. Замечательно управлялся Антон Герстнер с рычагами паровоза!
От подброшенных в топку брикетов поезд сильно увеличил скорость. Так сильно, что Федор шмыгнул носом и улыбнулся:
- Прямо не едем, а летим…
- Хватит! Хватит брикетов, а то правда взлетим на воздух! - крикнул Герстнер.
- А что, если… - Тихон вытер мокрое лицо и выпрямился.
- Точно! - сказал Родик. - А что, если вот к такой машине приделать крылья и… И взлететь! А?.. И лететь, лететь, лететь, куда хочешь!..
- А нам, агентам, насколько было бы удобней! - подхватил Тихон.
- Нет, Родик, это невозможно! - прокричал Герстнер.
- Подумай, подумай, Антон! - крикнул ему Родик сквозь грохот колес и гром оркестра. - По-моему, это грандиозная идея!..
И поезд все мчался и мчался по рельсам…
И если посмотреть на него спереди - мы увидим мчащийся на нас паровоз с высокой трубой… Увидим клочки дыма, рвущиеся из этой трубы… Увидим овеваемых встречным ветром Герстнера, Родика, Тихона и Пиранделло… Увидим и сидящую на тендере козу Фросю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16