.. Как вам нравится эта блестящая карьера? (Насильственно смеясь, уходит.)
Я к о в (не сразу). Как он похож на своего отца!
С о ф ь я. Я не знаю, как надо говорить с ним, что сказать ему! Зачем ты дал ему денег? Он снова будет пить всю ночь.
Я к о в. Но что же делать? Надо же было, чтобы он ушёл!
С о ф ь я. Мы тебя ограбим, Яков... Зачем ты с нами?
Я к о в. Оставь, дорогая Соня. Я хочу быть полезен тебе и сумею, ты увидишь! Вот приедет Иван...
С о ф ь я. Твоих денег ненадолго хватит...
Я к о в. Но разве только деньги, Соня...
С о ф ь я. Нам ничего не нужно, кроме денег...
Ф е д о с ь я. Сонюшка, Андрюша-то Рязанов - жив ли?
С о ф ь я (громко). Умер, няня. Я тебе говорила.
Ф е д о с ь я (качая головой). Да, да... Застрелили его... да...
С о ф ь я (равнодушно). Это Бородулина застрелили...
Ф е д о с ь я. Да, помню, помню... Андрюша-то... тоже мой выкормок... Много их...
С о ф ь я (взглянув на старуху). Ты знаешь, что Рязанов сёк крестьян в её деревне... может быть, родственников своей няньки.
Я к о в. Почему ты говоришь об этом?
С о ф ь я. Не знаю... Так...
Ф е д о с ь я. Да... мно-ого!
Я к о в (тихо просит). Я хочу поговорить с тобой о Любе. Можно?
С о ф ь я (подозрительно). Что такое?
Я к о в. Мне кажется, она что-то чувствует... чего-то ищет...
С о ф ь я. Все теперь чего-то ищут.
Я к о в. С нею обращаются грубо...
С о ф ь я. Я?
Я к о в. О, нет, конечно! Ты только... менее внимательна с ней...
С о ф ь я. Она тоже нехорошо относится ко мне... Впрочем, она со всеми одинакова...
Я к о в (тихо, намекая). Кроме меня, Соня...
С о ф ь я (помолчав). Нет! Она не может знать! (С силою.) И - не должна знать, Яков! (Порывисто, тихо.) Я мучительно люблю это несчастное существо, я люблю... Но моя любовь - трусливое чувство виноватой; я боюсь, что вскроется моя вина перед нею, и - люблю её издали, смею подойти к ней, говорить с нею...
Я к о в. Это напрасно, Соня. Скажи ей, скажи...
С о ф ь я. Не могу...
Я к о в. Потом, не сейчас, но - скажи!.. Теперь ты слишком мрачно настроена... это проклятое, безумное время подавляет тебя...
С о ф ь я. Я тоже ищу. Я хочу понять, что мне делать? Ведь дети мои погибают, Яков! Я спрашиваю себя: где ты была до этой поры? Чем вооружила детей для страшной жизни?
Я к о в. Голубушка - спокойнее! Кто же знал...
С о ф ь я. Я спокойна - господи боже мой! Я всё думаю, думаю, но я спокойна!
Я к о в. Нет, Соня! Это глупое покушение на жизнь Ивана и затем его отставка ошеломили тебя, ты растерялась - понятно! И к тому же дикий вой газет... они клевещут, сочиняют...
С о ф ь я. Ты говоришь по совести - они клевещут?
Я к о в (не глядя на неё). Они преувеличивают... Иван, конечно, не очень... он слишком...
С о ф ь я. Нет, будем правдивы. Мы знаем, что газеты не клевещут...
Я к о в. Ах, Соня... Это, должно быть, страшно трудно - остаться честным, имея пятерых детей...
С о ф ь я. Не говори так! Ты сам себе не веришь...
Я к о в (сконфужен). Всё против человека в нашем обществе, вот что я хотел сказать! Невозможно быть самим собой...
С о ф ь я (всё время ходит по комнате, сняла цветы с головы няньки, бросила их в угол). Человека, имеющего пятерых детей, мы знаем лучше газет. Нам известно, что этот человек кутила и развратник; он устроил игорный дом рядом с комнатами, где спали его дети. Какие женщины бывали у него! Он оскорблял свою жену непрерывно десять лет - сколько любовниц имел он! Разве не он развратил Александра? А почему я не умела помешать этому? Он пьяный уронил Любу на пол, сделал её уродом - как я могла допустить? Поздно думать об этом? Поздно, да, я знаю...
Я к о в (качая головой). Как ты ошиблась однажды...
С о ф ь я. Я это знаю... Ты - мягок... да, с тобой было бы спокойнее жить... Ты честный человек. Мне было тридцать пять лет, когда я догадалась об этом, а Любе уж было десять. Десять лет я не думала о тебе... забыла про тебя и вспомнила в год, когда Иван, помещик, дворянин, - пошёл служить в полицию. Ты застрелился бы, но - не пошёл! И вот десять лет пытки и унижений и для меня и для него... Как он быстро развратился, прогнил... Когда в него стреляли - мне стало жалко его, я готова была простить ему всё, что можно... Но он вёл себя так унизительно, трусливо...
(Из столовой идёт доктор Лещ, человек средних лет, с больным жёлтым лицом. Он шагает осторожно, прислушивается, предупредительно кашляет.)
Л е щ. Если помешал - приношу извинения! Вам сказала Надя о том, что подозреваемый в покушении заболел?
С о ф ь я. А зачем я должна знать это?
Л е щ (поучительно). Человек этот не может быть безразличен для вас; странно вы говорите! Вы непосредственно заинтересованы в том, чтобы он понёс должное наказание, - как же иначе? (Считает пульс Якова, глядя в потолок.) Как спали?
Я к о в. Плохо.
Л е щ. А сердце?
Я к о в. Замирает...
С о ф ь я. Он не сознаётся?
Л е щ. Нет! Аппетит?
Я к о в. Плохой. Ванны меня ослабляют...
Л е щ. Я это предвидел, разумеется.
С о ф ь я. Может быть, действительно не он стрелял?
Л е щ. Не знаю. Меня это не касается. Ванны надо продолжать.
Ф е д о с ь я (улыбаясь). Доктор, полечил бы ты меня, а? Полечи-ка! (Тихонько смеётся, точно торжествуя.)
Л е щ (солидно). Далее - Александр может получить должность помощника пристава, но это будет стоить пятьсот рублей.
Со ф ь я. Надо дать взятку?
Л е щ. А как же? Разумеется.
С о ф ь я. У нас нет денег.
Л е щ. Несомненно. Но я думаю, дядя Яков понимает насущную необходимость всей семьи...
С о ф ь я. У него тоже нет денег...
Л е щ (пристально глядя на неё). Сенсационно. И - странный тон - как будто эту взятку требую у вас я сам!
Я к о в (торопливо). Это не совсем верно, Соня, я могу дать пятьсот...
С о ф ь я (зятю). Вам кажется, что Александр будет на месте в полиции?
Л е щ. Я, как вам известно, человек правдивый, и скажу прямо: полиция - это единственное учреждение, где ваш сын может служить. Я отношусь к нему отрицательно и не скрываю этого даже от него. Разумеется, в нём есть и добрые чувства, но в общем - это анархист, человек, лишённый внутренней дисциплины, существо с расшатанной волей... недоучившийся юнкер...
С о ф ь я. Когда вы осуждаете людей, вы говорите охотно, но ужасно длинно.
Л е щ (любезно). Тут виновато обилие недостатков в людях...
С о ф ь я (Якову). Мне не хочется, чтобы Александр служил в полиции...
Я к о в (бормочет). Что же делать?..
Л е щ. Не вижу, где бы он мог служить кроме, положительно не вижу. У него есть некоторая военная выправка, он был вольноопределяющимся, имеет какой-то чин. Я думаю, он будет недурным полицейским... для провинции, разумеется!
Я к о в (осторожно). Главное, Соня, он уйдёт из дома, и дети избавятся от его влияния... Ты позволь мне дать эти деньги...
С о ф ь я (пожимает плечами). Я не понимаю, что надо делать.
Я к о в. Деньги - кому?
Л е щ. Я дал слово, что не назову имени лица, которое желает получить деньги.
Я к о в (смущённо). Конечно... понимаю...
Л е щ. Не очень приятное поручение давать взятки... Что, скоро обед?
С о ф ь я. Идёмте. (Помогая Якову встать.) Вот я и продала сына...
Л е щ (наставительно). Продавая - получают деньги...
С о ф ь я. На душе у меня - нехорошо...
Я к о в (тяжело двигая ногами). Что делать! Без взяток не работает машина нашей жизни...
Л е щ (идя за ними). Без денег - невозможна личная независимость...
(Из столовой навстречу им идёт Надежда.)
Л е щ. Ты что?
Н а д е ж д а. На минуту, Павел... (Ведёт его назад в комнату Якова. Тихо.) Получил?
Л е щ (недовольно). Как это неосторожно и некорректно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16