Сколь успешной оказалась такая педагогика, можно судить по результатам матча: два «сухих» гола было забито в ворота московского «Динамо». К слову сказать, в той же статье в качестве образца освоения современной тактики был назван ленинградский «Зенит». Перед матчем «Динамо» – «Зенит» наши тренеры вновь прибегли к апробированному средству волевой настройки команды. Каков же на сей раз был результат? Мы выиграли у «Зенита» с разгромным счетом – 5:0. Вот и скажите теперь, мешала команде критика или напротив – диалектически помогала?
Впрочем, мы и без особых разъяснений тренеров сами знали цену иным публикациям. Знали хотя бы потому, что общались со спортивными журналистами и замечали, что отсутствие соответствующей профессиональной подготовки в сочетании с излишней самоуверенностью приводит иногда к нелепостям, курьезам.
Помню, как после тренировочного матча на заснеженном поле стадиона «Динамо» к нам в раздевалку вошли несколько журналистов. Один из них считал себя большим знатоком футбола, поскольку написал уже много статей о киевском «Динамо». Правда, наши тренеры не считали его специалистом, справедливо полагая, что главное не в том, сколько написано, а в том, что написано. Разговор зашел о статье, появившейся в газете за подписью Веремеева.
Как потом рассказывал Володя, от его мыслей в статье ничего не осталось, журналист вложил в его уста свои, довольно путанные, сентенции о футболе. Разумеется, реакция Веремеева была для журналиста малоприятным сюрпризом. Ведь в раздевалке находилась команда, тренеры, другие журналисты, и авторитет «большого знатока» на глазах у всех зашатался. Он перешел в наступление.
– Ка-ак! – воскликнул журналист. – Ты хорошо вспомни! Ты сидел у нас в редакции журнала напротив меня и говорил…
– Такого я вам не говорил, – упрямо сказал Володя.
– А ты хотел, чтобы я в точности воспроизвел твои слова? – не сдавался репортер. – Так не бывает! Главное, чтобы был смысл.
– Так у вас там и смысла нет, – раздраженно сказал Веремеев. – Все придумали за меня…
У Володи среди журналистов было много друзей. Сам он учился в университете на факультете журналистики, и в тедпи, когда по каким-либо причинам пропускал календарные матчи, он неизменно смотрел их из ложи прессы. Он рассказывал нам, как рождаются иные футбольные отчеты:
– Понимаете, кое-кто из пишущей братии просто не улавливает, что происходит на поле. Сидят, балагурят и вдруг – гол. В этот момент послушать журналистов – один юмор! «Хлус забил!»-выкрикивает кто-то из репортеров. «Да нет, Блохин», – возражает другой. «Не спорьте, ребята, сейчас объявят по стадиону». И тут объявляют, что гол забил Буряк. «А кто ему дал пас? Не видели?» И все в таком духе… Закончу играть в футбол, возьмусь за перо и напишу о наших друзьях журналистах книжку «Как это делается в ложе прессы».
По себе знаю, что после иных публикаций бывает не до смеха. Летом 1981 года в одной молодежной газете было опубликовано интервью со мной. Все вроде бы ничего. И вдруг… Читаю «свои» слова и глазам не верю:
«Иногда я хожу сыграть в футбол – для отдыха – в Гидропарк. Правда, обычно стою в воротах, чтобы не смущать соперников».
Вот это полет журналистской фантазии! Тут не знаешь, как лучше и с пользой для семьи использовать редкий выходной, какое из десятков неотложных дел выполнить, а я видите ли «для отдыха» снова бросаюсь играть в футбол! И не где-нибудь, а в Гидропарке! Сразу подумал о том, как воспримут такую «сенсацию» товарищи по клубу. Слава богу, восприняли с юмором: «Олег, говорят, слава Яшина тебе спать не дает?»
Я когда-то читал, что тренер «Аякса» Михелс делал очень мало заявлений в прессе, и они были всегда лаконичны, а порой даже грубы. Когда эту команду стал тренировать Ковач, то президент клуба посоветовал ему так же держаться с журналистами. Однако новый тренер знаменитого голландского клуба считал, что без прессы футболу не обойтись. Руководители, игроки, журналисты, тренеры, арбитры – все посажены в одну лодку.
Я согласен с Ковачем. Когда пресса объективно объясняет причины отставания, она оказывает существенную помощь в работе специалистам, показывает зрителям реальную картину происходящих в футболе событий, формирует общественное мнение.
А в том удачном для нас сезоне 1974 года, в Октябрьском дворце, когда нам вручали золотые медали, наши тренеры, выступая с ответным словом, в основном критиковали своих критиков. Мне даже казалось, что они брали в руки микрофон лишь для того, чтобы поссорить присутствующих в зале болельщиков с репортерами, пишущими о футболе. Лобановский, например, поблагодарив болельщиков за поддержку, высказал мнение, что зрителей на стадионе было бы еще больше, если бы пресса в середине сезона не сообщила о том, что чемпион практически уже определился, и если бы журналисты не метали столько критических стрел в адрес киевского «Динамо». Лобановский заявил, что большинство статей написаны журналистами непрофессионально, он рекомендовал репортерам чаще встречаться с" людьми, работающими в футболе.
Наши тренеры полемизировали с теми журналистами, которые в категорической форме утверждали, что нам пока далеко до лучших европейских клубов. Действительно, трудно соревноваться с профессионалами, говорили тренеры клуба, но можно! И они пообещали, что в будущем сезоне «Динамо» постарается доказать это на практике.
И вот ровно через пять месяцев после того «торжества с оговоркой» нам действительно представилась прекрасная возможность доказать правоту наших тренеров на высшем международном уровне – в финальном матче розыгрыша Кубка обладателей кубков европейских стран на стадионе «СентЯкоб» в Базеле.
Базель, май, победа!
Финал Кубка кубков! При этих словах я почему-то прежде всего вспоминаю раздевалку швейцарского стадиона, измотанные борьбой счастливые лица ребят и солоновато-сладкий – наверное, от пота, который струится еще по щекам и попадает на губы, – вкус шампанского. Мы пили его прямо из серебряной чаши Кубка. Но все это было позже.
По натуре я оптимист. Но в ожидании такого ответственного матча испытывал тревогу. Меня тревожили не соперники, хотя ими были опытные венгерские футболисты – команда «Ференцварош». Травма, полученная в Ереване на стадионе «Раздан», все еще беспокоила. Швы даже при ходьбе вызывали неприятные ощущения.
Первые тренировки я пропустил. Утро 14 мая 1975 года для меня началось с посещения врача. Несколько неприятных мгновений – и швы сняты. Врач сделал специальную повязку. Потом спросил участливо:
– Не больно?
Я знал, что теперь участие в финальном матче зависит только от моего собственного решения, даже врач был не вправе решать за меня. Я несколько раз легко подпрыгнул на травмированной ноге. Прежней покалывающей боли не ощутил. А главное, в эти мгновения я почувствовал, что неприятный страх, мешающий мне наступать на ногу, исчез.
– Порядок, доктор! – как можно тверже сказал я.
– Ну и слава богу! Иди, порадуй тренеров…
С этого момента я уже не думал о своей ране. Я десятки раз проигрывал ситуации, которые еще только должны были осуществиться. В душе рождался подъем – тот самый сладкий порыв, без которого спорт утратил бы едва ли не всю свою прелесть.
«Сент-Якоб» – типичный западноевропейский футбольный стадион с трибунами, подступающими почти к самой кромке футбольного поля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Впрочем, мы и без особых разъяснений тренеров сами знали цену иным публикациям. Знали хотя бы потому, что общались со спортивными журналистами и замечали, что отсутствие соответствующей профессиональной подготовки в сочетании с излишней самоуверенностью приводит иногда к нелепостям, курьезам.
Помню, как после тренировочного матча на заснеженном поле стадиона «Динамо» к нам в раздевалку вошли несколько журналистов. Один из них считал себя большим знатоком футбола, поскольку написал уже много статей о киевском «Динамо». Правда, наши тренеры не считали его специалистом, справедливо полагая, что главное не в том, сколько написано, а в том, что написано. Разговор зашел о статье, появившейся в газете за подписью Веремеева.
Как потом рассказывал Володя, от его мыслей в статье ничего не осталось, журналист вложил в его уста свои, довольно путанные, сентенции о футболе. Разумеется, реакция Веремеева была для журналиста малоприятным сюрпризом. Ведь в раздевалке находилась команда, тренеры, другие журналисты, и авторитет «большого знатока» на глазах у всех зашатался. Он перешел в наступление.
– Ка-ак! – воскликнул журналист. – Ты хорошо вспомни! Ты сидел у нас в редакции журнала напротив меня и говорил…
– Такого я вам не говорил, – упрямо сказал Володя.
– А ты хотел, чтобы я в точности воспроизвел твои слова? – не сдавался репортер. – Так не бывает! Главное, чтобы был смысл.
– Так у вас там и смысла нет, – раздраженно сказал Веремеев. – Все придумали за меня…
У Володи среди журналистов было много друзей. Сам он учился в университете на факультете журналистики, и в тедпи, когда по каким-либо причинам пропускал календарные матчи, он неизменно смотрел их из ложи прессы. Он рассказывал нам, как рождаются иные футбольные отчеты:
– Понимаете, кое-кто из пишущей братии просто не улавливает, что происходит на поле. Сидят, балагурят и вдруг – гол. В этот момент послушать журналистов – один юмор! «Хлус забил!»-выкрикивает кто-то из репортеров. «Да нет, Блохин», – возражает другой. «Не спорьте, ребята, сейчас объявят по стадиону». И тут объявляют, что гол забил Буряк. «А кто ему дал пас? Не видели?» И все в таком духе… Закончу играть в футбол, возьмусь за перо и напишу о наших друзьях журналистах книжку «Как это делается в ложе прессы».
По себе знаю, что после иных публикаций бывает не до смеха. Летом 1981 года в одной молодежной газете было опубликовано интервью со мной. Все вроде бы ничего. И вдруг… Читаю «свои» слова и глазам не верю:
«Иногда я хожу сыграть в футбол – для отдыха – в Гидропарк. Правда, обычно стою в воротах, чтобы не смущать соперников».
Вот это полет журналистской фантазии! Тут не знаешь, как лучше и с пользой для семьи использовать редкий выходной, какое из десятков неотложных дел выполнить, а я видите ли «для отдыха» снова бросаюсь играть в футбол! И не где-нибудь, а в Гидропарке! Сразу подумал о том, как воспримут такую «сенсацию» товарищи по клубу. Слава богу, восприняли с юмором: «Олег, говорят, слава Яшина тебе спать не дает?»
Я когда-то читал, что тренер «Аякса» Михелс делал очень мало заявлений в прессе, и они были всегда лаконичны, а порой даже грубы. Когда эту команду стал тренировать Ковач, то президент клуба посоветовал ему так же держаться с журналистами. Однако новый тренер знаменитого голландского клуба считал, что без прессы футболу не обойтись. Руководители, игроки, журналисты, тренеры, арбитры – все посажены в одну лодку.
Я согласен с Ковачем. Когда пресса объективно объясняет причины отставания, она оказывает существенную помощь в работе специалистам, показывает зрителям реальную картину происходящих в футболе событий, формирует общественное мнение.
А в том удачном для нас сезоне 1974 года, в Октябрьском дворце, когда нам вручали золотые медали, наши тренеры, выступая с ответным словом, в основном критиковали своих критиков. Мне даже казалось, что они брали в руки микрофон лишь для того, чтобы поссорить присутствующих в зале болельщиков с репортерами, пишущими о футболе. Лобановский, например, поблагодарив болельщиков за поддержку, высказал мнение, что зрителей на стадионе было бы еще больше, если бы пресса в середине сезона не сообщила о том, что чемпион практически уже определился, и если бы журналисты не метали столько критических стрел в адрес киевского «Динамо». Лобановский заявил, что большинство статей написаны журналистами непрофессионально, он рекомендовал репортерам чаще встречаться с" людьми, работающими в футболе.
Наши тренеры полемизировали с теми журналистами, которые в категорической форме утверждали, что нам пока далеко до лучших европейских клубов. Действительно, трудно соревноваться с профессионалами, говорили тренеры клуба, но можно! И они пообещали, что в будущем сезоне «Динамо» постарается доказать это на практике.
И вот ровно через пять месяцев после того «торжества с оговоркой» нам действительно представилась прекрасная возможность доказать правоту наших тренеров на высшем международном уровне – в финальном матче розыгрыша Кубка обладателей кубков европейских стран на стадионе «СентЯкоб» в Базеле.
Базель, май, победа!
Финал Кубка кубков! При этих словах я почему-то прежде всего вспоминаю раздевалку швейцарского стадиона, измотанные борьбой счастливые лица ребят и солоновато-сладкий – наверное, от пота, который струится еще по щекам и попадает на губы, – вкус шампанского. Мы пили его прямо из серебряной чаши Кубка. Но все это было позже.
По натуре я оптимист. Но в ожидании такого ответственного матча испытывал тревогу. Меня тревожили не соперники, хотя ими были опытные венгерские футболисты – команда «Ференцварош». Травма, полученная в Ереване на стадионе «Раздан», все еще беспокоила. Швы даже при ходьбе вызывали неприятные ощущения.
Первые тренировки я пропустил. Утро 14 мая 1975 года для меня началось с посещения врача. Несколько неприятных мгновений – и швы сняты. Врач сделал специальную повязку. Потом спросил участливо:
– Не больно?
Я знал, что теперь участие в финальном матче зависит только от моего собственного решения, даже врач был не вправе решать за меня. Я несколько раз легко подпрыгнул на травмированной ноге. Прежней покалывающей боли не ощутил. А главное, в эти мгновения я почувствовал, что неприятный страх, мешающий мне наступать на ногу, исчез.
– Порядок, доктор! – как можно тверже сказал я.
– Ну и слава богу! Иди, порадуй тренеров…
С этого момента я уже не думал о своей ране. Я десятки раз проигрывал ситуации, которые еще только должны были осуществиться. В душе рождался подъем – тот самый сладкий порыв, без которого спорт утратил бы едва ли не всю свою прелесть.
«Сент-Якоб» – типичный западноевропейский футбольный стадион с трибунами, подступающими почти к самой кромке футбольного поля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49