– Ну, бомбардиры, показывайте, на что вы способны! – и тренер дал свисток.
Почувствуй я хоть на миг, что в этот момент за мной пристально наблюдают, ничего бы не вышло. Но я не задумывался об этом. Был мяч, были ворота, и моя пятерка вышла играть против такой же команды желающих учиться «на футболистов». Одним словом, был футбол, а я – в его плену! После игры тренер беседовал с каждым из нас и, когда очередь дошла до меня, сказал: «Принимаю тебя в свою группу». Домой я возвращался, сияя от счастья.
Дополним рассказ Блохина воспоминаниями его первого тренера Александра Леонидова:
– Мы приглашали в школу ребят десяти-одиннадцатилетнего возраста. Каждый тренер набирал себе группу из двадцати человек. Но чтобы найти два десятка таких, которые подавали бы надежды, приходилось просматривать до трех тысяч мальчишек! На контрольных испытаниях я предлагал ребятам выполнить простейшие технические элементы. К примеру, просил как можно сильнее пробить по воротам. Для меня очень важно было знать – боится ли ребенок сильно бить по мячу? Внимательно присматривался к мальчишкам и во время пятнадцатиминутной игры в мини-футбол. А после этого ставил их по три-четыре человека, и они должны были наперегонки пробежать тридцать-сорок метров. Помню, что в таком забеге Блохин легко – даже слишком легко! – убежал от всех своих сверстников. Он не выделялся ни ростом, ни физическими данными и с виду, пожалуй, казался хиленьким застенчивым мальчиком. Но я без колебаний сразу записал., его в свою группу: подкупала скорость мальчугана! Других качеств в тот период я у Блохина не приметил.
…Пятнадцатого сентября 1962 года, исполненный великой гордости, я, ученик 4-го «Д» класса 144-й средней школы, собственноручно заполнил учетную карточку футбольной секции «Юного динамовца» и с этого дня официально стал членом общества «Динамо». Было чем гордиться. Ведь накануне сезона этого года динамовцы Киева, первые из немосковских команд, победили в чемпионате СССР! Имена Войнова, Сабо, Базилевича, Лобановского, Трояновского не сходили с уст киевских мальчишек. Я был счастлив от одного сознания, что буду тренироваться в одном клубе с ними. Мечтал выйти на изумрудно-зеленый газон стадиона «Динамо». Но до этого было еще далеко. А мои первые тренировки начались на небольшом пятачке асфальта – сразу при входе на стадион, за высокими круглыми колоннами.
«Папенькин сыночек»
Однажды после занятий тренер выдал мне беленькую как снег футболку с большой синей буквой «Д» на груди. Я был просто счастлив: выйду на поле в составе киевского «Динамо». Пусть в детской команде, но все-таки в «Динамо»!
Мои первые матчи проходили на заводских стадионах, расположенных далеко от центра города. Болельщики туда почти не заглядывали. По воскресным дням играли клубами на первенство города. В такие дни все семейство просыпалось рано. Мама быстро готовила завтрак, и мы с отцом отправлялись на стадион. Кажется, за все мои детские и юношеские игры отец не пропустил ни одного матча на первенство города. Он был не только моим персональным болельщиком. В школе «Юного динамовца» на общественных началах действовал родительский комитет, и отец много лет возглавлял его. Родители помогали тренерам контролировать успеваемость юных футболистов, а в дни воскресных матчей на" первенство города были рядом с нами. Рождались и хорошие традиции. К примеру, на каждую игру родители приносили трехлитровые банки с яблочным, томатным или виноградным соком. После матчей мы не бежали хлебать воду из-под крана, а с величайшим удовольствием пили этот сок.
Но лично для меня отцовская забота обернулась маленькой драмой; за мной прочно закрепилась кличка «папенькин сыночек». Некоторые из мальчишек считали, что меня держат в команде только благодаря папиному знакомству с тренером.
Иногда даже на поле во время официальных игр первенства города кое-кто из партнеров по команде бросал мне до боли обидное словечко: «Трус!» Трусость в футболе определялась довольно просто: не вступаешь в силовую борьбу – значит, трус. Но мне, маленькому худенькому крайнему нападающему, вряд ли стоило вести единоборство с рослыми и крепкими защитниками. Впрочем, не только ребята считали меня трусом.
«Из этого футболиста не получится – не боец он!» – говорили коллеги моему тренеру Леонидову обо мне. Да, чисто по внешним признакам, вероятно, трудно было ожидать от меня быстрых спортивных взлетов. В тринадцатилетнем возрасте я весил 43,5 килограмма, рост был 158 сантиметров, спирометрия – 3200. Прямо скажем, не атлет.
Отец, чувствуя мое отставание в физической подготовке, сам взялся за дело. Он будил меня на рассвете и еще до школы заставлял бегать кроссы. Мы выработали постоянный маршрут. После бега я делал гимнастику, приседал, отжимался, подтягивался. Вероятно, чтобы это мне не так быстро надоело, отец придумывал различные игры с мячом. Помню, как прямо на нашей маленькой кухне я с завязанными глазами должен был контролировать мяч то левой, то правой ногой…
Я очень рано начал забивать голы. Но не потому, что, переборов себя, ринулся в силовую борьбу с защитниками. Нет, мне это никогда не нравилось. Тренер не ограничивал нас жесткими игровыми установками и позволял свободно фантазировать. Но все-таки помню, что Леонидов советовал защитникам и полузащитникам почаще давать мне длинные передачи за спины соперников. Получив мяч, я легко набирал скорость, убегал от противников, выходил один на один с вратарем и забивал голы.
…Каждое лето футбольная школа выезжала на один месяц в спортивно-оздоровительный лагерь. Он был разбит близ районного центра Володарка километрах в ста двадцати от Киева в сторону Белой Церкви. Свежий воздух, чистое озеро, живописные места, уютный стадион с отличным полем – все это в полном нашем распоряжении. Утренние пробежки, работа с мячом над техникой, тренировочные игры, рыбалка и чтение книг, взятых с собой из дому. Мы сами ощущали, что после месяца такой жизни возвращаемся домой окрепшими и поздоровевшими. В 14 лет данные в моей врачебно-контрольной карточке существенно изменились: вес – 49 килограммов, рост – 165 сантиметров, спирометрия – 3600.
А в шестнадцать лет мой вес был уже 63 килограмма, рост – 176,5 сантиметра, спирометрия – 4500.
Да, за годы тренировок в школе я окреп, вырос, набрал вес. Силенка прибавилась, но в матчах я по-прежнему не любил единоборств с защитниками. Голы забивал преимущественно на скорости: пробросишь мяч, убежишь от защитника, выйдешь один на один с вратарем и – бей! А голкиперы в мальчишеских командах, помнится, всегда были слабенькие. И все-таки в составы детских и юношеских сборных команд города на республиканские соревнования меня на первых порах не включали: туда подбирали ребят, которые предпочитают силовую борьбу. А когда в первый раз в жизни я наконец-то выехал в составе сборной команды города во Львов на розыгрыш Кубка «Юность», то весь турнир отсидел на скамейке запасных. Тренеры снова отдали предпочтение «бойцам». И так продолжалось почти до пятнадцати лет.
Но голы я продолжал забивать. И благодаря этому постепенно пробился в юношескую сборную. Чаще стал выезжать на соревнования в другие города, а со временем – и в другие страны. С годами поездки стали привычным делом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49