Губетта. Грустная и довольно обычная история. Разорившийся мужчина женится на разрушающейся даме. Такое мы видим каждый день. (Принимается за еду.)
Время от времени некоторые из гостей встают из-за стола и выходят на авансцену, где разговаривают; пиршество тем временем продолжается.
Княгиня Негрони (указывая Маффио на Дженнаро) . Граф Орсини! Друг ваш, кажется, что-то очень грустен.
Маффио. Он всегда такой, синьора. Простите, что я его привел, хоть вы и не удостоили его приглашения. Мы с ним братья по оружию. Он спас мне жизнь при осаде Римини, а я при взятии моста в Виченце принял на себя удар шпаги, который ему предназначался. Мы не разлучаемся никогда. Мы всегда вместе. Один цыган предсказал нам, что мы умрем в один и тот же день.
Княгиня Негрони (смеясь) . А сказал он вам – утром это будет или вечером?
Маффио. Он нам сказал, что это будет утром.
Княгиня Негрони (смеясь еще громче) . Ваш цыган сам не знал, что говорит. И вы очень любите этого юношу?
Маффио. Так, как только может мужчина любить мужчину.
Княгиня Негрони. Ну что же, вы наполняете друг другу жизнь. Вы счастливы.
Маффио. Дружба, синьора, не заполняет всего сердца.
Княгиня Негрони. Боже мой! А что же заполняет все сердце?
Маффио. Любовь.
Княгиня Негрони. У вас все любовь на языке.
Маффио. А у вас она во взгляде.
Княгиня Негрони. Какой вы чудак!
Маффио. Какая вы красавица! (Берет ее за талию.)
Княгиня Негрони. Граф Орсини, оставьте меня!
Маффио. Дайте поцеловать руку.
Княгиня Негрони. Нет! (Ускользает от него.)
Губетта (подходит к Маффио) . Ваши дела с княгиней, кажется, неплохи?
Маффио. Она мне говорит одно только «нет».
Губетта. В устах женщины слово «нет» – это старший брат слову «да».
Джеппо (подходит к Маффио) . Как тебе нравится княгиня?
Маффио. Божественна. Между нами говоря, она начинает сильно царапать мое сердце.
Джеппо. А ее ужин?
Маффио. Настоящий пир.
Джеппо. Княгиня – вдова.
Маффио. Это и видно по ее веселости.
Джеппо. Надеюсь, ты больше не остерегаешься ее угощения?
Маффио. Ну что тут говорить! Я был безумец.
Джеппо (Губетте) . Вы просто не поверите, синьор Бельверана, – ведь Маффио боялся идти на ужин к княгине.
Губетта. Боялся? Да отчего же?
Джеппо. Оттого, что дворец Негрони примыкает к дворцу Борджа.
Губетта. К черту этих Борджа! Давайте пить!
Джеппо (тихо, к Маффио) . Люблю этого Бельверану за то, что он не любит Борджа.
Маффио (тихо) . Да, правда, он не пропустит случая, чтобы послать их к черту, и делает это с исключительным изяществом. И все-таки, милый мой Джеппо…
Джеппо. Ну что?
Маффио. Я с самого начала ужина наблюдаю за этим испанцем. Он пил до сих пор только воду.
Джеппо. Опять тебя, добрый мой Маффио, одолевают подозрения! Ты что-то скучен во хмелю.
Маффио. Может, ты и прав. Я безумец.
Губетта (возвращаясь и оглядывая Маффио с ног до головы) . Знаете ли, синьор Маффио, вы скроены так, что проживете до девяноста лет, и очень похожи на деда моего – он дожил как раз до такого возраста, а звали его, так же как и меня, дон Хиль-Басилио-Фернан-Иренео-Фелипе-Фраско-Фраскито граф де Бельверана.
Джеппо (тихо, к Маффио) . Надеюсь, ты больше не сомневаешься в его испанском происхождении? Ему при крещении дали по меньшей мере двадцать имен. – Просто целый каталог, синьор Бельверана!
Губетта. Увы! Наши родители привыкли давать нам больше имен при крещении, чем червонцев при женитьбе. Но чего это они там смеются? (В сторону) Надо все-таки создать предлог, чтобы дамы могли удалиться. Как быть? (Снова садится за стол.)
Олоферно (пьет) . Господа! Клянусь Геркулесом, я никогда не проводил более прелестного вечера. Сударыни, отведайте этого вина. Оно нежнее, чем лакрима-кристи, и еще огненнее кипрского. Это, синьоры, сиракузское вино.
Губетта (ест) . Олоферно, как видно, пьян.
Олоферно. Сударыни, я не могу не прочесть стихотворения, которое только что сочинил. Я бы хотел быть поэтом более одаренным, чтобы прославить столь великолепный пир.
Губетта. А я бы хотел быть более богатым, чем мне выпало на долю, и самому задавать друзьям такие пиры.
Олоферно. Нет ничего сладостнее, как воспевать красавицу и добрый ужин.
Губетта. Еще сладостнее обнимать первую и вкушать второй.
Олоферно. Да, я бы хотел быть поэтом. Я хотел бы вознестись к небесам. Я хотел бы иметь крылья…
Губетта. Фазана, что на моей тарелке.
Олоферно. Я все-таки прочитаю вам мой сонет.
Губетта. К черту сонет, синьор маркиз Олоферно Вителлоццо! Разрешаю вам не читать его. Давайте пить!
Олоферно. Вы мне разрешаете не читать мой сонет?
Губетта. Как разрешаю собакам не кусать меня, папе – не благословлять меня, а прохожим – не швырять в меня камнями.
Олоферно. Черт! Да вы, кажется, оскорбляете меня, мой маленький испанец.
Губетта. Я вас не оскорбляю, итальянский верзила. Я отказываюсь уделить внимание вашему сонету. Всего только. Мое горло больше жаждет кипрского вина, чем уши – поэзии.
Олоферно. Так я ваши уши, потрепанный кастилец, прибью гвоздями к пяткам.
Губетта. Вы редкостный олух! Фу! Видал ли кто такого невежу? Упился сиракузским вином, а ведет себя так, словно охмелел от пива!
Олоферно. Да знаете ли, я вас разрежу на четыре части, черт побери!
Губетта (разрезывая фазана) . Не могу вам ответить такой же любезностью. Я не разрезываю такой грубой дичи, как вы. Сударыни, не угодно ли фазана?
Олоферно (хватая нож) . К дьяволу! Да я распорю брюхо этому мерзавцу, будь он даже знатнее самого императора!
Дамы (вставая из-за стола) . Боже! Они сейчас будут драться!
Мужчины. Олоферно, успокойся!
Они обезоруживают Олоферно, который хотел броситься на Губетту. В это время дамы исчезают в боковую дверь.
Олоферно (вырываясь) . Нечистая сила!
Губетта. Вы так часто призываете дьявола, любезный мой поэт, что обратили в бегство наших дам. Уж как вы неловки!
Джеппо. Что верно, то верно. Куда это они исчезли?
Маффио. Они испугались. Нож блеснет – женщина и улизнет.
Асканио. Ничего, они вернутся.
Олоферно (угрожая Губетте) . Завтра я тебя найду, чертов графчик!
Губетта. Завтра – сколько вам будет угодно!
Олоферно, шатаясь, в досаде садится на свое место. Губетта хохочет.
Вот дурак-то! Отпугнул самых красивых женщин Феррары – и чем же? Ножом, обернутым в сонет! Разъярился из-за каких-то стихов! У него и впрямь крылья. Это не человек, а гусь. Он, верно, и спит-то как на насесте, этот Олоферно!
Джеппо. Ну довольно, синьоры, успокойтесь. А завтра утром, клянусь Юпитером, вы со всей учтивостью можете перерезать друг другу горло. По крайней мере вы, как подобает дворянам, будете драться на шпагах – не на ножах.
Асканио. А кстати, куда мы девали наши шпаги?
Дон Апостоло. Вы забыли, что у нас их отобрали в передней.
Губетта. Предосторожность была кстати, а то мы подрались бы при дамах и заставили бы покраснеть самих голландцев, хмелеющих от табака.
Дженнаро. Предосторожность весьма кстати – что и говорить!
Маффио. Черт возьми! Вот, брат Дженнаро, первое слово, которое ты вымолвил с начала ужина. Ты совсем не пьешь! Уж не мечтаешь ли о Лукреции Борджа? У тебя, Дженнаро, с ней, наверно, роман? Не отнекивайся!
Дженнаро. Налей мне вина, Маффио! Друзей я не бросаю ни в бою, ни за столом.
Черный паж (с двумя графинами в руках) . Синьоры, какого прикажете вина – кипрского или сиракузского?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17