Как заявил некий представитель государственного департамента США, Финляндия должна согласиться с тем, что её пограничные проблемы будут решаться на мирной конференции. Министр Холсти поддерживал эту точку зрения, но я сам, так же как и правительство, считал её неприемлемой, поэтому мы потребовали от Холсти сделать заявление, что Финляндия может принять юридическое признание своей независимости только при условии полной территориальной неприкосновенности государства. Наша непреклонность, конечно же, не прервала обсуждение этого вопроса, но, если бы мы уступили, события могли получить совершенно нежелаемое развитие.
В это время проблема Финляндии неожиданно получила поддержку в лице господина Гувера, американского «диктатора продовольствия», находившегося в Париже. В письме к президенту Вильсону от 27 апреля он призвал к скорейшему признанию независимости Финляндии, мотивируя это тем, что в стране только что проведены выборы на демократической основе. Финляндия, где сложилась очень напряжённая ситуация с продовольствием, заслужила всяческую поддержку в её стремлении выйти из этого тяжёлого положения, писал господин Гувер; только после официального признания независимости Финляндии можно будет приобрести продукты питания за счёт значительных сумм, находящихся в банках Америки. Хотя в некоторых общественных кругах существует мнение, что генерал Маннергейм бросил тень на новое правительство Финляндии, говорилось далее в письме, тем не менее, американская администрация должна удовлетвориться тем, что основы демократических институтов заложены именно под его руководством.
Неторопливость Англии и Америки в официальном признании нашей независимости меня не беспокоила. Мы могли спокойно дожидаться признания, полагаясь на обещание, которое дал мне министр иностранных дел Франции Пишон.
Впрочем, долго ждать не пришлось. Уже 3 мая по инициативе Соединённых Штатов этот вопрос был рассмотрен на «Совете пяти» в Париже. Представитель Франции министр иностранных дел Пишон заявил, что его правительство уже признало независимость Финляндии. На какое-то время дипломатические отношения действительно были прерваны, но теперь, после того как генерал Маннергейм сформировал новое правительство, они восстановлены. Финляндия уже имеет дипломатического представителя в Париже. Правительство Франции неоднократно призывало союзников последовать его примеру и сейчас просит поддержать предложение Америки положительно решить этот вопрос.
Представитель Англии лорд Чарлз Хардинг сказал, что Великобритания также одобряет это предложение, поскольку оно укрепит позицию генерала Маннергейма и правительства Финляндии. Кроме того, признание независимости Финляндии можно считать мерой, которая воспрепятствует распространению большевизма. Вместе с тем лорд Хардинг надеялся, что финское правительство согласится на обсуждение вопросов о границе в Петсамо и об Аландских островах, которые будут обсуждаться на мирной конференции, и будет готово предоставить амнистию тем участникам восстания, которые поступили на службу Великобритании в Мурманске.
Представитель Японии барон Макино, у которого не было полномочий правительства по обсуждаемому вопросу, заявил, что персонально он тоже поддерживает это предложение. Но, добавил барон, он надеется, что Финляндия поддержит командующего русскими белыми силами Юденича и предоставит ему возможность для наступления на Петроград со своей территории.
Министр Пишон отметил, что Франция признаёт независимость Финляндии без всяких условий, после чего представитель США господин Лансинг тоже высказался против каких-либо условий. Великобритания признала независимость Финляндии 6 мая 1919 года, Соединённые Штаты — на следующий день, а 23 и 27 июня к ним присоединились Италия и Япония.
Обмен нотами с правительствами Великобритании и Соединённых Штатов показал, что признание нашей независимости этими государствами не было обременено какими-либо условиями или оговорками. Прошло всего несколько дней, и мы с радостью приветствовали визит британского флота в Хельсинки.
Внешние отношения были восстановлены. Внутренняя ситуация также стабилизировалась. В годовщину торжественного марша освободительной армии нам стало отчётливо ясно, что деятельность, которую мы строили на фундаменте победы нашего оружия, принесла положительные результаты.
Весной 1919 года важнейшим вопросом для нас было принятие новой конституции. Хотя я оставался убеждённым монархистом, я всё же не был настолько слеп, чтобы не видеть, что даже демократический строй, основанный на сильной государственной власти, мог обезопасить государство и обеспечить благосостояние его граждан. Именно это я имел в виду, когда, обращаясь к сенату 16 мая 1918 года, сказал, что штурвал государственного корабля Финляндии надо передать «в твёрдые руки людей, которые не будут подвластны политическим спорам и которым не надо будет идти на компромиссы».
Предложение правительства о демократическом строе государства строилось на разработках профессора К.Стольберга. 13 мая это предложение поступило в парламент, где оно получило значительную поддержку, особенно со стороны левых фракций. Однако по ряду позиций — в частности, по вопросам о выборе президента, его праве накладывать вето на законы, одобренные парламентом, распускать парламент и назначать новые выборы — мнения разделились. Фракция социал-демократов резко возражала против того, чтобы президенту были предоставлены такие широкие полномочия. Социал-демократы до последнего сражались против того, чтобы президент республики избирался выборщиками. Они полагали, что избрание президента должно быть прерогативой парламента.
Я понимал, что такое положение поставило бы президента в зависимость от парламента, и потому решительно возражал против этого предложения. После консультаций по данному вопросу с самыми видными правоведами Финляндии, профессорами Хермансоном, Вреде и Эрихом, я ещё более укрепился в своей точке зрения.
Тем не менее, я был вынужден дать согласие на то, что первые выборы президента будут проведены парламентом, однако предупредил, что не подпишу закон, если моя точка зрения на права президента не будет принята во внимание. Была и ещё одна причина, по которой я пошёл на компромисс: я хотел продемонстрировать моё личное отношение к выборам, на которых меня могли выдвинуть претендентом. Я больше не стремился к руководству государством, поскольку уже выполнил те задачи, которые должен был решить. С другой стороны, я был уверен, что, если выборы состоятся в парламенте, пост президента я не получу. Это было ясно при подсчёте голосов левых фракций. Я стремился также обезопасить страну от новых жестоких предвыборных сражений, подобных тем, которые мы только что пережили. Я был удовлетворён, что большинство парламента поддерживало правительство.
17 июля 1919 года я утвердил новую конституцию. Именно тогда кончилось действие конституции, принятой в 1772 году во время правления Густава III.
Ныне конституции Финляндии исполнилось тридцать лет. Когда сейчас, через столько лет, смотришь на этот основной закон, по которому создано наше государство, можно не сомневаться в его ценности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152