Ветераны тайных операций с восхищением вспоминали дни войны, молодое пополнение успело ощутить прелесть реальной власти, поэтому как те, так и другие не желали ничего изменять. (Когда адмирал Стэнсфилд Тернер, став в 1977 году директором ЦРУ, решил умерить проведение тайных операций, его указания просто проигнорировали.) Политики перестали обращаться в ЦРУ за информацией и ее анализом, по мере того как все сильнее деградировали подразделения ЦРУ, занимавшиеся этой работой. Но потребовался шок от взрыва советской атомной бомбы, чтобы до конца понять, насколько безнадежно плохо справлялось ЦРУ со своими основными обязанностями(27).
29 августа 1949 года, когда над Центральной Азией занималась заря, в небе над казахстанской степью поднялось облако в форме огромного гриба. Через четыре года после того, как США взорвали первую бомбу. Советский Союз тоже вступил в атомный век. Президент Трумэн, который заверял американцев в том, что атомная монополия США продержится 10 – 15 лет, отказывался верить первым сообщениям о взрыве. Чтобы убедить его, пришлось представить результаты анализа радиоактивного дождя из зараженного облака(28). Но даже после этого он утверждал: такой анализ еще не означает, что у русских есть атомная бомба. В своем обращении к американскому народу 23 сентября 1949 года. то есть больше чем через три недели после сообщения, он все еще старался дать понять, что в России произошла авария с ядерным устройством. Президент говорил об «атомном взрыве», не употребив ни разу слова «бомба».
Однако через несколько дней Москва сама объявила обо всем миру. Американцы были потрясены и напуганы. Каким образом страна, истерзанная войной, не обладающая промышленной мощью Америки, по-видимому, не имеющая достаточно квалифицированных ученых, лишенная необходимого сырья и. самое главное, не располагающая жизненно важными «ноу-хау». сумела создать атомную бомбу за столь короткий срок? Как получилось, что Советский Союз принял важнейшее решение о разработке и производстве нового оружия, реализовал это решение и преуспел в достижении своих целей, а ЦРУ об этом так ничего и не узнало? Более того, как могли американские разведывательные службы утверждать, что русских от создания атомной бомбы отделяет 10 – 20 лет? Почему произошел этот величайший просчет в «холодной войне»?
Поднялся многоголосый шум негодования. Директор ЦРУ адмирал Роско Хилленкоттер всего лишь за год до этого направил президенту меморандум, в котором писал, что «существует чрезвычайно слабая вероятность того, что русские создадут свою первую атомную бомбу самое раннее к середине 1950 года, но наиболее вероятная дата, по нашему мнению, – середина 1953 года»(29). Хилленкоттер взял вину на себя и в конечном итоге был смещен со своего поста. Директором ЦРУ стал генерал Уолтер Беделл-Смит. Но для того чтобы удовлетворить критиков ЦРУ, одной головы было недостаточно. Р. Е. Лэпп, консультант американской комиссии по атомной энергии, заявил, что создание Советским Союзом бомбы показало наличие крупнейших недостатков в разведке США. Бернард Браун, американский представитель в комиссии ООН по атомной энергии, жаловался в Госдепартамент на низкое качество оценки разведывательных данных, а президент Ассоциации резервистов требовал укрепления американских спецслужб, чтобы «мы могли эффективно прорывать «железный занавес» и получать предупреждение о враждебных действиях»(30).
Критика разведки, сколь бы жестокой она ни была, при правильном к ней отношении может быть обращена на пользу разведывательным службам. Наилучший способ, проверенный годами, заключается в том, чтобы заявить: провал явился результатом невероятного искусства вражеской разведки, шпионы которой проникли за стены замка и похитили секреты. Чтобы противостоять чудовищным усилиям врага в укреплении его разведки, надо отвечать тем же. Агент против агента, доллар против доллара. Именно такую тактику и избрало ЦРУ.
Неспособность ЦРУ обнаружить то, что Советский Союз может создать атомную бомбу за столь короткое время, объяснили следующим образом. Предположение, что русским потребуется 10 – 20 лет для создания бомбы, было правильным. Однако оно было обесценено действиями советских шпионских групп, которые «похитили и передали Советскому Союзу самые важные тайны, которыми когда-либо обладало человечество». Не было никаких фактов, подтверждавших существование групп, похитивших атомные секреты, однако это не помешало конгрессмену Ричарду Никсону начать на них охоту. В своей статье в «Джорнэл америкен» он потребовал от президента Трумэна, чтобы тот «обнародовал факты о шпионской группе, ответственной за передачу информации об атомной бомбе агентам русского правительства»(31). Гувер приказал ФБР найти шпионов, которые дали возможность русским так быстро создать эту бомбу. Вскоре США захлестнула волна шпиономании, которая привела к казни в 1953 году за государственную измену Джулиуса и Этель Розенберг. В США и Великобритании было схвачено довольно много «атомных шпионов». Их судили и заключали в тюрьму. Другие обвиненные или те, кто ждал обвинения в шпионаже, бежали в Советский Союз.
Так какие же секреты выдали эти шпионы? Насколько помогли они Советскому Союзу в создании атомной бомбы? Насколько ЦРУ было информировано об усилиях СССР в этой области? Для ответа на эти вопросы мы должны ненадолго обратиться к истории создания атомной бомбы.
Советские ученые, так же как и их коллеги в других странах, бесспорно поняли в 1939 году теоретическую возможность создания атомной бомбы. Это случилось после того, как немецкие физики открыли процесс ядерного деления урана. Игорь Курчатов, которого позже окрестили отцом советской атомной бомбы, и группа молодых исследователей, включая Георгия Николаевича Флерова (последний сыграл огромную роль в советской ядерной программе), настаивали на развертывании чрезвычайной программы исследований в области атомного ядра еще в начале 1940 года, то есть за год до начала действия аналогичной американской программы. В июне 1940 года советское правительство решило создать специальную урановую группу для разработки планов исследований на 1941 год и определения необходимых для этого материальных ресурсов. В самом начале 1941 года ученые доложили советскому правительству, что существует возможность создания атомной бомбы значительно более мощной, чем любая из существующих обычных бомб.
Но прежде чем правительство успело ответить, немецкое вторжение остановило все ядерные исследования в Советском Союзе. Советские ученые с тех пор утверждают, что, если бы не война с Германией, им удалось бы получить цепную реакцию раньше, чем это сделали американцы (Чикаго, декабрь 1942 г.). Это одно из многих «если», которыми усеян путь истории. Однако Дэвид Холлоуэй из Эдинбургского университета и одновременно сотрудник Центра по международной безопасности и контролю над вооружениями Стэнфордского университета (Калифорния), который много писал о советской ядерной политике, утверждает, что «заявление советских ученых нельзя отнести к разряду диких». Он полагает, что если бы их планы добиться цепной реакции получили одобрение и если бы не было немецкого вторжения, то «первая цепная реакция могла бы произойти в Советском Союзе, потому что советские физики вовсе не плелись в хвосте американских, английских или немецких коллег в своих представлениях о делении ядра»(32).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150
29 августа 1949 года, когда над Центральной Азией занималась заря, в небе над казахстанской степью поднялось облако в форме огромного гриба. Через четыре года после того, как США взорвали первую бомбу. Советский Союз тоже вступил в атомный век. Президент Трумэн, который заверял американцев в том, что атомная монополия США продержится 10 – 15 лет, отказывался верить первым сообщениям о взрыве. Чтобы убедить его, пришлось представить результаты анализа радиоактивного дождя из зараженного облака(28). Но даже после этого он утверждал: такой анализ еще не означает, что у русских есть атомная бомба. В своем обращении к американскому народу 23 сентября 1949 года. то есть больше чем через три недели после сообщения, он все еще старался дать понять, что в России произошла авария с ядерным устройством. Президент говорил об «атомном взрыве», не употребив ни разу слова «бомба».
Однако через несколько дней Москва сама объявила обо всем миру. Американцы были потрясены и напуганы. Каким образом страна, истерзанная войной, не обладающая промышленной мощью Америки, по-видимому, не имеющая достаточно квалифицированных ученых, лишенная необходимого сырья и. самое главное, не располагающая жизненно важными «ноу-хау». сумела создать атомную бомбу за столь короткий срок? Как получилось, что Советский Союз принял важнейшее решение о разработке и производстве нового оружия, реализовал это решение и преуспел в достижении своих целей, а ЦРУ об этом так ничего и не узнало? Более того, как могли американские разведывательные службы утверждать, что русских от создания атомной бомбы отделяет 10 – 20 лет? Почему произошел этот величайший просчет в «холодной войне»?
Поднялся многоголосый шум негодования. Директор ЦРУ адмирал Роско Хилленкоттер всего лишь за год до этого направил президенту меморандум, в котором писал, что «существует чрезвычайно слабая вероятность того, что русские создадут свою первую атомную бомбу самое раннее к середине 1950 года, но наиболее вероятная дата, по нашему мнению, – середина 1953 года»(29). Хилленкоттер взял вину на себя и в конечном итоге был смещен со своего поста. Директором ЦРУ стал генерал Уолтер Беделл-Смит. Но для того чтобы удовлетворить критиков ЦРУ, одной головы было недостаточно. Р. Е. Лэпп, консультант американской комиссии по атомной энергии, заявил, что создание Советским Союзом бомбы показало наличие крупнейших недостатков в разведке США. Бернард Браун, американский представитель в комиссии ООН по атомной энергии, жаловался в Госдепартамент на низкое качество оценки разведывательных данных, а президент Ассоциации резервистов требовал укрепления американских спецслужб, чтобы «мы могли эффективно прорывать «железный занавес» и получать предупреждение о враждебных действиях»(30).
Критика разведки, сколь бы жестокой она ни была, при правильном к ней отношении может быть обращена на пользу разведывательным службам. Наилучший способ, проверенный годами, заключается в том, чтобы заявить: провал явился результатом невероятного искусства вражеской разведки, шпионы которой проникли за стены замка и похитили секреты. Чтобы противостоять чудовищным усилиям врага в укреплении его разведки, надо отвечать тем же. Агент против агента, доллар против доллара. Именно такую тактику и избрало ЦРУ.
Неспособность ЦРУ обнаружить то, что Советский Союз может создать атомную бомбу за столь короткое время, объяснили следующим образом. Предположение, что русским потребуется 10 – 20 лет для создания бомбы, было правильным. Однако оно было обесценено действиями советских шпионских групп, которые «похитили и передали Советскому Союзу самые важные тайны, которыми когда-либо обладало человечество». Не было никаких фактов, подтверждавших существование групп, похитивших атомные секреты, однако это не помешало конгрессмену Ричарду Никсону начать на них охоту. В своей статье в «Джорнэл америкен» он потребовал от президента Трумэна, чтобы тот «обнародовал факты о шпионской группе, ответственной за передачу информации об атомной бомбе агентам русского правительства»(31). Гувер приказал ФБР найти шпионов, которые дали возможность русским так быстро создать эту бомбу. Вскоре США захлестнула волна шпиономании, которая привела к казни в 1953 году за государственную измену Джулиуса и Этель Розенберг. В США и Великобритании было схвачено довольно много «атомных шпионов». Их судили и заключали в тюрьму. Другие обвиненные или те, кто ждал обвинения в шпионаже, бежали в Советский Союз.
Так какие же секреты выдали эти шпионы? Насколько помогли они Советскому Союзу в создании атомной бомбы? Насколько ЦРУ было информировано об усилиях СССР в этой области? Для ответа на эти вопросы мы должны ненадолго обратиться к истории создания атомной бомбы.
Советские ученые, так же как и их коллеги в других странах, бесспорно поняли в 1939 году теоретическую возможность создания атомной бомбы. Это случилось после того, как немецкие физики открыли процесс ядерного деления урана. Игорь Курчатов, которого позже окрестили отцом советской атомной бомбы, и группа молодых исследователей, включая Георгия Николаевича Флерова (последний сыграл огромную роль в советской ядерной программе), настаивали на развертывании чрезвычайной программы исследований в области атомного ядра еще в начале 1940 года, то есть за год до начала действия аналогичной американской программы. В июне 1940 года советское правительство решило создать специальную урановую группу для разработки планов исследований на 1941 год и определения необходимых для этого материальных ресурсов. В самом начале 1941 года ученые доложили советскому правительству, что существует возможность создания атомной бомбы значительно более мощной, чем любая из существующих обычных бомб.
Но прежде чем правительство успело ответить, немецкое вторжение остановило все ядерные исследования в Советском Союзе. Советские ученые с тех пор утверждают, что, если бы не война с Германией, им удалось бы получить цепную реакцию раньше, чем это сделали американцы (Чикаго, декабрь 1942 г.). Это одно из многих «если», которыми усеян путь истории. Однако Дэвид Холлоуэй из Эдинбургского университета и одновременно сотрудник Центра по международной безопасности и контролю над вооружениями Стэнфордского университета (Калифорния), который много писал о советской ядерной политике, утверждает, что «заявление советских ученых нельзя отнести к разряду диких». Он полагает, что если бы их планы добиться цепной реакции получили одобрение и если бы не было немецкого вторжения, то «первая цепная реакция могла бы произойти в Советском Союзе, потому что советские физики вовсе не плелись в хвосте американских, английских или немецких коллег в своих представлениях о делении ядра»(32).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150