Придерживаясь его, я мог пройти все сто кругов менее чем за три часа, как предполагал мой боевой план.
Когда я сравнил это время с отставанием от Фанхио в 1 10", то пришел к заключению, что аргентинец прошел первую четверть дистанции за 43 18". Если бы он смог пройти всю гонку в том же темпе, то преодолел бы всю дистанцию примерно за 2 часа 53 минуты. Как бы я не уважал и не ценил качества «Мерседес» и талант Фанхио, столь быстрая гонка казалась мне нереальной.
Хоть на первый взгляд это может показаться парадоксальным, в конце концов, я хотел, чтобы возглавлявшие гонку автомобили и дальше удалялись от меня по три секунды на круге. Это означало бы, что они перенапрягут свои силы, и никакая, даже самая надежная, машина не сможет безнаказанно выдержать такой темп. Я больше опасался того, что гонщики «Мерседес» создадут достаточный отрыв, затем успокоятся на этом и станут регулировать свою скорость по непосредственным преследователям.
К сожалению, я не знал, как на самом деле обстояли дела у Аскари и Бера по сравнению с Фанхио и Моссом – насколько Фанхио и Мосс оторвались от них; и у меня не было никакой надежды, что я увижу лидеров еще до финиша.
Было бы хорошо, если бы я мог связываться со своими боксами при помощи системы радиосвязи. Когда-нибудь это станет возможным. В любом случае, я хотел иметь радиосвязь именно в тот момент, чтобы Уголини держал меня в курсе того, что творилось впереди.
«Не трать нервы», как говорят, когда хотят себя успокоить, «как только спустя некоторое время Фанхио с Моссом обгонят меня, я увижу, насколько они оторвались от Аскари и Бера».
Это было довольно горькое утешение, но, поскольку мой план предполагал, что Фанхио обгонит меня после тридцатого круга, я говорил сам себе, что излишне забивать этим свою голову.
Фанхио и Мосс обгоняют меня на круг
На тридцатом круге я позволил себе роскошь обойти своего первого соперника. Это был молодой Жаки Поллет на «Гордини», единственный настоящий новичок в гонке. Я знал, что мне нужно было делать, чтобы обойти его. Он шел по всей ширине трассы, и я был уверен, что он не видел своего преследователя в зеркалах заднего вида, поскольку был слишком занят тем, что происходило впереди него.
Тем больше я бесился оттого, что на такой акробатической трассе, как в Монако, не очень много мест для обгона. Мне не повезло, я догнал его в неудачном месте – на спуске от Казино к морю… поэтому я вынужден был дожидаться начала тоннеля, где можно было совершить обгон. Поравнявшись с ним, я показал рукой, чтобы он держался как можно правее. Я надеялся, что маршалы, которым было поручено наблюдать за ходом гонки, поймут этот жест и покажут ему синие флаги, означающие требование «принять вправо».
Происшествие с Поллетом нарушило мой график. Впервые после старта я не уложился в интервал 1 46,5" – 1 47". На показанном мне табло было 1?50,2?. Потеря составляла всего три секунды, но даже их могло хватить для беспокойства в наших боксах.
На следующем круге я вернулся в прежний ритм. На спуске к морю я был осторожен, но при прохождении шиканы выложился на все сто – облизал изгибы в нескольких сантиметрах от бордюрных камней, а в повороте у табачного киоска использовал всю ширину трассы. На выходе из этого поворота я всегда заезжал на тротуар. Для зрителей это было, несомненно, очень волнующе, но я держал ситуацию под контролем. В этом была неотъемлемая часть риска, который, однако, не превышал пределы разумного, поскольку я все время оставался хозяином ситуации.
На тридцать втором круге я обошел Широна. Воспоминания о Поллете были еще слишком свежи в моей памяти, поэтому я сразу же почувствовал разницу между новичком и старым искушенным казаком. Я еще не приблизился к нему и на двадцать метров, как Широн отклонился вправо, чтобы я не потерял из-за него слишком много времени. Мы по-дружески обменялись взмахами, и я оставил позади своего старого приятеля, воевавшего с упрямой коробкой передач своей «Лянча».
На 32-ом круге – следовательно, после трети дистанции – я все еще шел седьмым, отставая от Фанхио и Мосса на 1 34", как информировало меня табло Меацци. Скоро два «Мерседес» должны были меня обойти… как и предполагалось.
Однако, я не рассчитывал на то, что в начале гонки будет так мало поломок. После трети дистанции нас на трассе оставалось еще семнадцать, хотя Поллет шел медленно, у Широна были проблемы с коробкой передач, а Таруффи останавливался в боксах на несколько минут. По сути, они уже не принимали участия в соревновании, так что, фактически, на трассе оставалось четырнадцать автомобилей, претендовавших на победу или, по крайней мере, на хорошее место.
Это говорило о том, что все конструкторы, в том числе и автомобилей марки «Феррари», сделали все возможное, чтобы на старт Гран-при Европы, главной гонок сезона, привезти тщательно подготовленные автомобили. Я не мог пожаловаться на свой автомобиль… по крайней мере, пока.
Тем не менее, в моем кокпите становилось жарко. Мое лицо было залито потом – под безжалостным монакским солнцем, под шлемом, моя голова была словно в огне – и я с завистью представлял себе, как было бы приятно иметь на голове панаму или соломенную шляпу вроде тех, что носят рыбаки. Но в этом плане все мы находились в одинаковом положении. Я утешал себя той мыслью, что шедшие впереди Фанхио и Аскари должны были терпеть больше моего.
Однако, жара не мешала мне придерживаться своего гоночного плана. Не помешала она и Фанхио с Моссом обойти меня на 36-ом круге… к тому же, как раз напротив боксов. Позади них в пределах видимости не было видно ни Аскари, ни Бера. Случилось то, чего я так опасался: двум «Мерседес» удалось оторваться.
Я снова вспомнил о следах от шин на тротуаре перед поворотом у станции и в целях более чистого прохождения круга чуть изменил манеру пилотирования и прибавил газу, чтобы можно было держаться позади двух «Мерседес».
Я был очень разочарован, когда обнаружил, что Фанхио не заезжал на тротуар перед поворотом у станции, как мне внушили перед гонкой. Однако, я быстро успокоился, когда увидел, каким образом он проходил шикану. Для лучшего ее прохождения он без колебаний заезжал на левый тротуар, таким образом, метров на десять отрываясь от Стирлинга Мосса, который ликвидировал эту потерю на набережной, давя на «газ». Меня удивляло, что такой мастер, как Фанхио, прибегал к такой крайности. Безусловно, на протяжении тридцати шести кругов наступающий на пятки Мосс не мог не действовать на нервы. Для меня же это было бальзамом на душу. Удовлетворив свое любопытство – причем, обильно – я позволил обоим «Мерседес» уйти вперед. Но в повороте перед газгольдером, когда они были уже в двадцати метрах впереди меня, я смог убедиться сам, что мой способ прохождения этого поворота, по крайней мере, был таким же, как и их.
Все эти открытия, сделанные мной на протяжении всего лишь половины круга, добавили мне уверенности. Они «загоняли» свои автомобили, тогда как я шел не торопясь и постоянно придерживаясь своего плана. Но я тут же осознал, что с таким темпом они вскоре обойдут на круг весь пелотон. А затем им будет дышать уже легче – с таким-то отрывом.
Немцы с удовольствием демонстрировали свою силу – знакомая вещь. Для «Мерседес» нет лучшей пропаганды, чем сказанные после гонки слова:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
Когда я сравнил это время с отставанием от Фанхио в 1 10", то пришел к заключению, что аргентинец прошел первую четверть дистанции за 43 18". Если бы он смог пройти всю гонку в том же темпе, то преодолел бы всю дистанцию примерно за 2 часа 53 минуты. Как бы я не уважал и не ценил качества «Мерседес» и талант Фанхио, столь быстрая гонка казалась мне нереальной.
Хоть на первый взгляд это может показаться парадоксальным, в конце концов, я хотел, чтобы возглавлявшие гонку автомобили и дальше удалялись от меня по три секунды на круге. Это означало бы, что они перенапрягут свои силы, и никакая, даже самая надежная, машина не сможет безнаказанно выдержать такой темп. Я больше опасался того, что гонщики «Мерседес» создадут достаточный отрыв, затем успокоятся на этом и станут регулировать свою скорость по непосредственным преследователям.
К сожалению, я не знал, как на самом деле обстояли дела у Аскари и Бера по сравнению с Фанхио и Моссом – насколько Фанхио и Мосс оторвались от них; и у меня не было никакой надежды, что я увижу лидеров еще до финиша.
Было бы хорошо, если бы я мог связываться со своими боксами при помощи системы радиосвязи. Когда-нибудь это станет возможным. В любом случае, я хотел иметь радиосвязь именно в тот момент, чтобы Уголини держал меня в курсе того, что творилось впереди.
«Не трать нервы», как говорят, когда хотят себя успокоить, «как только спустя некоторое время Фанхио с Моссом обгонят меня, я увижу, насколько они оторвались от Аскари и Бера».
Это было довольно горькое утешение, но, поскольку мой план предполагал, что Фанхио обгонит меня после тридцатого круга, я говорил сам себе, что излишне забивать этим свою голову.
Фанхио и Мосс обгоняют меня на круг
На тридцатом круге я позволил себе роскошь обойти своего первого соперника. Это был молодой Жаки Поллет на «Гордини», единственный настоящий новичок в гонке. Я знал, что мне нужно было делать, чтобы обойти его. Он шел по всей ширине трассы, и я был уверен, что он не видел своего преследователя в зеркалах заднего вида, поскольку был слишком занят тем, что происходило впереди него.
Тем больше я бесился оттого, что на такой акробатической трассе, как в Монако, не очень много мест для обгона. Мне не повезло, я догнал его в неудачном месте – на спуске от Казино к морю… поэтому я вынужден был дожидаться начала тоннеля, где можно было совершить обгон. Поравнявшись с ним, я показал рукой, чтобы он держался как можно правее. Я надеялся, что маршалы, которым было поручено наблюдать за ходом гонки, поймут этот жест и покажут ему синие флаги, означающие требование «принять вправо».
Происшествие с Поллетом нарушило мой график. Впервые после старта я не уложился в интервал 1 46,5" – 1 47". На показанном мне табло было 1?50,2?. Потеря составляла всего три секунды, но даже их могло хватить для беспокойства в наших боксах.
На следующем круге я вернулся в прежний ритм. На спуске к морю я был осторожен, но при прохождении шиканы выложился на все сто – облизал изгибы в нескольких сантиметрах от бордюрных камней, а в повороте у табачного киоска использовал всю ширину трассы. На выходе из этого поворота я всегда заезжал на тротуар. Для зрителей это было, несомненно, очень волнующе, но я держал ситуацию под контролем. В этом была неотъемлемая часть риска, который, однако, не превышал пределы разумного, поскольку я все время оставался хозяином ситуации.
На тридцать втором круге я обошел Широна. Воспоминания о Поллете были еще слишком свежи в моей памяти, поэтому я сразу же почувствовал разницу между новичком и старым искушенным казаком. Я еще не приблизился к нему и на двадцать метров, как Широн отклонился вправо, чтобы я не потерял из-за него слишком много времени. Мы по-дружески обменялись взмахами, и я оставил позади своего старого приятеля, воевавшего с упрямой коробкой передач своей «Лянча».
На 32-ом круге – следовательно, после трети дистанции – я все еще шел седьмым, отставая от Фанхио и Мосса на 1 34", как информировало меня табло Меацци. Скоро два «Мерседес» должны были меня обойти… как и предполагалось.
Однако, я не рассчитывал на то, что в начале гонки будет так мало поломок. После трети дистанции нас на трассе оставалось еще семнадцать, хотя Поллет шел медленно, у Широна были проблемы с коробкой передач, а Таруффи останавливался в боксах на несколько минут. По сути, они уже не принимали участия в соревновании, так что, фактически, на трассе оставалось четырнадцать автомобилей, претендовавших на победу или, по крайней мере, на хорошее место.
Это говорило о том, что все конструкторы, в том числе и автомобилей марки «Феррари», сделали все возможное, чтобы на старт Гран-при Европы, главной гонок сезона, привезти тщательно подготовленные автомобили. Я не мог пожаловаться на свой автомобиль… по крайней мере, пока.
Тем не менее, в моем кокпите становилось жарко. Мое лицо было залито потом – под безжалостным монакским солнцем, под шлемом, моя голова была словно в огне – и я с завистью представлял себе, как было бы приятно иметь на голове панаму или соломенную шляпу вроде тех, что носят рыбаки. Но в этом плане все мы находились в одинаковом положении. Я утешал себя той мыслью, что шедшие впереди Фанхио и Аскари должны были терпеть больше моего.
Однако, жара не мешала мне придерживаться своего гоночного плана. Не помешала она и Фанхио с Моссом обойти меня на 36-ом круге… к тому же, как раз напротив боксов. Позади них в пределах видимости не было видно ни Аскари, ни Бера. Случилось то, чего я так опасался: двум «Мерседес» удалось оторваться.
Я снова вспомнил о следах от шин на тротуаре перед поворотом у станции и в целях более чистого прохождения круга чуть изменил манеру пилотирования и прибавил газу, чтобы можно было держаться позади двух «Мерседес».
Я был очень разочарован, когда обнаружил, что Фанхио не заезжал на тротуар перед поворотом у станции, как мне внушили перед гонкой. Однако, я быстро успокоился, когда увидел, каким образом он проходил шикану. Для лучшего ее прохождения он без колебаний заезжал на левый тротуар, таким образом, метров на десять отрываясь от Стирлинга Мосса, который ликвидировал эту потерю на набережной, давя на «газ». Меня удивляло, что такой мастер, как Фанхио, прибегал к такой крайности. Безусловно, на протяжении тридцати шести кругов наступающий на пятки Мосс не мог не действовать на нервы. Для меня же это было бальзамом на душу. Удовлетворив свое любопытство – причем, обильно – я позволил обоим «Мерседес» уйти вперед. Но в повороте перед газгольдером, когда они были уже в двадцати метрах впереди меня, я смог убедиться сам, что мой способ прохождения этого поворота, по крайней мере, был таким же, как и их.
Все эти открытия, сделанные мной на протяжении всего лишь половины круга, добавили мне уверенности. Они «загоняли» свои автомобили, тогда как я шел не торопясь и постоянно придерживаясь своего плана. Но я тут же осознал, что с таким темпом они вскоре обойдут на круг весь пелотон. А затем им будет дышать уже легче – с таким-то отрывом.
Немцы с удовольствием демонстрировали свою силу – знакомая вещь. Для «Мерседес» нет лучшей пропаганды, чем сказанные после гонки слова:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30