В последних числах января 1942 г. в лагерь приехал немецкий ротмистр, выстроил нас и заявил: «Ребята, я. приехал за вами».
После этого он познакомился с каждым из нас в отдельности в присутствиивоеннопленного Иванова Григория, у которого был псевдоним «Березин». В беседе ротмистр интересовался соц. происхождением — рабочий или крестьянин, сколько земли имели — и после этого давал клички, которые записывал на листке бумаги. Мне была присвоена кличка «Ландышев». Когда ротмистр знакомился с нами, то в каждом случае спрашивал мнение Иванова, который как бы подтверждал благонадежность каждого. После этого назавтра нас покормили, переодели и поездом направили в Варшаву».
Отвечая на вопрос следователя: «Каким образом вы дали согласие быть немецким разведчиком?» — Захаров заявил:
«Приняв кличку „Ландышев“, я не знал, что этим самым из меня готовят немецкого разведчика, но когда я прибыл в Варшаву, в школу разведчиков, мне стало ясно, что меня готовят на немецкого разведчика для шпионской работы на территории Советского Союза».
О структуре Варшавской школы разведчиков и обучавшемся там контингенте Захаров на допросе 6 мая с.г. показал:
«Школа немецких разведчиков находилась около Варшавы, в дачном месте, в 10 километрах от Варшавы. Классами служили бараки, сбитые из досок. Охрана школы была в ночное время. Отлучки из школы нам не разрешались. В школе немецких разведчиков обучалось до 100 человек, исключительно пленные бойцы Красной Армии.
Начальником школы был немецкий ротмистр, фамилии я его не знаю, педагогов в школе было всего двое, в прошлом командиры Красной Армии, полковник Быков и подполковник Шалгунов. Были ли это их настоящие фамилии или псевдонимы, не известно.
В школе обучали умению пользоваться компасом и картой, распознавать направление передвижения войск, их рода и количество. Наглядными пособиями служили схемы и плакаты построения дивизии Красной Армии, схемы танков, построения танковой дивизии и прочее. Во время обучения в школе мы носили французскую форму».
В школе разведчиков Захаров проучился до 16 февраля 1942 г., то есть примерно 2 недели. После окончания школы разведчиков группу окончивших, в том числе и Захарова, переодели в бельгийскую форму и отправили поездом до Риги; от Риги на автомашине в количестве 27 человек направили в Псков. В Пскове выделили группу в количестве 4 человек: Захаров, Пе-чалин Николай Дмитриевич, Самсонов Григорий, Жаворонков Павел — и отправили на ст. Сиверскую Ленинградской области.
По показаниям Захарова, указанная группа прибыла в Сиверскую 20 апреля 1942 г., на другой день, якобы по вызову штаба разведки 18-й немецкой армии, была направлена в Псков.
25 апреля с.г. в Пскове данная группа получила задание вылететь на самолете в район г. Тихвина. В этот же день в 24.00 с Псковского аэродрома группа вылетела на самолете на советскую территорию.
Отвечая на вопрос следователя, кто с ним был в самолете, когда их перебрасывали к Тихвину, Захаров показал:
«Совместно со мною была наша группа из 3 человек и волховская группа, также из 3 человек. В первой группе старшим был Иван, фамилии его я не знаю, — радист, Печалин Николай Дмитриевич — разведчик и я — разведчик; во второй группе, сброшенной в районе Тихвина, были: Гурий — старший, он же разведчик, Жаворонков Павел — разведчик и Леонид, фамилии не знаю, — радист. Выброшены они были раньше нас минут на 10».
О полученных им от немецкой разведки заданиях Захаров на допросе 6 мая с.г. показал:
«Нами были получены следующие задания:
а) Наблюдать за движением эшелонов Вологда-Тихвин.
б) Наблюдать за шоссейными дорогами Вологда-Тихвин.
в) Установить, какое количество аэродромов около Тихвина, строятся ли новые аэродромы.
г) Установить фамилии командиров полков и дивизий, моральное состояние их бойцов, возраст, их происхождение, рабочий или крестьянин, их места призыва.
д) Как бойцы и командиры Красной Армии готовятся к химической войне, носят ли они противогазы, противохимические накидки».
По показаниям Захарова, волховская группа имела те же задания, только плюс к ним в ее задачу входило наблюдение за Мурманской железной дорогой, не прибывают ли английские и американские военные грузы, их род и количество. Об условленном порядке передачи собранных шпионских сведений и сроке пребывания в тылу Красной Армии Захаров на этом допросе показал:
«Собранные шпионские сведения мы должны были передавать по имеющейся у нас рации. Время работы рации — 11 час. 30 мин. по московскому времени. Связь должна поддерживаться с Псковом и Варшавой.
Мы имели задание арендовать вблизи Тихвина у каких-нибудь стариков комнату, бывать на вокзале, знакомиться с военными на вокзалах и получать от них интересующие немецкую разведку сведения. Питаться мы должны были за счет того, что сумеем купить у местного населения. При условии работы рации мы должны были находиться в г. Тихвине до 10 июня с.г., командование немецкой разведки нас заверяло, что Тихвин ими будет взят до 10 июня 1942 г. В случае, если рация не будет работать, то мы до 15 мая 1942 г. должны вернуться в штаб немецкой разведки в г. Пскове. Для перехода линии фронта нам был дан пароль: «Я немецкий агент, скорее ведите меня к офицеру». Этот пароль должен быть сказан на немецком языке, причем при объяснении с офицером мы должны были добавить, что мы агенты 18-й армии с добавлением «Айнс».
На допросе 28 апреля 1942 г. Захаров дал следующие показания об известной ему группе немецких разведчиков, находящихся в Ленинграде:
«Мне известно, что сейчас в Ленинграде находится группа в составе 3 человек, фамилии которых я не знаю, но знаю, как их звать. Старший в этой группе Виктор Александрович, возраст примерно 32—35 лет, имел морское звание ст. лейтенанта, был командиром советского военного корабля (раньше принадлежал Эстонии), название его не помню. До призыва в Красную Армию проживал в Ленинграде, имел свою легковую машину. Носит форму старшего лейтенанта. При себе имеет бельгийский пистолет. Жена его проживает в Ленинграде.
Кроме него, Александр, отчества и фамилии не знаю, проживал до армии в Ленинграде, работал на Ленинградском оптическом заводе. Точнее, могу указать, что он проживал в Ленинграде по ул. Красных Ткачей, возраст примерно 1915—1916 гг. рождения. Третий в группе был Анатолий, отчества и фамилии его я не знаю, раньше проживал в Ленинграде, до плена служил в Военно-Морском Балтийском флоте. Вся группа ушла в Ленинград по льду Финского залива в тот день, когда был большой налет вражеской авиации на Ленинград, то есть 4 апреля с.г., вечером».
7 мая с.г. в Тихвине был опознан Головановым, обезоружен и задержан старший волховской группы немецких разведчиков Куликов Гурий Алексеевич, 1908 г. рождения, уроженец г. Ленинграда, русский, гражданин СССР, член ВКП(б) с 1930 г., из крестьян, окончил Институт физической культуры им. Лесгафта, до призыва в Красную Армию работал в институте им. Лесгафта преподавателем по легкой атлетике.
При обыске у Куликова отобрано: денег советскими знаками 3070 рублей, револьвер системы «наган» и 25 патронов к нему, удостоверение личности на его имя и 3 командировочных предписания (документы все заверены печатью 325-го стрелкового полка), часы ручные, опасная и безопасная бритва, топографические карты Волховского района, полевая и противогазная сумки, хлеб, консервы, табак и др.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73