Андропов не терпел высокомерия, жестокости, фальши, самодурства. Методы работы как контрразведки, так и внешней разведки при нем во многом обновились и стали современными, нешаблонными, с упором на научно-технический прогресс и творчество каждого сотрудника и агента. Даже по оценке противников, КГБ при Андропове завоевало себе прочную репутацию мощного спецведомства. А по долговременности нахождения во главе этой организации Андропов уступил лишь Берии.
К сожалению, пребывание Андропова в роли первого лица в государстве оказалось недолгим. В мае 1982 года он стал секретарем ЦК КПСС, а спустя три месяца после избрания Генеральным, 12 ноября 1982 года, у него, страдающего диабетом, отказали почки…
Последний раз Андропов публично появился в августе 1983 года, а спустя шесть месяцев после болезни, 9 февраля 1984 года скончался…
В мае 1982 года я приехал из КГБ Армении в Москву на курсы переподготовки руководящего состава. Со мной учились представители всех других союзных республик, а также автономных республик, краев и областей.
Сообщение об уходе от нас Андропова, мы, курсанты, услышали в перерыве занятий и возбужденные известием высыпали во двор здания Кисельном переулке, бурно обсуждая происшедшее. В основном сожалели об уходе Андропова и в то же время понимали и гордились его новым высоким назначением. И все-таки все были расстроены, – мы потеряли прекрасного руководителя. Обучающиеся с нами на курсах украинские чекисты заявляли публично: Федорчук, хоть и наш председатель, но далеко не Андропов…
Моя первая встреча с Юрием Владимировичем состоялась в Карелии, в моем кабинете в здании КГБ. В то время я, уже старший оперуполномоченный, был секретарем парткома. Неожиданно открылась дверь и вошел Андропов с первым секретарем Карельского обкома партии И. И. Сенькиным.
Юрия Владимировича хотели провести сначала в кабинет генерала, председателя КГБ республики, но он решил в первую очередь зайти к секретарю парткома. Ему сказали, что коммунистов в организации всего 150 и секретарь парткома не освобожденный, рядовой сотрудник.
– Вот к нему и пойдем, – сказал Андропов. – К генералу потом…
Партия оставалась для него всегда на первом месте, Андропов был ее солдат.
Запомнился еще один из приездов Андропова в Карелию, уже в роли Генерального секретаря ЦК КПСС. Андропов вручал республике орден Ленина. Вечером на даче Шуйская Чупа, где я возглавлял наряд охраны в составе местных офицеров-чекистов и сотрудников милиции, собрались друзья Андропова по Карельскому фронту. Запомнился ужин. Андропов совсем не пил спиртного, но, чтобы не смущать присутствующих, он то и дело просил помощника налить ему в фужер из термоса «коньячка своего, на травке, покрепче» и произносил тосты: «за боевых друзей», «за Карелию орденоносную», «за здоровье и благополучие присутствующих».
Андропов, конечно же, пил чай из термоса, но в фужере чай выглядел как настоящий коньяк, и всем было радостно, весело от того, что кремлевский гость не гнушается их компании, ведет себя открыто и просто. А вот ел Андропов совсем плохо. Две рыбки ряпушки с картошкой.
Шел задушевный разговор и, как водится в таких случаях, – «бойцы вспоминали минувшие дни…»
По просьбе собравшихся Андропов рассказал о положении в стране, поделился воспоминаниями о венгерских событиях 1956 года в период своей уже послевоенной, дипломатической работы. Рассказывал о семье, детях и жене, от которой передал привет и которую все здесь хорошо знали со времен войны как инструктора ЦК ЛКСМ на Карельском фронте и называли уважительно «наша Филипповна».
Это ей Юрий Владимирович написал к 50-летию со дня рождения такие стихи:
Писал и думал, дорогая,
Что в пятьдесят, как в двадцать пять,
Хоть голова почти седая,
Пишу стихи тебе опять.
И пусть смеются над поэтом,
И пусть завидуют вдвойне,
За то, что я пишу сонеты
Своей, а не чужой жене.
А вот его послевоенные стихи. С обращением к жене:
Родная, близкая, с тобою
Мы шли по жизни много лет,
И жребий, брошенный судьбою,
Для нас двоих был «да» и «нет».
Обоим нам светило счастье,
Обоих нас трясла беда,
Мы были в ведро и в ненастье
Друзьями верными всегда.
Анна Филипповна приезжала в Петрозаводск в 1969 году, на празднование 25-летия освобождения Карелии от финской оккупации.
– Помимо участия в праздничных охранных мероприятиях и наряда, поручаю вам, товарищ старший лейтенант, персональную охрану нашей высокопоставленной гостьи Андроповой Анны Филипповны, – как-то торжественно и по уставному казенно прочитал мне, будто перед выходом в наряд по охране государственной границы Союза ССР, председатель КГБ Карелии Виктор Андреевич Заровский, кстати, бывший пограничник. А потом как-то мягко, по-отечески, по-доброму добавил:
– Ты уж постарайся, голубчик, чтоб все было хорошо… Проследи, чтоб не досаждали ей излишне незапланированными там всякими визитами наши карелы… У нее десятки мероприятий расписано, где надо быть, и сотни близких знакомых с войны хотят с ней встретиться. А ей и отдохнуть надо… И насчет еды проследи, что ей подать на завтрак, на ужин, лучше в номер. В общем, под твою ответственность!
Задание получено, – надо выполнять. Бегу к инструктору обкома партии Маргарите Оскаровне Руоколайнен, подруге Филипповны – они у Андропова в войну обе работали комсоргами на Карельском фронте.
– Как, по-твоему, чем Филипповну кормить, что на завтрак подать, – спросил я.
– Чего, говоришь, на завтрак? – басовито переспросила, смерив меня строгим взглядом с головы до пят, Оскаровна. – Ей бы сейчас тот сухарь военных лет, который мы как-то поделили с ней на двоих, еще и Юрия Владимировича угостили…
И осеклась, будто тайну выдала.
– Сам-то что можешь предложить?
– Ну, икры там всякой попросить в ресторане… Красной, черной… Кофе, пирожного, конфет дорогих…
– Стоп! Вижу, кулинар ты неважный… Но если ты действительно хочешь угодить нашей гостье, то найди картошки молодой…
– Где ж я ее найду в июне?
– А ты не перебивай, если советоваться пришел! Слушай что тебе старшие говорят… Поди к Дерусову, директору пригородного совхоза, у него парники есть. Он мужик хозяйственный, неужто не посажено у него нескольких кустов ранней картошки? Да свежего судачка – тут у нас проблем с рыбой нет. И чаю по-карельски – с самоваром и калиткой. Сахар лучше колотый… Кофе не надо – у нее сердце…
– Это ей, кремлевской гостье, такой плебейский ужин…
– Ну вот что – ты спросил, я тебе сказала! А теперь делай, как знаешь, – рассерчала не на шутку Руоколайнен.
…Прошло тридцать лет с тех пор, а я до сих пор благодарен Маргарите Оскаровне за ее подсказку в выборе меню для Андроповой – судак с отварной картошкой и чашка чая с карельской калиткой пришлись ей по вкусу…
– Спасибо, я давно с таким аппетитом не ела, – сказала Андропова. – И где это картошка такая ранняя выросла в Карелии?
В камине горели поленья березовых дров, и в отсветах пламени «партизанского костра» я, стоя рядом, слушал и видел Андропова не на трибуне, выступавшего в театре с докладом, не за праздничным столом, а в узком кругу карельских фронтовых друзей.
В Карелии я встречался скорее не с Генеральным секретарем, а с обычным простым человеком… Таким он мне и запомнился на всю оставшуюся жизнь – простой, доступный, жизнерадостный, умный, интеллигентный, скромный и обаятельный…
Реформирование спецслужб
1992 год стал не только концом КГБ, но и началом разорительного реформирования спецслужб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88