Какие еще уловки он использует, ей и в голову не приходило поинтересоваться, и, конечно, Пилар не могла представить, что в одной Из них она сама будет участвовать.
Повозка была старой и явно дышала на ладан. Высокие деревянные колеса скрипели на осях не переставая, и это действовало Пилар на нервы. В город они везли дрова — палки, чурки и причудливо изогнутый валежник, собранный в лесу. Ноша была явно тяжела для престарелого ослика, уныло шагавшего в упряжке. Пилар сидела в повозке, а Рефухио шел рядом, ведя осла на поводу и опираясь на посох, гораздо более крепкий, чем можно было подумать с первого взгляда.
Это сомнительное средство передвижения они приобрели на ферме за городом. Хозяйка также дала Пилар шерстяное черное покрывало, скрыв ее голову и плечи, и помогла ей кусочком угля нарисовать темные круги под глазами и морщины. Пилар не спрашивала, где Рефухио нашел странную остроконечную шляпу, которую он низко надвинул на глаза, и откуда взялись короткие рваные штаны и грубые башмаки, в которых он выглядел как крестьянин. Она только смотрела на него время от времени, с удивлением отмечая его наряд, беспорядочно спутанные густые волосы и туповатый взгляд простака.
Когда они входили в город, было раннее утро. Все крестьяне спешили на рынок, и повозка Пилар и Рефухио затерялась в потоке повозок, тачек, ослов, груженных товаром: кожами и оливковым маслом, свежей капустой и связанными, бесконечно гогочущими гусями. На некотором расстоянии от повозки шагали Балтазар, Энрике и Чарро, гнавшие стадо коз.
Пилар, Рефухио и трое его друзей провели ночь перед этим в доме крестьянина, разделив единственную комнату с хозяином дома, его женой, их девятью детьми, пятью собаками, черной несушкой и огромным количеством блох. Пилар думала, что после этой ночи они настолько грязны и непохожи на самих себя, что большего нельзя и желать. Однако Рефухио все еще был недоволен. Он настоял на том, чтобы Пилар несла на руках младшего ребенка этих крестьян, чудесного семинедельного мальчугана, который шумно протестовал, когда его забрали у матери. Ребенок не успокаивался ни на секунду и успел трижды намочить платье Пилар, несмотря на то что она несколько раз меняла лохмотья, служившие ему пеленками. Мать малыша вместе со своим мужем шла за стадом коз и только однажды подошла понянчить сына. Он на некоторое время притих, но, оказавшись на коленях Пилар, заревел с новой силой. Ей казалось, что ребенок чувствует ее неопытность в обращении с ним и страх перед тем, что должно произойти.
Впереди лежал Гвадалквивир. Его зеленовато-коричневые воды величаво омывали островки, на которых росли олеандры, затем протекали под огромными пролетами старого римского моста, стоящего на подступах к городу. Повозка миновала башни крепости Калахорра и двинулась по мосту. Пилар уже видела въезд в город, колонны римского портика. У ворот было двое стражников. Один болтал с симпатичной жизнерадостной девицей. Под мышками она держала двух гусей. Второй мрачно глядел на проезжающих, заложив руки за спину. По его лицу было ясно, что он страдает несварением желудка.
Повозка подъезжала все ближе, ее колеса тревожно скрипели. Стражник шевельнулся, упер руки в бока, недружелюбно нахмурился. Когда до ворот осталось совсем немного, стражник сделал шаг вперед. Пилар быстро взглянула на Рефухио. Глава разбойников, казалось, не обращал внимания на опасность, шел, уставившись прямо перед собой.
— Стой!
Рефухио ничем не показал, что слышит окрик. Пилар, нервно облизнув губы, покачивала ребенка, надеясь его угомонить.
Стражник, вытянув руку, шагнул к ним.
— Тебе говорят, дурень! Стой!
Ничего не выражавшее лицо Рефухио вдруг исказилось от страха. Он дернул за повод так, что чуть не повалил дряхлого осла с ног. Когда животное замерло, Рефухио стащил с головы шляпу и, дрожа, встал, склонившись перед стражником.
— Так-то лучше, — стражник приосанился. — Вы шумите так, что поднимете с постели всех благородных дворян. Ради Бога, смажь жиром колеса! А ты, женщина, уйми младенца!
— Да, ваша честь, исполню немедленно, ваша честь, — подобострастно отозвался Рефухио. Он согнулся в поклоне, делая в то же время отчаянные знаки Пилар. Это отвлекло его внимание от осла, который снова двинулся вперед. Стражник отступил в сторону, тяжелым взглядом сверля Пилар. Она вспыхнула и опустила глаза, комкая покрывало на груди. К счастью, ребенок, найдя удобную позу, замолчал.
Они покатили дальше, смешавшись с толпой. Пилар еидела напряженно-прямо, готовая услышать окрик стражника или призывы о помощи Балтазара и других. Но все было спокойно. Перед ними была Кордова.
Двигаясь по улице, они миновали древнюю мечеть, выстроенную более тысячи лет назад по приказу мавританского правителя Кордовы и спустя каких-то четыреста пятьдесят лет превращенную в собор волей католического короля-завоевателя. Величественные своды, массивные и исполненные гармонии и симметрии, возвышались над ними, но Рефухио и Пилар едва поглядели наверх. Младенец опять орал не переставая. Рефухио, шагающий рядом, бросил на Пилар косой взгляд:
— Из вас, как я вижу, получается не слишком заботливая мать.
— Я здесь ни при чем, — резко бросила Пилар. — Бедняжка знает, что что-то не так, и он хочет к своей матери.
— Так же, как и я хочу вернуть его ей.
— Вы не любите детей? — многозначительно спросила Пилар.
— Обожаю, если только эти маленькие сокровища не привлекают к себе внимания.
— Именно вы решили взять его, — напомнила Пилар.
— Ну да, он добавлял правдоподобия образу крестьянина-простака со сварливой женой, не правда ли?
— Я не жена вам, — нахмурилась Пилар.
— Прекрасно сыграно! — поздравил он ее. — Все видят, что вы были бы достойной наградой супругу.
— Я вам уже сказала…
— Да. А еще скажите вот что: почему в вас так мало уважения к приличиям и благопристойности? Почему вы отказались стать женой этого лакея, Карлоса?
— Я не понимаю, о чем вы. — Пилар энергично укачивала ребенка, без особого, впрочем, результата.
— Большинство женщин на вашем месте позвали бы священника и потребовали обвенчать их немедленно, стремясь оказаться под защитой имени мужчины. Любого мужчины.
Она пристально поглядела на него:
— У меня и так достаточно проблем.
— Вы могли бы попытаться разрешить их, а не создавать новые. По крайней мере, все притворяются, что обручальное кольцо — решение всех проблем, и брак — единственная драгоценность женщины.
— Брак может оказаться ловушкой, — заметила Пилар, думая о матери.
— Подобная ересь сделает вас мишенью для тех, кто уже заключил такую сделку и не имеет иного выхода, кроме как прославлять ее, — произнес Рефухио.
— По-моему, вы не больший сторонник брака, чем я, — ответила Пилар.
— Брак — благословенное состояние для людей, любящих друг друга. Я помню своих мать и отца… Но такая любовь — редкость.
— Да, — тихо сказала она. — К тому же я не уверена, что кольцо и обеты перед алтарем могут восстановить мою репутацию.
— И поэтому вы ругаете их?
Она принужденно улыбнулась:
— Вижу, вы сразу подумали о лисице и зеленом винограде.
— Нет, что вы, — ответил Рефухио. — О пчелах и меде.
— Что? — недоуменно переспросила она, но он оглянулся назад, остерегаясь погони, и не ответил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
Повозка была старой и явно дышала на ладан. Высокие деревянные колеса скрипели на осях не переставая, и это действовало Пилар на нервы. В город они везли дрова — палки, чурки и причудливо изогнутый валежник, собранный в лесу. Ноша была явно тяжела для престарелого ослика, уныло шагавшего в упряжке. Пилар сидела в повозке, а Рефухио шел рядом, ведя осла на поводу и опираясь на посох, гораздо более крепкий, чем можно было подумать с первого взгляда.
Это сомнительное средство передвижения они приобрели на ферме за городом. Хозяйка также дала Пилар шерстяное черное покрывало, скрыв ее голову и плечи, и помогла ей кусочком угля нарисовать темные круги под глазами и морщины. Пилар не спрашивала, где Рефухио нашел странную остроконечную шляпу, которую он низко надвинул на глаза, и откуда взялись короткие рваные штаны и грубые башмаки, в которых он выглядел как крестьянин. Она только смотрела на него время от времени, с удивлением отмечая его наряд, беспорядочно спутанные густые волосы и туповатый взгляд простака.
Когда они входили в город, было раннее утро. Все крестьяне спешили на рынок, и повозка Пилар и Рефухио затерялась в потоке повозок, тачек, ослов, груженных товаром: кожами и оливковым маслом, свежей капустой и связанными, бесконечно гогочущими гусями. На некотором расстоянии от повозки шагали Балтазар, Энрике и Чарро, гнавшие стадо коз.
Пилар, Рефухио и трое его друзей провели ночь перед этим в доме крестьянина, разделив единственную комнату с хозяином дома, его женой, их девятью детьми, пятью собаками, черной несушкой и огромным количеством блох. Пилар думала, что после этой ночи они настолько грязны и непохожи на самих себя, что большего нельзя и желать. Однако Рефухио все еще был недоволен. Он настоял на том, чтобы Пилар несла на руках младшего ребенка этих крестьян, чудесного семинедельного мальчугана, который шумно протестовал, когда его забрали у матери. Ребенок не успокаивался ни на секунду и успел трижды намочить платье Пилар, несмотря на то что она несколько раз меняла лохмотья, служившие ему пеленками. Мать малыша вместе со своим мужем шла за стадом коз и только однажды подошла понянчить сына. Он на некоторое время притих, но, оказавшись на коленях Пилар, заревел с новой силой. Ей казалось, что ребенок чувствует ее неопытность в обращении с ним и страх перед тем, что должно произойти.
Впереди лежал Гвадалквивир. Его зеленовато-коричневые воды величаво омывали островки, на которых росли олеандры, затем протекали под огромными пролетами старого римского моста, стоящего на подступах к городу. Повозка миновала башни крепости Калахорра и двинулась по мосту. Пилар уже видела въезд в город, колонны римского портика. У ворот было двое стражников. Один болтал с симпатичной жизнерадостной девицей. Под мышками она держала двух гусей. Второй мрачно глядел на проезжающих, заложив руки за спину. По его лицу было ясно, что он страдает несварением желудка.
Повозка подъезжала все ближе, ее колеса тревожно скрипели. Стражник шевельнулся, упер руки в бока, недружелюбно нахмурился. Когда до ворот осталось совсем немного, стражник сделал шаг вперед. Пилар быстро взглянула на Рефухио. Глава разбойников, казалось, не обращал внимания на опасность, шел, уставившись прямо перед собой.
— Стой!
Рефухио ничем не показал, что слышит окрик. Пилар, нервно облизнув губы, покачивала ребенка, надеясь его угомонить.
Стражник, вытянув руку, шагнул к ним.
— Тебе говорят, дурень! Стой!
Ничего не выражавшее лицо Рефухио вдруг исказилось от страха. Он дернул за повод так, что чуть не повалил дряхлого осла с ног. Когда животное замерло, Рефухио стащил с головы шляпу и, дрожа, встал, склонившись перед стражником.
— Так-то лучше, — стражник приосанился. — Вы шумите так, что поднимете с постели всех благородных дворян. Ради Бога, смажь жиром колеса! А ты, женщина, уйми младенца!
— Да, ваша честь, исполню немедленно, ваша честь, — подобострастно отозвался Рефухио. Он согнулся в поклоне, делая в то же время отчаянные знаки Пилар. Это отвлекло его внимание от осла, который снова двинулся вперед. Стражник отступил в сторону, тяжелым взглядом сверля Пилар. Она вспыхнула и опустила глаза, комкая покрывало на груди. К счастью, ребенок, найдя удобную позу, замолчал.
Они покатили дальше, смешавшись с толпой. Пилар еидела напряженно-прямо, готовая услышать окрик стражника или призывы о помощи Балтазара и других. Но все было спокойно. Перед ними была Кордова.
Двигаясь по улице, они миновали древнюю мечеть, выстроенную более тысячи лет назад по приказу мавританского правителя Кордовы и спустя каких-то четыреста пятьдесят лет превращенную в собор волей католического короля-завоевателя. Величественные своды, массивные и исполненные гармонии и симметрии, возвышались над ними, но Рефухио и Пилар едва поглядели наверх. Младенец опять орал не переставая. Рефухио, шагающий рядом, бросил на Пилар косой взгляд:
— Из вас, как я вижу, получается не слишком заботливая мать.
— Я здесь ни при чем, — резко бросила Пилар. — Бедняжка знает, что что-то не так, и он хочет к своей матери.
— Так же, как и я хочу вернуть его ей.
— Вы не любите детей? — многозначительно спросила Пилар.
— Обожаю, если только эти маленькие сокровища не привлекают к себе внимания.
— Именно вы решили взять его, — напомнила Пилар.
— Ну да, он добавлял правдоподобия образу крестьянина-простака со сварливой женой, не правда ли?
— Я не жена вам, — нахмурилась Пилар.
— Прекрасно сыграно! — поздравил он ее. — Все видят, что вы были бы достойной наградой супругу.
— Я вам уже сказала…
— Да. А еще скажите вот что: почему в вас так мало уважения к приличиям и благопристойности? Почему вы отказались стать женой этого лакея, Карлоса?
— Я не понимаю, о чем вы. — Пилар энергично укачивала ребенка, без особого, впрочем, результата.
— Большинство женщин на вашем месте позвали бы священника и потребовали обвенчать их немедленно, стремясь оказаться под защитой имени мужчины. Любого мужчины.
Она пристально поглядела на него:
— У меня и так достаточно проблем.
— Вы могли бы попытаться разрешить их, а не создавать новые. По крайней мере, все притворяются, что обручальное кольцо — решение всех проблем, и брак — единственная драгоценность женщины.
— Брак может оказаться ловушкой, — заметила Пилар, думая о матери.
— Подобная ересь сделает вас мишенью для тех, кто уже заключил такую сделку и не имеет иного выхода, кроме как прославлять ее, — произнес Рефухио.
— По-моему, вы не больший сторонник брака, чем я, — ответила Пилар.
— Брак — благословенное состояние для людей, любящих друг друга. Я помню своих мать и отца… Но такая любовь — редкость.
— Да, — тихо сказала она. — К тому же я не уверена, что кольцо и обеты перед алтарем могут восстановить мою репутацию.
— И поэтому вы ругаете их?
Она принужденно улыбнулась:
— Вижу, вы сразу подумали о лисице и зеленом винограде.
— Нет, что вы, — ответил Рефухио. — О пчелах и меде.
— Что? — недоуменно переспросила она, но он оглянулся назад, остерегаясь погони, и не ответил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91