— Прекратите! Немедленно прекратите! — закричала Мами, хватая его за руку.
— Пошла прочь, старая ведьма! — отпихнул ее Патрик.
— Нет, вы не сделаете этого! — не сдавалась старая леди. — Амалия ни в чем не виновата! Она ничего не знает!
— Прочь с дороги! — Он толкнул локтем Мами в грудь с такой силой, что она, охнув, отлетела к стене и, ударившись головой о кушетку, рухнула на пол. Попыталась подняться, но не получилось. Издав горестный стон, она затихла.
— Что вы сделали? — закричала Амалия, вырываясь от него и пытаясь помочь Мами.
Патрик схватил ее снова и распял на стене, прижимаясь к ней своей мерзкой плотью, которую она ощущала сквозь юбки.
— Забудь о ней! — прорычал он в самое ухо, похотливо подергивая задом, словно они уже занялись любовью. — У тебя есть кое-что такое, о чем нам стоит побеспокоиться вместе.
— Ей плохо, она… — Амалия из последних сил оттолкнула осатаневшего кобеля, который лапал ее за все, что попадало под руку.
— Эта старая сука пыталась упрятать своего сыночка как можно дальше, а кончилось тем, что упрятала его навсегда.
— Что? Нет!
— Да! — жестко припечатал Патрик. — Мне ли не знать правду, если я сам нанимал людей, которые должны были увезти его с собой. Она так хотела.
Надсмотрщик воспользовался ее минутным оцепенением, чтобы запечатлеть один из своих воспламеняющих, как он считал, поцелуев. Патрик прижался губами к ее губам, от него воняло перегаром и чем-то кислым, и этот мерзкий запах из рта вызывал тошноту. Амалия пыталась пнуть его коленом в промежность, но он вовремя увернулся, расцепив на мгновение свои железные объятия. Этого было достаточно, чтобы она нырнула ему под руку и оказалась ближе к Мами. Теперь их разделяла кушетка, которую Амалия предусмотрительно отодвинула от стены.
«Люди, которых он нанял, наверняка были теми двумя матросами», — решила Амалия, а вслух произнесла: — Вы устроили все так, чтобы они убили его, значит, вы — соучастник убийства моего мужа.
Расставив руки, Патрик медленно наступал, подстерегая момент, чтобы схватить ее, когда она попытается убежать.
— Они не убили его. Не смогли. Жюльен был им не по зубам. Это он прикончил того парня и сбросил в воду. Пришлось мне вмешаться и стукнуть его рукояткой пистолета.
— Так это вы сбросили его в реку? — спросила Амалия. Боль перехватила ее дыхание, и голос прозвучал хрипло.
— Похоже, так, — ухмыльнулся надсмотрщик. — Он угрожал, что перестанет платить… кстати сказать, из-за вас. Кроме того, я не надеялся, что эти идиоты смогут удержать его до отплытия корабля. Когда его не стало, я понял, что смогу разобраться со старухой.
— До отплытия корабля? Какого корабля? — не поняла Амалия.
— По плану вашей Мами, — презрительно фыркнул Патрик, — он должен был уехать в Китай. Неплохо придумано? А? Старуха считала, что там он забудет о своей несчастной тяге к мальчикам и вернется назад совершенно другим человеком.
Амалия бросила обеспокоенный взгляд на Мами, которая продолжала лежать на полу: губы синие, в лице — ни кровинки. Ей нужна была срочная помощь. В углу комнаты послышалось какое-то движение, краешком глаза Амалия видела, как Айза, задержавшись на мгновение на пороге, выскользнул за дверь. Патрик с наглой ухмылкой, поставив ногу в грязном сапоге на подушку, перепрыгнул через кушетку и, прежде чем Амалия успела сделать хоть один шаг в сторону, повалил ее на сброшенные старой леди шали.
— Я мечтал забраться к тебе под юбку с первой минуты, как увидел тебя на плантации, — сказал он самоуверенно. — Я знал, что это обязательно случится, а когда — вопрос времени.
Он вставил колено ей между ног, затем ухватил ее одной рукой за запястье, а другой начал шарить за вырезом платья. Почувствовав на коже груди его пальцы, Амалия выгнулась дугой и, освободив руки, вцепилась ногтями в наглую рожу надсмотрщика, нависшего над ней. Он мотнул головой, но четыре глубоких кровавых полосы украсили его щеки.
Взвыв от боли и унижения, Патрик залепил Амалии звонкую оплеуху, и она почувствовала соленый привкус крови от прикушенной губы. Словно взбесившаяся кошка, она бросилась на своего обидчика. Потеряв равновесие, Патрик свалился с кушетки на пол. Амалия перешагнула через него, пытаясь уйти.
Через минуту он вскочил на ноги и бросился вдогонку, гремя подковами сапог. Амалия кинулась к себе в спальню, захлопнула у него перед носом дверь, навалившись на нее всем телом, поскольку никак не могла найти впопыхах ключа. Мощным ударом железного кулака надсмотрщик выбил дверь. Амалия отступила, чувствуя, как ее волосы, завязанные гладким узлом на затылке, соскальзывают, теряя заколки и рассыпаясь по плечам, словно разворачивающийся свиток.
Она видела, как Патрик вошел в комнату, видела в его глазах предвкушение удовольствия, уверенность, что в конце концов он ее покорит. Отчаянное сопротивление жертвы только разжигало его низменную страсть. Амалия окинула взглядом комнату, ища что-нибудь подходящее для обороны. Она страшилась не физического насилия, а того, что увидит в его глазах торжество победителя. Взгляд Амалии упал на тумбочку, где лежал металлический брусок, которым разглаживали перину перед сном, чтобы не оставалось заколок. Она схватила брусок и с бесшабашной яростью крутанула им над головой, представляя, с каким удовольствием ударит наглого насильника, но Патрик перехватил ее руку, и брусок с глухим звоном ударился о стену комнаты. В полном отчаянии она отпрянула от кровати и бросилась к противоположной стене, но в самый последний момент Патрик схватил ее за волосы и стал наматывать их, как вожжи, на кулак. От неожиданного рывка и дикой боли она остановилась, слезы выступили на глазах, но она смахнула их, продолжая сопротивляться. Изловчившись, Амалия ударила кулаком по нависающему над ней подбородку и попала. На секунду рука Патрика ослабла, и ее волосы шелковистыми змеями выскользнули из его ладони. Амалия, словно в танце, вновь отдалилась, но на этот раз Патрик не дремал: издав рык затравленного зверя, он бросился следом, схватил молодую женщину за талию и с силой швырнул на пол, а сам рухнул на нее сверху так, что у бедняжки перед глазами появился красный туман. Амалия лежала оглушенная, не в силах вздохнуть. Она чувствовала, как насильник рвет ткань ее лифа, подставляя груди холодному воздуху. Одну из них он схватил горячим слюнявым ртом, злобно кусая и от этого распаляясь еще больше, в то время как рука шарила у нее под юбками, пытаясь их задрать.
— Нет! Нет! Отпусти хозяйку! — послышался высокий рыдающий голос, а затем комната заполнилась тенями.
Первым она увидела Айзу с вазой из толстого синего стекла в руках. Он швырнул ее в надсмотрщика, попав в шею. Ваза разбилась, куски со звоном разлетелись по полу, а по вороту насильника потекла кровь. Из-за спины Айзы вышел Тиге со стулом в руке, за ним Лали со сковородой. В проеме двери маячила Полина с тяжелой шкатулкой, инкрустированной ракушками, и Марта в сбившемся набок платке с массивным серебряным кувшином в одной из своих могучих рук.
Патрик выругался, вскакивая на ноги и ощупывая рану на шее. Амалия вздохнула и попыталась подняться. Айза схватил ее за руку, предлагая опереться на свое плечо. Она с трудом приподнялась сначала на одно колено, а потом медленно выпрямилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97