е. до того момента, когда завершится создание Международного валютного фонда.
Заместитель госсекретаря США Дин Ачесон представлял в американской делегации госдепартамент. Как бывший юрист компании «Стандард ойл», он, несомненно, принадлежал к лагерю Уинтропа Олдрича и, будучи сторонником компромиссных решений, придерживался тактики проволочек. Протоколы встреч Моргентау с Эдвардом Брауном, Ачесоном и другими членами делегации, проходивших 18-19 июля 1944 года в отеле «Маунт Вашингтон» в Бреттон-Вудсе, подтверждают, что Ачесон боролся за идею сохранения БМР до конца войны. Он использовал сомнительный довод, что, если Маккитрик уйдет со своего поста и американское правительство объявит БМР вне закона, все вклады в золоте, принадлежавшие американским акционерам, попадут через президента-нациста прямо в Берлин. Ачесон, конечно, знал, что золото уже было депонировано в пользу стран «оси» через партнера БМР — Швейцарский национальный банк, который имел общего с БМР председателя. Ачесон также пытался доказать, что банк-космополит послужит удобным финансовым рычагом влияния США на процесс восстановления промышленности послевоенной Германии. Надо признать, что в этом отношении он оказался абсолютно прав.
Сенатор Чарльз Тоби от Нью-Гэмпшира занимал, судя по протоколам совещаний в «Маунт Вашингтон», весьма патриотичную позицию. На заседании 18 июля он гневно бросил всем собравшимся: «Ваше молчание и бездействие содействуют врагу». Моргентау согласился. Он считал, что роспуск БМР явится важным пропагандистским шагом и пойдет на пользу США. Ачесон, выведенный из себя, заявил, что БМР должен быть сохранен «в качестве орудия внешней политики».
Моргентау не сомневался, что Леон Фрезер и Маккитрик имеют ярко выраженные прогерманские симпатии. Он прекрасно понимал негативные последствия упорно проводимой ими политики. «Я думаю, — говорил Моргентау, — что дальнейшее существование БМР немцы будут рассматривать как дело весьма перспективное. Это уверит таких деятелей, как Шахт и Функ, в прочности связей между США и Германией в послевоенный период. Не говоря уже о том, что существование банка укрепляет позиции Фрезера, Олдрича и им подобных…»
Дин Ачесон вместе с Эдвардом Брауном активно выступал за сохранение БМР. Он заявил, что «было бы целесообразно вопрос о судьбе банка обсудить с госсекретарем Корделлом Хэллом». Ачесон не сомневался, что Хэлл выступит за сохранение банка, поскольку всегда относился к деятельности этого финансового учреждения с одобрением. Однако точка зрения госсекретаря под воздействием шумихи, поднявшейся в американской прессе вокруг БМР, претерпела изменения. Предвидеть подобный ход событий Ачесон, естественно, не мог. В результате, когда Моргентау позвонил Хэллу, на протяжении четырех лет молчаливо попустительствующему деятельности банка, тот неожиданно для всех высказался за ликвидацию БМР. Удивленный Моргентау спросил его: «А как же быть с Маккитриком?» — «Пусть узнает о судьбе банка из газет!» То же самое он повторил и Ачесону.
Ачесон решил не сдаваться. Используя связи и благосклонность Уайтхолла, 20 июля он посетил английскую делегацию, руководитель которой лорд Кейнс прекрасно понимал, что, если сторонники Моргентау окажутся сильнее Ачесона, сохранить БМР не удастся. После разговора с Ачесоном лорд и леди Кейнс срочно покинули номер в отеле «Маунт Вашингтон», где шло совещание руководства британской делегации, и, увидев, что лифт отеля переполнен, устремились вверх по лестнице к апартаментам Моргентау, забыв о преклонном возрасте и больном сердце. Элинор Моргентау была изумлена, увидев разгневанное, в капельках пота лицо этого обычно невозмутимого мэтра британской экономической науки.
Кейнс изложил, насколько мог спокойно, цель своего неожиданного визита: он пришел к Моргентау, движимый глубокой убежденностью в необходимости сохранения БМР до тех пор, пока не будет создан новый Международный банк или Международный валютный фонд. Леди Кейнс также настойчиво уговаривала Моргентау не препятствовать дальнейшем деятельности банка. Убедившись, что американский министр непоколебим, Кейнс в ходе спора изменил свою позицию на прямо противоположную и стал утверждать, будто Великобритания всегда была среди тех, кто выступал за ликвидацию банка. Моргентау еще раз повторил, что банк должен быть как можно скорее ликвидирован.
Вернувшись в номер, поздно ночью, Кейнс собрал всех членов делегации Форин оффис. Они выработали новый проект соглашения о статусе БМР, содержащий значительные уступки по сравнению с первоначальным. К двум часам утра Кейнс написал от руки и передал для Моргентау письмо, в котором вновь призывал не препятствовать деятельности БМР.
На следующий день, несмотря на возражения Дина Ачесона и Эдварда Брауна, делегация США под руководством Моргентау проголосовала за ликвидацию БМР.
После принятия проекта резолюции о ликвидации банка Маккитрик сделал все возможное, чтобы саботировать это решение. Он направил письма Моргентау, а также новому британскому министру финансов сэру Джону Андерсону. В них он доказывал, что после окончания войны союзникам придется выплачивать огромные суммы немецким промышленникам и что БМР станет необходимым посредником при совершении этих денежных операций. О компенсациях, которые Германия должна была выплатить разоренным ею странам, в письмах не было ни слова. 22 марта 1945 года Гарри Декстер Уайт направил Моргентау послание, в котором изложил свои соображения относительно действий Маккитрика. Он обратил внимание министра на то, что «письма Маккитрика являются очевидной попыткой усилить аргументацию в пользу сохранения БМР и после войны. В этом смысле они являются вызовом Бреттон-вудсскому соглашению. Следовало бы привлечь внимание других стран, подписавших этот документ, к действиям БМР, а также напомнить о Бреттон-вудсской резолюции № 5 и дать понять, что никакой официальной реакции на частное письмо Маккитрику ждать не следует».
В тот же день представитель министерства финансов Орвис А. Шмидт встретился с Маккитриком в Базеле. В своем отчете о беседе он не поскупился на резкие выражения. «Я был поражен, — писал он, — как могла аргументация, выдвигавшаяся Маккитриком в защиту БМР, обернуться суровым обвинением против этого учреждения».
Шмидт спросил Маккитрика, почему немцев устраивало то, как действовал БМР, и почему они по-прежнему производили платежи банку. Ответ Маккитрика он привел в своем отчете: «Для того чтобы это стало понятно, необходимо, во-первых, оценить всю меру доверия, которое ведущие банкиры испытывают друг к другу, и силу их решимости вести честную игру. Во-вторых, в сложной экономической структуре Германии отдельные лица, располагающие поддержкой своих крупных банкиров, занимают ключевые позиции в правительстве и могут оказывать серьезное влияние на его решения. Более того, существует небольшая группа финансистов, давно считающая Германию обреченной в этой войне и рассчитывающая после поражения Гитлера выйти на сцену, чтобы в решающий момент определить дальнейшую судьбу страны. Эти финансисты будут поддерживать контакты и доверительные отношения с другими влиятельными представителями банковских кругов с тем, чтобы с более твердых позиций вести переговоры о займах в послевоенный период для восстановления Германии».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Заместитель госсекретаря США Дин Ачесон представлял в американской делегации госдепартамент. Как бывший юрист компании «Стандард ойл», он, несомненно, принадлежал к лагерю Уинтропа Олдрича и, будучи сторонником компромиссных решений, придерживался тактики проволочек. Протоколы встреч Моргентау с Эдвардом Брауном, Ачесоном и другими членами делегации, проходивших 18-19 июля 1944 года в отеле «Маунт Вашингтон» в Бреттон-Вудсе, подтверждают, что Ачесон боролся за идею сохранения БМР до конца войны. Он использовал сомнительный довод, что, если Маккитрик уйдет со своего поста и американское правительство объявит БМР вне закона, все вклады в золоте, принадлежавшие американским акционерам, попадут через президента-нациста прямо в Берлин. Ачесон, конечно, знал, что золото уже было депонировано в пользу стран «оси» через партнера БМР — Швейцарский национальный банк, который имел общего с БМР председателя. Ачесон также пытался доказать, что банк-космополит послужит удобным финансовым рычагом влияния США на процесс восстановления промышленности послевоенной Германии. Надо признать, что в этом отношении он оказался абсолютно прав.
Сенатор Чарльз Тоби от Нью-Гэмпшира занимал, судя по протоколам совещаний в «Маунт Вашингтон», весьма патриотичную позицию. На заседании 18 июля он гневно бросил всем собравшимся: «Ваше молчание и бездействие содействуют врагу». Моргентау согласился. Он считал, что роспуск БМР явится важным пропагандистским шагом и пойдет на пользу США. Ачесон, выведенный из себя, заявил, что БМР должен быть сохранен «в качестве орудия внешней политики».
Моргентау не сомневался, что Леон Фрезер и Маккитрик имеют ярко выраженные прогерманские симпатии. Он прекрасно понимал негативные последствия упорно проводимой ими политики. «Я думаю, — говорил Моргентау, — что дальнейшее существование БМР немцы будут рассматривать как дело весьма перспективное. Это уверит таких деятелей, как Шахт и Функ, в прочности связей между США и Германией в послевоенный период. Не говоря уже о том, что существование банка укрепляет позиции Фрезера, Олдрича и им подобных…»
Дин Ачесон вместе с Эдвардом Брауном активно выступал за сохранение БМР. Он заявил, что «было бы целесообразно вопрос о судьбе банка обсудить с госсекретарем Корделлом Хэллом». Ачесон не сомневался, что Хэлл выступит за сохранение банка, поскольку всегда относился к деятельности этого финансового учреждения с одобрением. Однако точка зрения госсекретаря под воздействием шумихи, поднявшейся в американской прессе вокруг БМР, претерпела изменения. Предвидеть подобный ход событий Ачесон, естественно, не мог. В результате, когда Моргентау позвонил Хэллу, на протяжении четырех лет молчаливо попустительствующему деятельности банка, тот неожиданно для всех высказался за ликвидацию БМР. Удивленный Моргентау спросил его: «А как же быть с Маккитриком?» — «Пусть узнает о судьбе банка из газет!» То же самое он повторил и Ачесону.
Ачесон решил не сдаваться. Используя связи и благосклонность Уайтхолла, 20 июля он посетил английскую делегацию, руководитель которой лорд Кейнс прекрасно понимал, что, если сторонники Моргентау окажутся сильнее Ачесона, сохранить БМР не удастся. После разговора с Ачесоном лорд и леди Кейнс срочно покинули номер в отеле «Маунт Вашингтон», где шло совещание руководства британской делегации, и, увидев, что лифт отеля переполнен, устремились вверх по лестнице к апартаментам Моргентау, забыв о преклонном возрасте и больном сердце. Элинор Моргентау была изумлена, увидев разгневанное, в капельках пота лицо этого обычно невозмутимого мэтра британской экономической науки.
Кейнс изложил, насколько мог спокойно, цель своего неожиданного визита: он пришел к Моргентау, движимый глубокой убежденностью в необходимости сохранения БМР до тех пор, пока не будет создан новый Международный банк или Международный валютный фонд. Леди Кейнс также настойчиво уговаривала Моргентау не препятствовать дальнейшем деятельности банка. Убедившись, что американский министр непоколебим, Кейнс в ходе спора изменил свою позицию на прямо противоположную и стал утверждать, будто Великобритания всегда была среди тех, кто выступал за ликвидацию банка. Моргентау еще раз повторил, что банк должен быть как можно скорее ликвидирован.
Вернувшись в номер, поздно ночью, Кейнс собрал всех членов делегации Форин оффис. Они выработали новый проект соглашения о статусе БМР, содержащий значительные уступки по сравнению с первоначальным. К двум часам утра Кейнс написал от руки и передал для Моргентау письмо, в котором вновь призывал не препятствовать деятельности БМР.
На следующий день, несмотря на возражения Дина Ачесона и Эдварда Брауна, делегация США под руководством Моргентау проголосовала за ликвидацию БМР.
После принятия проекта резолюции о ликвидации банка Маккитрик сделал все возможное, чтобы саботировать это решение. Он направил письма Моргентау, а также новому британскому министру финансов сэру Джону Андерсону. В них он доказывал, что после окончания войны союзникам придется выплачивать огромные суммы немецким промышленникам и что БМР станет необходимым посредником при совершении этих денежных операций. О компенсациях, которые Германия должна была выплатить разоренным ею странам, в письмах не было ни слова. 22 марта 1945 года Гарри Декстер Уайт направил Моргентау послание, в котором изложил свои соображения относительно действий Маккитрика. Он обратил внимание министра на то, что «письма Маккитрика являются очевидной попыткой усилить аргументацию в пользу сохранения БМР и после войны. В этом смысле они являются вызовом Бреттон-вудсскому соглашению. Следовало бы привлечь внимание других стран, подписавших этот документ, к действиям БМР, а также напомнить о Бреттон-вудсской резолюции № 5 и дать понять, что никакой официальной реакции на частное письмо Маккитрику ждать не следует».
В тот же день представитель министерства финансов Орвис А. Шмидт встретился с Маккитриком в Базеле. В своем отчете о беседе он не поскупился на резкие выражения. «Я был поражен, — писал он, — как могла аргументация, выдвигавшаяся Маккитриком в защиту БМР, обернуться суровым обвинением против этого учреждения».
Шмидт спросил Маккитрика, почему немцев устраивало то, как действовал БМР, и почему они по-прежнему производили платежи банку. Ответ Маккитрика он привел в своем отчете: «Для того чтобы это стало понятно, необходимо, во-первых, оценить всю меру доверия, которое ведущие банкиры испытывают друг к другу, и силу их решимости вести честную игру. Во-вторых, в сложной экономической структуре Германии отдельные лица, располагающие поддержкой своих крупных банкиров, занимают ключевые позиции в правительстве и могут оказывать серьезное влияние на его решения. Более того, существует небольшая группа финансистов, давно считающая Германию обреченной в этой войне и рассчитывающая после поражения Гитлера выйти на сцену, чтобы в решающий момент определить дальнейшую судьбу страны. Эти финансисты будут поддерживать контакты и доверительные отношения с другими влиятельными представителями банковских кругов с тем, чтобы с более твердых позиций вести переговоры о займах в послевоенный период для восстановления Германии».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79