Нет, Майн-стрит нам уже не кажется праздничной. Она больше похожа на пиявку, высасывающую из карманов моряков и туристов фунты, доллары и франки.
Магазины. Много магазинов. Магазинищи, магазинчики и магазинишки. В магазинищах все сверкает лаком, хромом, зеркалами. Ломятся от товаров полки. Хозяин надменен и важен, как Будда, спустившийся на землю. Цены на товары – не ниже фунта стерлингов. В «средних» магазинах – продавцы вежливы и учтивы. Товаров – пожиже, цены – пониже. В магазинчиках товаров совсем немного. Продавец стоит на улице. Он ловит покупателя, хватает за рукав. А вот и магазинишка. Ходячий – на двух уставших ногах. Все товары – в лотке, что висит на дряблой, жилистой шее небрежно одетого мужчины. Все товары – на сумму в несколько фунтов, включая стоимость лотка и бечевки.
«Ходячий магазин» долго идет за нами, и мы слышим его надтреснутый, старческий голос:
– Купите, сэр. Очень прошу вас. Авторучки – самые лучшие, самые дешевые. Очень выгодно, сэр.
Старик отстает, а мы входим в небольшое торговое заведение средней руки. Продавец нежно обнимает вас за талию и ведет к прилавку. В его глазах нежность и преданность. Он ваш друг, доброжелатель, в нем все зудит от мысли, что мы уйдем из магазина, не прибавив к его дневной выручке ни шиллинга. И он старается. Лезет из кожи. Это не торговец – артист! С непостижимой ловкостью он разбрасывает на прилавке товары, высыпает на зеркальное стекло груду часов.
– Вам нужно купить часы! Ах, у вас есть? Но разве это часы? Бабушкин, простите, сэр, будильник! А посмотрите вот, вот на эти! О, они точны, как электрические часы в Гринвичской обсерватории! По ним вы проживете значительно дольше, чем по своим. А какая прочность, какая надежность конструкции!
Дальше происходит невероятное. Продавец швыряет часы в вазу с водой, потом извлекает их оттуда и, таинственно прижав палец к губам, размахнувшись, хлопает их об пол. Потом часами забивается гвоздь, туго влезающий в доску.
– Посмотрите, они идут! И даже лучше. И ни пылинки, ни царапинки! Берете?
Действительно, часы идут. Тикают. И ни пылинки, ни царапинки! Но нам почему-то не хочется приобретать часы, чтобы забивать ими гвозди. Тем более что те, которые швыряли об пол, лежат в кармане «артиста».
Мы заходим в другой магазин. Заходим в него уже в третий раз. Не только потому, что нам приглянулось кое-что из товара, а потому, что за прилавком стоит очень красивая девушка. У нее черные густые волосы, падающие на открытые плечи, громадные черные глаза, матовая, чуть смуглая кожа лица. Она стройна и гибка, пальцы ее длинны, как у пианистки.
– Это платье? Будьте любезны. – Она кладет платье на прилавок и, подперев подбородок руками, улыбаясь, рассматривает наши обожженные солнцем лица.
– Рыбаки? – спрашивает она.
– Да, рыбаки. Мы работали в тропиках, у экватора.
– Были в Африке?
– Были.
– Вы из России? Это правда, что там часто идет снег?
– Да, зимой.
– А я никогда не видела снега. Это, наверно, так интересно!
Нам хочется поговорить с черноглазой, но в этот момент из глубины магазина показывается хозяин-индус: плечистый, с полным лицом, лысиной и громадными усами. Потирая руки, на которых поблескивают кольца, он подходит к нам и начинает щебетать:
– Русские? О, это очень приятно. Очень, очень! Да, да, конечно, вы должны купить это платье. Всего три фунта. Ах, вы не знаете, как оно будет выглядеть на женщине? Но это мы сейчас устроим!
Усатый индус вынимает из кармана ключ и говорит:
– Вот там комната. Сью померит платье, и это все будет стоить пять фунтов. Но зато какая у нее фигура!..
Хозяин треплет Сью по спине. Она смотрит в окно и чуть покусывает нижнюю губу.
– Гуд бай, Сью! – говорим мы.
– Хэллоу! Всего четыре фунта!
– Гуд бай, – слышим мы голос Сью и захлопываем за собой стеклянную дверь.
Долго идем молча. Сью – такая же реклама, такой же товар, как и все другие, выставленные в витринах магазина.
Из узких дверей магазина-чулана выглядывает седой человек. Лицо его грустно. Глаза печальны. В них беспокойство и сомнение. Его магазин особенный. Здесь продаются священные книги: библии, евангелия, молитвенники. Распятия, кресты, четки. Есть «святая вода». Вот она – «шкалик», заплетенный в соломку. С одной стороны этикетка: «Старая святая вода 1884 года»; с другой стороны – другая этикетка: «В состав воды входят витамины и вещества, освежающие кожу».
Хозяин тяжело вздыхает – все равно плохо берут: торговля хиреет, доход мизерный. Как же тут не беспокоиться и не сомневаться? Старик с неприязнью смотрит на бесстрастное лицо бога и что-то шепчет.
Высокий человек с ниточкой усов под тонким, как лезвие бритвы, носом и набриолиненной узкой головой, преграждая нам путь, шепчет густым басом:
– Неужели вы покинете Гибралтар без сувенира?
И мы уже в магазине гибралтарских, испанских и африканских сувениров. На стенах – флажки и вымпелы с изображением эмблемы города, открытки, значки, цветастые платочки. На полках – стадо слонов, статуэтки из тяжелого эбенового и светло-палевого сандалового дерева.
– Сэр, это же настоящее эбеновое дерево. Прошу вас!
И в моей руке оказывается статуэтка – носатый урод, тяжелый, как чугунная гиря.
– А это? Ах, какая прелесть! Вы понюхайте. Чувствуете? Так пахнет только сандал. И сколько бы лет ни прошло, запах не исчезнет. Он даже станет сильнее, напоминая вам о нашей приятной встрече.
Виктор доверчиво нюхает лопоухую деревянную обезьяну. Действительно, от нее исходит нежный, приятный запах. А продавец не дает нам опомниться. Он сует обезьяну Виктору в карман и кудахчет, как курица: «Это с берегов озера Чад, из Центральной Африки. Мой компаньон нес тысячу миль на спине через джунгли, только у нас, только для вас...» И тут я встречаюсь с глазами узкоголового и вижу в них, читаю: «Ну как бы вам все это всучить?»
В каюте на изделии «с берегов озера Чад» я нахожу маленькое клеймо: «Made in USA». Лопоухая обезьяна из сандалового дерева ровно через два дня перестала пахнуть. А нечаянно упавший с полки носатый урод из «тяжелого эбенового дерева», раскалывается, как гнилой орех, показав свою свинцовую сердцевину.
Большие зеркальные витрины, большие зеркальные двери. В этом солидном заведении не торгуют залежалыми японскими шелками, итальянским нейлоном и сомнительными африканскими сувенирами. Здесь вам предложат телевизоры с метровым экраном, приемники, умещающиеся в кармане для часов, киноаппараты с голубой оптикой. И вот витрина: автоматические винтовки, пистолеты, кинжалы. Коллекция? Нет, товар. Пожалуйста, приобретайте! А вот и продавец: крепкий парень спортивного вида, широкая челюсть, светлые глаза, шрам через всю щеку. Со знанием дела он рекомендует:
– Прошу вас, сэр. Браунинг для заднего кармана. Восемь зарядов – и ни одного мимо! Всего шесть фунтов. А этот, отделанный серебром и перламутром, можете подарить жене. Он удобно помещается в сумочке. Парабеллум. Его пуля делает в человеке вот такую дырку.
– Все эти товары из Западной Германии? – спрашиваю я.
– Йес, сэр. А вы из России?
– Йес, сэр. А вы были в России?
– Йес. Сталинград. Вовремя оттуда выскочил. Вот благодаря этому, – и он показывает рукой на шрам.
И тут же спохватывается.
– Сэр, но мы отвлеклись. Вот газовый револьвер. Если вам надоела теща и нужно от нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Магазины. Много магазинов. Магазинищи, магазинчики и магазинишки. В магазинищах все сверкает лаком, хромом, зеркалами. Ломятся от товаров полки. Хозяин надменен и важен, как Будда, спустившийся на землю. Цены на товары – не ниже фунта стерлингов. В «средних» магазинах – продавцы вежливы и учтивы. Товаров – пожиже, цены – пониже. В магазинчиках товаров совсем немного. Продавец стоит на улице. Он ловит покупателя, хватает за рукав. А вот и магазинишка. Ходячий – на двух уставших ногах. Все товары – в лотке, что висит на дряблой, жилистой шее небрежно одетого мужчины. Все товары – на сумму в несколько фунтов, включая стоимость лотка и бечевки.
«Ходячий магазин» долго идет за нами, и мы слышим его надтреснутый, старческий голос:
– Купите, сэр. Очень прошу вас. Авторучки – самые лучшие, самые дешевые. Очень выгодно, сэр.
Старик отстает, а мы входим в небольшое торговое заведение средней руки. Продавец нежно обнимает вас за талию и ведет к прилавку. В его глазах нежность и преданность. Он ваш друг, доброжелатель, в нем все зудит от мысли, что мы уйдем из магазина, не прибавив к его дневной выручке ни шиллинга. И он старается. Лезет из кожи. Это не торговец – артист! С непостижимой ловкостью он разбрасывает на прилавке товары, высыпает на зеркальное стекло груду часов.
– Вам нужно купить часы! Ах, у вас есть? Но разве это часы? Бабушкин, простите, сэр, будильник! А посмотрите вот, вот на эти! О, они точны, как электрические часы в Гринвичской обсерватории! По ним вы проживете значительно дольше, чем по своим. А какая прочность, какая надежность конструкции!
Дальше происходит невероятное. Продавец швыряет часы в вазу с водой, потом извлекает их оттуда и, таинственно прижав палец к губам, размахнувшись, хлопает их об пол. Потом часами забивается гвоздь, туго влезающий в доску.
– Посмотрите, они идут! И даже лучше. И ни пылинки, ни царапинки! Берете?
Действительно, часы идут. Тикают. И ни пылинки, ни царапинки! Но нам почему-то не хочется приобретать часы, чтобы забивать ими гвозди. Тем более что те, которые швыряли об пол, лежат в кармане «артиста».
Мы заходим в другой магазин. Заходим в него уже в третий раз. Не только потому, что нам приглянулось кое-что из товара, а потому, что за прилавком стоит очень красивая девушка. У нее черные густые волосы, падающие на открытые плечи, громадные черные глаза, матовая, чуть смуглая кожа лица. Она стройна и гибка, пальцы ее длинны, как у пианистки.
– Это платье? Будьте любезны. – Она кладет платье на прилавок и, подперев подбородок руками, улыбаясь, рассматривает наши обожженные солнцем лица.
– Рыбаки? – спрашивает она.
– Да, рыбаки. Мы работали в тропиках, у экватора.
– Были в Африке?
– Были.
– Вы из России? Это правда, что там часто идет снег?
– Да, зимой.
– А я никогда не видела снега. Это, наверно, так интересно!
Нам хочется поговорить с черноглазой, но в этот момент из глубины магазина показывается хозяин-индус: плечистый, с полным лицом, лысиной и громадными усами. Потирая руки, на которых поблескивают кольца, он подходит к нам и начинает щебетать:
– Русские? О, это очень приятно. Очень, очень! Да, да, конечно, вы должны купить это платье. Всего три фунта. Ах, вы не знаете, как оно будет выглядеть на женщине? Но это мы сейчас устроим!
Усатый индус вынимает из кармана ключ и говорит:
– Вот там комната. Сью померит платье, и это все будет стоить пять фунтов. Но зато какая у нее фигура!..
Хозяин треплет Сью по спине. Она смотрит в окно и чуть покусывает нижнюю губу.
– Гуд бай, Сью! – говорим мы.
– Хэллоу! Всего четыре фунта!
– Гуд бай, – слышим мы голос Сью и захлопываем за собой стеклянную дверь.
Долго идем молча. Сью – такая же реклама, такой же товар, как и все другие, выставленные в витринах магазина.
Из узких дверей магазина-чулана выглядывает седой человек. Лицо его грустно. Глаза печальны. В них беспокойство и сомнение. Его магазин особенный. Здесь продаются священные книги: библии, евангелия, молитвенники. Распятия, кресты, четки. Есть «святая вода». Вот она – «шкалик», заплетенный в соломку. С одной стороны этикетка: «Старая святая вода 1884 года»; с другой стороны – другая этикетка: «В состав воды входят витамины и вещества, освежающие кожу».
Хозяин тяжело вздыхает – все равно плохо берут: торговля хиреет, доход мизерный. Как же тут не беспокоиться и не сомневаться? Старик с неприязнью смотрит на бесстрастное лицо бога и что-то шепчет.
Высокий человек с ниточкой усов под тонким, как лезвие бритвы, носом и набриолиненной узкой головой, преграждая нам путь, шепчет густым басом:
– Неужели вы покинете Гибралтар без сувенира?
И мы уже в магазине гибралтарских, испанских и африканских сувениров. На стенах – флажки и вымпелы с изображением эмблемы города, открытки, значки, цветастые платочки. На полках – стадо слонов, статуэтки из тяжелого эбенового и светло-палевого сандалового дерева.
– Сэр, это же настоящее эбеновое дерево. Прошу вас!
И в моей руке оказывается статуэтка – носатый урод, тяжелый, как чугунная гиря.
– А это? Ах, какая прелесть! Вы понюхайте. Чувствуете? Так пахнет только сандал. И сколько бы лет ни прошло, запах не исчезнет. Он даже станет сильнее, напоминая вам о нашей приятной встрече.
Виктор доверчиво нюхает лопоухую деревянную обезьяну. Действительно, от нее исходит нежный, приятный запах. А продавец не дает нам опомниться. Он сует обезьяну Виктору в карман и кудахчет, как курица: «Это с берегов озера Чад, из Центральной Африки. Мой компаньон нес тысячу миль на спине через джунгли, только у нас, только для вас...» И тут я встречаюсь с глазами узкоголового и вижу в них, читаю: «Ну как бы вам все это всучить?»
В каюте на изделии «с берегов озера Чад» я нахожу маленькое клеймо: «Made in USA». Лопоухая обезьяна из сандалового дерева ровно через два дня перестала пахнуть. А нечаянно упавший с полки носатый урод из «тяжелого эбенового дерева», раскалывается, как гнилой орех, показав свою свинцовую сердцевину.
Большие зеркальные витрины, большие зеркальные двери. В этом солидном заведении не торгуют залежалыми японскими шелками, итальянским нейлоном и сомнительными африканскими сувенирами. Здесь вам предложат телевизоры с метровым экраном, приемники, умещающиеся в кармане для часов, киноаппараты с голубой оптикой. И вот витрина: автоматические винтовки, пистолеты, кинжалы. Коллекция? Нет, товар. Пожалуйста, приобретайте! А вот и продавец: крепкий парень спортивного вида, широкая челюсть, светлые глаза, шрам через всю щеку. Со знанием дела он рекомендует:
– Прошу вас, сэр. Браунинг для заднего кармана. Восемь зарядов – и ни одного мимо! Всего шесть фунтов. А этот, отделанный серебром и перламутром, можете подарить жене. Он удобно помещается в сумочке. Парабеллум. Его пуля делает в человеке вот такую дырку.
– Все эти товары из Западной Германии? – спрашиваю я.
– Йес, сэр. А вы из России?
– Йес, сэр. А вы были в России?
– Йес. Сталинград. Вовремя оттуда выскочил. Вот благодаря этому, – и он показывает рукой на шрам.
И тут же спохватывается.
– Сэр, но мы отвлеклись. Вот газовый револьвер. Если вам надоела теща и нужно от нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55