За это я обязуюсь рассказать вам о тех ужасах, что творятся в доме Веры Григорьевны Кравчук. Пройдемте ко мне в кабинет.
С самого начала нашего рассказа тесть открыл рот от удивления и в таком неудобном положении просидел не меньше часа, все то время, пока мы излагали свою историю. Давно пришла Милка, и пора было пить портвейн да перевязывать Макса, но полковник как будто этого и не замечал.
- Ну и дела, доложу я вам! - воскликнул он, когда я поставил точку. - Я бы и во сне такого не придумал. Значит, говорите, проселочная дорога начинается за домом отдыха "Голубая протока"?
- Именно так, - удивился я его непонятливости. - Но почему это вас так заинтересовало?
- Открой средний ящик письменного стола и достань два листа, лежащие сверху.
Мало что понимая, я выполнил приказ и вытянул два плотных белых листа с карандашными набросками. На первом был изображен какой-то неприятный, незнакомый мне тип, и я равнодушно отложил его в сторону. Зато второй лист буквально поверг меня в шок. Это был план. Дом отдыха "Голубая протока", водоканал и грунтовая, параллельно идущая дорога, которая упиралась в особняк, где совсем недавно Макс чуть было не лишился жизни.
- Где вы это взяли? - довольно грубо спросил я. - Макс, посмотри.
Но Максу было не до меня. Он, как баран на новые ворота, уставился на карандашный набросок незнакомого мне мерзкого типа.
- Что с тобой? - тряхнул я его за плечо.
- Ничего, - хрипло ответил он. - Просто тихо схожу с ума. Это та самая рожа, которая сегодня в меня стреляла, а потом он бегал вокруг, чтобы прикончить меня контрольным выстрелом. Откуда это у вас, Алексей Николаевич?
- Пойдемте за стол, за ужином я вам все расскажу, но сначала Милка займется тобой. Все-таки ранение в голову - это не шутка, и я боюсь, как бы тебе не пришлось ехать в больницу.
К сожалению, он оказался прав. Отлепив при помощи перекиси мой импровизированный тампон, Милка только покачала головой и развела руками:
- Нет, мальчики, вы уж извините, но здесь я вам ничем помочь не могу. Во-первых, скобки на темени держаться не будут, нужно шить, а во-вторых, и это самое главное, необходимо сделать снимок черепа. Хотите, я отвезу его сама? У меня здесь знакомый травматолог, он не будет задавать лишних вопросов. Только ему надобно купить пару бутылок хорошего коньяка и коробку конфет для жены. Думаю, что за час мы управимся. Вас это устраивает?
- Конечно, если другого выхода нет, - за всех решил тесть.
- Хорошо, я поеду, - грустно согласился Макс. - Но только вы уж меня подождите, мне тоже чертовски интересно знать, каким образом у вас оказались эти зарисовки.
Вернулись они через час с чем-то, и за это время мы с тестем не обмолвились и словом. Просто молча сидели и пялились в телевизор.
- Все в порядке, - на правах опекунши с порога заявила Милка. Сотрясение мозга, но черепушка цела. Наложили четыре шва и велели сегодня водку не пить.
- Ничего страшного, - усаживаясь за стол, заверил Макс, - я и лимонадом обойдусь.
- Ну тогда за твое здоровье, - чокнувшись, выпили мы с тестем. - Пусть и впредь пути не касаются твоих жизненно важных органов.
- Спасибо, Алексей Николаевич, - смутившись красной девицей, ответил Макс. - Но я хотел бы перейти к делу.
- Уже перехожу, - обсасывая куриную лапку, ответил тесть. - Итак, вчера утром, часов в восемь, к нам пожаловала моя новая знакомая, Вера Григорьевна Кравчук. Думая, что это уборщица пришла просить ведро воды, я открыл дверь как был, то есть в трусах. Конечно же делать этого не следует даже в том случае, если открываешь уборщице, а уж симпатичной статной даме и подавно.
Естественно, я здорово смутился и не нашел ничего лучшего, как, приплясывая перед ней в исподнем, несколько минут извиняться. Однако ни мой вид, ни мои извинения не произвели на нее никакого впечатления. Казалось, она ничего этого не видела и не слышала. До такой степени была перепугана, бедняжка, что я всерьез встревожился за ее разум.
Проводив в комнату, я оставил ее на несколько минут одну, чтобы одеться и привести себя в божеский вид. Каково же было мое удивление, когда я вернулся к ней в комнату! Казалось, за эти пять минут, что я отсутствовал, она ни разу не моргнула глазом и не дрогнула ни единым мускулом. Ну а дальше я вам ничего рассказывать не буду, потому как весь наш диалог записал на пленку. Это даст вам возможность глубже понять ее шоковое состояние и ту причину, что привела ее ко мне в восемь часов утра.
* * *
" - Вера Григорьевна, что с вами? - встревоженно прогудел диктофон голосом тестя. - Господи, да очнитесь же вы! Сейчас я дам вам рюмку водки.
- Давайте, - неживым, равнодушным голосом согласилась Кравчук.
- Ну вот и славно, вот и чудесно! - после перезвона рюмок проворковал тесть. - Через несколько минут, я ручаюсь, вам станет лучше. А пока присядьте в кресло или на диван, ни о чем не думайте, и скоро вас отпустит.
- Да, я присяду, - тем же безжизненным тоном ответила женщина и, судя по всему, шлепнулась на диван. - И думать я ни о чем не буду, а то вообще сойду с ума.
- Вот поэтому-то я и советую вам расслабиться. Выпейте еще рюмочку, а когда опьянеете, все мне расскажете. Так вам будет легче.
- Вы правы, налейте, пожалуй, еще одну".
Послышался судорожный глоток, который сменился кашлем, а немного погодя голос Веры Григорьевны, уже немного окрепший, объявил:
" - Спасибо, Алексей Николаевич, мне гораздо лучше. Из вас бы действительно мог получиться отличный психиатр.
- Безусловно, - довольный своей работой, загугукал полковник. - Тем более у меня свои, отличные от всех методы. Но, дорогая Вера Григорьевна, давайте перейдем к делу, как я понял по вашему состоянию, оно не пустячное.
- Да, я была у вас в предыдущее воскресенье, то есть неделю назад. Сегодня опять воскресенье, восемь часов утра, - стараясь сосредоточиться, уточнила она время. - За ту неделю, что меня у вас не было, у нас в доме произошел ряд странных, если не сказать жутких, явлений. Я постараюсь излагать подробно и в той последовательности, как все происходило. Если вам станет что-то непонятно, то возвращайте меня назад к тому или иному моменту.
- Можете не сомневаться, Вера Григорьевна. Я весь внимание.
- Первый эпизод, показавшийся мне не совсем обычным, произошел уже в воскресенье, после того как я вернулась от вас домой. В столовой пили вино и веселились сын мужа, Геннадий Петрович, его супруга, Ольга Федоровна, и их сын Олег. Сам по себе этот факт неприятен, старик умер совсем недавно, но не в этом дело. Во главе стола сидела и заправляла всей компанией сестра старика, Светлана Геннадьевна, хотя раньше, как я уже говорила, заходила она в наш дом крайне редко. А тут сидит, хохочет и говорит всякие сальности в отношении своего умершего брата. И эти сальности со вкусом подхватывают и повторяют остальные, включая сына.
Но не это повергло меня в шок и заставило вскрикнуть. На стене, над телевизором, висел портрет Петра Геннадьевича большого формата. Ранее он лежал у нас среди других фотографий, а в то воскресенье неожиданно появился на стене. К нему была приклеена огромная борода и шевелюра, очень похожая на ту, что носил наш недавний неожиданный гость. Но оказалось, что это еще полбеды, страшным было другое. Они словно сошли с ума, у каждого изо рта торчала стеклянная трубочка, которую они заряжали кусочками жеваной бумаги и плевали ею в портрет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46