Некая Юбертин Оклэр, француженка, недавно отказалась платить налоги под тем предлогом, что она как женщина не имеет политических прав, которыми пользуются мужчины; и Дюма, приводя в пример этот случай, посвящает последнюю часть своей брошюры защите женских прав; эта часть такая же выразительная, впечатляющая и оригинальная, как и все остальные, хотя и вызывает гораздо больше дискуссий. Дюма пишет:
В 1847 г. политические реформаторы полагали необходимым ограничить избирательное право, предоставляя право голоса в зависимости от умственных способностей.
То есть, ограничить избирательное право только участием в голосовании умных мужчин. Правительство же отказалось выполнить это требование, что и привело к Революции 1848 г. Перепугавшись, власти предоставили народу всеобщее избирательное право, распространив его на всех, способных и не способных, но при условии, что участвуют в голосовании только мужчины. Сейчас это право закреплено прочно и ничто не может отменить его. Но женщины приходят в свою очередь и задают вопрос: "А как же мы? Мы требуем одинаковых прав".
Что,- спрашивает Дюма,- может быть более естественным, разумным и справедливым? Нет ничего, что препятствовало бы женщине иметь одинаковые права с мужчинами. Какую разницу вы находите между этими двумя индивидуумами, которая оправдывает ваш отказ предоставить женщине такое же право? Никакой. Пол? Ее пол не имеет к этому никакого отношения, так же, как, собственно, и мужской. Что касается всех остальных несхожестей между ними, то они скорее делают больше чести женщине, чем мужчине. Если кто-то захочет возразить, что женщина по природе своей более слабое создание и что долг мужчины заботиться о ней и защищать ее, то мы можем признать, что до сих пор мы, кажется, так плохо ее защищали, что она была вынуждена поднять револьвер и взять эту защиту в свои собственные руки; и чтобы быть до конца последовательными, мы должны выносить вердикт "Не виновна" всякий раз, когда ее застают в свершении этого акта самообороны.
Возражая против довода, что женщина уступает в уме мужчине и показана таковой во всех священных писаниях, автор в своем труде "Bible dans l'Inde" противопоставляет библейскому Адаму и Еве индусскую легенду в переводе Жаколио и утверждает, что первым, кто согрешил и кого изгнали из рая был именно мужчина, а не женщина. Если мужчина наделен более сильными мускулами, то женщина превосходит его в выносливости. Сейчас доказано, что самый большой мозг, который когда-либо находили, по объему и по весу, принадлежит именно женщине. Он весит 2200 грамм, что на 400 г больше, чем мозг Кювье. Но мозг не имеет никакого отношения к избирательному праву. Чтобы опустить избирательный бюллетень в урну, ни от кого не требуется изобретать порох или поднимать 500 кг.
У Дюма готовы ответы на все возражения. А не являются ли исключениями знаменитые женщины? Он приводит блестящую вереницу известных женских имен и утверждает, что пол, в котором можно встретить подобные исключения, завоевал себе законное право участвовать в назначении деревенских старост (maires) и муниципальных властей. Пол, который претендует на то, чтобы быть Бланкой Кастильской, Елизаветой Английской, и Елизаветой Венгерской, Екатериной II и Марией Терезой, имеет на все это право.
Если нашлись такие женщины, способные царствовать и управлять народами, им, несомненно, можно было бы предоставить право голоса. На замечание, что женщины не могут ни воевать, ни защищать свою страну, читателю приводят в пример имена Жанны д'Арк и других трех Жанн: Жанны из Фландрии, Жанны из Блуа и Жанны Леснэ.
Чтобы увековечить в истории мужественную защиту и освобождение Жанной Леснэ своего родного города, Бовэзи, Луи XI постановил, в присутствии всех женщин этого города, осажденного Шарлем ле Темерэром, что отныне и впредь самое почетное место во всех торжественных церемониях всегда будет принадлежать женщинам. Если бы женщина Франции была лишена других прав, то сам факт, что она принесла в жертву Hаполеону Великому 1 800 000 своих сыновей, должен ей предоставить все права.
Примеру Юбертин Оклэр вскоре последуют все женщины Франции. Закон всегда был несправедлив к женщине; и вместо того, чтобы защищать ее, он стремится еще больше сковать ее цепями. Если она совершит преступление, то разве придет судьям в голову привести в качестве смягчающего обстоятельства ее слабость? Напротив, они всегда стараются этой слабостью воспользоваться. Незаконнорожденному ребенку предоставляется право узнать, кто его мать, но не отец. Муж может отправляться куда угодно и делать все что ему захочется, он может бросить семью, сменить гражданство и даже эмигрировать, не заботясь о том, чтобы получить на то согласие жены и не ставя ее об этом в известность.
Женщина же ничего этого делать не имеет права. Если муж подозревает ее в измене, он может лишить ее принадлежащего ей же приданого, а в случае вины может даже убить. Это его право. Лишаясь преимуществ развода, она все терпит, не находя утешения. Ее штрафуют, судят, приговаривают, сажают в тюрьму, казнят; она подвергается таким же наказаниям, как и мужчина, и в таких же точно условиях, но еще никогда ни один судья не сказал: "Бедное, слабое создание!.. Давайте простим ее, потому что она безответственная и глупая!"
Весь этот выразительный, временами восторженный довод в пользу избирательного права для женщин, заканчивается следующими предположениями:
Сначала ситуация покажется абсурдной, но постепенно люди привыкнут к этой идее, и вскоре все возражения исчезнут. Несомненно, что идея о новой роли женщин будет предметом жесточайшей критики и сатиры. Дам будут обвинять в том, что они заказывают шляпки a l'urne, корсеты au suffrage universel, а юбки au scrutin secret. А что потом? Какое то время новая система будет казаться диковинкой, потом войдет в моду, станет привычкой, и, наконец, будет рассматриваться как обязанность. Во всяком случае, она уже начинает заявлять о своих правах. Несколько grand dames в городах, некоторые богатые помещицы и арендаторши в деревнях покажут пример, которому вскоре последуют и остальные женщины.
Книга эта заканчивается следующим вопросом и ответом:
Hекая добропорядочная и благочестивая дама, искренне верящая, что от вечных мук человечество могут спасти только кодексы и Евангелия, римское право и римская церковь, может меня спросить: "Умоляю, скажите мне, сэр, куда нас приведут все эти идеи?" "Э, мадам!.. Мы идем туда, куда мы шли с самого начала, к тому, что должно быть, т.е. к неизбежному. Мы движемся вперед медленно, потому что можем не торопить время, имея в запасе миллионы лет, и потому, что должны оставить немного работы и для тех, кто придет после нас. В настоящий момент мы заняты предоставлением избирательного права женщинам. Когда с этим будет покончено, мы попытаемся предоставить избирательное право самому Богу. И как только восстановится гармония между этими тремя вечными принципами - Бог, мужчина и женщина - наш путь уже не покажется нам таким тернистым, и мы будем продвигаться вперед гораздо быстрее".
Конечно, сторонники женских прав в Англии еще никогда не подходили к этому предмету с этой стороны. Окажется ли новый метод атаки более эффективным, чем известные декламации Британский платформы или серьезные разглагольствования нашего собственного поборника женских прав Джона Стюарта Милля?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125