(Гриша стоит рядом, улыбается, он потерял ногу в Таджикистане, несчастный случай, перевернулся БТР, ногу отсекло люком). Гриша готов вас пустить к себе. У него двухкомнатная квартира в центре города, он поживёт у мамы..."
Рерих долго трясёт мою руку, говорит, что он потрясён, польщён какая честь, какая встреча, вот уже не мог бы предположить. На самом деле мы танцевали уже один танец. Ещё на ж/д вокзале, когда "Хабар" снимал нас, выходящих из поезда (впоследствии они умело покажут нас, бритых, в бутсах замедленная съёмка впечатлит обывателя, вот тяжело приехали "боевики") мы сцепились в танце. Я знакомился с Бектасовым в тёмных очках и его тонтон-макутами, когда меня попросил об интервью журналист "Хабара". "Помогите устроиться на ночлег - сказал я, - получите интервью любой длины". Они связались с Рерихом. Рерих скорее всего предложил Дариге: давайте используем ситуацию. Ситуация всех устраивала, меня в первую очередь: мне надо было защитить своих от спецслужб, встретиться с диссидентами в Алма-Ате, проехать в Таджикистан. А им: о, они хотели использовать меня чтобы показать, какие они хорошие и цивилизованные.
Через пару дней Рерих пригласил меня в алма-атинские бани. Мне их заранее восхвалили: самые старинные, лучшие в Средней Азии. Действительно снаружи они были как гжелевые бутылки - отделанные мозаикой. Билеты были закуплены заранее. Мы разделись в довольно просторной раздевалке. Через многие залы прошли в простынях мимо большого бассейна. Явились в сауну. Весь обычный курс наслаждений: потеешь, поливаешь камни, тебя секут вениками. Затем в бассейн. На некоторое время меня посещала мысль: а вдруг меня здесь утопят или удавят? Или уколят. Ядом, сковывающим сердечную мышцу, говорят такие существуют. Банщики там были высокомерны.
Через некоторое время мы пошли в буфет. Ели там рыбу, пили пиво, пили водку. Они меня осторожно расспрашивали. Я притворялся отмороженным и завёл беседу на тему: как мне выпросить у Дариги самолёт, чтобы доставить нас всех в Таджикистан, в 201-ю дивизию. Ведь у Вас же там есть Казахстанский батальон? Ведь солдат Вы туда как-то переправляете? Рерих убедился, что имеет дело с отмороженным писателем. Он попросил меня придти в "Хабар" к двенадцати часам. "Дарига Нурсултановна будет рада Вас видеть. Завтра у неё день рождения. Она всегда празднует его в коллективе".
Алма-атинские бани были самые лучшие в Средней Азии. "Хабар" - самая современная телекомпания в Средней Азии. Нурсултан Назарбаев - самый современный монарх в Средней Азии: так я говорил в ноги национал-большевикам, развалившимся на матрасах в квартире Беденко. Они смеялись.
Рядом с банями в темноте был парк. Там цвели одуряющие цветы, такой запах висел над луной. Авантюрный роман продолжался.
Бани / Ростов - на - Дону
Так получилось, что к началу процесса над полковником Будановым я оказался в Ростове. То есть я туда стремился давно, меня туда приглашал один, только что ставший полковником полковник, но я всё откладывал.. И вот приехал. За мною уже год следили. Но жить надо и выполнять обязанности надо, даже если ты под колпаком. Полковник Сергей встретил меня и моего охранника на вокзале. Помимо него встречала толпа специфических товарищей с чёрных шапочках, младший командный состав конторы, оперативники. Полковник Сергей взял меня за локоть и вывел меня мимо ментов осуществляющих face-control у выхода, а также мимо ещё одной группы ментов, стоявших чуть далее, у забора. Никто нас не остановил. Скрывать нам с Мишкой - охранником было нечего, у нас с собой ничего не было, но чтоб лишний раз не цеплялись. Мы дошли до полковничьего "Уазика" и с облегчением вскарабкались на заднее сидение. "Ну а чего Вы хотели? У нас город пограничный, крупнейший перевалочный пункт, транспортная артерия меж Кавказом и Россией - матушкой". "Да мы ничего не хотели, - сказали мы, - только повсюду за нами слежка. Надоело". Мишку уже успели спросить на перроне: "Тебя не Эдуард зовут, парень?", - те самые люди в чёрных шапочках-"пидорках". То ли у них не было моей фотографии с бородой, то ли просто выёбывались, давали знать, что всё знают.
Мы поехали к полковнику в его отстроенный немцами военный квартал, в трёхкомнатную пустую аккуратную квартиру. Там было скучновато, но просторно. Я обещал приехать и приехал. Хотя время никак не благоприятствовало поездке в город Ростов, для культурного отдыха с полковниками. Тем более, что полковники бросили пить.
На самом деле Сергей - писатель. Автор военных очерков о Дагестане и Чечне, редактор военной газеты, автор книжек, а я старший товарищ признанный писатель, среди прочего автор репортажей и очерков о войне. Ещё в начале 90-х я публиковал свои репортажи с Сербских войн в "Советской России", в газете "День", а позднее в отдельных книгах и создал, думаю, для себя целую школу военного журнализма. Во всяком случае военный корреспондент "Завтра" и мой друг Влад Шурыгин позднее признавался мне, что я научил писать его по-новому. Они были все выходцы из Львовского военно-политического училища, где их учили советскому журнализму. В моих репортажах они почерпнули, что важна личная нота, поняли как хороша вовремя увиденная деталь, нашли у меня романтику войны, то есть я на них влиял. Мы особенно на эти темы не беседовали, но уважение ко мне присутствовало. Сергей посещал меня обязательно, приезжая в Москву, вот и я посетил его. Его товарищ - тоже полковник, и тоже выпускник Львовского военно-политического, был теперь главой пресс-службы Командующего Северо-Кавказского Военного Округа. Вдвоём они работали над книгой о генерале Трошеве, книга должна была выйти в издательстве "Вагриус". Редактор Андрей Ильницкий из "Вагриуса" был мой старый знакомый, он издавал мой роман "316 пункт "В"", и мой трёхтомник из девяти романов. Вот всё это нас связывало воедино. Даже более того: полковник, глава пресс-службы генерала Трошева, был ещё и мой земляк по Харькову, - его родители живут в Харькове, как и мои, и он периодически туда наезжает.
Я люблю армейцев. Я никогда не скрывал этого. Я сам как кентавр наполовину революционер, наполовину воин. Если бы меня не забраковали в 1960 году по причине близорукости, я бы был сегодня высшим офицером, думаю, точно.
В первый же вечер полковник повёз нас в сауну. От девочек мы с Мишкой отказались. Но от выпивки, от водки и от пива, и шампанского, и еды, накупленной полковником Сергеем - нет. Аппетит нам не испортило и то обстоятельство, что в тёмный переулок, где помещалась сауна, въехал с приглушёнными огнями автомобиль...
Первый ковш, выплеснутый на горячие камни, ожёг голову. Я обычно прикрываю лицо, когда первый ковш выплёскивают на камни. Второй идёт в кожу, вглубь. Довольно здоровое сердце, чтоб не сглазить, сидеть в сауне как угодно долго, только мне надоедает. Вообще я бы жил без пауз, без пустых мест, но и без этого моя жизнь чудовищно интенсивна, что бы было если спрессовать ещё?
В следующий вечер мы отправились, правильно, - в сауну. На этот раз в другую. Теперь уже впятером. С нами был рослый симпатичный офицер на спортивном автомобиле. Эту сауну содержала молдаванка, среднего возраста. Полковник опять предложил нам девок и мы опять отказались. Мишка - мой охранник может и не отказался бы, но я влюблён в крошечную Настю и не позволял себе, а Мишка смотрел на меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49