Многие из стрельцов были казнены по новому, по заморскому: их колесовали.
Это была первая из "прогрессивных" реформ, примененная Петром по возвращении на
родину.
"Ужасающий стрелецкий розыск, 1689 г. — пишет С. Платонов, — в третий раз
поставил Петра пред тою враждебною ему средою, в которой на первом, наружном
плане стояли стрельцы, а за ними придворные круги с Милославскими в центре и все
вообще хулители Петра. В третий раз ликвидируя политическую смуту, Петр проявил
неимоверное озлобление против своих антагонистов.
...Наблюдавшие личную жизнь Петра в эти дни современники отмечают, что
царь способен был приходить в чрезвычайное раздражение, даже в бешенство. В
сентябре 1698 года, на пиру в известном нам доме Лефорта, Петр рассердился на
своих ближайших сотрудников и пришел в такое неистовство, что стал рубить своею
шпагою окружающих без разбора, в кого попадал удар, и многих серьезно поранил.
Его успел унять его любимец Алексашка Меньшиков. Но недели три спустя сам
Алексашка был на балу до крови побит Петром по пустячному делу — за то, что
танцевал, не сняв сабли. А еще через несколько дней на пиру у полковника
Чамберса Петр опрокинул Лефорта на землю и топтал ногами. Все это признаки
чрезвычайного душевного возбуждения". (24)
Так вел себя в области политической деятельности Петр I, которого историк
Ключевский характеризует как "исключительно счастливо сложенную фигуру" (?!).
"Ряд ошеломляющих событий 1698 года, — замечает Платонов, — страшно
подействовал и на московское общество и на самого Петра. В обществе слышался
ропот на жестокости, на новшества Петра, на иностранцев, сбивших Петра с пути.
На голос общественного неудовольствия Петр отвечал репрессиями: он не уступал ни
шагу на новом пути, без пощады рвал всякую связь с прошлым, жил сам и других
заставлял жить по новому". (25)
Если согласиться с Ключевским и признать Петра "исключительно счастливо
сложенной фигурой", то Ленина и Сталина надо тогда признать еще более "счастливо
сложенными натурами". Еще более великими, чем Петр, гениями святотатства и
разрушения.
"Утро стрелецкой казни, — как верно замечает в своих очерках русского
масонства, Иванов, — сменилось непроглядной ночью для русского народа".
Петр — Антихрист — "Зверь, вышедший из бездны", — решил народ. Писатель
Галицкий за то, что он назвал Петра Антихристом, был копчен на медленном огне,
над костром.

VII. ОБЪЯВЛЕНИЕ ВОЙНЫ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ

Однажды в присутствии царицы Натальи Патриарх упрекнул Петра, сказав ему:
— Ты русский царь, а дома ходишь в иноземной одежде.
На это Петр дерзко заявил:
— Чем заботиться о моих портных, думай лучше о делах церкви.
Еще когда была жива мать Петра, он уже сказал Патриарху, чтобы ни он, ни
другие представители церкви не являлись на совещания по государственным делам.
"Уничтожается церемония в Неделю Ваий, в которой царь раньше участвовал
лишь как первый сын Церкви, а не как главный ее распорядитель. Церемония эта с
одной стороны возвышала перед народом сан Патриарха, а с другой стороны имела в
виду упрочить и авторитет государственной власти Государя через участие его
перед лицом всего народа в религиозной церемонии в качестве первого сына Церкви.
До смерти матери и Петр участвовал в этой церемонии, держа за повод осла, на
котором сидел Патриарх Адриан, но между 1694 и 1696 г. этот обряд был отменен,
как якобы унизительный для царской власти".
Прекратился обряд страшного суда перед великим постом, с прекращением
церковного настроения в правящих сферах. Обряд пещного действия,
иллюстрировавший ту истину, что над государственной властью стоят высшие законы
Божий, прекратился, когда восхваление принципа перестало соответствовать
действительности (IV, 514, прим, 7); была нарушена неприкосновенность церковной
собственности, перешедшей сначала в управление государства, а потом и в его
собственность. Обряд в неделю Ваий был оставлен в 1676 году для одного Патриарха
и вовсе прекратился после смерти матери царя Наталии Кирилловны, последовавшей в
1694 году (Скворцов, Патриарх Адриан. Православный собеседник. 1912, I); — затем
Патриарх был лишен Петром права печалования, которое существовало несколько
веков.
"...Патриарх перестал быть официальным советником царя и исключен из
царской Думы; но этого мало: было еще одно право Патриарха, которое служило
проводником идеи правды в государственное строительство. Это — право печалования
перед царем за опальных и обиженных, которое было публично посрамлено царем и в
своем падении символизировало падение авторитета Патриарха". (26) У Соловьева
описана эта сцена последнего печалования в связи с стрелецким бунтом. "Делались
страшные приготовления к казням, ставились виселицы по Белому и Земляному
городам, у ворот под Новодевичьим монастырем и у 4-х съезжих изб возмутившихся
полков. Патриарх вспомнил, что его предшественники становились между царем и
жертвами его гнева, печаловались за опальных, умаляли кровь. Адриан поднял икону
Богородицы, отправился к Петру в Преображенское. Но царь, завидев Патриарха,
закричал ему: "К чему эта икона? Разве твое дело приходить сюда? Убирайся скорее
и поставь икону на свое место. Быть может, я побольше тебя почитаю Бога и
Пресвятую Его Матерь".
Наступление на самостоятельность Церкви Петр вел день за днем. Вскоре
после смерти матери Петр перестает участвовать в религиозных процессиях, в
которых раньше обязательно принимали участие цари.
Отмена шествия в Неделю Ваий, крестных ходов на Богоявление, в Цветную
неделю было воспринято стрельцами как превышение Петром прав царя и послужило
основной причиной восстания стрельцов в 1698 году.
Начиная с 1695 года последний Патриарх Адриан уже прекратил "обращения,
послания, окружные грамоты к народу, да и не бесполезно ли было это делать,
когда властною рукой царя вводилось то, с чем боролся Патриарх: иноземные
обычаи, поругание русского платья и русского ношения бороды, насмешка над
церковным укладом жизни. Патриарх должен был молчать и стать орудие царя в
церковном управлении".
Но вынужденное бездействие и молчание Патриарха было не самое плохое из
числа тех унижений, которые Петр подготовлял Православию.

VIII. ЛОЖЬ О НЕИЗБЕЖНОЙ ГИБЕЛИ МОСКОВСКОЙ РУСИ

I

"Поведение Петра, его нелюбовь к Московской старине и "немецкий" характер
реформы, вооружили против Петра слепых ревнителей старины. Представители "старой
веры", раскольники, ненавидели Петра и почитали его прямо Антихристом..." — так
начинает проф. Платонов главу "Церковное управление" в своем учебнике русской
истории. Эта фраза является типичным образчиком отношения дореволюционных
русских историков-западников к петровским реформам.
Разберем эту фразу в смысле ее исторической объективности и национальной
настроенности. Академик Платонов берет почему то в кавычки слово "немецкий",
желая, видимо, подчеркнуть, что реформы Петра не носили сугубо подражательный
характер. Петр, конечно, подражал немцам, как тогда называли всех иностранцев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37