Границы политической реальности и существующего мира все больше размываются, наконец, психическая реальность полностью вытесняет существующую.
Наша информация о враге является настолько ограниченной, а наши силы настолько мизерны, что мы можем позволить себе двигаться в любом произвольно избранном направлении. Политика – это крестовый поход за идею. Мы – носители нового революционного сознания. Для нас является хорошим все то, что действительно носит радикальный характер (быть радикалом – значит понимать смысл вещей). Мы хороним трупы старых идеологий. Ценности чужих цивилизаций нам нужны лишь как трофеи. Иконы мы напишем сами.
Нас объединяет одно – неприятие всего, что существует. Слова разъединяют. Действие – объединяет. Бунт имеет смысл. Жажда разрушения – творческая жажда.Группа, которая борется, способна продвигаться вперед лишь через конфликты. Партия – это армия. Партия сама должна бороться. Без практики вооруженной борьбы програмные положения являются болтовней. Когда я слышу слово, моя рука тянется к пистолету. Насилие является для нас единственным способом общения с обществом. Бомбы против аппарата подавления мы бросаем в сознательность масс. Их вызов – убийство, наш ответ – убийство. В убийстве их аргумент, в убийстве – наше опровержение.
Революционер ставит себя вне закона как на практике, так и эмоционально.Он отождествляет себя с бандитами, грабителями, людьми, которые нападают на общество, занимаясь непосредственным грабежом и уничтожением чужой собственности. Революция началась. Массы уже эмансипировались от вопроса собствнности, которое господствует при капитализме. Они крадут! Власти стремятся превратить ситуацию из военной в политическую. Наша задача – превратить политическую ситуацию в военную. Винтовка рождает власть. Провокация, репрессия, революция.
Никаких долговременных прогнозов, никакой стратегии, никакой тактики, никакой болтавни по этих вопросах.Кто много читает, тот тупеет, потому что враг наступает – мы отступаем, враг останавливается – мы беспокоим его, враг отступает – мы наступаем.Ошибочно начинать вооруженную борьбу только тогда, когда гарантитрована поддержка масс. Это значит совсем отказаться от борьбы, потому что согласие на нее может быть получено только в ходе самой борьбы. Правильно ли организовать сейчас вооруженное сопротивление зависит от того, возможно ли это. А насколько это возможно покажет только практика.
Разбивайте собачьи головы! Невиновных нет! Когда на заводе плохая винтиляция, надо поджечь кабинет директора. Акт революционной справедливости – самый высокий акт гуманизма, возможный в обществе, разделенном на классы. Быть террористом в наши дни делает честь каждому человеку доброй воли.Все звери равны. Только некоторые из них равнее других.
Толерантность к предателям порождает новые предательства. Человек в мундире – свинья, стрельба по ним – дело дозволенное. Гуманизм ничего не стоит, когда он не подкреплен двойным преимуществом в авиации и танках. Пацифизм – неплохая вещь, когда его проповедуют победители. Нам не нужна другая диалектика, кроме диалектики ножей и пистолетов. Необходимо вербовать молодежь, которая разуверилась в семье, обществе, потеряла надежду на будущее.
Мы хотим всего и немедленно!
Пути революции ведут на Восток!
Yankee, go home!
КОМАНДИР В ЛОКАЛЬНЫХ КОНФЛИКТАХ
Локальные конфликты на постсоветской территории выявили весьма низкую оперативность подготовки офицеров в звене батальон и выше. Взводами, с грехом пополам, еще удается командовать и одаренным любителям, способным подчинить личный состав своей воле (а уровень «военного искусства» во взводе ограничивается азами тактики и здравым смыслом и кулаками сержантов и «дедов»). Командование ротой является непременным этапом в становлении серьезного строевого офицера. Так что даже на последующих этапах своей карьеры он невольно скатывается в решении встающих перед ним задач к опыту ротного командира – настолько въедается в печенки (не побоюсь этого определения) командование ротой. А уже в звене батальон даже одаренный офицер в том, что касается военного искусства, в своем объеме задач скован волей командира полка, а тот, в свою очередь, – командира дивизии. Если говорить о советском военном опыте, той же афганской войны, большую самостоятельность в решении поставленных задач имели офицеры отдельных бригад. В условиях прежней структуры войск такое положение было нормальным. Офицер приходил на должность командира полка и начинал работать с тем, чтобы теоретически стать командиром дивизии.
В условиях современных локальных конфликтов, даже в такой постсоветской армии как ВС России, должности командира дивизии и даже командира полка уже не являются определяющими в области тактики и оперативного искусства. Да и сами части и соединения в этом звене являются скорее организационными формами объединения более мелких, часто разрозненных подразделений, выполняющих возложенные на них тактические задачи вполне самостоятельно. Часто выполнение такой задачи в случае успеха может иметь оперативное и даже стратегическое значение. Блокпост, связавший боем банду Басаева или Радуева на подходе к избранному им пункту (Буденовску, Кизляру, Беслану) сорвал бы всю операцию противника, а в случае ликвидации главаря привел бы к бездействию одно из основных «подразделений» врага. Конечно, в смысле оперативного искусства такая «малая война» напоминает игру в «казаки-разбойники». Но это не дает повода относиться к «малой тактике» и к искусству «малых операций» легкомысленно.
Перекладывание решения тактических и оперативных задач на плечи вышестоящих штабов имеет следствием:
дробление войск, потерю ими ударной силы;
лишение отдельных военачальников боевой инициативы;
запаздывание с исполнением. Невозможность реакции в реальном масштабе времени.
Налицо несоответствие имеющихся ВС новым боевым задачам. И, как следствие, необходимость изменения методологического подхода к их решению, что требует пересмотра военной доктрины применительно к реальному вероятному противнику.
Творцом советской военной доктрины был Троцкий. Со времени его падения в ней произошла лишь подмена авторства – сначала Клаузевиц в толкованиях Ленина, потом Сталин, дальше какой-то анонимный Слава Капеесес. Основанием ее стало такое понятное желание достичь на подвластной большевикам территории трогательного единства «военного лагеря», которое демонстрировали в 1914-18 гг. немецкие заказчики октябрьского переворота. Правда Германия шла к этому единству со времен Бисмарка и хватило его вплоть до 1945 г. Большевики столько времени не имели, но властвовать собирались вечно. Так возникло тайное credo их «тотальности» – между неминуемой смертью в тылу и возможной смертью на фронте.
В конечном итоге, такая военная доктрина отвечала преимуществу человеческих ресурсов России над ее производственными мощностями, политическому положению страны и бесконечному расширению операционных линий и сужения базиса для войск противника при отступлении вглубь собственной территории. В конечном результате на весах победы значение имело количество, а не качество. Для России было бы бессмысленным пробовать воевать иначе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
Наша информация о враге является настолько ограниченной, а наши силы настолько мизерны, что мы можем позволить себе двигаться в любом произвольно избранном направлении. Политика – это крестовый поход за идею. Мы – носители нового революционного сознания. Для нас является хорошим все то, что действительно носит радикальный характер (быть радикалом – значит понимать смысл вещей). Мы хороним трупы старых идеологий. Ценности чужих цивилизаций нам нужны лишь как трофеи. Иконы мы напишем сами.
Нас объединяет одно – неприятие всего, что существует. Слова разъединяют. Действие – объединяет. Бунт имеет смысл. Жажда разрушения – творческая жажда.Группа, которая борется, способна продвигаться вперед лишь через конфликты. Партия – это армия. Партия сама должна бороться. Без практики вооруженной борьбы програмные положения являются болтовней. Когда я слышу слово, моя рука тянется к пистолету. Насилие является для нас единственным способом общения с обществом. Бомбы против аппарата подавления мы бросаем в сознательность масс. Их вызов – убийство, наш ответ – убийство. В убийстве их аргумент, в убийстве – наше опровержение.
Революционер ставит себя вне закона как на практике, так и эмоционально.Он отождествляет себя с бандитами, грабителями, людьми, которые нападают на общество, занимаясь непосредственным грабежом и уничтожением чужой собственности. Революция началась. Массы уже эмансипировались от вопроса собствнности, которое господствует при капитализме. Они крадут! Власти стремятся превратить ситуацию из военной в политическую. Наша задача – превратить политическую ситуацию в военную. Винтовка рождает власть. Провокация, репрессия, революция.
Никаких долговременных прогнозов, никакой стратегии, никакой тактики, никакой болтавни по этих вопросах.Кто много читает, тот тупеет, потому что враг наступает – мы отступаем, враг останавливается – мы беспокоим его, враг отступает – мы наступаем.Ошибочно начинать вооруженную борьбу только тогда, когда гарантитрована поддержка масс. Это значит совсем отказаться от борьбы, потому что согласие на нее может быть получено только в ходе самой борьбы. Правильно ли организовать сейчас вооруженное сопротивление зависит от того, возможно ли это. А насколько это возможно покажет только практика.
Разбивайте собачьи головы! Невиновных нет! Когда на заводе плохая винтиляция, надо поджечь кабинет директора. Акт революционной справедливости – самый высокий акт гуманизма, возможный в обществе, разделенном на классы. Быть террористом в наши дни делает честь каждому человеку доброй воли.Все звери равны. Только некоторые из них равнее других.
Толерантность к предателям порождает новые предательства. Человек в мундире – свинья, стрельба по ним – дело дозволенное. Гуманизм ничего не стоит, когда он не подкреплен двойным преимуществом в авиации и танках. Пацифизм – неплохая вещь, когда его проповедуют победители. Нам не нужна другая диалектика, кроме диалектики ножей и пистолетов. Необходимо вербовать молодежь, которая разуверилась в семье, обществе, потеряла надежду на будущее.
Мы хотим всего и немедленно!
Пути революции ведут на Восток!
Yankee, go home!
КОМАНДИР В ЛОКАЛЬНЫХ КОНФЛИКТАХ
Локальные конфликты на постсоветской территории выявили весьма низкую оперативность подготовки офицеров в звене батальон и выше. Взводами, с грехом пополам, еще удается командовать и одаренным любителям, способным подчинить личный состав своей воле (а уровень «военного искусства» во взводе ограничивается азами тактики и здравым смыслом и кулаками сержантов и «дедов»). Командование ротой является непременным этапом в становлении серьезного строевого офицера. Так что даже на последующих этапах своей карьеры он невольно скатывается в решении встающих перед ним задач к опыту ротного командира – настолько въедается в печенки (не побоюсь этого определения) командование ротой. А уже в звене батальон даже одаренный офицер в том, что касается военного искусства, в своем объеме задач скован волей командира полка, а тот, в свою очередь, – командира дивизии. Если говорить о советском военном опыте, той же афганской войны, большую самостоятельность в решении поставленных задач имели офицеры отдельных бригад. В условиях прежней структуры войск такое положение было нормальным. Офицер приходил на должность командира полка и начинал работать с тем, чтобы теоретически стать командиром дивизии.
В условиях современных локальных конфликтов, даже в такой постсоветской армии как ВС России, должности командира дивизии и даже командира полка уже не являются определяющими в области тактики и оперативного искусства. Да и сами части и соединения в этом звене являются скорее организационными формами объединения более мелких, часто разрозненных подразделений, выполняющих возложенные на них тактические задачи вполне самостоятельно. Часто выполнение такой задачи в случае успеха может иметь оперативное и даже стратегическое значение. Блокпост, связавший боем банду Басаева или Радуева на подходе к избранному им пункту (Буденовску, Кизляру, Беслану) сорвал бы всю операцию противника, а в случае ликвидации главаря привел бы к бездействию одно из основных «подразделений» врага. Конечно, в смысле оперативного искусства такая «малая война» напоминает игру в «казаки-разбойники». Но это не дает повода относиться к «малой тактике» и к искусству «малых операций» легкомысленно.
Перекладывание решения тактических и оперативных задач на плечи вышестоящих штабов имеет следствием:
дробление войск, потерю ими ударной силы;
лишение отдельных военачальников боевой инициативы;
запаздывание с исполнением. Невозможность реакции в реальном масштабе времени.
Налицо несоответствие имеющихся ВС новым боевым задачам. И, как следствие, необходимость изменения методологического подхода к их решению, что требует пересмотра военной доктрины применительно к реальному вероятному противнику.
Творцом советской военной доктрины был Троцкий. Со времени его падения в ней произошла лишь подмена авторства – сначала Клаузевиц в толкованиях Ленина, потом Сталин, дальше какой-то анонимный Слава Капеесес. Основанием ее стало такое понятное желание достичь на подвластной большевикам территории трогательного единства «военного лагеря», которое демонстрировали в 1914-18 гг. немецкие заказчики октябрьского переворота. Правда Германия шла к этому единству со времен Бисмарка и хватило его вплоть до 1945 г. Большевики столько времени не имели, но властвовать собирались вечно. Так возникло тайное credo их «тотальности» – между неминуемой смертью в тылу и возможной смертью на фронте.
В конечном итоге, такая военная доктрина отвечала преимуществу человеческих ресурсов России над ее производственными мощностями, политическому положению страны и бесконечному расширению операционных линий и сужения базиса для войск противника при отступлении вглубь собственной территории. В конечном результате на весах победы значение имело количество, а не качество. Для России было бы бессмысленным пробовать воевать иначе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59