Бизнес Fischbach в то время тоже переживал сложности, так что и на него надежды было мало. Достаточно привлекательная, когда Познер положил на нее глаз, Fischbach достигла пика прибыли (26,7 миллиона долларов) в 1983 году, а в 1986 году показала убытки на 29 миллионов. В середине 1987 года империя Познера входила в штопор с нарастающей скоростью, чем веско подтверждала мудрость принятого осенью 1984 года решения Drexel прекратить финансирование Познера – решения, о невыполнении которого руководство Drexel, несомненно, впоследствии очень сожалело.
Если в одних случаях, например в сделке по Fischbach, машина Милкена выполняла на удивление слаженные и тонкие операции, то в других она ограничивалась грубым нажимом. Милкен, например, явно использовал Стейнберга в качестве дубинки, чтобы заполучить Wickes. Из той же серии попытка вымогательства в отношении Staley Continental, имевшая место в ноябре 1986 года – незадолго до Дня Боэски. Тогда клевреты Милкена еще не подозревали, насколько близок конец, и вели бизнес Отдела в привычной манере.
В феврале 1987 года Staley подала иск на Drexel, обвинив последнюю «в попытке вымогательства с целью вынудить ее принять услуги Drexel в качестве инвестиционного банка и осуществить кредитованный выкуп компании объединенной группой Drexel и управляющих Staley». Иск рассматривался в обычном порядке, как частный и гражданский. Однако управляющие Drexel говорили, что он явно привлек внимание государственных органов, поскольку Комиссия по ценным бумагам и биржам в своих расследованиях живо интересовалась делом Staley.
Как рассказал один бывший управляющий, Drexel с помощью Bruxelles Lambert еще в начале восьмидесятых годов пыталась заманить Staley, известную продовольственную компанию, в число своих клиентов, но получила отказ. В середине восьмидесятых от Drexel уже нельзя было так легко отделаться. По утверждению Staley, Drexel и некоторые ее клиенты начали скупать акции компании в конце октября 1986 года. 3 ноября представитель Drexel связался с главным финансовым управляющим Staley Робертом Хоффманом и предложил услуги Drexel в качестве инвестиционного банка. Три дня спустя фаворит Милкена, отвечавший в Drexel за скупку акций Staley, продавец-трейдер Джеймс Даль (он был центральным фигурантом и в иске Beverly Hills Savings and Loan против Drexel), сообщил Хоффману, что Drexel аккумулировала около 1,5 миллиона (более 5 %) акций и может приобрести еще больше. Поэтому Даль настоятельно отговаривал Хоффмана от запланированного выпуска обыкновенных акций.
11 ноября, говорится в иске, Даль предложил Хоффману организовать кредитованный выкуп компании с участием менеджмента. Он вновь предупредил, что не советует проводить выпуск акций с каким-либо иным инвестиционным банком кроме Drexel. 13 ноября Staley зарегистрировала в Комиссии по ценным бумагам и биржам выпуск четырех миллионов акций, организация которого была поручена Merrill Lynch и First Boston. Даль пригрозил сорвать выпуск; в течение нескольких дней произошел массовый сброс акций Staley, и их цена упала на пять долларов. Главный консультант Staley Роберт Скотт заявил «The Wall Street Journal»: «Drexel завалила наш выпуск».
21 ноября Staley аннулировала выпуск и подала заявление в комиссию о новом выпуске привилегированных акций. Расходы, связанные с пересмотром условий выпуска, составили 70 миллионов долларов, и Staley требовала у Drexel возместить их. Кроме того, Staley требовала вдвое больше в качестве компенсации морального ущерба.
Как сказано в иске, по наглости с Drexel могли сравниться лишь заявления самого Даля. Он открыто признал, что Drexel не подавала форму 13D, хотя и приобрела более 5 % акций Staley; эта форма, пояснил Даль, «мешает бизнесу». Убеждая Хоффмана, что Drexel заинтересована в кредитованном выкупе совместно с управляющими, Даль якобы заявил: «Drexel не проводит принципиального различия между долгом и собственным капиталом; ведь жизненные циклы компаний кратковременны. Drexel может приватизировать Staley за 48 часов».
Предостерегая Хоффмана от выпуска акций, Даль, в частности, сказал: «Хорошо бы нам посидеть вместе и договориться, пока вы не нарушили моих планов, а я не нарушил ваших». Выпуск новых акций, пояснил он, невыгоден Drexel (поскольку разводняет стоимость ее пакета), и если все же будет проведен, «то сразу же кто-нибудь подаст форму 13D по 40 долларов за акцию и менеджменту придется плохо». Затем, когда Staley решила продолжать, Даль поинтересовался возможной ценой сделки и заметил, что ему «очень бы не хотелось видеть, как Drexel ее завалит».
Именно такая Drexel – наглая, угрожающая «коза ностра» ценных бумаг, открыто манипулирующая рынком, – была особенно ненавистна фирмам-конкурентам и компаниям-жертвам. Хотя Drexel к моменту подачи иска Staley находилась в тяжелом положении, в центре длившегося уже три месяца правительственного расследования, инвестиционно-банковское сообщество встретило очередной иск радостными аплодисментами. И как в свое время конкуренты распространяли копии иска Green Tree, так теперь (по утверждению руководства Drexel) Salomon разослала своим клиентам копии иска Staley.
Те, кто хорошо знал Даля, мало сомневались в подлинности процитированных высказываний. И в буквальном, и в переносном смыслах эти слова прекрасно выражали господствовавшее умонастроение Беверли-Хиллз. И хотя некоторые знакомые Даля допускали, что он мог войти в раж и действовать на свой страх и риск, без санкции Милкена – они единодушно признавали, что именно такой стиль поведения и культивировался в Отделе. «Заявления Джима Даля, – подтвердил бывший сотрудник Drexel, – скорее правило, чем исключение [для Беверли-Хиллз]».
Кроме того, крайне маловероятно, что Милкен, который был одержим идеей тотального контроля и в показаниях перед Комиссией по ценным бумагам и биржам несколькими годами ранее хвастался своей постоянно растущей способностью слышать каждое слово у себя на торговой площадке, ничего не знал о махинациях Даля со Staley. По словам бывшего члена группы Милкена, «Майк контролировал все. Он, как генерал Паттон, стоял на самой вершине горы. Он все видел и все слышал».
Официальная позиция Drexel сводилась к тому, что иск Staley необоснован. По утверждению одного сотрудника фирмы, ее руководство, которому Staley в ноябре пожаловалась на Даля, признало, что Даль позволил себе «неподобающие» высказывания, и немедленно заверило Staley, что никоим образом не намерено дестабилизировать компанию. Drexel и Staley, добавил этот сотрудник, уже разрабатывали соглашение о моратории, когда Staley вдруг подала иск. Кроме того, после объявления о новом выпуске Drexel купила акций Staley больше, чем продала, а потому слова Даля оказались чистой болтовней: Drexel никак не препятствовала новому выпуску, и ни малейших оснований для иска не было.
Но даже если Drexel действительно не рискнула выполнить угрозы Даля, дело Staley, по мнению автора этой книги, является хрестоматийным примером тактики, типичной для системы Милкена и нарушавшей требования процедуры 13D: аккумулировать более 5 % акций, но не заявлять об этом официально, а использовать пакет для шантажа. Милкен мастерски разрабатывал подобные сценарии. Он знал, где есть конвертируемые облигации и значительные пакеты акций, он мог посоветовать своим клиентам купить их, он умел в нужный момент продемонстрировать их совокупный вес, не заполняя форму 13D и не уведомляя контролирующие инстанции, что все эти бумаги используются единым блоком для одной цели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
Если в одних случаях, например в сделке по Fischbach, машина Милкена выполняла на удивление слаженные и тонкие операции, то в других она ограничивалась грубым нажимом. Милкен, например, явно использовал Стейнберга в качестве дубинки, чтобы заполучить Wickes. Из той же серии попытка вымогательства в отношении Staley Continental, имевшая место в ноябре 1986 года – незадолго до Дня Боэски. Тогда клевреты Милкена еще не подозревали, насколько близок конец, и вели бизнес Отдела в привычной манере.
В феврале 1987 года Staley подала иск на Drexel, обвинив последнюю «в попытке вымогательства с целью вынудить ее принять услуги Drexel в качестве инвестиционного банка и осуществить кредитованный выкуп компании объединенной группой Drexel и управляющих Staley». Иск рассматривался в обычном порядке, как частный и гражданский. Однако управляющие Drexel говорили, что он явно привлек внимание государственных органов, поскольку Комиссия по ценным бумагам и биржам в своих расследованиях живо интересовалась делом Staley.
Как рассказал один бывший управляющий, Drexel с помощью Bruxelles Lambert еще в начале восьмидесятых годов пыталась заманить Staley, известную продовольственную компанию, в число своих клиентов, но получила отказ. В середине восьмидесятых от Drexel уже нельзя было так легко отделаться. По утверждению Staley, Drexel и некоторые ее клиенты начали скупать акции компании в конце октября 1986 года. 3 ноября представитель Drexel связался с главным финансовым управляющим Staley Робертом Хоффманом и предложил услуги Drexel в качестве инвестиционного банка. Три дня спустя фаворит Милкена, отвечавший в Drexel за скупку акций Staley, продавец-трейдер Джеймс Даль (он был центральным фигурантом и в иске Beverly Hills Savings and Loan против Drexel), сообщил Хоффману, что Drexel аккумулировала около 1,5 миллиона (более 5 %) акций и может приобрести еще больше. Поэтому Даль настоятельно отговаривал Хоффмана от запланированного выпуска обыкновенных акций.
11 ноября, говорится в иске, Даль предложил Хоффману организовать кредитованный выкуп компании с участием менеджмента. Он вновь предупредил, что не советует проводить выпуск акций с каким-либо иным инвестиционным банком кроме Drexel. 13 ноября Staley зарегистрировала в Комиссии по ценным бумагам и биржам выпуск четырех миллионов акций, организация которого была поручена Merrill Lynch и First Boston. Даль пригрозил сорвать выпуск; в течение нескольких дней произошел массовый сброс акций Staley, и их цена упала на пять долларов. Главный консультант Staley Роберт Скотт заявил «The Wall Street Journal»: «Drexel завалила наш выпуск».
21 ноября Staley аннулировала выпуск и подала заявление в комиссию о новом выпуске привилегированных акций. Расходы, связанные с пересмотром условий выпуска, составили 70 миллионов долларов, и Staley требовала у Drexel возместить их. Кроме того, Staley требовала вдвое больше в качестве компенсации морального ущерба.
Как сказано в иске, по наглости с Drexel могли сравниться лишь заявления самого Даля. Он открыто признал, что Drexel не подавала форму 13D, хотя и приобрела более 5 % акций Staley; эта форма, пояснил Даль, «мешает бизнесу». Убеждая Хоффмана, что Drexel заинтересована в кредитованном выкупе совместно с управляющими, Даль якобы заявил: «Drexel не проводит принципиального различия между долгом и собственным капиталом; ведь жизненные циклы компаний кратковременны. Drexel может приватизировать Staley за 48 часов».
Предостерегая Хоффмана от выпуска акций, Даль, в частности, сказал: «Хорошо бы нам посидеть вместе и договориться, пока вы не нарушили моих планов, а я не нарушил ваших». Выпуск новых акций, пояснил он, невыгоден Drexel (поскольку разводняет стоимость ее пакета), и если все же будет проведен, «то сразу же кто-нибудь подаст форму 13D по 40 долларов за акцию и менеджменту придется плохо». Затем, когда Staley решила продолжать, Даль поинтересовался возможной ценой сделки и заметил, что ему «очень бы не хотелось видеть, как Drexel ее завалит».
Именно такая Drexel – наглая, угрожающая «коза ностра» ценных бумаг, открыто манипулирующая рынком, – была особенно ненавистна фирмам-конкурентам и компаниям-жертвам. Хотя Drexel к моменту подачи иска Staley находилась в тяжелом положении, в центре длившегося уже три месяца правительственного расследования, инвестиционно-банковское сообщество встретило очередной иск радостными аплодисментами. И как в свое время конкуренты распространяли копии иска Green Tree, так теперь (по утверждению руководства Drexel) Salomon разослала своим клиентам копии иска Staley.
Те, кто хорошо знал Даля, мало сомневались в подлинности процитированных высказываний. И в буквальном, и в переносном смыслах эти слова прекрасно выражали господствовавшее умонастроение Беверли-Хиллз. И хотя некоторые знакомые Даля допускали, что он мог войти в раж и действовать на свой страх и риск, без санкции Милкена – они единодушно признавали, что именно такой стиль поведения и культивировался в Отделе. «Заявления Джима Даля, – подтвердил бывший сотрудник Drexel, – скорее правило, чем исключение [для Беверли-Хиллз]».
Кроме того, крайне маловероятно, что Милкен, который был одержим идеей тотального контроля и в показаниях перед Комиссией по ценным бумагам и биржам несколькими годами ранее хвастался своей постоянно растущей способностью слышать каждое слово у себя на торговой площадке, ничего не знал о махинациях Даля со Staley. По словам бывшего члена группы Милкена, «Майк контролировал все. Он, как генерал Паттон, стоял на самой вершине горы. Он все видел и все слышал».
Официальная позиция Drexel сводилась к тому, что иск Staley необоснован. По утверждению одного сотрудника фирмы, ее руководство, которому Staley в ноябре пожаловалась на Даля, признало, что Даль позволил себе «неподобающие» высказывания, и немедленно заверило Staley, что никоим образом не намерено дестабилизировать компанию. Drexel и Staley, добавил этот сотрудник, уже разрабатывали соглашение о моратории, когда Staley вдруг подала иск. Кроме того, после объявления о новом выпуске Drexel купила акций Staley больше, чем продала, а потому слова Даля оказались чистой болтовней: Drexel никак не препятствовала новому выпуску, и ни малейших оснований для иска не было.
Но даже если Drexel действительно не рискнула выполнить угрозы Даля, дело Staley, по мнению автора этой книги, является хрестоматийным примером тактики, типичной для системы Милкена и нарушавшей требования процедуры 13D: аккумулировать более 5 % акций, но не заявлять об этом официально, а использовать пакет для шантажа. Милкен мастерски разрабатывал подобные сценарии. Он знал, где есть конвертируемые облигации и значительные пакеты акций, он мог посоветовать своим клиентам купить их, он умел в нужный момент продемонстрировать их совокупный вес, не заполняя форму 13D и не уведомляя контролирующие инстанции, что все эти бумаги используются единым блоком для одной цели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119