Мы должны направить СССР к Персии и Индии; там он найдет выход к океану, более значительный, чем Балтийское море».
Пакт трех держав – Германии, Италии и Японии – был подписан 27 сентября. Этот союз трех великих антикоммунистических держав мира должен был серьезно обеспокоить СССР. Однако, он не проявил внешне никакого беспокойства и даже выразил удовлетворение тем фактом, что его нейтралитет был признан.
11 октября немцы вошли в Румынию. Это повлекло за собою, – как выразился германский посол в Москве, – «легкое охлаждение» германо-советских отношений. Становилось все более очевидным, что направления экспансии обеих держав взаимно перекрещиваются. Кроме того в Польше все учащались международные инциденты. Действие московского пакта сходило на нет.
Риббентроп, чувствительный к этому охлаждению, старался, поправить дело. Он предложил фюреру свидание со Сталиным. «Вы бредите, – отвечал ему Гитлер, – вы отлично знаете, что Сталин никогда не согласится приехать в Берлин; не захотите же вы, чтобы я ехал к нему в Москву».
«Я получил только разрешение, – говорит Риббентроп, – написать Сталину просьбу о командировке Молотова в Берлин».
Этот визит представляет собою одно из наиболее важных событий в наступившей короткой дипломатической войне.
Молотов приехал 10 ноября. Официально Германия и Россия были еще добрыми друзьями. Прием советского министра был обставлен с одной стороны военной показной пышностью, с другой – тем несколько грубоватым радушием, которое так характерно для церемоний тоталитарных держав. Сохранилась фотография: Риббентроп весело хохочет, а молотов со своим непроницаемо лукавым лицом протягивает ладони, как будто говорит: «Вот видите, я ничего не взял».
Германские дипломатические документы заявляют, что результат поездки Молотова был удовлетворительный. «СССР, – говорит документ А. 15.199, – по-видимому склонен примкнуть к тройственному пакту после улажения нескольких вопросов, перечень которых следует».
Вот эти вопросы:
В вопросе Финляндии Молотов осторожно нащупывал почву. Германия отказалась допустить простую аннексию всей страны Советским Союзом, но выразила готовность сделать кое-какие уступки.
Молотов был посвящен в проект действий против Греции для поддержания Италии. Он согласился. Со своей стороны он потребовал признания советских интересов в Болгарии, аналогичных германским интересам в Румынии. Немцы не возражали.
По поводу проливов немцы заявили, что они вполне понимают стремление России стать там твердой ногой и они вовсе не отстаивают господства Турции над Дарданеллами; равным образом они поддерживают притязания России на район Карса и соглашаются оказать общее давление на Турцию.
Наконец немцы заявили, что они не заинтересованы в Персии, а русские выразили готовность уладить свои недоразумения с японцами.
В общем это было почти соглашение. Две агрессивные державы еще находили достаточное поле для мирных захватов, откладывая свою схватку на будущее время. Тот, кто брал бы этот документ буквально, нашел бы в нем больше шансов на мир, чем на войну.
Однако это была лишь официальная, так сказать поверхностная истина. Подлинную, глубинную истину мы найдем в том впечатлении, которое приезд Молотова оставил в душе Адольфа Гитлера. Историческую реальность гораздо вернее передают живые свидетели, чем документы.
Вот что сказал Кайтель:
«Требования Молотова встревожили фюрера. Молотов имел в виду возобновление войны с Финляндией, для того чтобы захватить всю страну; он стремился к экспансии на Балканах и в Дарданеллах. Фюрер видел в этих планах контуры большого маневра с целью охвата Германии.
В то же время он был сильно обеспокоен полученными сведениями о гигантском развитии советской военной промышленности».
Гитлер упрощал. Эта способность упрощения была его природным дарованием. Из всей политики, намеченной Молотовым, богатой нюансами и основанной в сущности на классической базе дипломатии – на идее компенсации, – Гитлер зафиксировал в памяти самое главное: окружение Германии.
Реакция его была быстрой. Три недели спустя, 18 декабря 1940 г., Гитлер составил то, что представляет собою один из самых замечательных документов войны и истории – свою директиву №21, известную под именем «план Барбаросса» и фигурировавшую в Нюрнберге под № 446 P.S.
Эта директива начинается так:
«Необходимо, чтобы вооруженные силы Германии были в состоянии сокрушить Россию в течении короткой кампании.
Если обстоятельства позволят, я отдам приказ о сосредоточении войск, по крайней мере, за восемь недель до начала операций».
Приготовления, требующие более долгого времени, должны быть начаты немедленно, с таким расчетом, чтобы они могли быть закончены к 15 мая.
Должны быть приняты самые строгие предосторожности, чтобы не возбудить никаких подозрений».
После этого вступления директива №21 намечает стратегические идеи кампании:
«Главная масса русской армии должна быть раздавлена ударом наших танков; путь к отступлению остальной части армии в глубь России должен быть отрезан.
Быстрое преследование отступающей армии позволит нам достигнуть той черты, откуда русский воздушный флот уже не сможет угрожать территории Великой Германии. Первой целью является захват и удержание территории, лежащей к западу он линии Волга-Архангельск. В случае необходимости, последний промышленный район России, – Урал, – будет ликвидирован авиацией».
«В виду того, что болота Припяти разрезают театр военных действий на две части, центр тяжести наших армий – две армейские группы – будет находиться к северу от болот.
Из этих двух групп южная будет иметь главной задачей уничтожение боевой силы русской армии. Северная группа возьмет Ленинград и Кронштадт. Затем наши силы будут сосредоточены против Москвы, – важного центра сообщений и вооружения.
Группа армий, действующая к югу от Припяти, займет Украину.
Только полный разгром русской армии сделает возможным одновременное достижение этих целей.
Финляндия и Румыния прикрывают фланги».
Знаменательное совпадение: три полководца, в разное время напавшие на Россию, были все три великими стратегами. План Карла XII был хорош. План Наполеона – хорош. План Гитлера – хорош.
Директива №21 содержит только основные принципы, но они верны, они классически построены и они сильны. Гитлер отлично понял своего главного неприятеля: пространство. Следовательно, надо было захватить неприятельскую армию раньше, чем она сможет уйти в необозримые просторы России. Надо было не сражаться, но уничтожать. Точно так же понимали свои задачи и Карл XII и Наполеон. Гитлер, конечно, изучил их кампании и он точно установил причину их поражения. Эти великие полководцы не смогли схватить неприятеля, так как они были бессильны против пространства.
Он, Гитлер, обладал нужным для этого оружием: скоростью. Тот самый маневр, который не удался Карлу XII вследствие медлительности Левенгаупта и не удался Наполеону из-за чрезмерного расстояния между флангами Великой Армии – этот маневр Гитлер рассчитывал провести успешно при помощи танковых армий. Он предполагал прорвать центр неприятельской армии, предупредить ее отступление глубоким проникновением в тыл неприятеля и, наконец, захватить русскую армию в плен по частям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
Пакт трех держав – Германии, Италии и Японии – был подписан 27 сентября. Этот союз трех великих антикоммунистических держав мира должен был серьезно обеспокоить СССР. Однако, он не проявил внешне никакого беспокойства и даже выразил удовлетворение тем фактом, что его нейтралитет был признан.
11 октября немцы вошли в Румынию. Это повлекло за собою, – как выразился германский посол в Москве, – «легкое охлаждение» германо-советских отношений. Становилось все более очевидным, что направления экспансии обеих держав взаимно перекрещиваются. Кроме того в Польше все учащались международные инциденты. Действие московского пакта сходило на нет.
Риббентроп, чувствительный к этому охлаждению, старался, поправить дело. Он предложил фюреру свидание со Сталиным. «Вы бредите, – отвечал ему Гитлер, – вы отлично знаете, что Сталин никогда не согласится приехать в Берлин; не захотите же вы, чтобы я ехал к нему в Москву».
«Я получил только разрешение, – говорит Риббентроп, – написать Сталину просьбу о командировке Молотова в Берлин».
Этот визит представляет собою одно из наиболее важных событий в наступившей короткой дипломатической войне.
Молотов приехал 10 ноября. Официально Германия и Россия были еще добрыми друзьями. Прием советского министра был обставлен с одной стороны военной показной пышностью, с другой – тем несколько грубоватым радушием, которое так характерно для церемоний тоталитарных держав. Сохранилась фотография: Риббентроп весело хохочет, а молотов со своим непроницаемо лукавым лицом протягивает ладони, как будто говорит: «Вот видите, я ничего не взял».
Германские дипломатические документы заявляют, что результат поездки Молотова был удовлетворительный. «СССР, – говорит документ А. 15.199, – по-видимому склонен примкнуть к тройственному пакту после улажения нескольких вопросов, перечень которых следует».
Вот эти вопросы:
В вопросе Финляндии Молотов осторожно нащупывал почву. Германия отказалась допустить простую аннексию всей страны Советским Союзом, но выразила готовность сделать кое-какие уступки.
Молотов был посвящен в проект действий против Греции для поддержания Италии. Он согласился. Со своей стороны он потребовал признания советских интересов в Болгарии, аналогичных германским интересам в Румынии. Немцы не возражали.
По поводу проливов немцы заявили, что они вполне понимают стремление России стать там твердой ногой и они вовсе не отстаивают господства Турции над Дарданеллами; равным образом они поддерживают притязания России на район Карса и соглашаются оказать общее давление на Турцию.
Наконец немцы заявили, что они не заинтересованы в Персии, а русские выразили готовность уладить свои недоразумения с японцами.
В общем это было почти соглашение. Две агрессивные державы еще находили достаточное поле для мирных захватов, откладывая свою схватку на будущее время. Тот, кто брал бы этот документ буквально, нашел бы в нем больше шансов на мир, чем на войну.
Однако это была лишь официальная, так сказать поверхностная истина. Подлинную, глубинную истину мы найдем в том впечатлении, которое приезд Молотова оставил в душе Адольфа Гитлера. Историческую реальность гораздо вернее передают живые свидетели, чем документы.
Вот что сказал Кайтель:
«Требования Молотова встревожили фюрера. Молотов имел в виду возобновление войны с Финляндией, для того чтобы захватить всю страну; он стремился к экспансии на Балканах и в Дарданеллах. Фюрер видел в этих планах контуры большого маневра с целью охвата Германии.
В то же время он был сильно обеспокоен полученными сведениями о гигантском развитии советской военной промышленности».
Гитлер упрощал. Эта способность упрощения была его природным дарованием. Из всей политики, намеченной Молотовым, богатой нюансами и основанной в сущности на классической базе дипломатии – на идее компенсации, – Гитлер зафиксировал в памяти самое главное: окружение Германии.
Реакция его была быстрой. Три недели спустя, 18 декабря 1940 г., Гитлер составил то, что представляет собою один из самых замечательных документов войны и истории – свою директиву №21, известную под именем «план Барбаросса» и фигурировавшую в Нюрнберге под № 446 P.S.
Эта директива начинается так:
«Необходимо, чтобы вооруженные силы Германии были в состоянии сокрушить Россию в течении короткой кампании.
Если обстоятельства позволят, я отдам приказ о сосредоточении войск, по крайней мере, за восемь недель до начала операций».
Приготовления, требующие более долгого времени, должны быть начаты немедленно, с таким расчетом, чтобы они могли быть закончены к 15 мая.
Должны быть приняты самые строгие предосторожности, чтобы не возбудить никаких подозрений».
После этого вступления директива №21 намечает стратегические идеи кампании:
«Главная масса русской армии должна быть раздавлена ударом наших танков; путь к отступлению остальной части армии в глубь России должен быть отрезан.
Быстрое преследование отступающей армии позволит нам достигнуть той черты, откуда русский воздушный флот уже не сможет угрожать территории Великой Германии. Первой целью является захват и удержание территории, лежащей к западу он линии Волга-Архангельск. В случае необходимости, последний промышленный район России, – Урал, – будет ликвидирован авиацией».
«В виду того, что болота Припяти разрезают театр военных действий на две части, центр тяжести наших армий – две армейские группы – будет находиться к северу от болот.
Из этих двух групп южная будет иметь главной задачей уничтожение боевой силы русской армии. Северная группа возьмет Ленинград и Кронштадт. Затем наши силы будут сосредоточены против Москвы, – важного центра сообщений и вооружения.
Группа армий, действующая к югу от Припяти, займет Украину.
Только полный разгром русской армии сделает возможным одновременное достижение этих целей.
Финляндия и Румыния прикрывают фланги».
Знаменательное совпадение: три полководца, в разное время напавшие на Россию, были все три великими стратегами. План Карла XII был хорош. План Наполеона – хорош. План Гитлера – хорош.
Директива №21 содержит только основные принципы, но они верны, они классически построены и они сильны. Гитлер отлично понял своего главного неприятеля: пространство. Следовательно, надо было захватить неприятельскую армию раньше, чем она сможет уйти в необозримые просторы России. Надо было не сражаться, но уничтожать. Точно так же понимали свои задачи и Карл XII и Наполеон. Гитлер, конечно, изучил их кампании и он точно установил причину их поражения. Эти великие полководцы не смогли схватить неприятеля, так как они были бессильны против пространства.
Он, Гитлер, обладал нужным для этого оружием: скоростью. Тот самый маневр, который не удался Карлу XII вследствие медлительности Левенгаупта и не удался Наполеону из-за чрезмерного расстояния между флангами Великой Армии – этот маневр Гитлер рассчитывал провести успешно при помощи танковых армий. Он предполагал прорвать центр неприятельской армии, предупредить ее отступление глубоким проникновением в тыл неприятеля и, наконец, захватить русскую армию в плен по частям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58