— Виталий вопросительно посмотрел на Игоря. — Это мысль.
— Да. Надо проверить.
В это время кто-то торопливо постучал в дверь их номера.
Игорь быстро поднялся. Виталий устремился было за ним, но, опомнившись, стал поспешно натягивать рубашку.
Игорь щёлкнул замком.
На пороге стояла худенькая женщина-администратор в синем халате.
— К телефону вас!.. — запыхавшись, сообщила она. — Москва!
Игорь бросился по тёмному коридору к лестнице. «Алла, — мелькнуло у него в голове. — Неужели с Димкой что-нибудь? И я ни разу не позвонил, не написал».
Охваченный беспокойством, он поспешно схватил лежащую на столе трубку:
— Да!.. Алло!.. — закричал он. — Слушаю!..
Сквозь шум и треск разрядов к нему пробился голос телефонистки:
— Сейчас будете говорить. Не кладите трубку… Алло, алло, Москва! Говорите!.. Товарищ Откаленко? — раздался, наконец, далёкий и почему-то знакомый голос.
— Да, да! Кто говорит?
— Мацулевич. Здравствуйте, милый мой.
— О-о! Григорий Осипович! Здравствуйте! — с облегчением воскликнул Игорь. — Как там у вас дела?
— А вот слушайте. Забодали мы тут комиссию к чертям собачьим. Представьте, этот Кобец, её председатель, оказался по образованию гидролог! И в нашем деле, как говорится, ни уха ни рыла. Один апломб! А я, знаете, когда с такими нахалами сталкиваюсь, сам становлюсь нахалом. Пошёл к министру. А что? Ведь не за себя прошу, в конце концов.
— С чего же там все началось, Григорий Осипович? Почему комиссию послали?
— Вот, вот! Тоже небезынтересно! Началось с анонимного письма. Я его своими глазами видел.
— На чьё имя?
— На имя замминистра.
— А Кобец — это кто?
— Его референт. Все как нарочно.
— Интересно…
— Вот именно, милый мой. Вот именно!
— А Кобец раньше бывал на заводе?
— Не скажу, не знаю.
— Узнайте, Григорий Осипович. И с подробностями, если можно. И ещё вот что, — Игорь на секунду задумался. — Нельзя ли нам это анонимное письмо выслать?
— Постараюсь. Все постараюсь. Ну, а у вас, батенька, как?
— У нас то же самое светит, Григорий Осипович.
— Превосходно! Просто превосходно!
Они простились. Игорь тут же заказал новый разговор с Москвой. Его одолевали угрызения совести, которые терзали его, пока он бежал к телефону.
Разговор обещали не раньше, чем через час, и Игорь, предупредив дежурную, отправился к себе.
Виталий, в новой рубашке и галстуке, выбритый, в сверкающих ботинках, задумчиво расхаживал вокруг стола, сунув руки в карманы и дымя зажатой в зубах трубкой.
— Тебе сейчас только скрипку, — насмешливо сказал Игорь.
— Я вот думаю, — серьёзно произнёс Виталий, не отвечая на шутку. — Этот Анашин…
— Сначала, может быть, сообщить, кто звонил?
— Я догадываюсь, — галантно раскланялся Виталий.
— На этот раз вы ошиблись. Звонил Мацулевич… — Игорь передал свой разговор с ним и вдруг озабоченно нахмурился. — Ах да! Надо позвонить Томилину. Он же собирает данные о Носове. И тебе и мне нужно. А завтра утром мы с тобой опять разлетимся.
Игорь снова спустился к телефону. Вернувшись, он объявил:
— Все. Через час будет. Ну, давай теперь думать.
Игорь устроился на диване. Виталий с трубкой в зубах продолжал кружить по комнате. Потом остановился перед Игорем.
— Ты, конечно, заказал разговор с Алкой?
— Ага.
— Мне бы, в сущности, говоря, тоже надо было бы.
— В чем дело? Заказывай. И некоторые родствен ники, надо полагать, уже уехали. Так что не исключено, что по тебе скучают.
— Сначала кое-что обдумаем.
— Давай.
— Понимаешь, — Виталий снова загорелся. — Существуют три формы страха. Первая — это астеническая форма. Когда человек начинает паниковать и космысленным поступкам не способен. Это, так сказать, трус по натуре. Но у шестидесяти процентов людей существует нормостеническая форма страха. При этом у них снижается осмысленность поведения, но разумные поступки не исключаются. Наконец, третья форма — стеническая. Люди, обладающие ею, при любой опасности проявляют повышенную находчивость и выдержку, ощущают прилив сил, боевое возбуждение.
— Ну, это у тебя, конечно, — вставил Игорь.
— Дело сейчас не во мне. Я вот думаю, Анашин — трус. Если так, то при любой опасности он начнёт паниковать. И разумного поступка не совершит. Отсюда и линия поведения с ним завтра.
— Только все-таки поточнее выясни, может быть, он вовсе и не трус. А вот мне завтра предстоит Носов… Этот наверняка не трус. И разговор будет серьёзный.
Вскоре пришёл Томилин, большой, сутулый, в синем плаще и кепке. Поздоровался он, как всегда, коротко и хмуро, потом с шумом снял свой негнущийся, словно из жести, плащ.
— Ну, как там Носов? — спросил Игорь, когда Томилин опустился на стул и сильными пальцами размял сигарету.
— Кое-что уже сам знаешь, — коротко усмехнулся Томилин. — Насчёт соседей и по работе.
— Ишь, — засмеялся Игорь. — Ты, оказывается, и о нас материал собрал. Ну, давай, чего мы не знаем.
— Так, значит, — начал Томилин. — Носов Василий Павлович, год рождения тысяча девятьсот двадцать второй. Прописан… Ну, это ты знаешь. По работе характеризуется плохо. Это ты тоже знаешь.
— Однако оставлен в должности, — заметил Игорь.
— Именно, — Томилин многозначительно поднял палец. — Говорят, даже квартира обещана.
— Ну, ловок, — усмехнулся Виталий.
Томилин, не ответив, уже другим тоном продолжал:
— Одного его дружка я установил. Это…
— Анашин? — быстро спросил Виталий.
— Точно. И это знаете? Ну, а дальше, значит, так. До нас в Ленинграде работал. На том же заводе, что и Лучинин. За год до него сюда перебрался. Выходит, встретились старые знакомые.
— Ты подумай! — воскликнул Виталий. — Вот это уж действительно интересно!
— Надо немедленно туда запрос послать нашим товарищам, — сказал Игорь. — Прямо по спецсвязи.
Томилин кивнул головой.
— Завтра передадим. Теперь дальше. Ухаживал за Филатовой. Проходу, говорят, не давал. Это ещё до Лучинина было. Однако отворот получил. Ну, что ещё? За три дня до смерти Лучинина в командировку уехал, на Чеховский завод. Вернулся через неделю. В вечер, когда Булавкин пропал, был в клубе на концерте. Видели его там. Вот и все пока насчёт Носова.
— Та-ак, — протянул Игорь. — Немало, прямо скажем. А? — он поглядел на Виталия.
— Кое-что есть, — согласился тот. — Можно использовать.
— Вот завтра и попробуем, — Игорь с силой потёр руки.
Но тут его позвали к телефону. «На проводе» снова была Москва.
— Пусть Алка моим позвонит, — сказал ему вслед Виталий. — Все, мол, в порядке, жив-здоров, — и, обращаясь к Томилину, добавил: — Ох, и денёк же у нас завтра будет! Чует моя душа…
Утром, придя в горотдел, Игорь заперся в кабинете Томилина. Надо было подготовиться к встрече с Носовым. Виталий прав. Наступил момент, когда стало «жарко». И теперь ошибиться нельзя.
Игорь придвинулся к столу и произнёс вслух:
— Давайте познакомимся с товарищем Кучанским, тем более, говорят, что это во парень, — и он поднял большой палец.
Перелистав телефонный справочник, Игорь набрал номер телефона прокуратуры.
Разговор был коротким.
— Еду, — сказал Игорь и, улыбнувшись, поправился: — То есть иду. Всё масштабы путаю.
Вернувшись от Кучанского, он отдал короткое распоряжение насчёт Носова и поднялся к себе.
Игорь снова перечитывал протоколы допросов, свои записи, акт ревизии, материалы прокуратуры, письма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
— Да. Надо проверить.
В это время кто-то торопливо постучал в дверь их номера.
Игорь быстро поднялся. Виталий устремился было за ним, но, опомнившись, стал поспешно натягивать рубашку.
Игорь щёлкнул замком.
На пороге стояла худенькая женщина-администратор в синем халате.
— К телефону вас!.. — запыхавшись, сообщила она. — Москва!
Игорь бросился по тёмному коридору к лестнице. «Алла, — мелькнуло у него в голове. — Неужели с Димкой что-нибудь? И я ни разу не позвонил, не написал».
Охваченный беспокойством, он поспешно схватил лежащую на столе трубку:
— Да!.. Алло!.. — закричал он. — Слушаю!..
Сквозь шум и треск разрядов к нему пробился голос телефонистки:
— Сейчас будете говорить. Не кладите трубку… Алло, алло, Москва! Говорите!.. Товарищ Откаленко? — раздался, наконец, далёкий и почему-то знакомый голос.
— Да, да! Кто говорит?
— Мацулевич. Здравствуйте, милый мой.
— О-о! Григорий Осипович! Здравствуйте! — с облегчением воскликнул Игорь. — Как там у вас дела?
— А вот слушайте. Забодали мы тут комиссию к чертям собачьим. Представьте, этот Кобец, её председатель, оказался по образованию гидролог! И в нашем деле, как говорится, ни уха ни рыла. Один апломб! А я, знаете, когда с такими нахалами сталкиваюсь, сам становлюсь нахалом. Пошёл к министру. А что? Ведь не за себя прошу, в конце концов.
— С чего же там все началось, Григорий Осипович? Почему комиссию послали?
— Вот, вот! Тоже небезынтересно! Началось с анонимного письма. Я его своими глазами видел.
— На чьё имя?
— На имя замминистра.
— А Кобец — это кто?
— Его референт. Все как нарочно.
— Интересно…
— Вот именно, милый мой. Вот именно!
— А Кобец раньше бывал на заводе?
— Не скажу, не знаю.
— Узнайте, Григорий Осипович. И с подробностями, если можно. И ещё вот что, — Игорь на секунду задумался. — Нельзя ли нам это анонимное письмо выслать?
— Постараюсь. Все постараюсь. Ну, а у вас, батенька, как?
— У нас то же самое светит, Григорий Осипович.
— Превосходно! Просто превосходно!
Они простились. Игорь тут же заказал новый разговор с Москвой. Его одолевали угрызения совести, которые терзали его, пока он бежал к телефону.
Разговор обещали не раньше, чем через час, и Игорь, предупредив дежурную, отправился к себе.
Виталий, в новой рубашке и галстуке, выбритый, в сверкающих ботинках, задумчиво расхаживал вокруг стола, сунув руки в карманы и дымя зажатой в зубах трубкой.
— Тебе сейчас только скрипку, — насмешливо сказал Игорь.
— Я вот думаю, — серьёзно произнёс Виталий, не отвечая на шутку. — Этот Анашин…
— Сначала, может быть, сообщить, кто звонил?
— Я догадываюсь, — галантно раскланялся Виталий.
— На этот раз вы ошиблись. Звонил Мацулевич… — Игорь передал свой разговор с ним и вдруг озабоченно нахмурился. — Ах да! Надо позвонить Томилину. Он же собирает данные о Носове. И тебе и мне нужно. А завтра утром мы с тобой опять разлетимся.
Игорь снова спустился к телефону. Вернувшись, он объявил:
— Все. Через час будет. Ну, давай теперь думать.
Игорь устроился на диване. Виталий с трубкой в зубах продолжал кружить по комнате. Потом остановился перед Игорем.
— Ты, конечно, заказал разговор с Алкой?
— Ага.
— Мне бы, в сущности, говоря, тоже надо было бы.
— В чем дело? Заказывай. И некоторые родствен ники, надо полагать, уже уехали. Так что не исключено, что по тебе скучают.
— Сначала кое-что обдумаем.
— Давай.
— Понимаешь, — Виталий снова загорелся. — Существуют три формы страха. Первая — это астеническая форма. Когда человек начинает паниковать и космысленным поступкам не способен. Это, так сказать, трус по натуре. Но у шестидесяти процентов людей существует нормостеническая форма страха. При этом у них снижается осмысленность поведения, но разумные поступки не исключаются. Наконец, третья форма — стеническая. Люди, обладающие ею, при любой опасности проявляют повышенную находчивость и выдержку, ощущают прилив сил, боевое возбуждение.
— Ну, это у тебя, конечно, — вставил Игорь.
— Дело сейчас не во мне. Я вот думаю, Анашин — трус. Если так, то при любой опасности он начнёт паниковать. И разумного поступка не совершит. Отсюда и линия поведения с ним завтра.
— Только все-таки поточнее выясни, может быть, он вовсе и не трус. А вот мне завтра предстоит Носов… Этот наверняка не трус. И разговор будет серьёзный.
Вскоре пришёл Томилин, большой, сутулый, в синем плаще и кепке. Поздоровался он, как всегда, коротко и хмуро, потом с шумом снял свой негнущийся, словно из жести, плащ.
— Ну, как там Носов? — спросил Игорь, когда Томилин опустился на стул и сильными пальцами размял сигарету.
— Кое-что уже сам знаешь, — коротко усмехнулся Томилин. — Насчёт соседей и по работе.
— Ишь, — засмеялся Игорь. — Ты, оказывается, и о нас материал собрал. Ну, давай, чего мы не знаем.
— Так, значит, — начал Томилин. — Носов Василий Павлович, год рождения тысяча девятьсот двадцать второй. Прописан… Ну, это ты знаешь. По работе характеризуется плохо. Это ты тоже знаешь.
— Однако оставлен в должности, — заметил Игорь.
— Именно, — Томилин многозначительно поднял палец. — Говорят, даже квартира обещана.
— Ну, ловок, — усмехнулся Виталий.
Томилин, не ответив, уже другим тоном продолжал:
— Одного его дружка я установил. Это…
— Анашин? — быстро спросил Виталий.
— Точно. И это знаете? Ну, а дальше, значит, так. До нас в Ленинграде работал. На том же заводе, что и Лучинин. За год до него сюда перебрался. Выходит, встретились старые знакомые.
— Ты подумай! — воскликнул Виталий. — Вот это уж действительно интересно!
— Надо немедленно туда запрос послать нашим товарищам, — сказал Игорь. — Прямо по спецсвязи.
Томилин кивнул головой.
— Завтра передадим. Теперь дальше. Ухаживал за Филатовой. Проходу, говорят, не давал. Это ещё до Лучинина было. Однако отворот получил. Ну, что ещё? За три дня до смерти Лучинина в командировку уехал, на Чеховский завод. Вернулся через неделю. В вечер, когда Булавкин пропал, был в клубе на концерте. Видели его там. Вот и все пока насчёт Носова.
— Та-ак, — протянул Игорь. — Немало, прямо скажем. А? — он поглядел на Виталия.
— Кое-что есть, — согласился тот. — Можно использовать.
— Вот завтра и попробуем, — Игорь с силой потёр руки.
Но тут его позвали к телефону. «На проводе» снова была Москва.
— Пусть Алка моим позвонит, — сказал ему вслед Виталий. — Все, мол, в порядке, жив-здоров, — и, обращаясь к Томилину, добавил: — Ох, и денёк же у нас завтра будет! Чует моя душа…
Утром, придя в горотдел, Игорь заперся в кабинете Томилина. Надо было подготовиться к встрече с Носовым. Виталий прав. Наступил момент, когда стало «жарко». И теперь ошибиться нельзя.
Игорь придвинулся к столу и произнёс вслух:
— Давайте познакомимся с товарищем Кучанским, тем более, говорят, что это во парень, — и он поднял большой палец.
Перелистав телефонный справочник, Игорь набрал номер телефона прокуратуры.
Разговор был коротким.
— Еду, — сказал Игорь и, улыбнувшись, поправился: — То есть иду. Всё масштабы путаю.
Вернувшись от Кучанского, он отдал короткое распоряжение насчёт Носова и поднялся к себе.
Игорь снова перечитывал протоколы допросов, свои записи, акт ревизии, материалы прокуратуры, письма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61