Они обладали даром убивать по желанию, и они убивали без суда, во гневе. Они упивались властью силы. Когда мы увидели это, мы, кто были еще чисты, поняли, что нам опять не удастся завершить Круг, и мы не придем к Знаку Вечной Жизни. Тот, кто должен был стать следующим Хранителем Кристалла, был призван действовать. Старые могли умереть, а новые, после бесконечного числа веков, могли прийти снова, он выпустил Пса смерти на море (предусмотрительно не завершив Круг), и поднялась волна, похожая на Пса, и поглотила сушу…
Однажды я уже вспоминала это – на ступенях алтаря в Бельгии…
Доктор Роуз, он из Братства. Он знает «первый знак» и форму «второго», хотя его значение сокрыто от всех, кроме малого числа посвященных. Он хотел бы узнать от меня «шестой знак». Я долго противостояла ему, но я ослабела. Мосье, это очень плохо – когда человек обретает силу раньше времени. Многие столетия должны миновать, прежде чем мир будет готов, чтобы получить Силу смерти в свои руки… Я умоляю вас, мосье, вас, кто печется о торжестве добра и истины, помочь мне.., пока не поздно.
Ваша сестра во Христе,
Мария-Анжелика».
Я опустил письмо. Земная твердь под ногами показалась мне менее твердой, чем всегда. Я стал собираться в путь. Вера бедной женщины в мое могущество, такая искренняя, взволновала меня. Сомнений не оставалось, доктор Роуз злоупотребил своим профессиональным положением, учинив все эти эксперименты. Я хотел было броситься к выходу, но вдруг заметил среди прочей корреспонденции письмо от Китти. Я вскрыл его.
Произошло нечто ужасное, – читал я. – Ты помнишь маленький коттедж доктора Роуза на скале? Он был унесен оползнем прошлой ночью, доктор и бедная монахиня, сестра Мария-Анжелика, погибли. Развалины на берегу ужасающи – все смешалось в фантастическую груду – издалека она своими очертаниями очень похожа на огромного пса…
Письмо выпало из моих рук.
Другие факты могут быть просто случайным совпадением. Мистер Роуз, который, как я обнаружил, приходился родственником доктору Роузу, умер в ту самую ночь, пораженный молнией. Насколько было известно, никакой грозы поблизости не было, правда, один или два человека заявили, что слышали удар грома. На теле мистера Роуза обнаружили электрический ожог «странной формы». Все свое состояние он завещал племяннику – доктору Роузу.
А что, если доктору Роузу все же удалось выведать тайну «шестого знака» у сестры Марии-Анжелики? Я всегда подозревал, что он человек, не обремененный принципами, – он бы не остановился перед тем, чтобы лишить своего дядю жизни, если бы был уверен, что его никто в этом не уличит. Но одна фраза из письма Марии-Анжелики засела у меня в мозгу: «…стараясь не завершить Круг…» Доктор Роуз не выполнил того, что был обязан сделать, – быть может, не был предусмотрителен: он не знал, как к этому подступиться, или даже не сознавал необходимости этого действия. Так что «сила», которую он использовал, вернулась и завершила свой Круг…
Но конечно же все это полная чушь! Все можно объяснить вполне естественными причинами. То, что доктор верил в видения сестры Марии-Анжелики, лишь подтверждало, что у него самого тоже была расстроена психика.
Однако порой я представляю континент в глубинах моря, где некогда жили люди, достигшие высочайшего уровня цивилизации, далеко опередившей нашу…
Или же, наоборот, сестра Мария-Анжелика вспоминала – некоторые считают, что это возможно, – будущее, а не прошлое, и Город Кругов грядет?
Но все это конечно же чепуха, всего лишь галлюцинация!
Красный сигнал
– Нет, это просто потрясающе, – сказала хорошенькая миссис Эверслей, широко раскрыв свои милые, но чуть пустоватые голубые глаза. – Все говорят, что женщины имеют шестое чувство. Вы этому верите, сэр Алингтон?
Знаменитый психиатр улыбнулся сардонически. Он безгранично презирал этот тип хорошеньких, глуповатых женщин. Алингтон Вест, самоуверенный полный мужчина, был высшим авторитетом по душевным болезням и в полной мере осознавал свое положение и славу.
– Говорят ужасно много всякой чепухи, я это знаю, миссис Эверслей. Но что означает сам термин – шестое чувство?
– Ох, уж эти ученые мужи. Вы всегда любите такую точность. Но ведь это поистине сверхъестественно, когда человек иногда просто чувствует, я имею в виду на самом деле удивительную проницательность Клер, ты ведь понимаешь, о чем я говорю?
И она наклонилась к хозяйке дома, чуть надув губки. Клер Трент ответила не сразу. За обеденным столом собралось небольшое общество. Клер Трент, ее муж, Виолета Эверслей, сэр Алингтон Вест, его племянник Дермот Вест – старый приятель Джека Трента и, наконец, сам Джек Трент, несколько тяжеловатый цветущий мужчина с добродушной улыбкой и ленивым смехом.
– Какая чушь, Виолета! Твой лучший друг погибает в железнодорожной катастрофе, и ты тут же вспоминаешь, что в прошлый вторник тебе приснилась черная кошка, – великолепно!
И все это время ты чувствовала что-то должно случиться.
– О нет, Джек, ты путаешь предчувствие с интуицией. Ну послушайте, сэр Алингтон, вы же должны признать, что предчувствие бывает на самом деле?
– Может быть, в какой-то мере, – осторожно признал врач, – но многое зависит от совпадений, и, кроме того, почти всегда неизбежно история создается после того, как случится событие, – и это также необходимо учитывать.
– Я не думаю, что существует нечто, что мы называем предчувствием, – сказала Клер Трент довольно резко, – или интуиция, или шестое чувство, или еще что-то, о чем мы так много говорим. Мы мчимся по жизни, как поезд в темноте к неизвестному месту назначения.
– Это едва ли подходящее сравнение, миссис Трент, – сказал Дермот Вест, подняв наконец голову и вступая в разговор. В его ясных серых глазах был странный блеск, и они необычно выделялись на сильно загорелом лице. – Видите ли, вы забыли о сигналах.
– Каких сигналах?
– Ну как же, зеленом, когда все в порядке, и красном сигнале опасности.
– Красный сигнал опасности – это потрясающе! – выдохнула Виолета Эверслей.
Дермот нетерпеливо отвернулся от нее.
– Это, конечно, следует понимать иносказательней. Впереди опасность! Красный сигнал! Будь осторожен!
Трент посмотрел на него с любопытством.
– Дермот, старина, ты об этом говоришь так, словно сам все это испытал.
– Так оно и есть, точнее, так и было.
– Расскажите нам об этом.
– Я могу рассказать всего лишь об одном случае. Это было в Месопотамии сразу же после Дня перемирия. Однажды вечером я вошел в свою палатку, и меня охватило сильнейшее чувство. Опасность! Будь осторожен. У меня не было даже намека на то, с чем это связано. Я обошел весь лагерь, бесполезно суетился, напрасно беспокоясь, предпринял все предосторожности против нападения враждебных арабов и вернулся в свою палатку. Как только я в нее вошел, чувство опасности вспыхнуло снова, еще сильнее, чем прежде.
Опасность! В конце концов, я взял одеяло, вышел наружу, закутался в него и лег спать.
– Ну и что?
– А на следующее утро, когда я вошел в палатку, первое, что я увидел, был огромный самодельный нож, чуть ли не в пол-ярда длиной, воткнутый в койку, на которой я должен был спать. Вскорости я узнал, что это сделал один из служивших у нас арабов. Его сына расстреляли за шпионаж. Ну, что вы на это скажете, дядя Алингтон?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Однажды я уже вспоминала это – на ступенях алтаря в Бельгии…
Доктор Роуз, он из Братства. Он знает «первый знак» и форму «второго», хотя его значение сокрыто от всех, кроме малого числа посвященных. Он хотел бы узнать от меня «шестой знак». Я долго противостояла ему, но я ослабела. Мосье, это очень плохо – когда человек обретает силу раньше времени. Многие столетия должны миновать, прежде чем мир будет готов, чтобы получить Силу смерти в свои руки… Я умоляю вас, мосье, вас, кто печется о торжестве добра и истины, помочь мне.., пока не поздно.
Ваша сестра во Христе,
Мария-Анжелика».
Я опустил письмо. Земная твердь под ногами показалась мне менее твердой, чем всегда. Я стал собираться в путь. Вера бедной женщины в мое могущество, такая искренняя, взволновала меня. Сомнений не оставалось, доктор Роуз злоупотребил своим профессиональным положением, учинив все эти эксперименты. Я хотел было броситься к выходу, но вдруг заметил среди прочей корреспонденции письмо от Китти. Я вскрыл его.
Произошло нечто ужасное, – читал я. – Ты помнишь маленький коттедж доктора Роуза на скале? Он был унесен оползнем прошлой ночью, доктор и бедная монахиня, сестра Мария-Анжелика, погибли. Развалины на берегу ужасающи – все смешалось в фантастическую груду – издалека она своими очертаниями очень похожа на огромного пса…
Письмо выпало из моих рук.
Другие факты могут быть просто случайным совпадением. Мистер Роуз, который, как я обнаружил, приходился родственником доктору Роузу, умер в ту самую ночь, пораженный молнией. Насколько было известно, никакой грозы поблизости не было, правда, один или два человека заявили, что слышали удар грома. На теле мистера Роуза обнаружили электрический ожог «странной формы». Все свое состояние он завещал племяннику – доктору Роузу.
А что, если доктору Роузу все же удалось выведать тайну «шестого знака» у сестры Марии-Анжелики? Я всегда подозревал, что он человек, не обремененный принципами, – он бы не остановился перед тем, чтобы лишить своего дядю жизни, если бы был уверен, что его никто в этом не уличит. Но одна фраза из письма Марии-Анжелики засела у меня в мозгу: «…стараясь не завершить Круг…» Доктор Роуз не выполнил того, что был обязан сделать, – быть может, не был предусмотрителен: он не знал, как к этому подступиться, или даже не сознавал необходимости этого действия. Так что «сила», которую он использовал, вернулась и завершила свой Круг…
Но конечно же все это полная чушь! Все можно объяснить вполне естественными причинами. То, что доктор верил в видения сестры Марии-Анжелики, лишь подтверждало, что у него самого тоже была расстроена психика.
Однако порой я представляю континент в глубинах моря, где некогда жили люди, достигшие высочайшего уровня цивилизации, далеко опередившей нашу…
Или же, наоборот, сестра Мария-Анжелика вспоминала – некоторые считают, что это возможно, – будущее, а не прошлое, и Город Кругов грядет?
Но все это конечно же чепуха, всего лишь галлюцинация!
Красный сигнал
– Нет, это просто потрясающе, – сказала хорошенькая миссис Эверслей, широко раскрыв свои милые, но чуть пустоватые голубые глаза. – Все говорят, что женщины имеют шестое чувство. Вы этому верите, сэр Алингтон?
Знаменитый психиатр улыбнулся сардонически. Он безгранично презирал этот тип хорошеньких, глуповатых женщин. Алингтон Вест, самоуверенный полный мужчина, был высшим авторитетом по душевным болезням и в полной мере осознавал свое положение и славу.
– Говорят ужасно много всякой чепухи, я это знаю, миссис Эверслей. Но что означает сам термин – шестое чувство?
– Ох, уж эти ученые мужи. Вы всегда любите такую точность. Но ведь это поистине сверхъестественно, когда человек иногда просто чувствует, я имею в виду на самом деле удивительную проницательность Клер, ты ведь понимаешь, о чем я говорю?
И она наклонилась к хозяйке дома, чуть надув губки. Клер Трент ответила не сразу. За обеденным столом собралось небольшое общество. Клер Трент, ее муж, Виолета Эверслей, сэр Алингтон Вест, его племянник Дермот Вест – старый приятель Джека Трента и, наконец, сам Джек Трент, несколько тяжеловатый цветущий мужчина с добродушной улыбкой и ленивым смехом.
– Какая чушь, Виолета! Твой лучший друг погибает в железнодорожной катастрофе, и ты тут же вспоминаешь, что в прошлый вторник тебе приснилась черная кошка, – великолепно!
И все это время ты чувствовала что-то должно случиться.
– О нет, Джек, ты путаешь предчувствие с интуицией. Ну послушайте, сэр Алингтон, вы же должны признать, что предчувствие бывает на самом деле?
– Может быть, в какой-то мере, – осторожно признал врач, – но многое зависит от совпадений, и, кроме того, почти всегда неизбежно история создается после того, как случится событие, – и это также необходимо учитывать.
– Я не думаю, что существует нечто, что мы называем предчувствием, – сказала Клер Трент довольно резко, – или интуиция, или шестое чувство, или еще что-то, о чем мы так много говорим. Мы мчимся по жизни, как поезд в темноте к неизвестному месту назначения.
– Это едва ли подходящее сравнение, миссис Трент, – сказал Дермот Вест, подняв наконец голову и вступая в разговор. В его ясных серых глазах был странный блеск, и они необычно выделялись на сильно загорелом лице. – Видите ли, вы забыли о сигналах.
– Каких сигналах?
– Ну как же, зеленом, когда все в порядке, и красном сигнале опасности.
– Красный сигнал опасности – это потрясающе! – выдохнула Виолета Эверслей.
Дермот нетерпеливо отвернулся от нее.
– Это, конечно, следует понимать иносказательней. Впереди опасность! Красный сигнал! Будь осторожен!
Трент посмотрел на него с любопытством.
– Дермот, старина, ты об этом говоришь так, словно сам все это испытал.
– Так оно и есть, точнее, так и было.
– Расскажите нам об этом.
– Я могу рассказать всего лишь об одном случае. Это было в Месопотамии сразу же после Дня перемирия. Однажды вечером я вошел в свою палатку, и меня охватило сильнейшее чувство. Опасность! Будь осторожен. У меня не было даже намека на то, с чем это связано. Я обошел весь лагерь, бесполезно суетился, напрасно беспокоясь, предпринял все предосторожности против нападения враждебных арабов и вернулся в свою палатку. Как только я в нее вошел, чувство опасности вспыхнуло снова, еще сильнее, чем прежде.
Опасность! В конце концов, я взял одеяло, вышел наружу, закутался в него и лег спать.
– Ну и что?
– А на следующее утро, когда я вошел в палатку, первое, что я увидел, был огромный самодельный нож, чуть ли не в пол-ярда длиной, воткнутый в койку, на которой я должен был спать. Вскорости я узнал, что это сделал один из служивших у нас арабов. Его сына расстреляли за шпионаж. Ну, что вы на это скажете, дядя Алингтон?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50