Происходили постоянно чудные вещи: в результате очередных раскопок находили то австралопитеков, то египтопитеков, то рамапитеков, то кого-нибудь еще, объявляли их обезьянолюдьми, и поднималась такая буря вселенского восторга, что когда спокойное и детальное исследование доказывало, что они просто обезьяны, и ничего общего с человеческим родом не имеют, то эти известия обставлялось контрастно скромно, чтобы не портить уже состоявшийся праздник. Даже не извинился никто ни разу. Просто сухо констатировали, - ошиблись, поторопились, хотели как лучше.
Особенно большой шум вызвала первая находка неандертальца. Это был совсем человек, но согнут к земле как обезьяна. Считалось, что это обезьяночеловек, которому осталось просто выпрямиться и, - добро пожаловать в семью! Опять восторгу не было предела, но более полное исследование показало, что это самый обычный человек, а позвоночник ему скрючила какая-то костная болезнь, склонившая его к самой земле. Все остальные неандертальцы, которых раскопали, были при жизни здоровыми и с прямыми спинами. Совсем, как мы, (тьфу-тьфу-тьфу). Иронии положения (найти первым из экземпляров сколиозника и на его примере моделировать весь вид!) никто даже не заметил, настолько все были расстроены. Вдобавок анализ ДНК неандертальца показал, что он нам даже не родственник. Просто какая-то угасшая ветвь человеческого рода, ничем не стоявшая ниже нас.
Большие надежды подавал кроманьонец, но и он не оправдал рекламных затрат - оказался совершенно без признаков обезьяны, просто очень древним человеком.
Больше из ископаемых ничего подходящего нет. Все остальное, что можно предложить исследовательским версиям в этом направлении, буквально помещается на одном столе! Это разрозненные кости, какой-то зуб, остатки еще чего-то непонятного и непонятно кому принадлежащего, предполагаемо относящегося к обезьянолюдям. Известен даже случай простой подделки черепа, подогнанного с помощью гипса, частей черепа человека, деталей черепа орангутанга и свиных (!) хрящей под необходимый образ. Это так называемый "пилтдаунский череп". Подделка 40 лет экспонировалась в музее палеонтологии, но, спустя несколько лет, была изобличена. И опять никто не извинился. Мотивы шулерства очень уж были понятны. Мы же этих мотивов не принимаем, и вынуждены со всей определенностью сказать - переходных форм от обезьяны к человеку не было и нет, и, следовательно, человек не произошел от обезьяны, а был сотворен так же, как и весь остальной живой и неживой мир.
К этому добавить можно еще кое-что. Эволюция - это приспособление к окружающей среде. Посмотрим, как человек приспособился к этой среде, предположив, что он был когда-то обезьяной. Во-первых, он стал ходить на двух ногах, благодаря чему потерял скорость передвижения и его теперь догоняет и, (если он не возбуждает аппетита), обгоняет любое четвероногое животное. А для самого человека теперь единственный смысл погнаться за кем-либо из питательных животных - согреться. Вдобавок к этому платой за осанку лорда стала потеря устойчивости, лишившая его двух дополнительных опор относительно четвероногой стойки. Его теперь легче сбить с ног атакой спереди, опрокинуть на спину и добраться до самого слабого места - подбрюшья и половых органов. Кроме того, своей прямостоящей позой он уже открыл любому врагу то самое подбрюшье и те самые половые органы для прямого и непосредственного нападения на них, которые раньше были защищенные верхним плечевым поясом, торсом, спиной и бедрами при четвероногой стойке. Но, привыкнув делать все до конца, человек и здесь не остановился, а приобрел с двуногой стойкой еще и дополнительные радостные болезни позвоночника (ни одно четвероногое не знает радикулита, остеохондроза, люмбаго, грыжи дисков, сколиоза и др., поскольку позвонковые диски у них не нагружаются, постоянно растягиваются и не стираются). Покончив приспосабливаться с осанкой, он посмотрелся в зеркало и возмущенно утратил шерсть, из-за чего стал люто мерзнуть в холод и получать болезненные ожоги в жару. К его телу теперь получили свободный доступ паразиты-кровососы (комары, москиты, гнус), он уже не может лечь, где хочет или прислониться к чему хочет, ему надо одеваться и стелить себе постель. У него появляются кожные болезни и заражения от любой царапины или повреждения, а так же простуды от переохлаждения и зуд от недостатка гигиены. Его легко может укусить паук, скорпион и прочая ядовитая живность. Он вынужден менять одежду по сезону и обуваться, потому, что жизнь в его прежнем образе, лишенном этих удовольствий, казалась ему менее приспособленной.
Но, как бы там ни было, а полностью довольный собой, он для полного совершенства еще и потерял чудовищную силу рук приматов и может передвигаться теперь только по земле и защищаться только подвернувшимся дубьем. Для этих же "преимуществ" он потерял страшные по мощи клыки, способные разорвать любого противника и обрабатывать деревянные детали. В качестве дополнительного штриха к своему новому облику он потерял невероятную ловкость, моментальную реакцию и молниеносную быстроту обезьяны. В общем, - приспособился, как мог. Если это приспособление, то его высшей формой следует считать последнюю стадию туберкулеза. По крайней мере, если следовать в направлении, обозначенном выше, то это - почти вершина. Эволюция чего, простите, здесь наблюдается? Сплошные потери.
Не будем спорить, что у человека есть то, что с лихвой окупает преимущества приматов перед ним. Это речь и мозг. Но, похоже, эволюция и здесь совсем ни при чем. Разве эволюционная потребность могла бы развить речь? И без речи можно размножаться, добывать пищу, бдить врагов, и все прочее. Обезьяньи стаи без слов понимают друг друга. Людям бы так взаимодействовать между собой со всей своей хваленой речью, как взаимодействуют павианы, шимпанзе и любые другие семейства, которые превосходно обходятся без всяких слов! По единой команде, без долгих объяснений, стая мгновенно выполняет любую волю вожака, поданную нечленораздельным криком. Речь бы только мешала в этих обстоятельствах, вызывала бы разброд из-за возможности ее различного толкования, непонимания, неполного или неточного выражения посланной команды, из-за определенной длительности ее изложения и определенного времени для ее усвоения, что, складываясь вместе, дает совершенно недопустимую фору неожиданному противнику или опасности. И, самое главное, - если бы речь и начала складываться, то любая эволюция сама первой наступила бы ей на горло, потому, что представьте себе гомон азартно переговаривающихся между собой членов стаи! На этот демаскирующий базар сбегались бы все хищники со всей округи, а бедному вожаку, прежде, чем подать сигнал к бегству, пришлось бы требовать тишины. Именно молчание стаи обеспечивает ее бесшумность, то есть безопасность, и гарантирует то, что единственный, короткий, не содержащий ничего сложного по усвоению, приказ вожака, будет немедленно услышан. Так что, - речь у нас не от настоятельной необходимости, а по одному из параметров характеристик нашей программы. Впрочем, есть единственное условие, при котором нашу речь можно было бы признать результатом эволюции безоговорочно, - это если бы речью обладали только самцы, а самки молчали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296