Несомненно, развился. Не прихвати он этих слов - это был бы совсем другой язык. Но с другой стороны, - а сам из себя язык развился? Нет. Он просто добавил к себе слова, но сам остался тем же по своей сути языком.
То, что мы называем "развитие", на самом деле не что иное, как взаимообмен словами между языками. Русский язык в этом не одинок. Самый распространенный сейчас международный язык, английский, на 75 процентов состоит из латинских и французских слов. Чем более язык восприимчив к усвоению в себя слов чужого языка, тем этот язык живучее и сильнее. Те языки, которые озабочены своей чистотой, чахнут и сворачивают пределы своего распространения. О чем нам это говорит? О том, что никакого развития в смысле творчества не происходит, а происходит повсеместное заимствование слов других языков, что процесс тоже творческий, но не творящий, а приспосабливающий. Человек может прекрасно полученное слово приспособить, но не может его создать сам. Ему не дано.
Еще это говорит и о том, что словарный запас ничего не дает для специфичности языка. Все слова в мире давно перемешаны. Специфика языка определяется грамматикой и фонетикой. Это то, что отделяет язык от языка непреодолимой стеной.
Если человек так настаивает на том, что он создал свои языки, то пусть создаст один общий язык в настоящее время, когда для этого не только биологические потребности, но и политические, социальные, информационные и другие условия общения народов просто вопиют об этой необходимости. Переводчики уже не справляются с той массой документов, которая растет и растет сообразно все большему объединению человечества вокруг одних и тех же общих проблем. Деятельность совместная, а разные языки тормозят ее до предела. Это уже стало одной из основных проблем человечества наряду с экологией и атомным оружием. В ООН лежат горы проектов о том, как выбраться из этой ситуации, когда настоятельная необходимость молниеносного распространения какой-либо информации научного или гуманитарного характера ждет своей очереди месяцами и годами на потоке документов, которые обрабатывают переводчики.
Другая сторона проблемы состоит в том, что любой перевод обязательно искажает первоначальный смысл документа. Чем больше языков прошел документ, тем дальше он от своего первоначального содержания. И бороться с этим совершенно невозможно. Каждый язык при почти одном и том же уже словарном составе - абсолютно обособленная вселенная, которая с трудом сопрягается с условиями соседней вселенной. Французские языковеды провели эксперимент, во время которого 14 лучших переводчиков разных национальностей сели за круглый стол и попытались поочередно перевести одну и ту же фразу. Каждый переводчик знал язык соседа справа, от которого он слышал фразу, переводил ее в уме и говорил на своем родном языке ее содержание своему соседу слева, и так по кругу. Текст был простым: "Искусство пивоварения так же старо, как история человечества". Первым произнес фразу немец и, когда она к нему вернулась, то он услышал: "С давних времен пиво является одним из любимейших напитков человечества". Вроде все то же, но совсем не то. Переводу доверять нельзя в том смысле, что он передает общее содержание точно, но мелкие нюансы, которые сопровождают это общее содержание, при переводе видоизменяются до такой степени, что совершенно искажают точно переведенные основные положения текста.
После этого в Москве решили доказать, что дело тут не в переводе, а только в его устной форме, при которой переводчик ограничен во времени для тщательного разбора фразы. Утверждалось, что если перевод производится письменно и не в пределах одной фразы, вырванной из общего контекста мысли, а на основе конкретного законченного абзаца, то результат будет удовлетворительным и искажений не будет. С социалистическим задором были привлечены профессиональные переводчики, преподаватели вузов, а также иностранные студенты, знающие смежные языки. Каждый из участников нового эксперимента знал два языка, получал текст, переводил его и передавал соседу. Чтобы утереть нос капиталистам, было взято не 14, а 20 переводчиков, которым был предложен следующий текст из Гоголя: "Она сплетничала и ела вареные бураки по утрам и отлично ругалась - и при всех этих разнообразных занятиях лицо ее ни на минуту не изменяло своего выражения, что обыкновенно могут показывать одни только женщины". Результат был поистине достоин размаха эксперимента. В итоге получилась фраза: "Выпив компот, она выбросила из хижины старье, а он радостно забил в тамтам". Мы разделить с "ним" эту радость не можем даже в самых скромных формах, поэтому необходимость во всеобщем языке давно постучалась в дверь человечеству, и тут самое время доказать, наконец-то, кто в доме настоящий творец языков!
Если человек из "бы бу ба" в диком состоянии когда-то смог создать мечтательное "бабу, бы!", а все остальные, такие же дикие, дружно подхватили, да так всем понравилось, что через короткое время появилась поэма о Гильгамеше, то сейчас это вообще должно быть проще простого! Ну, просто - раз плюнуть! Почему бы и нет, если мы можем? Такие цивилизованные и такие продвинутые! Можем же, если первобытный предок мог! Плюнуть, - можем. И не раз. А языка создать не можем. Ни разу. Полное фиаско. Может быть, не те люди этим занимались? Да нет, как раз - самые "те":
Таммазо Кампанелла, (1568 - 1639), полный провал, что-то получилось, но нигде не прижилось, умерло вместе с ним. Ян Каменский, (1592 - 1670), разработал всеобщий и полностью готовый язык - о Каменском знают все, а об его языке никто. Видно не по заслугам Каменского, а по заслугам созданного им языка.
После этого героические усилия на этой стезе предпринимали такие непростые люди, как Френсис Бэкон, Рене Декарт, Г. Лейбниц и Исаак Ньютон (!). У каждого из них были отдельные успехи, но даже сейчас, упоминая их ИМЕНА в связи с попытками создания общечеловеческого языка, хочется отнести это в раздел "Чудачества" или "Незатейливое Хобби", потому что не хотелось бы говорить об этом, как о научном фиаско, чтобы не подмачивать репутации поистине великих людей.
Екатерина II в свободное от работы время занималась тем, что, (не подумайте плохого), непрестанно интересовалась результатами деятельности специальной комиссии ученых, которую она назначила для создания единого всемирного языка. Может быть, именно роковые неудачи работы этой комиссии так повлияли на ее неустроенную и неупорядоченную личную жизнь…
Ни монаршая воля, ни честный помысел ученого не сдвинули проблему ни на йоту с той мертвой точки, на которой она находилась. Шанс у всемирного языка появился тогда, когда на арену человеческой истории вышла новая безумная сила, шизофреническая мощь которой должна была бы помочь в данном процессе, поскольку придумывание слов, как мы помним - неотъемлемое свойство шизофрении. В 1867 году на II Конгрессе психов, который назывался I Интернационалом, была принята естественная для такого сборища резолюция, где говорилось о необходимости проведения реформы орфографии как цели создания всеобщего языка для братства наций. Масла в огонь распаленного революционного бреда подлил К. Маркс, который заявил, что если бы был один язык, то ничего не препятствовало бы интернациональному объединению профсоюзов!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296
То, что мы называем "развитие", на самом деле не что иное, как взаимообмен словами между языками. Русский язык в этом не одинок. Самый распространенный сейчас международный язык, английский, на 75 процентов состоит из латинских и французских слов. Чем более язык восприимчив к усвоению в себя слов чужого языка, тем этот язык живучее и сильнее. Те языки, которые озабочены своей чистотой, чахнут и сворачивают пределы своего распространения. О чем нам это говорит? О том, что никакого развития в смысле творчества не происходит, а происходит повсеместное заимствование слов других языков, что процесс тоже творческий, но не творящий, а приспосабливающий. Человек может прекрасно полученное слово приспособить, но не может его создать сам. Ему не дано.
Еще это говорит и о том, что словарный запас ничего не дает для специфичности языка. Все слова в мире давно перемешаны. Специфика языка определяется грамматикой и фонетикой. Это то, что отделяет язык от языка непреодолимой стеной.
Если человек так настаивает на том, что он создал свои языки, то пусть создаст один общий язык в настоящее время, когда для этого не только биологические потребности, но и политические, социальные, информационные и другие условия общения народов просто вопиют об этой необходимости. Переводчики уже не справляются с той массой документов, которая растет и растет сообразно все большему объединению человечества вокруг одних и тех же общих проблем. Деятельность совместная, а разные языки тормозят ее до предела. Это уже стало одной из основных проблем человечества наряду с экологией и атомным оружием. В ООН лежат горы проектов о том, как выбраться из этой ситуации, когда настоятельная необходимость молниеносного распространения какой-либо информации научного или гуманитарного характера ждет своей очереди месяцами и годами на потоке документов, которые обрабатывают переводчики.
Другая сторона проблемы состоит в том, что любой перевод обязательно искажает первоначальный смысл документа. Чем больше языков прошел документ, тем дальше он от своего первоначального содержания. И бороться с этим совершенно невозможно. Каждый язык при почти одном и том же уже словарном составе - абсолютно обособленная вселенная, которая с трудом сопрягается с условиями соседней вселенной. Французские языковеды провели эксперимент, во время которого 14 лучших переводчиков разных национальностей сели за круглый стол и попытались поочередно перевести одну и ту же фразу. Каждый переводчик знал язык соседа справа, от которого он слышал фразу, переводил ее в уме и говорил на своем родном языке ее содержание своему соседу слева, и так по кругу. Текст был простым: "Искусство пивоварения так же старо, как история человечества". Первым произнес фразу немец и, когда она к нему вернулась, то он услышал: "С давних времен пиво является одним из любимейших напитков человечества". Вроде все то же, но совсем не то. Переводу доверять нельзя в том смысле, что он передает общее содержание точно, но мелкие нюансы, которые сопровождают это общее содержание, при переводе видоизменяются до такой степени, что совершенно искажают точно переведенные основные положения текста.
После этого в Москве решили доказать, что дело тут не в переводе, а только в его устной форме, при которой переводчик ограничен во времени для тщательного разбора фразы. Утверждалось, что если перевод производится письменно и не в пределах одной фразы, вырванной из общего контекста мысли, а на основе конкретного законченного абзаца, то результат будет удовлетворительным и искажений не будет. С социалистическим задором были привлечены профессиональные переводчики, преподаватели вузов, а также иностранные студенты, знающие смежные языки. Каждый из участников нового эксперимента знал два языка, получал текст, переводил его и передавал соседу. Чтобы утереть нос капиталистам, было взято не 14, а 20 переводчиков, которым был предложен следующий текст из Гоголя: "Она сплетничала и ела вареные бураки по утрам и отлично ругалась - и при всех этих разнообразных занятиях лицо ее ни на минуту не изменяло своего выражения, что обыкновенно могут показывать одни только женщины". Результат был поистине достоин размаха эксперимента. В итоге получилась фраза: "Выпив компот, она выбросила из хижины старье, а он радостно забил в тамтам". Мы разделить с "ним" эту радость не можем даже в самых скромных формах, поэтому необходимость во всеобщем языке давно постучалась в дверь человечеству, и тут самое время доказать, наконец-то, кто в доме настоящий творец языков!
Если человек из "бы бу ба" в диком состоянии когда-то смог создать мечтательное "бабу, бы!", а все остальные, такие же дикие, дружно подхватили, да так всем понравилось, что через короткое время появилась поэма о Гильгамеше, то сейчас это вообще должно быть проще простого! Ну, просто - раз плюнуть! Почему бы и нет, если мы можем? Такие цивилизованные и такие продвинутые! Можем же, если первобытный предок мог! Плюнуть, - можем. И не раз. А языка создать не можем. Ни разу. Полное фиаско. Может быть, не те люди этим занимались? Да нет, как раз - самые "те":
Таммазо Кампанелла, (1568 - 1639), полный провал, что-то получилось, но нигде не прижилось, умерло вместе с ним. Ян Каменский, (1592 - 1670), разработал всеобщий и полностью готовый язык - о Каменском знают все, а об его языке никто. Видно не по заслугам Каменского, а по заслугам созданного им языка.
После этого героические усилия на этой стезе предпринимали такие непростые люди, как Френсис Бэкон, Рене Декарт, Г. Лейбниц и Исаак Ньютон (!). У каждого из них были отдельные успехи, но даже сейчас, упоминая их ИМЕНА в связи с попытками создания общечеловеческого языка, хочется отнести это в раздел "Чудачества" или "Незатейливое Хобби", потому что не хотелось бы говорить об этом, как о научном фиаско, чтобы не подмачивать репутации поистине великих людей.
Екатерина II в свободное от работы время занималась тем, что, (не подумайте плохого), непрестанно интересовалась результатами деятельности специальной комиссии ученых, которую она назначила для создания единого всемирного языка. Может быть, именно роковые неудачи работы этой комиссии так повлияли на ее неустроенную и неупорядоченную личную жизнь…
Ни монаршая воля, ни честный помысел ученого не сдвинули проблему ни на йоту с той мертвой точки, на которой она находилась. Шанс у всемирного языка появился тогда, когда на арену человеческой истории вышла новая безумная сила, шизофреническая мощь которой должна была бы помочь в данном процессе, поскольку придумывание слов, как мы помним - неотъемлемое свойство шизофрении. В 1867 году на II Конгрессе психов, который назывался I Интернационалом, была принята естественная для такого сборища резолюция, где говорилось о необходимости проведения реформы орфографии как цели создания всеобщего языка для братства наций. Масла в огонь распаленного революционного бреда подлил К. Маркс, который заявил, что если бы был один язык, то ничего не препятствовало бы интернациональному объединению профсоюзов!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296