- Кого я должен замочить? Или, может быть, просто грабануть? Говори толком, не томи.
- Да ты что? Я с такими вещами не связываюсь. У нас все чистенько. В одном деле помочь нам надо. Не бесплатно, конечно.
- И для этого ты выбрал первого встречного? Я не пальцем сделанный, дядя Володя. Колись до конца, почему вы выбрали именно меня?
- А ты понравился нам сильно, веселый парень, симпатичный.
- Ты дуру-то не гони. - Постепенно, сам того не замечая, я включался в его игру. - Как я мог тебе понравиться, если я мент.
На секунду он растерялся, но только на секунду, не больше, потом взял себя в руки и натянуто засмеялся:
- Шутишь? Не похож ты на мента. Ты и близко с ним не лежал. А если и мент, то ничего страшного, дело-то не криминальное. На него и мент согласится.
- Тогда рассказывай.
- Сейчас, только пойду отолью малость, а то клапан скоро не выдержит.
Сорвавшись с места, он тут же улетучился. Не раздумывая долго, я пошел за ним, поневоле заинтригованный его поведением. Однако ни в мужском, ни тем более в женском туалете его не оказалось. Кажется, заявлением о своей причастности к милиции я попросту спугнул толстяка. Не было его и в баре, куда я заглянул, досадуя на свой длинный язык. Итак, дядя Володя счел за лучшее удалиться, нежели иметь дело с милицией. Значит, он меня просто дурачил, когда заявил, что его дело не несет криминального характера. Ладно, спросим это у его дружка-тушканчика, что сейчас так лихо отплясывает с моей неразумной супругой. Уж ему-то от меня не уйти.
С самым решительным видом я вошел в зал, стараясь в беснующейся толпе поскорее отыскать нужную мне парочку. Несколько раз я продирался через их потные и плотные ряды и мог бы в том же духе продолжать до утра. Результат оказался бы аналогичным. Милки и ее гребаного партнера там не было. Еще не в полной мере все понимая, я уселся к своему столику и подозвал проклятую официантку:
- Слушай, кума, куда делась моя супруга?
- А вы разве не знаете? - искренне удивилась идиотка. - Она сильно опьянела и вместе с кавалером вышла на воздух.
- Куда? - все уже понимая, устало, на всякий случай переспросил я.
- На воздух, - удивляясь моей глупости, повторила она.
- Когда это произошло?
- Минут пять тому назад.
- Я десять минут торчал в фойе и почему-то ее не видел.
- Она была настолько пьяна, что ее кавалер попросил пропустить их через кухню. Он сказал, что там стоит ваша машина и вы бы хотели увезти ее незаметно. Так почему вы здесь? Я ничего не понимаю.
- И не нужно, тебе это очень трудно. Ты не запомнила, какая была машина?
- Нет, я же не выходила. Я не знаю.
- А кто выходил? Кто знает?
- Никто не выходил, он сам ее вывел.
- Скажи-ка мне, этот попрыгунчик, что ее увел, здесь часто бывает?
- Нет.
- Что - нет? Что значат - нет? - с раздражением вскочил я. - Говори конкретней.
- Нет, не часто, он здесь вообще не бывает.
- А где он бывает?
- Да откуда мне знать? Я его впервые вижу. И не кричите на меня! - в ответ завелась девка. - Я вам не жена, которую уводит неизвестно кто и неизвестно куда.
- Заткнись, а то придется говорить с тобой в другом месте. Того мужика, что был с ним, ты тоже не знаешь?
- Тоже не знаю, - уже догадываясь, в чем дело, скисла девица. - А что случилось?
- Ничего, иди работай, только не делай волны, - посоветовал я, протягивая ей номер своего телефона. - Если вдруг что-то о них узнаешь, то немедленно мне звони, твой труд будет оплачен.
У служебного входа в ресторан царила темнота и безлюдье, но другого я и не ожидал, надо быть полным идиотом, чтобы на глазах многочисленной публики красть чужих жен. Единственной моей надеждой оставался пятиэтажный жилой дом, расположенный в двадцати метрах от кухни. Но не стану же я в одиннадцать часов вечера тревожить его спящих обитателей идиотским вопросом: "Вы, случайно, не видели, кто увез мою жену?" Это можно сделать только утром. Если, конечно, к утру ничего не изменится. А измениться что-то должно. Ведь не из спортивного же интереса они умыкнули у меня мою драгоценную половину. Конечно нет. Тогда зачем? Может быть, тушканчик воспылал к ней юношеской любовью? Абсурд. Не те времена и не те нравы. Перефразируя великого: "Оставь, Кускова, в наши лета любить задаром смысла нету..." Какую же цель преследовали похитители? Может быть, им нужен ее папаша, полковник милиции? Но он в отставке и в данное время даже для двоечника, разбившего стекло, никакого интереса не представляет. Отпадает. Может быть, Милку похитили с целью выкупа? Тоже маловероятно. В этом случае крадут маленьких, похожих на ангелочков детей, наперед зная, что их папаши располагают кругленькими суммами в швейцарском банке. А Милка больше смахивает на ведьму, нежели на ангелочка, да и денег, насколько я знаю, ни у меня, ни у ее папаши в Швейцарии нет. Ладно, Гончаров, перестань врать самому себе. Ежу понятно, что их интересует твоя персона. Недаром они так пристально разглядывали вашу рожу, прежде чем перейти к действию. Предположим, что это так, но тогда возникает следующий вопрос: за каким чертом я им понадобился? Ведь не для игры в лапту. Может быть, мне хотят предъявить счет за мои прежние дела? Не сказал бы. Часть мною обиженных на нарах, а часть на том свете. Те, кто остался прыгать на свободе, сами боятся меня как огня и серьезных опасений не представляют. Хотя как знать. Говорят, раненый шакал - тоже шакал. Но если бы они хотели мне отомстить, то наверняка бы сделали это как-то иначе, с меньшим для себя риском и с большим эффектом. На кой черт им было разыгрывать весь этот спектакль, когда можно было проще, по-дружески воткнуть мне в спину нож или в темном подъезде отоварить молотком.
Нет, тут что-то другое, решил я, уже подходя к дому. Что-то другое и не совсем обычное, потому как решение они принимали прямо за столиком у меня на глазах. Возможно, как и я их, так и они меня видели в первый раз. Потому-то и рассматривали меня так внимательно, скрупулезно сравнивая оригинал с фотографией. Еще одна загадка: откуда у них моя фотография? Не свалилась же она с неба. Значит, кто-то им ее вручил с определенной и конкретной целью. Хорошо бы знать, кто и для чего. Черт возьми, я как привязанный кот хожу по кругу, ни на сантиметр не приближаясь к главному. Мало того что я лишился жены, так еще и головную боль заработал.
Не успел я открыть входную дверь, как затрезвонил телефон. Не задумываясь я схватил трубку в полной уверенности, что сейчас все мои вопросы будут разрешены. Но, как оказалось, я глубоко ошибался. Незнакомый женский голос спросил:
- Вы Константин Иванович?
- Мы Константин Иванович, а кто вы?
- А я Света, официантка из ресторана. Вы просили меня позвонить, если я что-нибудь вспомню. Вот я и позвонила.
- Отлично, Света, и что же ты вспомнила?
- Вы говорили, что заплатите...
- И от своих слов не отказываюсь. Завтра к вечеру зайду. Но говори же скорее, что ты там вспомнила.
- Вот завтра и скажу, не при социализме живем, понимать надо! - хихикнула девица и бросила трубку.
Проклятое время, скоро за воздух начнем платить. Отчаянно матерясь, за пять минут я добежал до ресторана и, не обращая внимания на протестующие визги юной стервы, вытащил ее в фойе:
- Говори быстро, иначе я за себя не ручаюсь.
- Когда вы ушли, я вспомнила, что они о вас спрашивали, когда еще сидели за своим столиком. Подозвали меня и спрашивают:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28