Она залетела через открытую дверь, и я думала, что она тем же путем удалится, но нет — несчастное существо весь день летало взад-вперед, а на ночь устроилось на недосягаемой точке центральной балки. Вчера я поставила в ряд стулья и, бегая по ним, пыталась при помощи бумажной метелки, привязанной к длинному шесту, гонять птицу с места на место. Я надеялась, что она спустится пониже и вылетит через дверь или одно из окон, нарочно открытых для этой цели. И хоть я махала палкой до того, что руки опускались от усталости, она продолжала так же метаться вдоль конька. Сейчас я ее не вижу; одна надежда, что она вылетела, пока я руководила постройкой свинарника.
У нас три свиньи: хороший привозной белый кабан и две тощие самки. Они обитают внутри круглой каменной ограды, напоминающей старинную крепость. На борту «Дженет Никол» есть еще одна свинья, которую мне поросенком подарила на острове Севидж note 11 жена метиса Джонни. Мне обещали ухаживать за свиньей до того, как «Дженет» придет в Самоа; тогда ее ссадят. Еще у меня там были в одном из пароходных рундуков сладкие кокосовые орехи для посадки. Наверное, про них забыли, когда выгружали на берег мои вещи. Надеюсь, что и они появятся вместе со свиньей.
Деревья, оставленные на расчищенном участке, — настоящие великаны. Стволы их обвиты лианами, а на развилках ветвей растут орхидеи. Что касается последних, то, говорят, недавно один ботаник открыл здесь две новые разновидности. Мистер Чалмерс (Тамате), миссионер с Новой Гвинеи, обещал прислать мне много разных сортов. В субботу вечером он приезжал в гости вместе с миссис Клэкстон.
На наших больших деревьях полно птиц, которые вечером и утром, всегда в тот же час, перекликаются низкими гортанными голосами. Хотя это нельзя назвать пением, но звучит мелодично и красиво. Вчера, в воскресенье, Бен, свободный от своих обязанностей, взял ружье и отправился в лес на охоту. Он принес много птичек вроде маленьких попугайчиков, которые чуть не лопались от жира. Было как-то жалко есть этих птиц, потому что вид их вызывает в памяти клетки, кольца и подставки, но, тан как другой еды не было, пришлось использовать их. Надо сказать, блюдо получилось превосходное. Я где-то читала, что на этом острове еще встречаются додо и родственные им так называемые зубоклювые попугаи. Приятно было бы иметь ручного додо. Это одно из моих заветных желаний.
Наш дом оказался источником многих хлопот и огорчений. Это маленький коттедж, который в будущем станет подсобным флигелем. В нем три комнаты наверху и две внизу. Мы живем на втором этаже. Одна из комнат, примерно четырнадцать на шестнадцать футов, служит столовой и гостиной; во второй, значительно меньшей, — спальня; третью, десять на шесть футов, мы используем как буфетную и кладовую. Большую комнату внизу занимают Бен с женой и двухлетней дочкой и трое канаков note 12, работающих у него под началом. Бен и один из работников не из этих мест, двое других, по-моему, самоанцы, так же как жена Бена. Миссис Бен — рослая молодая женщина, некрасивая, но с хорошей фигурой — обладает неподражаемым талантом к ничегонеделанию note 13. Обычно на ней только кусок материи, обернутый вокруг талии, но иногда она появляется в бумажном полосатом платье. Девочка, как правило, бегает голышом, но и у нее есть одежда размером с носовой платок. Малышка очень спокойная и вполне милая, если бы не ее неприятная манера пить воду из цистерны, присосавшись к крану. То, что мы знаем о подверженности самоанских детей фрамбезии note 14 — ужасной болезни, которая заразна и неизлечима для взрослых белых, не помогает нам примириться с этой привычкой девочки. Маленькая комната под нашей кладовой служит для той же цели Бену. Здесь он держит бочки с солониной, керосин, рис, галеты, провизию для рабочих, а также несколько лопат, заступов, топоров и ножей. Все это, за исключением ножей, в самом небрежном состоянии.
Боюсь, что утром я задела чувства Бена. Под вечер в субботу к нему явился какой-то старик, должно быть родственник жены, и пробыл все воскресенье. Поскольку у самоанцев из Апии дурная слава, я не могла отделаться от беспокойства за судьбу вскрытых ящиков, стоящих в помещении Бена. Все же я не хотела лишать Бена воскресных гостей. Но когда утром обнаружилось, что старик намерен прочно обосноваться и потребовал себе местную деревянную подушку note 15, которую углядел на верхней веранде, я решила сопротивляться. «Всякий, кто остается здесь после того, как окончил свои дела или визит, должен работать», — объявила я и поставила старика выкапывать камни. Он был очень обескуражен, а когда я вышла поглядеть, как идет дело, оказалось, что он переманил к себе на помощь рабочих, строивших курятник. Я отослала их назад, и старик удалился, но подозреваю, что он еще где-то поблизости.
Возвращаюсь к дому: в общем он нам нравится, за исключением окраски. Стены нашей гостиной, из которой и без того открывается вид на уродливую железную крышу, до высоты четырех футов от пола покрыты холодной черной краской, а выше — еще более холодной и раздражающей белой. Двери — леденящего свинцового цвета. Все вместе производит холодное и мертвящее впечатление. Мы порылись в ящиках и откопали довольно много кусков совсем темной тапы note 16: на сочном каштаново-черном фоне коричневый рисунок разных оттенков — от красновато-бурого до очень светлого кофе с молоком. Когда повесили тапу, изменился весь облик комнаты, несмотря на то что закрыты лишь обе главные стены. Над дверью, ведущей во вторую комнату, укрепили большую плоскую ветвь розовых кораллов с Ноноути note 17, подаренную мне капитаном Рейдом, когда мы плыли па «Экваторе». Пришлось заказать плотнику стеллажи в один из углов комнаты и в простенки у окон. Кроме того, он сбил по моим указаниям из пары досок подобие кушетки, на которую я положила матрац, прикрыв его шалью. На деревянном столе — старая розовая скатерть. Когда мы зажигаем лампу и ставим куриться буак note 18 в маленькой японской коробочке, потому что москитов, увы, хватает, мы чувствуем себя уютно и совсем как дома. С отделкой стен, наверное, скоро справимся и застелим пол нашими красивыми циновками.
Фэнни. 30 сентября
Окончена начатая вчера постройка свинарника. Вид у него, надо сказать, неказистый, но достаточно будет пары каких-нибудь ползучих растений, чтобы придать ему живописность. Вчера приходил прощаться Тамате, так как неожиданно прибыл его пароход.
Пока я наблюдала за строительством свинарника, а Льюис работал в павильоне, глупой птице удалось вылететь наружу. Я просто счастлива, что мы от нее избавились. Мучительно было думать о том, как она мечется под крышей, изнемогая от голода, жажды и страха. А Льюис даже не пожелал тратить сочувствия на такую дуру.
Я взяла продырявленную гвоздями молочную кастрюлю и вставила ее в отверстие бочки с водой в месте присоединения шланга. Надеюсь, что москитов теперь поубавится.
Вчера нас навестил Генри, прежний секретарь Льюиса, чистокровный самоанец с острова Савайи. Тогда, нанимаясь на секретарскую должность, он выразил надежду, что в процессе работы научится говорить по-английски «длинные фразы». Генри не внушает нам особой симпатии note 19. Он терял способность двигаться всякий раз, когда я просила о маленькой услуге — принести стул или пройти несколько шагов до миссии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
У нас три свиньи: хороший привозной белый кабан и две тощие самки. Они обитают внутри круглой каменной ограды, напоминающей старинную крепость. На борту «Дженет Никол» есть еще одна свинья, которую мне поросенком подарила на острове Севидж note 11 жена метиса Джонни. Мне обещали ухаживать за свиньей до того, как «Дженет» придет в Самоа; тогда ее ссадят. Еще у меня там были в одном из пароходных рундуков сладкие кокосовые орехи для посадки. Наверное, про них забыли, когда выгружали на берег мои вещи. Надеюсь, что и они появятся вместе со свиньей.
Деревья, оставленные на расчищенном участке, — настоящие великаны. Стволы их обвиты лианами, а на развилках ветвей растут орхидеи. Что касается последних, то, говорят, недавно один ботаник открыл здесь две новые разновидности. Мистер Чалмерс (Тамате), миссионер с Новой Гвинеи, обещал прислать мне много разных сортов. В субботу вечером он приезжал в гости вместе с миссис Клэкстон.
На наших больших деревьях полно птиц, которые вечером и утром, всегда в тот же час, перекликаются низкими гортанными голосами. Хотя это нельзя назвать пением, но звучит мелодично и красиво. Вчера, в воскресенье, Бен, свободный от своих обязанностей, взял ружье и отправился в лес на охоту. Он принес много птичек вроде маленьких попугайчиков, которые чуть не лопались от жира. Было как-то жалко есть этих птиц, потому что вид их вызывает в памяти клетки, кольца и подставки, но, тан как другой еды не было, пришлось использовать их. Надо сказать, блюдо получилось превосходное. Я где-то читала, что на этом острове еще встречаются додо и родственные им так называемые зубоклювые попугаи. Приятно было бы иметь ручного додо. Это одно из моих заветных желаний.
Наш дом оказался источником многих хлопот и огорчений. Это маленький коттедж, который в будущем станет подсобным флигелем. В нем три комнаты наверху и две внизу. Мы живем на втором этаже. Одна из комнат, примерно четырнадцать на шестнадцать футов, служит столовой и гостиной; во второй, значительно меньшей, — спальня; третью, десять на шесть футов, мы используем как буфетную и кладовую. Большую комнату внизу занимают Бен с женой и двухлетней дочкой и трое канаков note 12, работающих у него под началом. Бен и один из работников не из этих мест, двое других, по-моему, самоанцы, так же как жена Бена. Миссис Бен — рослая молодая женщина, некрасивая, но с хорошей фигурой — обладает неподражаемым талантом к ничегонеделанию note 13. Обычно на ней только кусок материи, обернутый вокруг талии, но иногда она появляется в бумажном полосатом платье. Девочка, как правило, бегает голышом, но и у нее есть одежда размером с носовой платок. Малышка очень спокойная и вполне милая, если бы не ее неприятная манера пить воду из цистерны, присосавшись к крану. То, что мы знаем о подверженности самоанских детей фрамбезии note 14 — ужасной болезни, которая заразна и неизлечима для взрослых белых, не помогает нам примириться с этой привычкой девочки. Маленькая комната под нашей кладовой служит для той же цели Бену. Здесь он держит бочки с солониной, керосин, рис, галеты, провизию для рабочих, а также несколько лопат, заступов, топоров и ножей. Все это, за исключением ножей, в самом небрежном состоянии.
Боюсь, что утром я задела чувства Бена. Под вечер в субботу к нему явился какой-то старик, должно быть родственник жены, и пробыл все воскресенье. Поскольку у самоанцев из Апии дурная слава, я не могла отделаться от беспокойства за судьбу вскрытых ящиков, стоящих в помещении Бена. Все же я не хотела лишать Бена воскресных гостей. Но когда утром обнаружилось, что старик намерен прочно обосноваться и потребовал себе местную деревянную подушку note 15, которую углядел на верхней веранде, я решила сопротивляться. «Всякий, кто остается здесь после того, как окончил свои дела или визит, должен работать», — объявила я и поставила старика выкапывать камни. Он был очень обескуражен, а когда я вышла поглядеть, как идет дело, оказалось, что он переманил к себе на помощь рабочих, строивших курятник. Я отослала их назад, и старик удалился, но подозреваю, что он еще где-то поблизости.
Возвращаюсь к дому: в общем он нам нравится, за исключением окраски. Стены нашей гостиной, из которой и без того открывается вид на уродливую железную крышу, до высоты четырех футов от пола покрыты холодной черной краской, а выше — еще более холодной и раздражающей белой. Двери — леденящего свинцового цвета. Все вместе производит холодное и мертвящее впечатление. Мы порылись в ящиках и откопали довольно много кусков совсем темной тапы note 16: на сочном каштаново-черном фоне коричневый рисунок разных оттенков — от красновато-бурого до очень светлого кофе с молоком. Когда повесили тапу, изменился весь облик комнаты, несмотря на то что закрыты лишь обе главные стены. Над дверью, ведущей во вторую комнату, укрепили большую плоскую ветвь розовых кораллов с Ноноути note 17, подаренную мне капитаном Рейдом, когда мы плыли па «Экваторе». Пришлось заказать плотнику стеллажи в один из углов комнаты и в простенки у окон. Кроме того, он сбил по моим указаниям из пары досок подобие кушетки, на которую я положила матрац, прикрыв его шалью. На деревянном столе — старая розовая скатерть. Когда мы зажигаем лампу и ставим куриться буак note 18 в маленькой японской коробочке, потому что москитов, увы, хватает, мы чувствуем себя уютно и совсем как дома. С отделкой стен, наверное, скоро справимся и застелим пол нашими красивыми циновками.
Фэнни. 30 сентября
Окончена начатая вчера постройка свинарника. Вид у него, надо сказать, неказистый, но достаточно будет пары каких-нибудь ползучих растений, чтобы придать ему живописность. Вчера приходил прощаться Тамате, так как неожиданно прибыл его пароход.
Пока я наблюдала за строительством свинарника, а Льюис работал в павильоне, глупой птице удалось вылететь наружу. Я просто счастлива, что мы от нее избавились. Мучительно было думать о том, как она мечется под крышей, изнемогая от голода, жажды и страха. А Льюис даже не пожелал тратить сочувствия на такую дуру.
Я взяла продырявленную гвоздями молочную кастрюлю и вставила ее в отверстие бочки с водой в месте присоединения шланга. Надеюсь, что москитов теперь поубавится.
Вчера нас навестил Генри, прежний секретарь Льюиса, чистокровный самоанец с острова Савайи. Тогда, нанимаясь на секретарскую должность, он выразил надежду, что в процессе работы научится говорить по-английски «длинные фразы». Генри не внушает нам особой симпатии note 19. Он терял способность двигаться всякий раз, когда я просила о маленькой услуге — принести стул или пройти несколько шагов до миссии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72