Николай Пантелеймонович Лопатин
(1902-1985), "товарищ Пантелей", который едва не запустил в 1926
году пролетарскую революцию посреди всей Британской империи,
любимец Дзержинского и прочих "тарантулов". Проходя через
хоздвор, я ухватил лопату и ломик. И сейчас, своротив набок
плиту, принялся углубляться в почву. К вам гости, товарищ
Пантелей.
И вот уже показалась дверь, то есть крышка гроба. Дверь
открывается и передо мной собственной значительной персоной
любимец вождей - товарищ Пантелей. Конечно, бледненький
зелененький, но никак не поверишь, что он тут семь годов
отлежал. Ой, до чего похож на Сапожкова. Тот, конечно,
порумянее, но выражение лица - один к одному. Ясно: старший
товарищ своим духом преобразует физиономию младшего. И костюмчик
у лежащего гражданина хорошо сохранился. Стрелки на брюках
присутствуют, орденские планки поблескивают, хотя находится
т.Пантелей в той столовой, где едят нас, а не наоборот.
Первую свою медаль юный Коля-Пантелей заслужил, трудясь наганом,
над вражескими затылками после взятия Крыма. И гордый барин и
образованная барышня - все поддавались маленькой гавкающей
штучке. И было этого так много, что опускались руки юного Коляя
- не от тяжести, а от скуки. Тогда, наверное, молодец и
почувствовал - исходит кое-что из продырявленных врагов.
Свежие покойники не только сразу перестают вредить, но и теряют
нечто, а он при определенной сноровке "нечто" приобретает.
Овладевает он их жизнью полностью, без остатка. Однако нужна
сноровка и нет стопроцентного успеха.
А вскоре ушел молодой умелец на почти-научную работу.
Английскому языку от британцев, плененных под Архангельском,
выучился. Их потом всех шлепнули, чтоб не опознали вдруг
где-нибудь на Пикадилли своего собеседника. Но еще успели они
убедиться, как завлекательно даровитый Коля произносит на
лондонском диалекте слова "экспроприация", "революция",
"ликвидация". Британская экспедиция красного миссионера,
предпринятая в 26 году, увы, накрылась, но сколько потом было
творческих удач. Партия поставила химию на службу революции и
верная наука помогала взять из чуждого человека все, что в нем
есть. Она выворачивала вредителя наизнанку со стопроцентной
гарантией и усиливала сосущие способности Николая Лопатина до
максимума.
Все было именно так, а не иначе. Сапожков предоставил
достоверные сведения о своем духовном отце Пантелее, поскольку
тоже любит значительность - а тут есть чем похвастать.
Стал товарищ Пантелей знатным советским вампиром и как бы помер
однажды. Но вот лежит, обнявши чемоданчик, пропавший три часа
назад из купе скорого поезда "Петербург-Москва". И вроде
как людее всех людей, зверее всех зверей. Отдай, уважаемый. Я
понимаю, хочешь передать своему верному ученику Сапожкову, но мне
нужней. Откажись по-хорошему.
Я, продолжая увещевания, потихоньку тяну портфель. Не очень-то
поддается. Уперся тогда ногой в орденские планки - извините,
нечаянно - и рванул на себя. Мертвец тут неожиданно сел, а я,
повинуясь силам инерции, отлетел и стукнулся спиной да затылком о
бортик ямы. А он следующим рывком уже на ноги поднялся. Проклятый
энергетический импульс, что двигает мертвыми костями - откуда
он только взялся? Я бью немирного покойника левой в челюсть -
все равно что по деревяшке - потом стреляю два раза в упор. Его
тряхнуло, послышалось икание, не более того. Он хватает меня
за плечи, ох, как пальцы впиваются - я едва блоки руками
поставил, чтоб до горла не добрался - и тянется зубами, сволочь
небритая.
Я упираюсь ногой, но зомби давит как грузовик. Я, продолжая
упираться, ловлю рукой черенок лопаты и делаю еще один упор.
Потом - хрясь - ударом башмака ломаю мертвецу коленку. Тут он
начинает заваливаться, еще цапает зубами штанину, но мне удается
отпихнуть его. Товарищ Пантелей падает на чемоданчик,
руками-граблям - упорная бестия - цепляет меня за ногу,
пытается в гроб затащить. Я вовремя поднимаю лопату и вложив все
силы, а то и больше, остро отточенным лезвием снимаю ему башку.
Вместо крови тянется со среза какая-то белесая жижа, похожая на
кремниевую кислоту, но товарищ угомонился, и его усилия в
борьбе, наконец, стали полностью достоянием прошлого.
Почтительно отодвигаю важный труп лопатой и беру чемоданчик.
Заодно и орденские планки, как трофей - загоню какому-нибудь
штатнику.
Вылез из ямы, спешно побросал вырытый грунт обратно, даже плиту
вернул на место. Брось свои штуки и делайся, Николай
Пантелеймонович, честным советским мертвецом, как и те, которыми
ты питался. Подбросил я на радостях портфельчик, а он почему-то
не стал ловиться. Завис в воздухе и - какого-то хрена -
принялся таять-таять...
6.
Боря открыл глаза на койке в двухместном купе спального вагона
поезда "Петербург - Москва" при подъезде к столице нашей (и
вашей) родины. Чемоданчик с деньгами смирно, как ни в чем не
бывало, отдыхал на груди.
Видимо доктор, выходя из купе, сунул его в багажник, под нижнюю
полку. Лишь когда сцеволин встряхнул Бориса, он все понял и
лунатически вынул оттуда чемоданчик, однако в галлюцинации
деньги были якобы выужены из могилы.
Но Лямин поостерегся бы утверждать, что все события ограничились
этим купе. А если случилось как раз то, что привиделось?
Допустим, один знатный вампир настолько усилил свои способности
за счет употребления предшественников сцеволина, что силен
использовать чужие души даже после переселения в подземную
квартиру.
Вороватый покойник, смяв пространство, протянулся и свистнул
чемоданчик, чтобы потом отдать любимому ученику, некому
Сапожкову. Но тут вмешался находящийся под Бориным контролем
злодей-доктор...
Да ну к слону в задницу этот бред, эту ахинею. Однако, когда
Боря прекратил лежать и сел, что-то кольнуло в ляжку. Тогда он
выкопал из кармана орденские планки. Откуда взялись - не
мертвецовы ли награды!?
Боря выкинул из головы мрачные мысли, ибо по обе стороны пути
уже раскидывалась Москва. А вечером Лямин мог уже вернуться в
Питер, потому что передал победную сумму денег своему дядьке,
который и принялся обращать наличку в безналичные с усердием,
зависящим от своих комиссионных.
Не удержался Борис, навестил Фалалеева, поведал о схватке в
поезде и посоветовал проверить две личности - Лопатина Николая
Пантелеймоновича и некоего Сапожкова. Фалалеев-молодец не стал в
душу лезть, только посоветовал Лямину, как бы в шутку, держать на
привязи свое астральное тело. Потом следователя было не видно и
не слышно с неделю. Боря уже думал - в одну дырку Илье
влетело, в другую вылетело. Да вдруг лейтенант проявился.
Приехал уже в виде приятеля, из-за пазухи литровка подмигивает.
Однако разговаривать о девушках свежеиспеченные друзья не стали.
- Лямин, один институт провел полный анализ нашего друга
сцеволина. Дело оказалось в том, что он серьезно растормаживает
подкорку, особенно в задних долях и возбуждает двигательные
центры. Одновременно производит их блокирование, поэтому
иннервация мышц остается незначительной. Вдобавок активизируются
какие-то тельца Шеффера. О них - ничего толкового, за
исключением того, что они слегка смахивают на антенны или даже
передатчики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18