— Ну так что? Знать будем только мы, а все остальные воспримут пришельцев как настоящих. И не придирайся, не требуй от нас слишком многого, ведь реакция людей будет самой что ни на есть настоящей, а это для нас главное. Из-за этого и берёмся за такую задачу.
— Пойми же, мой ангелочек, — вкрадчиво произнёс сатирик, — спектакль мы устраиваем только для самих себя, а зрители должны поверить, что все происходящее на сцене — взаправду.
— Вот почему оно и должно выглядеть как настоящее, а мы станем лишь наблюдать за тем, как зрители воспримут организованный нами спектакль, — добавил научный консультант.
Художник, как всякий нормальный человек, тоже не сразу воспринял новацию. Требовалось время, чтобы она дошла до его сознания. И повторилась история с его коллегами: по мере проникновения новой идеи в сознание недоверие на лице художника постепенно сменялось живым интересом. Вот уже в душе художника запылало пламя вдохновения. Что значит творческая натура!
Но именно художник, человек вроде бы далёкий от приземлённых бытовых реалий, вернул своих зарвавшихся коллег на грешную землю.
— А где мы возьмём космический звездолёт? — спросил он. — Эскизы костюмчиков должны соответствовать средству передвижения.
Этот простой и законный вопрос поставил в тупик его коллег. В своих фантазиях они как-то обошлись без этого пункта программы, перейдя непосредственно к высадке инопланетян. Они, инопланетяне, уже приземлились и вышли… неизвестно из чего. Увлечённые реакцией землян, мечтатели как-то упустили этот существенный момент.
— Ты говоришь — средство передвижения? — почесал в затылке редактор. — Видишь ли, мы об этом как-то не подумали. — Ракета?..
— Давайте думать, — предложил научный консультант.
Фоторепортёр внёс своё предложение:
— Наш космический корабль должен соответствовать тому, как его представляют себе люди. Главное, исключить все сомнения, тут Адам прав. Ведь существует же литература о космосе, множество произведений научной фантастики, в конце концов, у людей создалось представление…
— …выработался стереотип космического корабля! — подхватил сатирик. — Вот мы и должны базироваться на таком стереотипе. Кто там писал о пришельцах?
— Из наших — Лем, — ответил научный консультант. — А начал Уэллс. Ещё Брэдбери писал. Вот я только не очень хорошо помню, что они там наплели о внешнем виде космического корабля. И ещё этот писал… как его. На букву «Г»…
— Гораций? — услужливо подсказал сатирик.
— Да пошёл ты! — обиделся консультант.
— Ты же хотел на «Г».
— Надо же, вылетело из памяти… Ну тот самый, который первым начал. Выстрелил людьми из пушки на луну.
— Жюль Верн, — сказал редактор. — И в самом деле на букву «Г».
— Ты что, офонарел? — возмутился фоторепортёр. — Собираешься наших тоже из пушки выстреливать?
— И подумать только, это говорит человек с высшим техническим образованием, — укоризненно качая головой, проговорил сатирик.
Консультант вышел из себя.
— Да отвяжитесь вы, чего пристали! Я же просто размышляю вслух… Нужно придумать такое, что способно свободно передвигаться во всех направлениях, и в вертикальном, и в горизонтальном. Способно приземлиться на небольшой площадке. Способно взлететь без разбега… И вообще это должен быть воздушный корабль!
— Что ты говоришь! — удивился фоторепортёр и с издёвкой добавил: — А я думал — подводная лодка.
А сатирик недоверчиво поинтересовался:
— Наше средство передвижения должно свободно перемещаться как по вертикали, так и по горизонтали и, скажешь ещё, быть может, неподвижно зависать в воздухе? Интересно, где ты такое возьмёшь?
— Вот я и не знаю. Говорю же, надо подумать. Самолёт отпадает. Воздушный шар? А может, что-нибудь этакое… реактивное?
В голосе их технического советника компаньоны явственно уловили растерянность и поняли — надо подключаться. Редактор напряжённо наморщил лоб.
— Парашют? Планёр? Дельтаплан? Авиетка? — бормотал он.
Художник в немом изумлении наблюдал за своими озабоченными коллегами. Поскольку в редакцию он прибыл последним, гениальная идея ещё не успела оглушить его так, как прочих, и у него сохранилась способность соображать.
— Вы что, спятили все? — чуть ли не с ужасом поинтересовался он. — Умственное затмение нашло на вас? Ведь давно выдумано такое средство передвижения. Самый обыкновенный вертолёт! Геликоптер!
В полном остолбенении целых десять секунд коллеги молча взирали на художника. Наконец, сатирик, схватившись за живот, захохотал дьявольским смехом, консультант ударил себя по лбу, а редактор расцвёл, как майский ландыш.
— Янек, ты просто гений! — с чувством воскликнул он.
Гениальное замечание художника внесло свежую струю в разработку технических деталей операции. Правда, пресса располагала собственным вертолётом, но размеры его были явно недостаточными для осуществления задуманного. Этот факт сбил с толку мечтателей, но ненадолго. Решили — вертолёт одолжат у военных.
Затем разгорелась дискуссия по вопросу внешнего вида средства передвижения. И тут возникли непредвиденные проблемы.
— Так ты уверен, что он потеряет управляемость? — в сотый раз допытывался фоторепортёр.
Технический консультант в сотый раз подтверждал:
— И не только управляемость. Если мы хотим, чтобы он летел беззвучно… если выключить звук, боюсь, лететь вообще не сможет. Уж слишком многого вы хотите от вертолёта!
Технические трудности не обескуражили автора проекта.
— Значит, надо сделать так, как мы и задумали, — толковал коллегам редактор. — Пролетит минимальное расстояние по прямой, столько, сколько требуется для того, чтобы взлететь и сесть. Стартует… Надо подумать, но взлетать будет из какого— нибудь укрытого места.
И опять разгорелась дискуссия, теперь насчёт того, откуда вертолёту взлетать. И где садиться. В ходе бурного обсуждения решили: самым идеальным местом для приземления будет центральная, так называемая рыночная площадь в Гарволине, на которой располагается к тому же автовокзал. И в самом деле выбранное место соответствовало самым строгим требованиям.
Во-первых, сам Гарволин. Идеальный городок для проведения эксперимента. Не очень большой, но и не сказать, что совсем маленький. Не центр мировой культуры, но и не отсталая, заброшенная дыра. Пусть не связан с крупными городами железнодорожной линией, зато связан отличным шоссе, по которому курсируют рейсовые автобусы. Базарная площадь достаточных размеров, центр города, окружённая магазинами и прочими злачными местами, тут же, как уже было сказано, автобусная станция, где всегда толпится народ.
Во-вторых. Со всех сторон Гарволин окружают леса, в них легко найти хорошо укрытое место, где можно спрятать вертолёт и откуда он может взлететь. Окрестные леса хорошо знал фоторепортёр и вызвался завтра же поискать там подходящую полянку.
— Но имейте в виду, все должно содержаться в величайшей тайне! — веско заявил редактор. — Никто не должен ничего знать о готовящемся эксперименте, иначе он просто теряет смысл. Все поняли? Никаких друзей, никаких жён, никому ни словечка. А главное, как огня остерегайтесь прессы.
— А мне казалось, пресса — это мы, — заметил сатирик.
— Надеюсь, вы меня поняли! — загремел редактор. — Забыть о друзьях-приятелях, жёнах и детях!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64