Только три самых скоростных транспортных судна были с ним в этот раз, и его эскадра образовывала плотную сферу вокруг световых точек трех грузовиков и флагмана.
Они замедлили боевые корабли из-за того, что с ними были транспорты, но все же эскадра в собственной маленькой вселенной превышала скорость света в восемьсот раз. По крайней мере, это была скорость, с которой они передвигались относительно остальной вселенной. Фактически даже корабль с приводом Фассета не мог преодолеть световой барьер. Попытка достижения светового барьера бросала космический корабль в субконтинуум, где законы физики действовали с некоторыми оговорками. С одной стороны, эффективная скорость света была здесь много выше, но достижимая максимальная скорость ограничивалась соотношением между релятивистской массой звездного судна и остаточной нерелятивистской массой черной дыры ее трассы Фассета. Астрофизики еще не пришли к согласию по этому поводу, на заседаниях Императорского Общества крови было по колено, когда обсуждались новые гипотезы, но математический аппарат был разработан. Астронавтам же вроде Хоуэлла достаточно было практически действующих следствий, которые сводились к тому, что прекращение ускорения было равнозначно замедлению со все более крутым градиентом, а продолжение ускорения прекращало повышать скорость и просто поддерживало ее постоянной.
Он посмотрел на часы. Алексов должен быть с минуты на минуту, подумал он, ругая себя за нетерпение и возвращаясь к экрану.
Они неслись вслепую — другое свойство, за которое он ненавидел коридоры. Детекторы обнаруживают гравитационные искажения, возбуждаемые другим звездолетом, на расстоянии до двух световых месяцев, но это внутри туннеля. О том же, что происходит снаружи, можно только гадать. Нужно заранее очень точно рассчитывать курс и точку оборота, потому что в коридоре уже ничего нельзя откорректировать. Двигаясь вдоль коридора, ты как бы бежишь по норе, втягивая ее за собой, хотя эта аналогия и хромает во многих отношениях.
Кто-нибудь может оказаться в этой норе вместе с вами, так как коридорный космос — скорее частота, чем пространство. Если релятивистская скорость обоих кораблей совпадает в пределах пятнадцати — двадцати процентов, то его и ваш коридорный космос совпадают по фазе. Если это друг, то ничего страшного в этом нет. Если это враг, он может вас уничтожить.
Конечно, напомнил себе Хоуэлл с кривой усмешкой, он встретит проблемы при ближнем преследовании противника. Когда он сбросит ускорение, его скорость начнет падать. Если он сделает оборот, его замедление не только позволит вам обойти его, но и выкинет его из коридора в нормальный космос, как будто он бросил якорь. Но вам не избежать неприятностей. Если вы остаетесь в фазе, его огонь внезапно настигает вас сзади, не давая вам никакой возможности противодействия, и если он сбросит скорость ниже световой, вы его больше не увидите. К моменту, когда вы вернетесь в нормальное пространство, вы будете в нескольких световых часах от него, может быть лишь в радиусе обнаружения гравитационного детектора.
Это жест отчаяния преследуемого. Если боковые щиты его трассовой массы — или же щиты противника — откажут, эти черные дыры могут размолоть его, не выплюнув костей. Еще хуже, они могут врезаться друг в друга и взаимно уничтожиться. И если это мало вероятно, то маловероятное все-таки случается…
Если же вы счастливо избежали уничтожения трассой Фассета своего преследователя, то его системы оружия могут застать вас при облете, а если и этого не случится, то на тщательно рассчитанной и выверенной трассе могут сказаться внесенные девиации и полетный профиль полетит к чертям. Потеряв свой начальный вектор, придется возвращаться на субсветовой режим. Потребуются дни, недели наблюдений, чтобы можно было вычислить новый сверхсветовой курс. Все оперативные планы тогда…
Негромкий музыкальный сигнал прервал блуждание мыслей Хоуэлла, и он нажал кнопку допуска в помещение. Вошел Грегор Алексов, и Хоуэлл демонстративно посмотрел на часы:
— Вы опоздали на три минуты. Какое непреодолимое препятствие вас задержало?
Рот Алексова послушно дернулся, но оба они знали, что это лишь наполовину шутка. Хоуэлл знал Алексова уже двенадцать лет, но другом ему не был. Он был ближе к этому, чем кто-либо из знакомых Алексова, но это мало что значило. Пунктуальный до мелочности начальник штаба напоминал Хоуэллу скорее искусственный интеллект, чем человеческое существо. Что было весьма похвально, подумалось Хоуэллу, с учетом теперешних оперативных потребностей.
— Непреодолимое? Да нет, просто небольшая задержка по поводу коммандера Ватанабе.
— Ватанабе? — насторожился Хоуэлл. — Проблемы?
— Не знаю. Он выглядит несколько нестабильно.
Хоуэлл упал в кресло и поджал губы. Месяцы тщательного отбора дали ему опытных офицеров. Но этого недостаточно. Поэтому Контроль продолжал осторожную вербовку. Большинство новичков притирались к своему месту, но реальность их деятельности была мрачнее, чем кто-либо мог вообразить до того, как попал сюда. Определенный процент новичков оказывался… неподходящим, когда они полностью осознавали, что от них требуется.
— Ты сказал о нем Рэчел?
— Разумеется. — Алексов слегка пожал плечами, остановившись за предназначенным для него креслом. — Поэтому и задержался. Она обещала не спускать с него глаз.
Хоуэлл кивнул, доверяя проблему Ватанабе опытным рукам Рэчел Шу, и задумался над более существенными проблемами:
— Я все-таки думаю, что ты хотел меня видеть не по поводу Ватанабе.
— Естественно. Я хочу вернуться к вопросу о последних сведениях, полученных от Контроля.
— А в чем дело? — Хоуэлл шевельнулся в своем кресле.
— В том, что чем больше я углубляюсь в рапорты о мэтисоновской операции, тем четче вижу, как он нагадил нам. Мне не нравится это — особенно в преддверии такого мероприятия, как Элизиум.
— Брось, Грег. Контроль точно обозначил суммы, выделенные на оборону Мэтисона. Карты планеты совпали до последней десятичной позиции. Никто не мог знать, что эта жестянка вдруг там выскочит.
— Это все так. Но он должен был сообщить нам о Де Фриз.
Хоуэлл откинулся назад, недоверчиво косясь на Алексова. Тот был невозмутим. Коммодор понял, что Алексов серьезно озабочен.
— Грег, на планете сорок одна тысяча жителей… было то есть. Алисия Де Фриз лишь одна из них. Ты хочешь слишком многого, если требуешь, чтобы Контроль следил за каждым червяком, копающимся в каждом куске дерьма, который мы атакуем.
— Я не об этом, как ты прекрасно понимаешь. Коммандос — любые коммандос — не совсем «червяки». А это была Алисия Де Фриз. Если бы я знал, что она там, я бы нанес по ее хутору упреждающий удар с орбиты до начала операции.
— Господи, Грег, она всего лишь женщина…
— Я служил на легком крейсере, прикрывавшем Шеллингспортскую операцию. Поверь, иметь дело с такими, как она, если они диктуют условия, — нестоящее занятие.
Хоуэлл буркнул себе под нос, несколько озадаченный серьезностью Алексова. Он был вынужден отчасти согласиться. Но все равно…
— Я все же не могу обвинять Контроль, так как все остальное было сообщено четко и верно. И я бы не сказал, что она нанесла нам непоправимый вред.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
Они замедлили боевые корабли из-за того, что с ними были транспорты, но все же эскадра в собственной маленькой вселенной превышала скорость света в восемьсот раз. По крайней мере, это была скорость, с которой они передвигались относительно остальной вселенной. Фактически даже корабль с приводом Фассета не мог преодолеть световой барьер. Попытка достижения светового барьера бросала космический корабль в субконтинуум, где законы физики действовали с некоторыми оговорками. С одной стороны, эффективная скорость света была здесь много выше, но достижимая максимальная скорость ограничивалась соотношением между релятивистской массой звездного судна и остаточной нерелятивистской массой черной дыры ее трассы Фассета. Астрофизики еще не пришли к согласию по этому поводу, на заседаниях Императорского Общества крови было по колено, когда обсуждались новые гипотезы, но математический аппарат был разработан. Астронавтам же вроде Хоуэлла достаточно было практически действующих следствий, которые сводились к тому, что прекращение ускорения было равнозначно замедлению со все более крутым градиентом, а продолжение ускорения прекращало повышать скорость и просто поддерживало ее постоянной.
Он посмотрел на часы. Алексов должен быть с минуты на минуту, подумал он, ругая себя за нетерпение и возвращаясь к экрану.
Они неслись вслепую — другое свойство, за которое он ненавидел коридоры. Детекторы обнаруживают гравитационные искажения, возбуждаемые другим звездолетом, на расстоянии до двух световых месяцев, но это внутри туннеля. О том же, что происходит снаружи, можно только гадать. Нужно заранее очень точно рассчитывать курс и точку оборота, потому что в коридоре уже ничего нельзя откорректировать. Двигаясь вдоль коридора, ты как бы бежишь по норе, втягивая ее за собой, хотя эта аналогия и хромает во многих отношениях.
Кто-нибудь может оказаться в этой норе вместе с вами, так как коридорный космос — скорее частота, чем пространство. Если релятивистская скорость обоих кораблей совпадает в пределах пятнадцати — двадцати процентов, то его и ваш коридорный космос совпадают по фазе. Если это друг, то ничего страшного в этом нет. Если это враг, он может вас уничтожить.
Конечно, напомнил себе Хоуэлл с кривой усмешкой, он встретит проблемы при ближнем преследовании противника. Когда он сбросит ускорение, его скорость начнет падать. Если он сделает оборот, его замедление не только позволит вам обойти его, но и выкинет его из коридора в нормальный космос, как будто он бросил якорь. Но вам не избежать неприятностей. Если вы остаетесь в фазе, его огонь внезапно настигает вас сзади, не давая вам никакой возможности противодействия, и если он сбросит скорость ниже световой, вы его больше не увидите. К моменту, когда вы вернетесь в нормальное пространство, вы будете в нескольких световых часах от него, может быть лишь в радиусе обнаружения гравитационного детектора.
Это жест отчаяния преследуемого. Если боковые щиты его трассовой массы — или же щиты противника — откажут, эти черные дыры могут размолоть его, не выплюнув костей. Еще хуже, они могут врезаться друг в друга и взаимно уничтожиться. И если это мало вероятно, то маловероятное все-таки случается…
Если же вы счастливо избежали уничтожения трассой Фассета своего преследователя, то его системы оружия могут застать вас при облете, а если и этого не случится, то на тщательно рассчитанной и выверенной трассе могут сказаться внесенные девиации и полетный профиль полетит к чертям. Потеряв свой начальный вектор, придется возвращаться на субсветовой режим. Потребуются дни, недели наблюдений, чтобы можно было вычислить новый сверхсветовой курс. Все оперативные планы тогда…
Негромкий музыкальный сигнал прервал блуждание мыслей Хоуэлла, и он нажал кнопку допуска в помещение. Вошел Грегор Алексов, и Хоуэлл демонстративно посмотрел на часы:
— Вы опоздали на три минуты. Какое непреодолимое препятствие вас задержало?
Рот Алексова послушно дернулся, но оба они знали, что это лишь наполовину шутка. Хоуэлл знал Алексова уже двенадцать лет, но другом ему не был. Он был ближе к этому, чем кто-либо из знакомых Алексова, но это мало что значило. Пунктуальный до мелочности начальник штаба напоминал Хоуэллу скорее искусственный интеллект, чем человеческое существо. Что было весьма похвально, подумалось Хоуэллу, с учетом теперешних оперативных потребностей.
— Непреодолимое? Да нет, просто небольшая задержка по поводу коммандера Ватанабе.
— Ватанабе? — насторожился Хоуэлл. — Проблемы?
— Не знаю. Он выглядит несколько нестабильно.
Хоуэлл упал в кресло и поджал губы. Месяцы тщательного отбора дали ему опытных офицеров. Но этого недостаточно. Поэтому Контроль продолжал осторожную вербовку. Большинство новичков притирались к своему месту, но реальность их деятельности была мрачнее, чем кто-либо мог вообразить до того, как попал сюда. Определенный процент новичков оказывался… неподходящим, когда они полностью осознавали, что от них требуется.
— Ты сказал о нем Рэчел?
— Разумеется. — Алексов слегка пожал плечами, остановившись за предназначенным для него креслом. — Поэтому и задержался. Она обещала не спускать с него глаз.
Хоуэлл кивнул, доверяя проблему Ватанабе опытным рукам Рэчел Шу, и задумался над более существенными проблемами:
— Я все-таки думаю, что ты хотел меня видеть не по поводу Ватанабе.
— Естественно. Я хочу вернуться к вопросу о последних сведениях, полученных от Контроля.
— А в чем дело? — Хоуэлл шевельнулся в своем кресле.
— В том, что чем больше я углубляюсь в рапорты о мэтисоновской операции, тем четче вижу, как он нагадил нам. Мне не нравится это — особенно в преддверии такого мероприятия, как Элизиум.
— Брось, Грег. Контроль точно обозначил суммы, выделенные на оборону Мэтисона. Карты планеты совпали до последней десятичной позиции. Никто не мог знать, что эта жестянка вдруг там выскочит.
— Это все так. Но он должен был сообщить нам о Де Фриз.
Хоуэлл откинулся назад, недоверчиво косясь на Алексова. Тот был невозмутим. Коммодор понял, что Алексов серьезно озабочен.
— Грег, на планете сорок одна тысяча жителей… было то есть. Алисия Де Фриз лишь одна из них. Ты хочешь слишком многого, если требуешь, чтобы Контроль следил за каждым червяком, копающимся в каждом куске дерьма, который мы атакуем.
— Я не об этом, как ты прекрасно понимаешь. Коммандос — любые коммандос — не совсем «червяки». А это была Алисия Де Фриз. Если бы я знал, что она там, я бы нанес по ее хутору упреждающий удар с орбиты до начала операции.
— Господи, Грег, она всего лишь женщина…
— Я служил на легком крейсере, прикрывавшем Шеллингспортскую операцию. Поверь, иметь дело с такими, как она, если они диктуют условия, — нестоящее занятие.
Хоуэлл буркнул себе под нос, несколько озадаченный серьезностью Алексова. Он был вынужден отчасти согласиться. Но все равно…
— Я все же не могу обвинять Контроль, так как все остальное было сообщено четко и верно. И я бы не сказал, что она нанесла нам непоправимый вред.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96