Эта полумаска, скроенная из дорогой ткани, поначалу скрывала Лусиуса от отрядов Кромвеля, а потом так же надежно прятала его от людей короля. Но для них обоих она стала такой же преградой, какой был бы обнаженный меч, положенный между ними. Тея с трудом подавила желание схватить маску с ладони Рудольфа и выбросить ее в открытое окно.
Вместо этого она проговорила спокойным и ровным тоном, хотя сердце ее отчаянно билось.
— Как странно, что вы нашли маску в спальне моего отца!
Возможно, вы все-таки не так уж сильно ошибались, считая, что дом навешали джентльмены с большой дороги.
— Очень деликатное наименование для разбойников! Право, кузина Тея, мы могли бы быть друг с другом откровенны!
— Откровенны в чем? — наивно спросила Тея.
Рудольф колебался. Он все-таки не мог заставить себя прямо и открыто признаться, что желает смерти своего двоюродного брата, чтобы унаследовать титул и поместья. Он бил почти уверен в том, что Тея знает, кто такой Белогрудый, и что она отправилась в Стейверли специально для того, чтобы спасти его от ареста. И все же он не мог заставить себя облечь свои убеждения в слова.
Во всем облике Теи была такая чистота, глаза светились такой честностью, что он начинал ненавидеть собственную алчность, хотя и понимал, что не может от нес отказаться. Он принял решение заполучить Стейверли и все, что этот дом символизировал. Маркизат должен достаться ему, чего бы это ни стоило. Однако слабость его характера была такова, что даже в своем злодействе он не мог быть сильным. Пока он колебался, подыскивая подходящие фразы и тут же их отбрасывая, Тея вдруг подалась вперед и взяла маску с его ладони.
— Я оставлю ее у себя, кузен Рудольф, — сказала она. — Конечно, если вы не найдете человека, которому она принадлежит.
С этими словами девушка встала, и не успел он сообразить, что она намерена делать, как она уже оказалась у двери и, быстро присев в реверансе, сказала:
— Мне тоже следует немного полежать, так что прошу меня извинить.
Тея исчезла раньше, чем он успел ее остановить. Она ушла и унесла с собой маску. Рудольф остался один, чувствуя, что каким-то образом его перехитрили и сбили с толку. А Тея у себя в спальне опустилась на колени, прижимая черную маску к губам.
— Боже, молю, храни Лусиуса, береги его! — шептала она. — Защити и спаси его… Ведь я его люблю… Боже милостивый, я так его люблю!
Глава 9
Рудольф захлопнул дверь своей комнаты за только что ушедшим гостем, забравшим последнюю ценную вещь, которая еще оставалась: комплект золотых пуговиц, которые украшали его лучший расшитый камзол. Камзол валялся на полу, и Рудольф раздраженно отбросил его ногой, а потом прошел через комнату и уселся у камина в единственное оставшееся у него кресло.
Комната была очень скудно обставлена, крайне запущенная и грязная, но Рудольф не обращал на это внимания. Опустившись в кресло, он уронил голову на руки.
Кредиторы день и ночь осаждали его. Ни один пользующийся хорошей репутацией торговец уже не отпускал ему товары в долг. Теперь ему приходилось покупать у лавочников, которые еще наивно верили джентльмену на слово и отпускали ему товары в кредит.
Рудольф прекрасно понимал, что так продолжаться не может. Ему необходимо было где-то достать деньги, причем немедленно. Он брал взаймы у приятелей, пока это было возможно, но теперь и этот источник иссяк. Он заложил все свои хоть сколько-нибудь ценные вещи, и вот теперь, когда он расстался даже со своими золотыми пуговицами, у него в доме не осталось ничего, что стоило бы больше нескольких пенсов.
Если бы только ему повезло и он выиграл в карты накануне вечером! Тогда ситуация была бы не столь отчаянной. Но счастье от него отвернулось, и его последние соверены уплыли к банкомету. Он постарался сделать вид, что такое невезение просто забавно, но на самом деле ему было не до смеха.
Он готов был вопить, что это — последняя капля и что он полностью разорен. Сейчас он клял себя за то, что, появившись в Лондоне, так бездумно сорил деньгами. Но тогда он был совершенно уверен в том, что так или иначе добудет состояние, и поэтому растранжирил то немногое, что у него было.
И вот оказался в нынешнем катастрофическом положении.
Рудольф прекрасно знал, что единственная надежда для него — признание его прав на Стейверли. Эта мысль неотступно преследовала его последние несколько месяцев. Но хотя Барбара обещала ему свою помощь, хотя он умолял тетку посодействовать ему, не жалея красноречия, в его положении ничего не менялось.
Он тихо выругался в адрес короля, а потом встал, осмотрел себя в тусклом покрытом трещинами зеркале, висевшем над камином, и с яростью констатировал, что перед ним глупец и неудачник. Почему, живя во Франции, он не догадался установить контакт с находившимся в изгнании королем? Сейчас его положение было бы совсем иным! Но он и там был неудачником, и ему были неинтересны соотечественники, чье положение не отличалось от его. Даже если это был сам король.
Рудольф полагал, что Стюарту никогда не вернуться на английский трон. Тогда казалось невероятным, что железная хватка Кромвеля ослабнет. Поэтому Рудольф и избегал короля и его немногочисленных преданных и нищих друзей. Без денег, погрязшие в долгах, порой даже голодавшие, они казались всеми забытыми и жалкими. При французском дворе к ним относились как к нищим и нежеланным нахлебникам.
Теперь Рудольф понимал, что просчитался. Но откуда ему было знать, что все так быстро и так круто изменится, что Карл с торжеством вернется в Англию? Всю свою жизнь Рудольф упускал свой шанс на успех.
Он был вторым сыном и сколько себя помнил, всегда ненавидел старшего брата. Когда Эдвин погиб во время битвы при Вустере, Рудольф, не скрывая свою радость, готовился стать наследником. Но он всегда плохо ладил с отцом, и лорд Артур Вайн дал ему ясно понять, что, если сын не образумится и не начнет серьезнее относиться к своим обязанностям, они не смогут жить под одной крышей.
Приведенный в ярость этими угрозами Рудольф рассорился с отцом. Двери родного дома закрылись перед ним, а назначенное ему содержание было очень невелико. Он не придавал этому особого значения, пока деньги не кончились, после чего отправился за границу. Сначала был компаньоном богатого приятеля, потом — доверенным лицом старика с весьма необычными пороками.
И то, и другое продолжалось недолго, и вскоре Рудольф обнаружил, что в поисках денег вынужден опускаться все ниже.
В Европе было слишком много англичан благородного происхождения, и все они оказались в такой же ситуации. Ему не удавалось даже заручиться чьим-либо сочувствием. И Рудольф пустился в авантюры. Не гнушался дуэлями, грабежами, обольщениями, только так ему удавалось обеспечивать себя.
Его единственным реальным достоянием была красивая внешность. Женщины влюблялись в него, потому что он возбуждал в них желание. Благодаря этому ему удавалось несколько раз выбраться из тюрем и находить для себя за их стенами пристанище.
Реставрация предоставила ему новый шанс поправить свои дела. Рудольф одолжил значительную сумму у французской семьи, перед которой он умело разыграл роль верного сторонника только что коронованного Карла, и с набитыми золотом карманами приехал в Лондон. Благодаря взяткам, просьбам И нахальству он пробился в придворные круги, а там благодаря поистине счастливой случайности привлек к себе внимание Барбары Каслмейн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
Вместо этого она проговорила спокойным и ровным тоном, хотя сердце ее отчаянно билось.
— Как странно, что вы нашли маску в спальне моего отца!
Возможно, вы все-таки не так уж сильно ошибались, считая, что дом навешали джентльмены с большой дороги.
— Очень деликатное наименование для разбойников! Право, кузина Тея, мы могли бы быть друг с другом откровенны!
— Откровенны в чем? — наивно спросила Тея.
Рудольф колебался. Он все-таки не мог заставить себя прямо и открыто признаться, что желает смерти своего двоюродного брата, чтобы унаследовать титул и поместья. Он бил почти уверен в том, что Тея знает, кто такой Белогрудый, и что она отправилась в Стейверли специально для того, чтобы спасти его от ареста. И все же он не мог заставить себя облечь свои убеждения в слова.
Во всем облике Теи была такая чистота, глаза светились такой честностью, что он начинал ненавидеть собственную алчность, хотя и понимал, что не может от нес отказаться. Он принял решение заполучить Стейверли и все, что этот дом символизировал. Маркизат должен достаться ему, чего бы это ни стоило. Однако слабость его характера была такова, что даже в своем злодействе он не мог быть сильным. Пока он колебался, подыскивая подходящие фразы и тут же их отбрасывая, Тея вдруг подалась вперед и взяла маску с его ладони.
— Я оставлю ее у себя, кузен Рудольф, — сказала она. — Конечно, если вы не найдете человека, которому она принадлежит.
С этими словами девушка встала, и не успел он сообразить, что она намерена делать, как она уже оказалась у двери и, быстро присев в реверансе, сказала:
— Мне тоже следует немного полежать, так что прошу меня извинить.
Тея исчезла раньше, чем он успел ее остановить. Она ушла и унесла с собой маску. Рудольф остался один, чувствуя, что каким-то образом его перехитрили и сбили с толку. А Тея у себя в спальне опустилась на колени, прижимая черную маску к губам.
— Боже, молю, храни Лусиуса, береги его! — шептала она. — Защити и спаси его… Ведь я его люблю… Боже милостивый, я так его люблю!
Глава 9
Рудольф захлопнул дверь своей комнаты за только что ушедшим гостем, забравшим последнюю ценную вещь, которая еще оставалась: комплект золотых пуговиц, которые украшали его лучший расшитый камзол. Камзол валялся на полу, и Рудольф раздраженно отбросил его ногой, а потом прошел через комнату и уселся у камина в единственное оставшееся у него кресло.
Комната была очень скудно обставлена, крайне запущенная и грязная, но Рудольф не обращал на это внимания. Опустившись в кресло, он уронил голову на руки.
Кредиторы день и ночь осаждали его. Ни один пользующийся хорошей репутацией торговец уже не отпускал ему товары в долг. Теперь ему приходилось покупать у лавочников, которые еще наивно верили джентльмену на слово и отпускали ему товары в кредит.
Рудольф прекрасно понимал, что так продолжаться не может. Ему необходимо было где-то достать деньги, причем немедленно. Он брал взаймы у приятелей, пока это было возможно, но теперь и этот источник иссяк. Он заложил все свои хоть сколько-нибудь ценные вещи, и вот теперь, когда он расстался даже со своими золотыми пуговицами, у него в доме не осталось ничего, что стоило бы больше нескольких пенсов.
Если бы только ему повезло и он выиграл в карты накануне вечером! Тогда ситуация была бы не столь отчаянной. Но счастье от него отвернулось, и его последние соверены уплыли к банкомету. Он постарался сделать вид, что такое невезение просто забавно, но на самом деле ему было не до смеха.
Он готов был вопить, что это — последняя капля и что он полностью разорен. Сейчас он клял себя за то, что, появившись в Лондоне, так бездумно сорил деньгами. Но тогда он был совершенно уверен в том, что так или иначе добудет состояние, и поэтому растранжирил то немногое, что у него было.
И вот оказался в нынешнем катастрофическом положении.
Рудольф прекрасно знал, что единственная надежда для него — признание его прав на Стейверли. Эта мысль неотступно преследовала его последние несколько месяцев. Но хотя Барбара обещала ему свою помощь, хотя он умолял тетку посодействовать ему, не жалея красноречия, в его положении ничего не менялось.
Он тихо выругался в адрес короля, а потом встал, осмотрел себя в тусклом покрытом трещинами зеркале, висевшем над камином, и с яростью констатировал, что перед ним глупец и неудачник. Почему, живя во Франции, он не догадался установить контакт с находившимся в изгнании королем? Сейчас его положение было бы совсем иным! Но он и там был неудачником, и ему были неинтересны соотечественники, чье положение не отличалось от его. Даже если это был сам король.
Рудольф полагал, что Стюарту никогда не вернуться на английский трон. Тогда казалось невероятным, что железная хватка Кромвеля ослабнет. Поэтому Рудольф и избегал короля и его немногочисленных преданных и нищих друзей. Без денег, погрязшие в долгах, порой даже голодавшие, они казались всеми забытыми и жалкими. При французском дворе к ним относились как к нищим и нежеланным нахлебникам.
Теперь Рудольф понимал, что просчитался. Но откуда ему было знать, что все так быстро и так круто изменится, что Карл с торжеством вернется в Англию? Всю свою жизнь Рудольф упускал свой шанс на успех.
Он был вторым сыном и сколько себя помнил, всегда ненавидел старшего брата. Когда Эдвин погиб во время битвы при Вустере, Рудольф, не скрывая свою радость, готовился стать наследником. Но он всегда плохо ладил с отцом, и лорд Артур Вайн дал ему ясно понять, что, если сын не образумится и не начнет серьезнее относиться к своим обязанностям, они не смогут жить под одной крышей.
Приведенный в ярость этими угрозами Рудольф рассорился с отцом. Двери родного дома закрылись перед ним, а назначенное ему содержание было очень невелико. Он не придавал этому особого значения, пока деньги не кончились, после чего отправился за границу. Сначала был компаньоном богатого приятеля, потом — доверенным лицом старика с весьма необычными пороками.
И то, и другое продолжалось недолго, и вскоре Рудольф обнаружил, что в поисках денег вынужден опускаться все ниже.
В Европе было слишком много англичан благородного происхождения, и все они оказались в такой же ситуации. Ему не удавалось даже заручиться чьим-либо сочувствием. И Рудольф пустился в авантюры. Не гнушался дуэлями, грабежами, обольщениями, только так ему удавалось обеспечивать себя.
Его единственным реальным достоянием была красивая внешность. Женщины влюблялись в него, потому что он возбуждал в них желание. Благодаря этому ему удавалось несколько раз выбраться из тюрем и находить для себя за их стенами пристанище.
Реставрация предоставила ему новый шанс поправить свои дела. Рудольф одолжил значительную сумму у французской семьи, перед которой он умело разыграл роль верного сторонника только что коронованного Карла, и с набитыми золотом карманами приехал в Лондон. Благодаря взяткам, просьбам И нахальству он пробился в придворные круги, а там благодаря поистине счастливой случайности привлек к себе внимание Барбары Каслмейн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61