Когда она оттаскивала лошадь от яслей с сеном и разворачивала, чтобы оседлать, кто-то стоял у входа в конюшню и наблюдал за ней. Идона оглянулась: о Боже — джентльмен, от которого она только что убежала!
Идона испуганно посмотрела на него.
Какое-то время стояла напряженная тишина. Потом, растягивая слова, он проговорил, но уже другим, не таким, как прежде, тоном:
— Извините меня, я думаю, нам не стоит ссориться…
Идона молча перевела взгляд на Меркурия, а джентльмен продолжал:
— Я прошу вас показать, где меня ждут разбойники. Согласитесь, они не должны уйти безнаказанно и впредь продолжать свое гнусное дело.
— Я… я уже сказала, где они, сэр.
Идоне хотелось говорить ледяным тоном, но голос звучал молодо и страстно.
— Вы знаете не хуже меня, — ответил джентльмен, — что мы не сможем устроить им засаду без вашей помощи. Одно неосторожное движение, и они убегут. А потом в другой день они так же подстерегут другого, ничего не подозревающего путешественника, которому не повезет, как мне, и его никто не предупредит об опасности.
— Я не понимаю, что… я могу сделать.
— Вы можете проводить меня к тому месту, где они готовят засаду, и… вдохновлять своим присутствием.
Идона снова уловила насмешку, но зато в тоне не было прежнего презрения.
Она решила, что покажет место, где спрятались разбойники, и сразу вернется домой, чтобы не участвовать в дальнейших событиях.
— Хорошо, сэр, — сказала она, — но предлагаю не ехать в вашем экипаже — именно его-то они и ждут.
— А я и не собираюсь, — ответил джентльмен. — Подождите здесь, я предупрежу своих людей, что мы поедем верхом.
Он ушел, и Идона тотчас упрекнула себя в том, что ввязалась в это дело. Если у нее есть хоть капля здравого смысла, то надо предоставить противного, неблагодарного джентльмена самому себе.
Пока Идона обдумывала, как ей лучше исчезнуть отсюда, он вернулся.
— Итак, мы едем, — объявил он, — но учтите: как только вы довезете нас до места, отходите и держитесь в стороне.
Он умолк, но так как Идона ничего не ответила, добавил:
— Но и вы можете оказаться в опасности, хотя вряд ли. Я дам вам пистолет на всякий случай. Вы когда-нибудь стреляли?
— Да, я умею стрелять, — ответила Идона. Стрелять ее научил отец, когда она достаточно повзрослела, чтобы держать оружие, и Идона понимала, что хотя ей как девушке это и не нужно, но тем самым заменяет отцу сына, которого у него не было и о котором он мечтал.
Сопровождая отца на охоте в дождь и ветер, Идона с трудом выискивала куропаток на картофельных полях.
Вообще-то ей не хотелось никого убивать, но так нравилось бродить с отцом по лесу!..
Идона взяла маленький аккуратный пистолет и спросила:
— Он заряжен?
— Конечно. Будьте осторожны: нам ни к чему несчастный случай.
— А его и не будет, по крайней мере по моей вине, сэр, — произнесла Идона с гордостью и тут же пожалела, снова увидев насмешку в его глазах и искривленные в ухмылке губы.
Он опять смеялся, и девушка почувствовала, что ненавидит его. Если разбойники перехитрят и у него ничего не получится, пускай, он получит по заслугам.
Идоне казалось, хотя она и не знала почему, что этот человек привык быть победителем — всегда и во всем. В любой ситуации, несмотря ни на какие препятствия, он достигает цели.
В тот самый момент, когда они готовы были выйти, раздался шум.
И в конюшню вплыло нечто. Видение. Грациозное, красивое. Идона смотрела не веря собственным глазам.
Видение было в платье из розового атласа, с длинной мантильей.
На голове — высокая шляпка с перьями в тон ткани.
На шее — ожерелье из жемчуга и бриллиантов, сверкающее даже в полумраке конюшни.
— Что происходит? Так мы едем или нет? — спросило видение.
— Да, дорогая, но я вынужден попросить тебя подождать в гостинице, пока не улажу кое-какие дела.
Разглядев Идону в полутьме конюшни, незнакомка проговорила:
— Если это мешает продолжению поездки, я не потерплю. Что ты с ней здесь делаешь, хотела бы я знать?
— Дорогая Клэрис, — голос джентльмена звучал невыразимо скучно, — не делай из себя большую дуру, чем ты есть на самом деле.
— Ты меня не обманешь! Ты флиртуешь тут с этой женщиной, и если она немедленно не уберется отсюда, я выцарапаю ей глаза!
Она сделала движение в сторону Идоны, и та подумала: «Да, Клэрис, без сомнения, прелестна, но до ужаса вульгарна!»
Голос ее звучал резко, а речь выдавала человека, не слишком обременившего себя образованием. Лицо можно было назвать красивым во многом благодаря румянам на щеках, помаде на губах и искусно подведенным глазам.
— Веди себя прилично, — потребовал джентльмен. — Женщина, которую ты оскорбляешь, спасает тебя. Не будь ее, ты бы могла навсегда расстаться с украшениями.
— Мои украшения! — вскрикнуло Видение.
— Да, твои украшения, — повторил мужчина. — Четыре разбойника с большой дороги горят желанием освободить тебя от побрякушек. Так что помалкивай, возвращайся в гостиницу, закажи бокал вина и жди, пока я расчищу дорогу.
— Ты действительно хочешь сказать, что бандиты намерены сорвать с меня ожерелье, — спросило Видение, — заполучить жемчуга, кольца и шкатулку с драгоценностями?
— Да, именно так и будет, — твердо заявил он, — если ты не станешь вести себя как следует.
— Могу сказать тебе то же самое, — парировало Видение. — Но думаю, ты меня все же не обманываешь.
— Возвращайся в гостиницу, — велел джентльмен, — если ты не хочешь потерять вместе с украшениями и жизнь.
Она вскрикнула и, подхватив юбки, вылетела из конюшни, пересекла двор и исчезла в гостинице.
От обмена грубостями, при котором ей пришлось присутствовать, у Идоны захватило дух, но джентльмен как ни в чем не бывало сказал:
— Поехали, лошади готовы. Я жду.
Он пошел вперед, и Идона увидела, с какой невероятной скоростью, говорившей о большом опыте и долгой практике, кучер выпряг лошадей из упряжки и оседлал.
Джентльмен вскочил в седло, надвинул шляпу поплотнее и жестом, совершенно не похожим на просьбу об одолжении, позвал Идону в путь.
Она направила Меркурия по дороге, потом свернула в поле, как и первый раз. Доехав до места, где стояли четыре лошади, они увидели, что две по-прежнему привязаны, а две пасутся.
Впервые после отъезда из гостиницы джентльмен подъехал к Идоне.
— А теперь скажите мне, где они?
Идона объяснила, как незаметно подъехать с двух сторон.
Мужчина подошел к старшему кучеру и вынул часы из жилетного кармана.
— Даю тебе четыре минуты, Гудвин, чтобы добраться туда. Я знаю, ты справишься с двумя мерзавцами, если сможешь подобраться к ним сзади.
Как только я разберусь на своей стороне дороги, я присоединюсь к тебе.
— Хорошо…
— Отправляйся и делай, как я сказал.
Кучер исчез из виду, и Идона поняла: он сможет незаметно подкрасться к разбойникам, ожидающим экипаж, тот самый, что стоит во дворе гостиницы.
Джентльмен молчал, Идона тоже не произнесла ни слова, понимая, что в тихий день в лесу звук голоса разносится далеко.
Потом он вынул часы из кармана еще раз и кивком дал сигнал другим слугам — они должны двигаться к лесу. Один пошел вправо от четверки лошадей, другой — влево.
Идона видела, как они исчезли за деревьями.
Потом она решила, что не может просто так стоять и ждать, и стала подбираться поближе, понимая, что внимание разбойников сосредоточено на дороге, по которой вот-вот, по их подсчетам, должен появиться экипаж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26