Но уже на полпути он почувствовал, что на сей раз встретил настоящего хозяина.
По мере того, как лошадь постепенно признавала его права, маркизом овладевало сладостное ощущение победы, сродни тому, что он порой испытывал, когда женщина впервые уступала ему.
Пришпорив жеребца, он послал его в галоп по дорожке парка.
Конь еще не оставил надежду избавиться от седока, но уже начинал понимать, что сделать это труднее, чем он ожидал.
Маркиз радовался, что уехал из Лондона.
Этот день принадлежал ему. Кроме жеребца, в его конюшне была еще одна лошадь, о которой главный конюх говорил, что она совершенно неуправляема. Не мог же маркиз не принять подобный вызов! Он собирался сегодня же после полудня попытаться усмирить строптивицу. На завтра намечались местные скачки, на которых маркиз всегда вручал призы и выставлял своих лошадей в двух заездах. А еще через день съедутся гости, и среди них - Люси.
На мгновение маркиз вспомнил об этой красивой женщине и о той страсти, которую он, неожиданно для себя, пробудил в ней своим одним поцелуем.
Тут жеребец, почувствовав, что мысли всадника блуждают далеко, резко изменил направление и рванулся в сторону упавшего дерева.
Руки маркиза натянули поводья, человек и животное снова вступили в единоборство к необычайному удовольствию их» обоих.
По прибытии в Лондон из Дувра - поезд подавался прямо к парому - Айна поблагодарила пожилую пару, которая любезно пригласила ее в свою каюту при переправе через Ла-Манш.
Ей сказали, что все каюты уже заняты, и вид у молодой девушки был такой несчастный и одинокий, что вызвал сочувствие мужчины, который в этот момент отходил от кассы с номерком каюты в руке. Он обменялся взглядом с женой, а затем предложил:
- Боюсь, нам досталась последняя свободная каюта, но, если вы не откажетесь составить нам компанию, мы будем очень рады.
- Это очень любезно с вашей стороны, - поблагодарила Айна. - Я была бы очень благодарна, если бы вы позволили мне присоединиться к вам.
Пожилой джентльмен поглядел на свой билет, - Каюта Д.
- Я только посмотрю, как устроилась моя горничная.
Джентльмен приподнял шляпу и под руку с женой медленно направился к каюте. Айна еще раз поблагодарила их.
- Я сама не страдаю морской болезнью, - сказала она, - если только пассажиры вокруг меня не начинают страдать ею, но моя горничная ненавидит море и чувствует себя больной, стоит только ей подумать о нем!
Теперь, когда она прощалась со своими попутчиками, джентльмен сказал:
- Полагаю, кто-нибудь встретит вас на вокзале.
- Думаю, дядя встретит меня. Моя тетя наверняка слишком занята.
- Действительно ли ваша тетя - красавица леди Уимонд?
- Я никогда не видела ее, но слышала, что она очень, очень красива.
- О да, это действительно так, - улыбнулся джентльмен. - О ней всегда пишут, как о первой красавице в Англии. Я согласился с этим, когда увидел ее на открытии парламента.
- Конечно, мы не присутствовали в Палате лордов, - заторопилась объяснить его жена, словно испугалась, как бы Айна не заподозрила мужа в хвастовстве, - но из любопытства мы наблюдали, как прибывали кареты пэров с их супругами. Их платья и бриллианты были просто великолепны!
Глаза Айны сияли.
- Вы так захватывающе это рассказываете!
- Это, действительно, было захватывающее зрелище, - ответила пожилая дама, - но вы ведь будете иметь возможность видеть леди Уимонд постоянно. Вам повезло!
- Да, да, вы правы, - отозвалась Айна. Но в то же самое время ей вспомнилось, как ее отец смеялся над светской жизнью, которая поглотила его брата и невестку.
- Карабкаются изо всех сил вверх, и все ради весьма сомнительных светских побед, - говорил он насмешливо. - Эта жизнь не для меня, Айна, и не для тебя. Она фальшива и глупа.
«Но теперь, - думала Айна, - это станет и моей жизнью, если я, хоть и страшусь этого, буду жить в доме дяди и тети».
Но, похоже, другого выхода у нее не было. После смерти госпожи Харвестер ей ничего не осталось, как вернуться в Англию.
Поезд прибыл на вокзал Виктории, и Айна смотрела в окно с тревогой, но в то же время не сомневаясь, что узнает дядю, хотя никогда не видела его прежде.
Ее отец всегда говорил, что все члену семьи Уимонд наделены характерной внешностью.
- Нравится это Джорджу или нет, но мы с ним похожи, что не мешает нам думать по-разному.
В тот момент, когда поезд остановился и проводник открыл дверь вагона, Айна почувствовала, как у нее перехватило горло. Она сразу увидела дядю, и он напомнил ей отца, которого девушка так любила.
Джордж Уимонд стоял недалеко от вагона и оглядывался вокруг. В цилиндре, с гвоздикой в петлице, он выглядел шикарно.
Распрощавшись со своими доброжелательными попутчиками, Айна пошла по платформе, уверенная, что Ханна заберет вещи и последует за ней.
Ханна ехала в другом вагоне, поскольку наотрез отказалась занять место в вагоне первого класса.
- Мое место, мисс Айна, в вагоне второго класса. Теперь, когда вам предстоит начать новую жизнь в доме ваших дяди и тети, мы с вами не можем быть на равной ноге. Я ваша горничная и никто больше, не забывайте об этом!
- Горничная или нет, но я люблю тебя, Ханна! - запротестовала Айна. - Если бы ты не заботилась обо мне после смерти мамы, я была бы совсем беспризорной, ты же знаешь!
- Возможно! - сурово заметила Ханна. - Но я знаю, как мне следует себя вести. И не хочу, чтобы другие указывали мне мое место!
Айна понимала, что Ханна права, но ее сердце замирало при мысли о том, что ждало ее впереди.
Они с отцом вели совсем другую жизнь. Путешествовали по свету, побывали во многих экзотических странах, но в каждой из них ее отец редко оставался больше, чем на год.
Они жили, пока отец запечатлевал на холсте необычные пейзажи или портреты людей, которые чем-то привлекли его внимание.
Затем они перебирались куда-нибудь еще, где, по его мнению, их ждали более интересные впечатления.
Для Айны все страны, которые они повидали, таили в себе особое очарование. Но она прекрасно понимала, что без Ханны она чувствовала бы себя потерянной и по-настоящему несчастной. Ведь ее отец увлекался не только живописью.
Иногда он бесследно исчезал на несколько недель, и Айна понятия не имела, где он и чем занимается.
Ханна если и знала, предпочитала не говорить об этом и не поощряла излишнее любопытство Айны, стараясь, чтобы внимание девочки было сосредоточенно на учебе.
- Папе все равно, умна я или нет, - сказала Айна однажды.
- С чего это вы надумали такое, - возразила Ханна. - Ему быстро надоест, если вы будете так же невежественны, как те чернокожие, которых он рисует. Они и сказать-то ничего не могут, знай протягивают руки за платой.
Глаза Айны заискрились, и с того дня она упорно трудилась, решив, что ее успехи доставят радость отцу.
Роланд Монд часто разговаривал вечерами с дочерью совсем как со взрослой, и она начала понимать, что отец ценит ее общество, что она дает ему что-то, чего ему не хватало.
Он был умен, и рассказы его гостей Айна всегда слушала с большим интересом, хотя понятия не имела, кто они, эти его друзья, и чем занимаются.
Зато она знала, что как только место их пребывания переставало интересовать отца, они переезжали.
И вот в прошлом году отца не стало.
Месяца два он жаловался на боль в груди, но решительно отказывался следовать советам доктора, как ни упрашивала его Ханна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
По мере того, как лошадь постепенно признавала его права, маркизом овладевало сладостное ощущение победы, сродни тому, что он порой испытывал, когда женщина впервые уступала ему.
Пришпорив жеребца, он послал его в галоп по дорожке парка.
Конь еще не оставил надежду избавиться от седока, но уже начинал понимать, что сделать это труднее, чем он ожидал.
Маркиз радовался, что уехал из Лондона.
Этот день принадлежал ему. Кроме жеребца, в его конюшне была еще одна лошадь, о которой главный конюх говорил, что она совершенно неуправляема. Не мог же маркиз не принять подобный вызов! Он собирался сегодня же после полудня попытаться усмирить строптивицу. На завтра намечались местные скачки, на которых маркиз всегда вручал призы и выставлял своих лошадей в двух заездах. А еще через день съедутся гости, и среди них - Люси.
На мгновение маркиз вспомнил об этой красивой женщине и о той страсти, которую он, неожиданно для себя, пробудил в ней своим одним поцелуем.
Тут жеребец, почувствовав, что мысли всадника блуждают далеко, резко изменил направление и рванулся в сторону упавшего дерева.
Руки маркиза натянули поводья, человек и животное снова вступили в единоборство к необычайному удовольствию их» обоих.
По прибытии в Лондон из Дувра - поезд подавался прямо к парому - Айна поблагодарила пожилую пару, которая любезно пригласила ее в свою каюту при переправе через Ла-Манш.
Ей сказали, что все каюты уже заняты, и вид у молодой девушки был такой несчастный и одинокий, что вызвал сочувствие мужчины, который в этот момент отходил от кассы с номерком каюты в руке. Он обменялся взглядом с женой, а затем предложил:
- Боюсь, нам досталась последняя свободная каюта, но, если вы не откажетесь составить нам компанию, мы будем очень рады.
- Это очень любезно с вашей стороны, - поблагодарила Айна. - Я была бы очень благодарна, если бы вы позволили мне присоединиться к вам.
Пожилой джентльмен поглядел на свой билет, - Каюта Д.
- Я только посмотрю, как устроилась моя горничная.
Джентльмен приподнял шляпу и под руку с женой медленно направился к каюте. Айна еще раз поблагодарила их.
- Я сама не страдаю морской болезнью, - сказала она, - если только пассажиры вокруг меня не начинают страдать ею, но моя горничная ненавидит море и чувствует себя больной, стоит только ей подумать о нем!
Теперь, когда она прощалась со своими попутчиками, джентльмен сказал:
- Полагаю, кто-нибудь встретит вас на вокзале.
- Думаю, дядя встретит меня. Моя тетя наверняка слишком занята.
- Действительно ли ваша тетя - красавица леди Уимонд?
- Я никогда не видела ее, но слышала, что она очень, очень красива.
- О да, это действительно так, - улыбнулся джентльмен. - О ней всегда пишут, как о первой красавице в Англии. Я согласился с этим, когда увидел ее на открытии парламента.
- Конечно, мы не присутствовали в Палате лордов, - заторопилась объяснить его жена, словно испугалась, как бы Айна не заподозрила мужа в хвастовстве, - но из любопытства мы наблюдали, как прибывали кареты пэров с их супругами. Их платья и бриллианты были просто великолепны!
Глаза Айны сияли.
- Вы так захватывающе это рассказываете!
- Это, действительно, было захватывающее зрелище, - ответила пожилая дама, - но вы ведь будете иметь возможность видеть леди Уимонд постоянно. Вам повезло!
- Да, да, вы правы, - отозвалась Айна. Но в то же самое время ей вспомнилось, как ее отец смеялся над светской жизнью, которая поглотила его брата и невестку.
- Карабкаются изо всех сил вверх, и все ради весьма сомнительных светских побед, - говорил он насмешливо. - Эта жизнь не для меня, Айна, и не для тебя. Она фальшива и глупа.
«Но теперь, - думала Айна, - это станет и моей жизнью, если я, хоть и страшусь этого, буду жить в доме дяди и тети».
Но, похоже, другого выхода у нее не было. После смерти госпожи Харвестер ей ничего не осталось, как вернуться в Англию.
Поезд прибыл на вокзал Виктории, и Айна смотрела в окно с тревогой, но в то же время не сомневаясь, что узнает дядю, хотя никогда не видела его прежде.
Ее отец всегда говорил, что все члену семьи Уимонд наделены характерной внешностью.
- Нравится это Джорджу или нет, но мы с ним похожи, что не мешает нам думать по-разному.
В тот момент, когда поезд остановился и проводник открыл дверь вагона, Айна почувствовала, как у нее перехватило горло. Она сразу увидела дядю, и он напомнил ей отца, которого девушка так любила.
Джордж Уимонд стоял недалеко от вагона и оглядывался вокруг. В цилиндре, с гвоздикой в петлице, он выглядел шикарно.
Распрощавшись со своими доброжелательными попутчиками, Айна пошла по платформе, уверенная, что Ханна заберет вещи и последует за ней.
Ханна ехала в другом вагоне, поскольку наотрез отказалась занять место в вагоне первого класса.
- Мое место, мисс Айна, в вагоне второго класса. Теперь, когда вам предстоит начать новую жизнь в доме ваших дяди и тети, мы с вами не можем быть на равной ноге. Я ваша горничная и никто больше, не забывайте об этом!
- Горничная или нет, но я люблю тебя, Ханна! - запротестовала Айна. - Если бы ты не заботилась обо мне после смерти мамы, я была бы совсем беспризорной, ты же знаешь!
- Возможно! - сурово заметила Ханна. - Но я знаю, как мне следует себя вести. И не хочу, чтобы другие указывали мне мое место!
Айна понимала, что Ханна права, но ее сердце замирало при мысли о том, что ждало ее впереди.
Они с отцом вели совсем другую жизнь. Путешествовали по свету, побывали во многих экзотических странах, но в каждой из них ее отец редко оставался больше, чем на год.
Они жили, пока отец запечатлевал на холсте необычные пейзажи или портреты людей, которые чем-то привлекли его внимание.
Затем они перебирались куда-нибудь еще, где, по его мнению, их ждали более интересные впечатления.
Для Айны все страны, которые они повидали, таили в себе особое очарование. Но она прекрасно понимала, что без Ханны она чувствовала бы себя потерянной и по-настоящему несчастной. Ведь ее отец увлекался не только живописью.
Иногда он бесследно исчезал на несколько недель, и Айна понятия не имела, где он и чем занимается.
Ханна если и знала, предпочитала не говорить об этом и не поощряла излишнее любопытство Айны, стараясь, чтобы внимание девочки было сосредоточенно на учебе.
- Папе все равно, умна я или нет, - сказала Айна однажды.
- С чего это вы надумали такое, - возразила Ханна. - Ему быстро надоест, если вы будете так же невежественны, как те чернокожие, которых он рисует. Они и сказать-то ничего не могут, знай протягивают руки за платой.
Глаза Айны заискрились, и с того дня она упорно трудилась, решив, что ее успехи доставят радость отцу.
Роланд Монд часто разговаривал вечерами с дочерью совсем как со взрослой, и она начала понимать, что отец ценит ее общество, что она дает ему что-то, чего ему не хватало.
Он был умен, и рассказы его гостей Айна всегда слушала с большим интересом, хотя понятия не имела, кто они, эти его друзья, и чем занимаются.
Зато она знала, что как только место их пребывания переставало интересовать отца, они переезжали.
И вот в прошлом году отца не стало.
Месяца два он жаловался на боль в груди, но решительно отказывался следовать советам доктора, как ни упрашивала его Ханна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32