Он стал ей чем-то близок, из некоей абстракции превратившись в личность, сложную, во многом ей непонятную.
Между тем он настаивал:
- Мне интересно слушать вас. У вас свежий взгляд на вещи, и раз уж получилось, что вы стали обладательницей семейных секретов, в которые обычно не посвящают посторонних…
- Мне следовало сразу же объявиться, как только вы с матерью вошли в комнату.
- Все что ни делается, - пожал плечами Роджер, - к лучшему. Как сторонний наблюдатель вы можете высказать свое беспристрастное мнение.
Алинда резко обернулась и поглядела на него в изумлении. Невозможно было поверить, что он требует от нее говорить открыто о таких вещах, как отношения в его семье.
Но он был вполне серьезен, она это чувствовала.
И он желал услышать из ее уст правду.
- Возможно, вы сочтете то, что я скажу, дерзостью с моей стороны. - Алинда, как могла, старалась оттянуть роковой момент.
- Это место словно бы создано для того, чтобы хранить тайны. - А темнота ночи располагает к откровенности. За все, что вы мне скажете здесь, я вам буду очень признателен. И божества, не чуждые любопытства к делам людским, будут вам благодарны.
- Вряд ли я заслужу благодарность богов, - улыбнулась Алинда.
- Возможно, - согласился лорд, - но зато я обещаю, что выслушаю ваше мнение со вниманием и почтением, как будто это голос, прозвучавший с самой вершины Олимпа.
Алинда взглянула на дом на противоположном берегу, где уже светились многие окна, и опять уклонилась от прямого разговора.
- Какая красота! Вы обязательно обретете здесь свое счастье, - Когда-то я уже пытался, - откликнулся Роджер. - Но все, во что я верил и чему радовался, разрушено. Тон его изменился, стал жестким, сухим. Алинда почувствовала терзавшую его боль.
- Вы были еще совсем молоды, когда это произошло.
- Меня словно распяли на кресте, - подтвердил Роджер. - Я испытывал жуткую муку тогда, мучаюсь и до сих пор. Она моя мать и жена моего отца. Как она может вести себя подобным образом?
Алинда ожидала от него дальнейших горестных признаний, но он молчал. Тогда она сказала:
- Папа говорил, что мы всегда судим других людей по своим меркам, и это часто мешает нам понять их мотивы и проявить к ним сочувствие, которое они заслуживают.
- О чем это вы? - почти злобно спросил лорд. Алинда невозмутимо продолжила:
- Отец однажды сказал, что мы осуждаем, например, вора, но не разбираемся в причинах, которые побудили его к воровству. Да и как мы можем понять его, если сами никогда не голодали или не умирал от голода на наших глазах близкий нам человек. Или был болен. Или обобран до нитки безжалостными кредиторами. Допустим, перед нами убийца. Ему вынесен приговор. А среди законопослушных граждан, кто сейчас обрушивает на его голову проклятия, разве мало таких, кто испытывает искушение убить своего ближнего, и только страх останавливает их.
- Я вас понимаю, - сказал Роджер. - Разумеется, мне понятно, о чем вы говорите. Но женщины совсем другие создания. Они отличаются от мужчин…
- Так же, как каждая женщина отличается от другой, - не дала ему договорить Алинда. - Но объединяет всех женщин, без исключения, вера в силу любви. Даже если женщина сама этого не осознает, она инстинктивно занята ее поисками. А потерпев неуда»- чу, тут же делает вторую попытку.
- Как вы можете мне такое говорить? - возмутился Роджер. - Вы же знаете, сколько я выстрадал из-за матери, которая не ограничилась второй попыткой, а сделала и третью, и четвертую, причем опускаясь все ниже.
Чувствовалось, что он беспощаден к женщине, произведшей его на свет.
- Я совсем невежественна в подобных вещах, - потупилась Алинда. - Но я знаю, что для одних женщин любовь существует только в плотском выражении, а для других это прежде всего духовное общение. Вот такая любовь истинна.
Она понимала, что ее слова больно ранят его, но он хотел от нее правды, так пусть имеет мужество выслушать ее.
Его мать не могла смириться с тем, что стареет и что красота ее больше не привлекает мужчин. Но что она могла предложить им взамен?
Алинда боялась, что ее расстроенный собеседник прекратит разговор на эту тему, но он неожиданно обратился к ней с просьбой:
- Подскажите, как разрешить проблему, помогите разобраться в невыносимой ситуации, возникшей в доме. Ведь я, как сын, несу определенные обязательства перед покойным отцом.
Горечь, с которой он произнес эти слова, тронула Алинду. Но в то же время ей трудно было поверить, что он в самом деле обращается к ней с такой просьбой. Не плод ли ее фантазии весь этот разговор?
Она была для него никем, и поэтому он говорил с ней абсолютно раскованно, как не смог бы разговаривать, например, с приятелем или с женщиной, которая вскружила ему голову. Он открылся ей, так как счел ее видением, явившимся ему в сгущающихся сумерках.
Раз так, то она вправе давать ему советы, не опасаясь за последствия.
- Во-первых, хватит вам странствовать, - начала Алинда. - Вы должны осесть в Кэлвидоне и занять подобающее вам место и в доме, и в графстве. Все ждут от вас именно этого, так оправдайте их надежды.
- И заодно потворствовать этому негодяю, позволить ему жить в моем доме, есть мой хлеб и забавляться с моей матерью, унижая ее?
- Каждый живет своей жизнью, - ответила Алинда. - Мы не можем прожить жизнь за другого. Мы не можем улучшить или ухудшить человека.
- Что за чушь вы несете! - возмутился Роджер. - Значит, по-вашему, надо оставить все, как есть?
Алинда не обратила никакого внимания на его вспышку и продолжала спокойно:
- Представьте, что каждый из нас представляет собой отдельный остров, и, чтобы общаться друг с другом, нам нужен мост. А мост этот - любовь.
Алинда умолкла. Лорд поднялся со скамьи, встал у перил террасы и поглядел на озеро. Она надеялась, что он заглядывает в свою душу и видит, насколько бесполезны были его гневные выпады против матери в прошлом, и как мало он добился тем, что терзал себя, блуждая вдали от родного дома.
Девушка не знала, удалось ли ей чем-то помочь ему или она только разбередила его старую рану и причинила дополнительную боль. Вполне возможно, что она своими рассуждениями вконец запутала Роджера. Но в одном Алинда была уверена твердо - все, что она сказала, шло от чистого сердца.
Больше сказать было нечего. И ничего больше она не могла для него сделать.
Она тоже встала, прошла вдоль белой колоннады храма и пересекла озеро по китайскому мостику, соединяющему остров с берегом.
Луна светила достаточно ярко, чтобы она хорошо видела дорогу.
Добравшись до дома, Алинда проскользнула внутрь, заперла дверь за собой, взбежала вверх по ступенькам в свою спальню.
Очутившись у себя, в отведенной ей уютной комнатке, она наконец возвратилась из волшебного мира в реальность.
- Господь, позволь мне помочь ему, - прошептала она, свернулась калачиком под одеялом и быстро уснула.
Феликс Хэнсон, меривший шагами библиотеку, услышал, как часы пробили половину первого, и в раздражении пнул носком ботинка каминную решетку.
- Черт побери эту девчонку? - злобно выругался он. - Что она себе позволяет?
Тот факт, что Алинда не явилась на свидание, он отнес на счет глупой девичьей боязни быть застигнутой в неурочный час в обществе мужчины.
Феликс Хэнсон отличался превеликой самонадеянностью, так как с той поры, когда он повзрослел настолько, чтобы осознать привлекательность представительниц женского пола, ему не приходилось слышать «нет».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Между тем он настаивал:
- Мне интересно слушать вас. У вас свежий взгляд на вещи, и раз уж получилось, что вы стали обладательницей семейных секретов, в которые обычно не посвящают посторонних…
- Мне следовало сразу же объявиться, как только вы с матерью вошли в комнату.
- Все что ни делается, - пожал плечами Роджер, - к лучшему. Как сторонний наблюдатель вы можете высказать свое беспристрастное мнение.
Алинда резко обернулась и поглядела на него в изумлении. Невозможно было поверить, что он требует от нее говорить открыто о таких вещах, как отношения в его семье.
Но он был вполне серьезен, она это чувствовала.
И он желал услышать из ее уст правду.
- Возможно, вы сочтете то, что я скажу, дерзостью с моей стороны. - Алинда, как могла, старалась оттянуть роковой момент.
- Это место словно бы создано для того, чтобы хранить тайны. - А темнота ночи располагает к откровенности. За все, что вы мне скажете здесь, я вам буду очень признателен. И божества, не чуждые любопытства к делам людским, будут вам благодарны.
- Вряд ли я заслужу благодарность богов, - улыбнулась Алинда.
- Возможно, - согласился лорд, - но зато я обещаю, что выслушаю ваше мнение со вниманием и почтением, как будто это голос, прозвучавший с самой вершины Олимпа.
Алинда взглянула на дом на противоположном берегу, где уже светились многие окна, и опять уклонилась от прямого разговора.
- Какая красота! Вы обязательно обретете здесь свое счастье, - Когда-то я уже пытался, - откликнулся Роджер. - Но все, во что я верил и чему радовался, разрушено. Тон его изменился, стал жестким, сухим. Алинда почувствовала терзавшую его боль.
- Вы были еще совсем молоды, когда это произошло.
- Меня словно распяли на кресте, - подтвердил Роджер. - Я испытывал жуткую муку тогда, мучаюсь и до сих пор. Она моя мать и жена моего отца. Как она может вести себя подобным образом?
Алинда ожидала от него дальнейших горестных признаний, но он молчал. Тогда она сказала:
- Папа говорил, что мы всегда судим других людей по своим меркам, и это часто мешает нам понять их мотивы и проявить к ним сочувствие, которое они заслуживают.
- О чем это вы? - почти злобно спросил лорд. Алинда невозмутимо продолжила:
- Отец однажды сказал, что мы осуждаем, например, вора, но не разбираемся в причинах, которые побудили его к воровству. Да и как мы можем понять его, если сами никогда не голодали или не умирал от голода на наших глазах близкий нам человек. Или был болен. Или обобран до нитки безжалостными кредиторами. Допустим, перед нами убийца. Ему вынесен приговор. А среди законопослушных граждан, кто сейчас обрушивает на его голову проклятия, разве мало таких, кто испытывает искушение убить своего ближнего, и только страх останавливает их.
- Я вас понимаю, - сказал Роджер. - Разумеется, мне понятно, о чем вы говорите. Но женщины совсем другие создания. Они отличаются от мужчин…
- Так же, как каждая женщина отличается от другой, - не дала ему договорить Алинда. - Но объединяет всех женщин, без исключения, вера в силу любви. Даже если женщина сама этого не осознает, она инстинктивно занята ее поисками. А потерпев неуда»- чу, тут же делает вторую попытку.
- Как вы можете мне такое говорить? - возмутился Роджер. - Вы же знаете, сколько я выстрадал из-за матери, которая не ограничилась второй попыткой, а сделала и третью, и четвертую, причем опускаясь все ниже.
Чувствовалось, что он беспощаден к женщине, произведшей его на свет.
- Я совсем невежественна в подобных вещах, - потупилась Алинда. - Но я знаю, что для одних женщин любовь существует только в плотском выражении, а для других это прежде всего духовное общение. Вот такая любовь истинна.
Она понимала, что ее слова больно ранят его, но он хотел от нее правды, так пусть имеет мужество выслушать ее.
Его мать не могла смириться с тем, что стареет и что красота ее больше не привлекает мужчин. Но что она могла предложить им взамен?
Алинда боялась, что ее расстроенный собеседник прекратит разговор на эту тему, но он неожиданно обратился к ней с просьбой:
- Подскажите, как разрешить проблему, помогите разобраться в невыносимой ситуации, возникшей в доме. Ведь я, как сын, несу определенные обязательства перед покойным отцом.
Горечь, с которой он произнес эти слова, тронула Алинду. Но в то же время ей трудно было поверить, что он в самом деле обращается к ней с такой просьбой. Не плод ли ее фантазии весь этот разговор?
Она была для него никем, и поэтому он говорил с ней абсолютно раскованно, как не смог бы разговаривать, например, с приятелем или с женщиной, которая вскружила ему голову. Он открылся ей, так как счел ее видением, явившимся ему в сгущающихся сумерках.
Раз так, то она вправе давать ему советы, не опасаясь за последствия.
- Во-первых, хватит вам странствовать, - начала Алинда. - Вы должны осесть в Кэлвидоне и занять подобающее вам место и в доме, и в графстве. Все ждут от вас именно этого, так оправдайте их надежды.
- И заодно потворствовать этому негодяю, позволить ему жить в моем доме, есть мой хлеб и забавляться с моей матерью, унижая ее?
- Каждый живет своей жизнью, - ответила Алинда. - Мы не можем прожить жизнь за другого. Мы не можем улучшить или ухудшить человека.
- Что за чушь вы несете! - возмутился Роджер. - Значит, по-вашему, надо оставить все, как есть?
Алинда не обратила никакого внимания на его вспышку и продолжала спокойно:
- Представьте, что каждый из нас представляет собой отдельный остров, и, чтобы общаться друг с другом, нам нужен мост. А мост этот - любовь.
Алинда умолкла. Лорд поднялся со скамьи, встал у перил террасы и поглядел на озеро. Она надеялась, что он заглядывает в свою душу и видит, насколько бесполезны были его гневные выпады против матери в прошлом, и как мало он добился тем, что терзал себя, блуждая вдали от родного дома.
Девушка не знала, удалось ли ей чем-то помочь ему или она только разбередила его старую рану и причинила дополнительную боль. Вполне возможно, что она своими рассуждениями вконец запутала Роджера. Но в одном Алинда была уверена твердо - все, что она сказала, шло от чистого сердца.
Больше сказать было нечего. И ничего больше она не могла для него сделать.
Она тоже встала, прошла вдоль белой колоннады храма и пересекла озеро по китайскому мостику, соединяющему остров с берегом.
Луна светила достаточно ярко, чтобы она хорошо видела дорогу.
Добравшись до дома, Алинда проскользнула внутрь, заперла дверь за собой, взбежала вверх по ступенькам в свою спальню.
Очутившись у себя, в отведенной ей уютной комнатке, она наконец возвратилась из волшебного мира в реальность.
- Господь, позволь мне помочь ему, - прошептала она, свернулась калачиком под одеялом и быстро уснула.
Феликс Хэнсон, меривший шагами библиотеку, услышал, как часы пробили половину первого, и в раздражении пнул носком ботинка каминную решетку.
- Черт побери эту девчонку? - злобно выругался он. - Что она себе позволяет?
Тот факт, что Алинда не явилась на свидание, он отнес на счет глупой девичьей боязни быть застигнутой в неурочный час в обществе мужчины.
Феликс Хэнсон отличался превеликой самонадеянностью, так как с той поры, когда он повзрослел настолько, чтобы осознать привлекательность представительниц женского пола, ему не приходилось слышать «нет».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34