Она покупала еду для детей во время остановок, поскольку все припасы, взятые в дорогу в корзинах для пикников, уже закончились.
Она рассказывала детям сказки и старалась утихомирить их, когда вагон стал наполняться пассажирами.
Она смотрела в окно, когда у нее было время, и силилась осознать тот факт, что они переезжают, по сути дела, с одного конца Британских островов на другой.
Она ощущала себя всего лишь куколкой на веревочках, утратившей свою индивидуальность под воздействием все более навязчивого и упорного стука вращающихся под ними колес.
Жизнь превратилась в один нескончаемый грохот, и когда они наконец достигли Эдинбурга, ей с трудом верилось, что позади самая тяжелая часть их путешествия.
Однако, по словам мистера Кларенса, им предстоял еще долгий путь, прежде чем они доберутся до Стратнэирнского замка .
Этот отрезок пути можно было преодолеть лишь с помощью экипажа.
Вот здесь-то им и понадобятся деньги, которые дал мистер Кларенс.
Когда они сошли с поезда, Пепита, опять же согласно его инструкции, отправилась в станционный отель, где дети смогли умыться и хорошо позавтракать за столом впервые за несколько дней.
Она спросила носильщика, где можно нанять экипаж, который доставил бы ее к Стратнэирнскому замку.
- Это не близко, ма'ам, - ответил носильщик. - Вам придется провести в пути две ночи и несколько раз менять лошадей.
Он взглянул на нее и прибавил:
- Это будет стоить вам немалых денег.
- Я знаю, - спокойно произнесла Пепита. Носильщику стоило больших усилий не только договориться об экипаже с парой лошадей, способном доставить ее к замку, но и выторговать у кучера относительно приемлемую, с его точки зрения, плату за проезд.
Пепита не могла оставаться равнодушной к трогательной заботе о ней носильщика, спорившего о цене с владельцем экипажа.
В конце концов он сообщил ей об условиях, на которых они сошлись, и она была крайне благодарна ему за участие в этом предприятии, так как даже при его заступничестве плата показалась ей довольно высокой.
Девушка щедро вознаградила его за труды, и они выехали из города, сразу же погрузившись в белую пелену, называемую там, как ей сообщили, шотландским туманом.
А она так мечтала увидеть красоты Шотландии!
Когда же они оставили позади не только город, но и последние деревенские строения, Пепите удалось наконец получить первое представление о природе Шотландии, оказавшейся совсем иной, нежели она воображала.
Ей казалось, что она узрит горы, огромные еловые леса и ниспадающие каскадами прозрачные шотландские ручьи - бэны.
Все это действительно появилось, но несколько позже, местность же вокруг Эдинбурга удивительно напоминала Англию.
Они провели первую ночь в маленькой аскетичной придорожной гостинице, где постели были жесткие, зато еда - вкусная и обильная, и, к ее несказанной радости, все было безукоризненно чистым.
На следующий день они отправились в дальнейший путь.
Дети, однако, выглядели усталыми и капризничали: им надоело путешествовать.
В тот миг, когда они впервые увидели обширные торфяные пустоши, поросшие вечнозеленым цветущим вереском, им захотелось сразу же побегать и поиграть среди цветов, а также поискать рыбок в маленьких извилистых ручейках.
- У нас еще будет много времени для этого, когда мы приедем, - говорила им Пепита.
- А я хочу побегать сейчас! - не соглашался Рори.
- Я устал сидеть в повозке. У меня уже заболели ноги.
Пепита ощущала то же самое.
Она предложила им устроиться на сиденье боком, вытянув ноги, и глядеть сквозь опущенные окна, каждый со своей стороны.
Довольные, Рори и Жани перекрикивались через весь экипаж, сообщая друг другу об увиденном.
Рори вскоре увидел оленя, а Жани, не желая отставать от него, заприметила огромного орла.
Это отвлекло их на какое-то время.
Другой радостью были остановки для ленчей и обедов, во время которых они могли бегать, выискивая маленькие ручьи или пытаясь найти ветку необычного белого вереска .
Во второй гостинице пища была простая, но вкусная, а ночной отдых, как показалось Пепите, сделал всех более покладистыми.
Они отправились дальше.
Девушка заметила, что при каждой смене лошадей они оказывались не столь хорошими и выносливыми, как прежние.
Во время последнего, довольно продолжительного перегона она уже собиралась спросить кучера, где им лучше остановиться на предвечерний чаи, как ей неожиданно впервые открылось море.
Позже, посмотрев вниз с вершины крутого подъема, на который лошади взобрались с немалыми усилиями, кучер крикнул, чтобы и Пепита взглянула туда.
Тогда-то ее взору и предстал замок.
Обращенный к морю, в лучах заходящего солнца, позолотившего его шпили и башни, которые ностальгически живописал зять, замок обретал сказочные очертания и казался более легким, воздушным и менее зловещим, чем она представляла себе.
Более того, от просторных пурпурно-лиловых вересковых пустошей, подступающих к нему сзади, и голубого моря у его подножия он выглядел абсолютно нереальным, как будто явился из ее снов.
- А вот и замок! - обернулась она к детям. - Туда мы и едем!
В ее голосе слышались нотки возбуждения, заставившие обратить детские взоры в ту сторону, куда был направлен ее указующий перст.
- Это замок дедушки?
- поинтересовалась Жани.
- Здесь жил твой папа, когда был мальчиком, таким, как Рори, - ответила Пепита.
Дети посерьезнели и неотрывно глядели на него, пока лошади начинали спуск с противоположной стороны холма, на который взбирались медленно и трудно.
- Долго мы пробудем в замке, тетя Пепита? - спросил Рори.
Этот вопрос девушка тоже задавала себе и не находила на него ответа.
Она лишь знала, что единственным человеком, который мог бы ответить на него, является сам герцог.
И тогда, не в силах превозмочь охватившую ее нервную дрожь, она стала молиться:
«Пожалуйста, Боже, помоги нам остаться здесь! Пожалуйста, Боже, пожалуйста…»
Глава 2
По мере того как лошади, перейдя на рысцу, приближали их к замку, страх Пепиты с каждой минутой все возрастал.
На предыдущей, последней, остановке вдруг выяснилось, что у нее останется очень мало денег, если вычесть ту щедрую сумму, которую придется вручить сейчас кучеру за все путешествие в экипаже, - Пепита загодя положила ее в конверт.
Вот чего она не ожидала, так это необходимости платить за лошадей при каждой их смене на почтовых станциях.
А по мере того как она оплачивала счета за ночлег и питание в гостиницах, попадавшихся по дороге, те пятьдесят фунтов, что дал ей мистер Кларенс, превратились в жалкие гроши.
Конечно, ей следовало предвидеть это.
Ведь она никогда не умела расходовать деньги, полагаясь всецело на своего отца, а потом - на зятя.
Теперь, когда путешествие близилось к завершению, она стала думать, что поступила опрометчиво, не известив заранее герцога о своем приезде.
Но она не сделала этого только из опасения, что он откажется принять своих внучат, а если поставить его перед свершившимся фактом, то он не сможет игнорировать эту проблему.
И все же такого страха она не испытывала никогда в жизни.
И этот страх смешивался с негодованием: почему должны страдать невинные дети из-за недобрых родственников лорда Алистера?
Если б у нее было хоть сколько-нибудь денег, она сама могла бы воспитывать и заботиться о них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32